Третий лишний

Две недели спустя Первые несколько дней Т/И пыталась покинуть дворец и вернуться в Муспельхейм, но её, без всяких объяснений — не выпускали на улицу. Стража просто перекрывала ей путь, завидев Т/И на горизонте. Она пыталась зайти в гардеробную, чтобы, хотя бы сменить бельё и одежду, но и туда её не пускали. На двери её бывших покоев был установлен новый замок, ключи к которому, соответственно — не подходили. В библиотеку её так же не пускали. И везде, повсюду за ней ходили фрейлины, которых приставил к ней Локи. Они не покидали её даже в купальне. Одежду ей передавали только ту, что одобрял сам Локи. Все эти две недели они не пересекались. Т/И, боясь гнева мужа, всё это время ночевала в покоях Тора. Стоит ли говорить, что таким поступком она лишь ещё больше злила трикстера? С другой стороны, чего он ждал? Он приказал обыскать ВСЕ вещи Т/И, вплоть до белья. И девушку никуда не пускали, кроме трапезной, покоев Тора и кабинета самого Локи. Все эти две недели Лафейсон ждал, что Т/И придёт к нему с повинной и расскажет всю правду. Локи даже решил, что если это случится, он не при каких обстоятельствах не проявит свою злость. Конечно, былые отношения супруги уже вряд ли вернут, ведь всё это оказалось искусным притворством Т/И. Но, хотя бы, она не вынудит его пойти на крайние меры. Но Т/И не пришла... Ни через день, ни через неделю, ни через две недели. На что она расчитывала? Наверное на то, что её обман всё же не раскроется. —Ваше Величество, можно? —постучавшись, в комнату вошли Ярви и Эмиль — пожалуй, лучший химик всего Асгарда. —Да, входите... —нервно щёлкая ручкой по столу, сказал Локи. —Я оставлю вас одних.. —поспешил страж выйти из кабинета, оставляя Локи и Эмиля наедине. —Ваше Величество, вчера вечером, в одной из шкатулок с украшениями, на самом дне, в потаённом отделе, фрейлины нашли вот это, —Эмиль подошёл к столу и положил маленький прозрачный пакетик с серым порошком. —Что это? —беря в руки пакетик, в нетерпении спросил молодой царь. —Я всю ночь проводил опыты, чтобы выявить хим.состав этого порошка. Как оказалось, это запрещённое в Асгарде противозачаточное. —Я не припомню, чтобы в Асгарде было запрещено предохраняться, —возразил ему Лафейсон. —Нет, сами по себе противозачаточные средства не запрещены, —подтвердил слова царя Эмиль. —Запрещено конкретно это лекарство. Понимаете, дело в том... —мужчина запнулся, боясь продолжать речь. —Договаривай. Не заставляй меня ждать! —приказал Локи, зло смотря на аса. —Оно совершенно безопасно для организма в целом, но, частое применение со стопроцентной вероятностью ведёт к бесплодию. Для простого аса хватит одного — двух месяцев регулярного употребления, чтобы навсегда лишиться возможности иметь детей... —Эмиль снова замолчал. —Продолжай! —крикнул Локи, от злости ломая ручку, понимая, что то, что скажет химик, ему совсем не понравится. —Чтобы Бог стал бездетным, надо пить этот порошок шесть-восемь лет. Эмиль затрясся от страха, понимая, в какое бешенство придёт царь, но всё, что сделал Локи, это лишь несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. —Что-то ещё? —до побеления сжимая пальцы в кулак, пытаясь сохранить спокойствие, уточнил Локи. —Этот порошок не имеет запаха и вкуса... Ваше Величество, позвольте дать Вам совет? —осторожно произнёс ас. —Говори. —Возможно, Вам следует провести полное обследование и подлечиться, если конечно, ещё не поздно... Лафейсон в бессилии растёр лицо руками, мечтая лично убить свою стервозную жёнушку. В голове пронеслись воспоминания, как часто они пили чёртов чай. По непонятным причинам, но Локи был уверен, что подсыпала она эту отраву именно в чай. Что ещё больше изумляло царя так это то, что она травила не только его, но и себя. Она готова была стать бесплодной, лишь бы не рожать от него? Лафейсон даже не хотел представлять, насколько сильно надо кого-то ненавидеть, чтобы пойти на такой отчаянный поступок. —Где сейчас Её Величество? —спрятав лицо в ладони спросил Локи. —В покоях Его Высочества Тора. —Сделайте так, чтобы она не смогла их покинуть. И передай фрейлинам, чтобы приготовили карету. Завтра с Т/И мы отправляемся в Муспельхейм. О том, что ты только что мне сказал — никто знать не должен. —Само собой, мой царь. —Свободен. Стоило только асу покинуть кабинет, как Локи в бешенстве пустил в стену тяжёлую печать. "—Я. Её. Убью!!!" —барабанной дробью звучала одна единственная мысль в его голове. *** POV Локи После "радостной" для меня новости, я хотел размазать Т/И по стенке, но тем не менее, мне было интересно услышать её оправдание. Что она скажет? Как отреагирует? Станет ли извиняться? Я приказал выкинуть все запасы чая, что были во дворце, прекрасно понимая, что все они могут быть с "добавками". Провёл несколько часов лёжа на животе, и пытаясь успокоиться, пока две симпатичные массажистки разминали моё тело. Убить её? Это будет слишком просто. Для начала я хотел воспользоваться советом Эмиля и пройти обследование. И не один, а вместе с Т/И. Теперь вопрос о детях был для меня делом принципа. И если я услышу о бесплодии, то смерть для Т/И станет наградой. Я убью её, но только после того, как уничтожу весь Муспельхейм, превращу его в щепки, заставлю каждого жителя мучаться в предсмертной агонии. И Т/И обязательно будет за этим наблюдать. И в конце, когда от огромного государства останутся лишь руины, когда все до единого жители будут убиты, когда все дома и постройки будут сожжены и разрушены — только тогда я убью Т/И. Я заставлю её мечтать о смерти. Молить о ней. Ползать у меня в ногах, прося, чтобы я убил её. Поэтому, на месте Т/И я бы молился о том, чтобы мы всё ещё могли завести ребёнка. Это сейчас единственное обстоятельство на данный момент, которое может спасти её от дальнейших мучений и последующей за ними смерти. Я просто выпотрошу её душу наизнанку, если результаты обследования покажут, что её задумка удалась на славу... Пока мне делали массаж, я приказал обеим девушкам не издавать ни звука. Мне нужна была тишина, надо было обдумать наш скорый с Т/И разговор и не надо быть провидцем, чтобы понимать, что разговор этот будет долгим и тяжёлым. Отпустив массажисток и выпив тройную дозу успокоительного, я отправился в покои Тора. Что ж... Ночь предвещает быть долгой... *** —Никогда бы не подумал, что когда-нибудь снова окажусь в этих покоях, —без стука заходя в комнату Тора, начал Локи. —Если ты заплутал, то твоя комната находится за следующей дверью. Выход там — указывая на дверь, решительно сказала Т/И. Девушке уже было не страшно. После того, как её вещи стали обыскивать (а она попросту не успела забрать чёртов порошок), молодая царица поняла, что она обречена. И сейчас, видя вошедшего Лафейсона, она понимала, если он здесь — значит правда раскрыта. —Ничего не хочешь мне сказать? —наклонив голову в бок, с интересом спросил мужчина. Он вальяжной походкой прошёл к креслу и усаживаясь в него, терпеливо ждал ответа от жены. —Но перед тем, как ты начнёшь говорить, помни, я в любой момент могу залезть к тебе в голову и узнать правду. —Правду о чём конкретно? По-моему, я никогда тебе не лгала, —скрестив недовольно руки на груди и с вызовом смотря в изумрудные глаза, заявила Т/И, сидя в кресле напротив Локи, в опасной близости. "Ты спокоен... Локи, ты спокоен. Она специально пытается вывести тебя из себя. Не поддавайся", —мысленно успокаивал себя Лафейсон, стараясь сохранять хладнокровие. —Тогда что это? —кинув под ноги жены порошок, прикусив от злости нижнюю губу, спросил трикстер. Медленно подняв пакетик, Т/И, смотря на серый порошок, всё так же уверенно подтвердила свои слова, —Да, Локи, я тебе никогда не лгала, —переведя взгляд на мужа, она продолжила, —Разве я скрывала, что не хочу от тебя детей? Вспомни... Я сказала об этом в тот день, когда ты убил Тора и нашего с ним ребёнка. Так какую правду ты ещё хочешь услышать? Этот порошок — был моим единственным условием, при котором я была согласна с тобой жить. Да, я не хотела, не хочу и никогда не захочу от тебя детей. Так чему ты удивляешься? Заговори ты о детях через пару тройку лет и правда бы никогда не раскрылась. Наша "терапия" подошла бы к концу, а я, как любящая жена, утешала бы тебя и подбадривала, уверяя, что у нас "обязательно всё получится". Ты бы даже не понял, почему мы не можем стать родителями и всё было бы нормально. Я готова была притворяться заботливой и нежной до самой смерти, но ты просто взял и всё испортил, заговорив о детях так рано. Грудь Локи часто вздымалась, слушая объяснения своей "любимой". Он прикрыл глаза, стараясь держать эмоции в узде. Несколько раз выдохнув через рот, он нервно поджал губы, стараясь игнорировать ядовитую речь жены, —Знаешь, на твоём месте я бы молился о том, чтобы твой порошок не успел подействовать. Завтра же, мы начинаем лечение. —Да ладно? —неестественно громко рассмеялась Т/И. —Даже не станешь угрожать, как делал это обычно? Сколько успокоительного ты в себя влил, чтобы так спокойно говорить о бесплодии? —Т/И открыто злорадствовала, смотря на закипающего Локи. Ей было уже абсолютно на всё плевать. Т/И практически была уверена, что её план удался. —Кстати, —смотря на мужа, что в любой момент готов был её разорвать, —забыла сказать самое интересное. Я сыпала в чай лошадиную дозу, так сказать, чтобы ускорить результат. Так что боюсь, о лечении уже думать поздно. И раз ты всё ещё не убил меня и смог выслушать до конца, то у меня есть простое, но очень разумное предложение, которое избавит от ненужных нервов и тебя, и меня. Дай мне развод. Я уеду на родину и обещаю, что больше ты никогда обо мне не услышишь. Теперь настала очередь Локи громко смеяться... Он разразился громким, пропитанным ядом злорадствия смехом, чем привёл Т/И в настоящее замешательство. Вытерев, выступившие слёзы и взяв себя в руки, лишь спустя несколько минут мужчина смог перестать смеяться. —Милая, —начал он, со снисхождением смотря на Т/И. —Видя перед собой аса, ты кажется совсем забыла, что я не ас. Это всего лишь облик, к которому все привыкли. —Тело Лафейсона стало трансформироваться и уже через несколько секунд перед ней сидел самый настоящий йотун. —Уверена, что смогла сделать меня бесплодным? Может напомнить тебе о иммунитете, которым обладают йотуны? Если ты и кого сделала бесплодным, то только себя. А впрочем... —поблёскивая злобным красным взглядом, Локи медленно встал с кресла и махнул рукой в сторону. Какая-то неведомая сила, подхватив Т/И, подняла её в воздух. Лафейсон сжал руку на горле супруги, перекрывая кислород. —Повторюсь, завтра мы сдадим все анализы и начнём лечение. А сейчас... Сейчас я хочу на практике проверить, смогла ли ты добиться желаемого или всё—таки нет! —Лафейсон не переставая держать Т/И на весу и сжимать горло, подошёл с ней к кровати и с силой швырнул на матрацы. —Мне плевать, хочешь ты этого или нет, но ты мне родишь. Обязательно. Тело девушки против её воли подтянулось к изголовью кровати. Невидимые путы зафиксировали руки, прижимая их к подушкам, ноги разъехались в стороны, а после начали сгибаться в коленях. Щелчок и платье на Т/И сменилось. Увидев на себе другой наряд, всё это время не проявляющая страх Т/И, не выдержала: —Прекрати это! Сейчас же!!! Локи с довольной ухмылкой смотрел, как колени Т/И прижались к груди девушки, а все сокровенные места скрывал длинный подол пышного красного платья. Лафейсон помнил, какой счастливой была Т/И, когда в этом платье выходила замуж за Тора. Как светились счастьем её глаза, как искренне она радовалась, а от её улыбки, кажется, мог согреться весь огромный Асгард. —Если тебе не хватает Тора, так бы сразу и сказала, —язвил Лафейсон, внимательно наблюдая за реакцией жены. Сейчас Т/И особенно сильно ненавидела способность Локи за считанные секунды менять обличия. Теперь перед ней стоял Тор, а точнее — Локи в обличии Тора. На нём были знакомые всем серебрянно-золотые доспехи и неизменный красный плащ. На голове был нелепый, смешной шлем с крылышками, в руках — Мьёльнир. —Повторим нашу брачную ночь, любимая, —это был не баритон трикстера. Это был до боли любимый бас громовержца. Голос, который девушка никогда не забудет. Бесцеремонно забравшись под подол пышной юбки, копия (если можно так выразиться) Тора разорвала лёгкую ткань трусиков. Сейчас Т/И было по-настоящему страшно: мимика, жесты, взгляд, лицо, тело, голос и даже рост — всё это принадлежало Одинсону. —Ты любила меня всю жизнь, —услышала она. Локи сейчас явно говорил от лица Тора. —Поэтому насиловать тебя в этом обличие будет особенно приятно. Девушка хотела сдвинуть колени, опустить ноги, освободить руки, но ничего не выходило. Магия трикстера работала безотказно. Он задрал подол платья Т/И под самый подбородок и без предупреждения резко вошёл. Она даже не поняла, как это случилось. Лже-Тор просто приспустил немного брюки, чего она, из-за мешающего пышного подола просто не увидела. По телу прошлась судорога от резкой боли. Мужчина был груб, совершал мощные толчки, стараясь причинить, как можно больше боли. Он хотел, чтобы царица пропиталась этой болью, чтобы мучалась и кричала. И Т/И на самом деле кричала, она выла, пытаясь отползти, но всё было безрезультатно. В паху всё горело и сводило от боли, а перед глазами был добродушный, любимый Тор. Как только Т/И закрывала глаза, мощная рука начинала сжимать её горло, перекрывая кислород, —Открой глаза и смотри. Ты ведь этого хотела, об этом мечтала. Так получай! Смотри на меня, смотри и запоминай каждую минуту. Ты не хотела принимать любовь от Локи? Значит примешь насилие от Тора! —Заткнись! —хрипя, кричала Т/И всё ещё жмурясь и пытаясь избавиться от руки на горле. —Ты — моя! Только моя! Была есть и будешь! И у нас обязательно будут дети. И ты будешь их любить, так же, как любила бы детей Тора! —шептал родной бас на ушко девушке с наслаждением излившись в неё. Путы ослабли и исчезли. Затёкшее тело наконец избавилось от давления оков. Девушка беззвучно заплакала. Теперь перед ней стоял прежний Локи. —Завтра утром мы отправляемся в Муспельхейм. Надеюсь, что до рассвета ты успеешь привести себя в порядок, —холодно бросил Лафейсон, покидая покои.