Отголоски

       За годы жизни слишком привыкаешь к нескончаемой силе, способной смести всё на своём пути, не оставляя ничего живого, потому без неё приходится мириться с беспомощностью и заурядным уровнем собственных сил. Порой он размышлял, чувствовала ли его мать то же самое, когда передала ему магическую сущность. Как она привыкала? Было ли ей сложно? Или же за столько лет жизни она устала от постоянного превосходства над другими и лишь хотела отдыха?        Что было точно - трудно было ему. Пришлось привыкать к ограничениям, которые не позволяли использовать заклинания даже средней степени в полную силу. Нужда в отдыхе после них нервировала больше всего. Он проспал большую часть своей жизни, и во второй тратить время на отдых он считал кощунством.        Но в этот раз это было необходимо. Несмотря на то, что он давно лишился статуса Хранителя, порой он видел яркие картины будущего, иногда о людях, которых он никогда не видел, но редко придавал им значение, зная, что не сможет ничего предотвратить. А если кто и попытается, всегда будут те, кто решит, что нельзя препятствовать ходу истории. Ему в достаточной мере на это намекнули. В каждом развитии истории он будет причиной почти полного уничтожения Азерота, всегда будет несчастным в своей жизни, всегда будет убит, всегда будет ненавидим. Он лишь надеялся, что о нём забудут, но маги обладают слишком хорошей памятью. И всё же даже она не смогла их уберечь от ошибок прошлого (умом к сожалению великие творцы магии обладали в редких случаях); Медив с этим давно смирился, и потому давно прекратил попытки предупредить.        Но одно предсказание он не смог обойти стороной. Огромный меч. Он не видел, кто его держал, но догадывался. Слишком долго он чувствовал это присутствие внутри себя, чтобы ошибиться. Не в этот раз. И этот меч разрывал Азерот на части. Плачущий титан, от криков которой становилось больно, а внутренности выворачивало. Уже это ужасало, но было кое-что ещё. Место, которого коснулся меч, было очень знакомым магу. Он был ответственным за постройку этого города, когда он начал расширяться и становиться самостоятельным центром. И он не мог оставить этот город без присмотра и помощи. Не когда наследник престола и внук близкого друга был жив.        В голову не пришло ничего лучше кроме как не вернуться в Каражан, который стоял в ещё большем запустении после смерти последнего Хранителя. Сам он боялся, что бывший дом не примет его, отвергнет, не узнав. Однако он так и остался его колыбелью. Потерянной и мрачной, но всё равно это был его дом.        На удивление магические связи сохранились в Каражане, и ему хватило пары дней, чтобы полностью восстановиться, и это не могло не удивлять. Или же сама башня помогала ему, убаюкивая, когда Медиву вновь приходили видения, и он долго не мог прийти в себя. С возвращением в это место, он стал видеть и картины прошлого, решив, что это всё из-за атмосферы смерти и пустоты, что процветала здесь. Видения собственного прошлого наблюдать было в разы тяжелее, а они, к тому же, приходили чаще.        После восстановления он не мог больше спать, боясь пропустить тот самый роковой момент. И ему пока оставалось лишь наблюдать за небом и неизвестной ему планетой, изъеденной Скверной до самого ядра. Она явно была примером, что случится, если некто поработит Азерот.        Повеяло холодным ветром, и Медив поёжился, помотав головой, чтобы отвадить сон. Он не уходил с поста уже несколько часов, и казалось, ничто и никто не нарушит мёртвый порядок вокруг Каражана. Однако маг чувствовал. Чувствовал приближение Саргераса, с которым был связан с рождения, и его присутствие, хоть и где-то вдали он бы не перепутал ни с чем. Неестественное песчаное облако, окутавшее Азерот, не внушало доверия, и чем дольше Медив в него всматривался, тем чаще видел очертания рогов и крыльев. Сомнений быть не могло о личности этого "покрова". Потому бывший Хранитель не позволял себе даже минутного отдыха.        Вновь подул ветер, но уже тёплый; по ощущениям он был таким же неестественным как и плотное облако. Саргерас, видимо, подобрался совсем близко, пока искал уязвимое место на планете, что защищала его младшую сестру. Значит совсем скоро. Времени почти не осталось.        Медленно поднявшись из-за затёкших в одном положении ног, Медив шумно вдохнул и, откинув капюшон и закрыв глаза, призвал всю магию, которую мог использовать. Он понимал, что может умереть, используя всю свою силу, но если он сохранит хотя бы один город от меча падшего титана, этого уже было достаточно. Значит, его смерть будет не напрасной.        Несмотря на сосредоточенность и важность правильного исполнения заклинания, маг не мог не радоваться. Он скучал по магии, текущей по венам, играючи обвиваясь вокруг рук и с детским воодушевлением направляясь в заданном направлении. Всю жизнь он делал что-то по чужой воле, и, наконец, использовать свою силу для защиты кого-то, по собственному желанию, было верхом счастья.        Даже если бы силы Хранителя остались при нём, на создание щита ушло бы не меньшее время. Город стал большим, и Медив не хотел ненужных жертв, так что оградил щитом и прилежащие области.        Прошептав последнюю часть заклинания, Медив открыл глаза и с удовлетворением посмотрел на свою работу, невольно улыбнувшись. Оставалось лишь надеяться, что он выдержит натиск меча титана. - Жаль ты этого не видишь, Ллейн. Каким стал Штормград. Ты можешь гордиться, - негромко сказал Медив, внимательно следя за прочностью щита.        Вновь подул тёплый ветер, своими потоками чуть не сбив самого мага с ног, но он удержал равновесие, прищурившись и подняв взгляд в небо. Стоило увидеть тот самый меч, бывший Хранитель невольно вздрогнул, но быстро пришёл в себя, начав читать другое заклинание для укрепления щита. Что было хорошим решением, так как когда лезвие коснулось магической преграды, Медив еле выдержал натиск, словно почувствовав на себе это "прикосновение".        Прошло несколько минут, но меч всё равно продолжал давление, и маг начал волноваться, что его сил не хватит, чтобы и дальше поддерживать заклинание. Внезапно ему пришла в голову одна безумная мысль, но думать о том, сработает она или нет, он не мог. Выбора и времени не оставалось. - Первая Хранительница Азерота, Эгвин. Прошу твоей помощи, - сказал Медив и поджал губы перед тем, как закончить предложение. - Пожалуйста, мама.        Он и не ожидал, что она придёт на помощь, но очень надеялся. Он видел её порой в Каражане, но не осмелился подойти и заговорить, очень стыдясь всех тех поступков, что он сделал за жизнь. Ведь он чуть не уничтожил мир, который ему было положено защищать. Она и не должна была прийти, слишком далёкими людьми они были друг другу. Он считал её матерью лишь из уважения, но вряд ли он был для неё сыном даже учитывая кровную связь.        Почувствовав прохладное прикосновение призрачных пальцев к своему плечу, Медив чуть не сбил концентрацию, чтобы посмотреть на призрак матери, но напомнил себе о первостепенной задаче, продолжая читать заклинание. Помощь Эгвин оказалась своевременной, так как лезвие грозилось пройти половину созданных магом барьеров, но было остановлено совместными усилиями. В голову правда шли ненужные мысли, над которыми он размышлял уже очень долго, и он не знал, когда их высказать. Хоть часть из них Эгвин должна услышать. - Мне всегда было стыдно за то, что я совершил, - начал он негромко говорить, на мгновение прервавшись от чтения заклинания. - Если бы ты была на моём месте, то ничего бы не случилось. Ты бы поняла, кто нарушает порядок в твоём сознании. Ты бы вновь сразила Саргераса. Не было бы Портала, не было бы всего этого. У тебя бы получилось предотвратить множество смертей.        Эгвин не отвечала, но он ожидал этого. Все остатки её сил были направлены на поддержание заклинания, а лишние разговоры бы лишь отняли и без того немногочисленные силы. Но хотя бы она слушала; прощения он не искал да и не заслуживал.        Медив начал чувствовать, что его силы угасали, и только он начал было паниковать, как почувствовал дуновение прохладного ветра как когда пришла Эгвин, но он решил не смотреть на второго помощника, продолжая держать щит чуть не не на последнем издыхании, искренне надеясь, что этого будет достаточно. Вскользь он будто бы услышал голос матери, но бывший Хранитель перестал понимать, что происходит вокруг него, сконцентрировав внимание на лезвии, которое продолжало наседать на последнюю защиту, грозясь в любое мгновение уничтожить проделанную таким трудом работу. Но позволить этому случиться было нельзя. Род людей и так страдал.        Вдруг маг перестал чувствовать давления меча на щит и, наконец осмелившись открыть глаза, он лишь успел проследить за смещением траектории меча, который вонзился в отдалении от намеченного до этого курса. Подул последний порыв от горячего дыхания титана в ярости, и вскоре всё утихло. - И ты смогла бы не довести этот мир до уничтожения. Прости, что разочаровал, - шёпотом закончил Медив и, не выдержав, упал на холодный камень.        Кто-то говорил, но он не слышал. Сознание плыло в какую-то неизвестную сторону, но ему было всё равно. Главное он защитил. Защитил сам, без науськивания, без приказов. Сам. - Лучше жить в таком мире, чем если бы я прожил до старости, не зная тебя, - послышался единственный голос, который бывший Хранитель услышал и разобрал перед тем, как потерять сознание.        Щит из чистой тайной магии без контроля растекался словно масло, сползая слоями с предыдущего, растворяясь в воздухе, не успевая коснуться земли. ***        Когда Медив заболевал в детстве, отец никогда не приходил его проведать. С ним бывали только Ллейн с Андуином, либо вместе, либо по очереди, несмотря на все наставления старших, что те сами заразятся. Но родительской опеки в такие моменты маг не знал и, уже будучи взрослым, не понимал, как можно так холодно относиться к больным детям; необязательно к своим.       Приподняв голову над кроватью младшего Ринна, Медив устало посмотрел на Вариана, который наконец смог заснуть после небольшого спада высокой температуры. Впервые Хранитель настолько сильно желал родиться целителем, а не магом. Наблюдать за мучающимся сыном друга было невыносимо, особенно когда ничего не можешь сделать, лишь пытаться утешить и не бросать. Последнее он бы никогда не совершил даже под страхом смерти.        Убедившись, что принц крепко спит, мужчина уронил голову на постель и в тот же момент заснул, наплевав на неудобную позу, в которой сидел несколько часов, но тогда это было лишь мелкой бедой. Из-за состояния он не сразу почувствовал чужого присутствия, хотя всегда чутко на это реагировал - жизнь в вечной настороженности не давала и вдохнуть спокойно. Как и не заметил, как его мягко взяли на руки и прижали к своей груди, что-то успокаивающе шипя на ухо. Лишь услышав шёпот, Медив вздрогнул и очнулся, засуетившись. - Вариан..., - начал было он, но ему не дали и двинуться или слезть с рук, крепко держа. - С ним всё хорошо. Тебе тоже надо отдохнуть, - послышался ласковый шёпот старшего Ринна. - Я не могу его оставить, надо проследить. - Я посижу с ним. Но только если ты будешь спать, - терпеливо сказал Ллейн, не замедляя шага, но терпеливо ожидал ответа.        Медив задумался, но на долгие размышления его не хватило, и он кивнул, прижавшись щекой к груди короля, который с улыбкой коснулся губами лба своего мага, напевая знакомую им обоим колыбельную. *** - Медив? - послышался голос вдалеке, который и разбудил его. - Рано ещё подниматься, Кадгар, я сплю, - проворчал он в ответ, всё же узнав голос ученика, но не обратил внимания ни на его непохожесть из-за физического изменения, ни на то, что его собственное тело ломило до невозможности, а сам он не лежал в кровати. - Медив, очнись. Ты не должен спать, - взволнованный голос бывшего ученика раздался совсем близко, а сам он приподнял учителя и наспех осмотрел его на случай повреждений. - Вы меня старше, а ведёте себя как ребёнок. Вы могли бы мне сказать, что сюда пойдёте! - Помолчи, Кадгар, ты жутко громкий, - страдальчески проворчал Медив, зажмуривщись и болезненно зашипев от синяков, оставшихся после неудачного падения на камень.        Покачав головой, младший маг аккуратно взял Медива на руки, про себя радуясь, что тот не набрал особо много и носить его не составило особого труда. - Вы мне расскажете, что Вы тут делали? - осторожно спросил Кадгар, опустив взгляд на бывшего Хранителя, который приоткрыл глаз, чтобы посмотреть на младшего мага и щёлкнул того пальцами по лбу, на что тот ойкнул и поморщился. - Если дашь мне отоспаться неделю и не будешь мешать, то подумаю, - проворчал тот и закатил глаза, стоило Кадгару расцвести в улыбке.        Хотя больше ему хотелось узнать, остались ли ещё целые кровати в Каражане, или же придётся наводить марафет на всю башню. В который раз.