Правила Пак Чимина

/POV Чимин/ Упрямая девчонка продолжала бунтовать, поэтому я решил взять эту неприступную башню штурмом. Потянул её за собой внутрь этой тусклой коморки, дверь за нами громко захлопнулась. Рина выпучила свои и без того большие глазки, уставившись на меня, сделала глубокий вдох, будто настраиваясь, задрала свою головку к верху. — Не хочу, что бы мне было больно. Не хочу быть преданной и обманутой. Не хочу, чтобы моя душа разлетелась на осколки. Ты можешь пообещать, что рядом с тобой я не испытаю всё это, а? Как только она договорила, я весь обмяк, руки ослабли. Я отпустил свою пленницу, быстро отступая от неё на безопасное расстояние. Мне резко перестало хватать воздуха. В ушах начало шуметь, в голове стробоскопом вертелись больные воспоминание из детства. Хотелось выйти на улицу подальше от её пытливого взгляда, что будто выворачивал меня наизнанку. Теперь в моей башке много чего прояснилось. Причиной, которой она меня зацепила, стала не задетая гордость, а её сходство с моей… моим самым важным человеком. Видел, как она подошла к двери, но не смогла её открыть. она отступилась, как только я подошёл и с помощью парочки манипуляций открыл дверь, выходя. И даже не разобрав, что перед этим она мне говорила. Хотя это уже не имеет никакого значения. Я твёрдо решил прекратить всё это. Как оказался дома, не помню, никого не было, и это сильно обрадовало. Выудил из бара виски, направился в комнату, куда не заходил со дня её кончины. Со дня смерти моей мамочки. Прикоснулся к дверной ручке, но долго не мог её открыть, рука стала будто ватной и не хотела слушаться. Открыл, зашёл, поднял глаза и едва не завыл от боли. Ведь с портрета на меня смотрели карие с золотой крапинкой глаза, в которых уже много лет назад погасла жизнь. У Рины тоже такие глаза, а дошло до меня это только сегодня после её слов. Ведь я их уже слышал когда-то. Буквально за несколько часов до того, как моя жизнь превратилась в кошмар. Я не всегда был такой гнидой как сейчас, просто вместе с мамой умерла и моя душа. Смерть мамы стала для меня концом всего. Отец — властный и жестокий человек. Ужасно муштровал меня, часто не брезгуя даже рукоприкладством. Но ему болело сильнее, чувство вины не отпускало его. Он этого заслужил. Пускай мучается как можно дольше, пускай искупает её боль своей. Я потерял маму, а ещё был зол на неё за то, что она оставила меня здесь одного. Оставила, хотя обещала всегда быть рядом. Но чёрт, я даже на похороны не пришёл. Глупый ребёнок, никогда себе этого не прощу. Жаль, что тогда я этого не понимал. По привычке дотронулся до груди, чтобы нащупать кулон. Её кулон. Она оставила его для меня. Но его не было. Запустил руки в волосы, отчаянно ероша их. По лицу прокатилась скупая слеза. — Я неудачник, мама. Не смог даже сохранить твой подарок. Я плохой сын, недостойный твоей любви! — я упал на колени. — Прости меня, прости за все… я не хотел становиться похожим на него, но у меня не вышло. Без тебя ничего не выходит. А потом я пил, много пил, ещё пил, и ещё пил. Не помню, сколько длился мой алкогольный марафон, но, когда для меня настало утро, мне было очень хреново. Как ни странно, отец ничего не сказал о моей выходке, только похлопал по плечу, когда я проходил мимо него. — Вижу, тебе уже лучше, вот и хорошо. Сегодня придёт та девчушка, как её там… Рина, кажется. Приведи себя в порядок и будь готов. Не принимаю никаких возражений. Покуролесил и хватит с тебя. Я просто кивнул. Сейчас одно только её имя вызывало у меня странные эмоции. Я будто шёл по зыбучему песку. Одно неверное движение — и тебя больше нет. Я не был готов к встречи с ней, будто рандеву с совестью не иначе. Пол дня готовился к приходу Рины, но так и не смог поймать нужную волну. Когда та позвонила в домофон, едва удержался от порыва свалить из дому через черный вход. Открыл дверь, не смотря на неё, и быстро ретировался в зал, уселся за стол, дожидаясь свою гостью, та неуверенно мялась с ноги на ногу: — Чимин, там в библиотеке… — она нервно мяла блузку, смотря в пол. — Забудь, всё забудь. Как только мы закончим с занятиями, сделаем вид, что незнакомы, — я старался говорить как можно холоднее, чтобы привести в чувство то ли её, то ли себя. — Вот, нашла вчера. Думаю, ты уронил, когда… «открывал» дверь, — поначалу думал, что мне послышалось слово «кулон». Я медленно повернулся, уставившись на кулон в руке Рины. Убедившись в том, что это действительный мой кулон, тот самый. Взял его с ёё рук, сжав в своих. На лице появилась лыба до ушей. Бедная Рина уставилась на меня как на полоумного. Думаю, не каждому понравится улыбка Джокера. Но я был вне себя от радости. Подхватил мою маленькую спасительницу на руки и закружил. Та от страха сильней вцепилась в меня. Мой маленький ангел попросила её отпустить, и я быстро повиновался. Это не просто кулон моей мамы, это знак свыше. Может, даже некое послание от мамы, что я могу всё изменить, могу просто жить и быть счастливым. Пока я думал над своим, Рина, смотря на меня, начала говорить, нежно едва слышно, обволакивая меня в кокон таких несвойственных для неё, но таких нужных для меня слов: — Я не знаю, что ты со мной сделал. Не знаю, что я делаю и зачем. Мы провели вместе всего несколько дней. Я чувствую себя странно и от этого веду себя глупо. Ты тоже странный, не знаю какой ты, не понимаю твои мотивы и цель повышенного внимания ко мне. Может, даже я пожалею о том, что сейчас сделаю. Ведь я не подхожу тебе. Ты извини за это. Закончила говорить, стала на цыпочки и поцеловала, легонько прикоснулась своими губами к моим, но я не двигался, боялся спугнуть её. Решил не мешать, просто дать возможность отпустить себя. Но прогадал, Рина восприняла всё не так. Отстранилась, отвернулась. — Извини, Чимин. Это был очень глупый поступок с моей стороны, я не должна была так делать. Прости это… больше не повторится. Ты прости, но думаю после всего этого мы не сможем больше продолжать занятия. Шлепнул себя по лбу, повернул её лицом к себе. — Ну уж нет, госпожа Рина, теперь вам точно от меня не отвертеться. Вы только посмотрите на эту бесстыдницу, совратила молодого парня, подарила надежду, украла поцелуй и захотела спрятаться в кусты, ну уж нет. Начиная с сегодняшнего дня, мы начинаем всё с чистого листа. Но перед этим я должен тебе кое-что сказать. Хотел признаться ей о том глупом споре, пускай знает, какая я мразь, а потом решает, как ей быть. Я не могу сказать, что я влюбился в неё по уши или люблю больше жизнь на этом этапе. Но я с уверенностью, могу сказать себе, что не хочу причинять ей боль, хочу больше узнавать её, быть с ней рядом. Дышать одним воздухом. Она больше не лот, не цель моего спора, она — человек, просто мой человек. Именно поэтому должна знать правду. Но Рина не позволила ничего сказать, прикоснулась своей маленькой ладошкой к моему рту. — Давай не сегодня, мне и так очень стыдно. Боюсь, для сегодня мы и так слишком много пережили. Хорошо? — я просто кивнул на её слова. Я скажу, скажу ей правду, и она поймёт, потому что умная девочка, светлая и добрая, рядом с ней у меня есть шанс вернуть прежнего Чимина. Искреннего и доброго мальчика с непослушными локонами, что любил слушать, как мама рассказывает сказки, и играет на пианино. Легонько убрал её руку со свое рта. И чмокнул девчушку в губы. Та опять выпучила свои глазёнки и стала похожа на Бэмби из мультика. Воспользовавшись заминкой Рины, я уселся на стул. — Ну что, предлагаю побыстрее закончить с учёбой, а потом посмотреть какой-то фильм, идёт? — Д-да, ты прав, надо начать занятия. Я знаком с ней совсем недолго, но уже знаю, что учёба помогает ей собраться, вернуть самообладание и настроиться на нужную волну. Вот и сейчас. Она уже сидела передо мной и что-то показывала в тетради, тыча туда карандашом. А я просто смотрел на неё, стараясь не моргать, чтобы не упустить ничего важного. А всё потому, что она «мой человек», только поэтому. — Чимин, ты меня слушаешь? — А, да, слушаю. — Почему не надел кулон? Ведь когда увидел его у меня, ты так обрадовался. Он же очень важен для тебя, так? — Да, очень важен! Именно поэтому даю его тебе. — Мне?! — она удивлённо округлила глаза. — Да, но не навсегда, только на время. Будешь хранить его, как зеницу ока. — Нет, Чимин, я не могу взять его. Он важен для тебя. — Я ведь не дарю его, просто даю на время. Это моя гарантия. — Гарантия чего? — Что ты не убежишь от меня.