***
Эдд не так давно болеет ханахаки, находясь ещё на излечимой стадии. Вопрос только в том, как долго он будет именно на ней, не переходя в неизлечимую. Он напрочь отказывается от таблеток, ведь те слегка портят его оптимистичность, подавляя все эмоции и чувства, в том числе и радость/веселье и тому подобное. Сколько бы Ларссон не пытался хотя бы незаметно подложить в еду эту чёртову таблетку, как Эдд выплевывал её и обижался, говоря что-то по типу «В эту неделю буду готовить я, можешь даже не пытаться» каждый раз. До того, как статус их отношений перешёл в «лучших друзей», они не особо общались с друг другом. Да, они учились в одном классе и часто пересекались, обмениваясь банальными «привет» и «как дела». Но, однажды наткнувшись на уже болеющего парня во время приступа, Торд просто не мог оставить его одного. Ему до сих пор сложно понять, почему такой дружелюбный художник, с которым дружила чуть ли не вся их школа, должен страдать такой хуетой. Их дружба началась с жалости Ларссона, а позже просто перетекла в обычную, потому что… Потому что тот просто привязался к такому милому парню. Позже они решились снять собственную квартиру на двоих. Может она и не выглядело шикарно, не была просторной, но она их вполне устраивала. Уже на второй месяц она стала такой уютной и родной для парней. Они смогли раздобыть более-менее нормальную мебель, сделали «ремонт» (на самом деле, они лишь перекрасили все к чертям, а на стенке возле дивана нарисовали некоторые закорючки, как в знак их дружбы. Обоих устраивало). Позже уже с помощью подработки Эдда и реальной работы Торда смогли накопить на различные гаджеты, ну и даже на приставку и телевизор. И, нет, их отношения не заходят дальше статуса близких и/или лучших друзей, только это. Да и Гоулд уже влюблён, причем безответно. Это звучит как приговор, если честно. Он уже начинает ненавидеть розовый и фиолетовый, ну и гвоздику, конечно. Для него они ассоциируются только со смертью, никакой романтизации.***
Слышится хлопок двери, после чего следует какой-то шум от возни с ботинками и позже все звуки стихают, но слышны некоторые покашливания. Парень на диване ожидает появление своего соседа в проходе около четырёх минут, но никто так и не появляется. Слегка взволнованный Ларссон встаёт с дивана, проходя прямо к двери. Увиденное заставляет его округлить глаза, и сразу же рвануть к своему соседу. — Ты в порядке? Боже, это что за хуйня? — он мигом присаживается возле плачущего Гоулда, схватывая его в свои объятия и недоуменно смотря на лепестки на полу около него. — Это… Ты серьёзно? Какого хуя произошло? — Я… — парень пытается что-то сказать, но из-за судорожных всхлипов ничего не выходит, он что-то мямлит про какую-то девушку и вновь заходится в кашле, прикрывая трясущейся рукой рот. Торд смотрит на его ладонь, смотрит как оттуда выходит вдвое больше цветов. Он оказался прав. На ладони Эдда находится два разных вида лепестков. Первый он уже успел выучить, эти проклятые гвоздики в фиолетовых оттенках. А вот второй лепесток заставляет его сердце сделать кульбит от волнения. Гиацинт. — Чёрт возьми! — парень помогает подняться сломленному другу, медленно помогая ему пройти к кухонной раковине. Он смотрел как его соседа буквально стошнило цветами, вперемешку с кровью и прочей неприятной для зрелища прелестью организма. Позже Гоулд с отчаянным видом уселся около раковины на пол. (он выглядел таким сломленным, и, о боже.) Ларссон молча присел рядом, прижимая рыдающего парня к себе. Тот сопротивляться не стал и вцепился в друга как будто он являлся утопающим, а Ларссон — кинутый ему спасательный круг, единственная возможность выжить, за которую он просто не мог не ухватиться. Норвежец аккуратно потирал спину друга, как делала его мать в детстве, когда у него случались истерики. Это помогло немного успокоиться его другу, и, заметив это, он решил осторожно расспросить его. — Что случилось? — Он… Он позвал меня гулять, понимаешь? — с нервным смешком издал парень, слегка отодвигаясь от своего друга. — Я… Я думал он заметил мои постоянные намёки, что я не хочу оставаться обычными друзьями! — в этот же момент он вновь прижался к нему, рыдая в плечо. Но, видя что тот желает полного объяснения ситуации, он попытался слегка успокоиться, да и рука на спине слегка расслабляла его. — И… Ты не поверишь! Он представил мне свою, блять, девушку! Я делал так мало намёков все эти времена? С самой старшей школы? — он усилил хватку на животе Ларссона, чуть ли не впиваясь своими ногтями в него. — Да ладно тебе, брось это. Тебе же не стоит убиваться так только из-за него? — поглаживая парня от плеча до предплечья, тот вновь пытается расслабить его, (ему тоже не очень приятно то, что в него буквально вцепились) остановить эту истерику. Эдд убирает руки от Торда, после чего отодвигается от него, уставившись на него прожигающим взглядом. — Ты серьёзно? Меня буквально убивают эти цветы! Не стоит убиваться?! — с отчаянием и холодком в голосе говорит парень, всё так же смотря на соседа. Ларссон чувствует укор совести и тихо встает с места, направляясь к шкафчику за упаковкой чая.***
— Как тебе результат? — интересуется художник у свисающего с дивана парня и тот сразу же пытается вскочить, из-за чего сваливается с дивана и делает кувырок. Гоулд вскакивает со своего места, перед этим на автомате отодвинув стул от мольберта, после чего подбегает к лежащему парню на полу. — С тобой всё в порядке? — Конечно, я просто захотел стать акробатом, знаешь, — ворчит парень, ощущая тупую боль и покалывания в спине, после чего слегка двигается, принимая нормальную позу, сопровождая это тихими стонами от боли. — Так, пошли обратно на диван, — командует Эдд, осторожно поднимая Торда с пола и медленно провожая его до дивана, пытаясь причинить меньше дискомфорта. Страдалец никак не сопротивляется, а лишь двигается вместе с парнем, ощущая неприятную боль в разных местах. Торд вновь устраивается на диване, в этот раз уже в нормальной позе и не без помощи художника, после чего кидает свой взгляд на мольберт. — Ого, не перестаешь удивлять. Выглядит отлично, — комментирует он, аккуратно и медленно потягиваясь на своём месте, пытаясь хоть немного размять свою спину. Гоулд, улыбаясь, произносит тихое «спасибо» и присаживается рядом, хватая со столика влажные салфетки и, как можно быстрее, протирает руки от ещё не полностью засохшей краски. — Во сколько тебе к врачу? Схожу с тобой, не всегда же мне дома сидеть. — Постой, ты же сейчас грохнулся с дивана, и, эм- — Я всего лишь слегка ударился, отделаюсь лишь синяками, не переживай из-за этого, — спокойно перебивает его Ларссон, пожимая плечами. — Тем более сможем сходить в магазин за продуктами… Или ты хочешь ловить голубей или мышей и потом их жарить? Ну или можно жучков, только тут побольше придётся собирать. Все по твоим желаниям- — Что? Нет, фу! Как мерзко! — перебивая парня и корча недовольную рожицу, художник изображает отвращение. Парни начинают посмеиваться, но Эдд всё же прерывает это. — Ладно, сходим вместе. Врач у меня ближе к вечеру, так что остальное время предлагаю скоротать за Марио Карт. — Я всегда за! — радуясь как маленький ребенок, соглашается Ларссон, поднимая руки вверх.***
На улице ощущается осенняя прохлада, над головой ни одной тучки, лишь слегка надоедливые лучи солнца, которые уже иссякли и не пекут все вокруг как летом. Парни ускоренным темпом шагают по улице, что-то весело обсуждая между собой. Ларссон затягивается сигаретой, слегка отвлекаясь от речи своего друга, начиная осматривать все вокруг себя. Конец сентября подкрался так незаметно, некоторые листья уже не то что меняют свой окрас, а опадают и спокойно покоятся на земле. Надо же. Гоулд, заметивший отвлеченность парня, замолкает и недовольно фыркает, начиная корчить рожицы и изображая курящего друга. Он подносит два пальца ко рту, после чего показывает «затяжку», опускает пальцы и выдыхает пар. — Чего ты как маленький, мог и не изображать, — с ухмылкой произносит Торд, бросая сигарету на асфальт и втаптывает её одной ногой, из-за чего они останавливаются на пару секунд и потом продолжают путь. — Как думаешь, тебя будут вновь просить начать лечение? — Скорее всего, как обычно, — пожимает плечами парень. — В любом случае я не хочу быть каким-то овощем без положительных эмоций. Ненавижу эти таблетки! — А тебе не стоит ли уже начать их принимать? Так и до следующей стадии недалеко. — Теперь и ты заодно с врачами? Вот от тебя не ожидал! — наигранно дуется парень, но всё же в этом есть частички правды. Он складывает руки на груди и останавливается. — Ладно-ладно, прости. Не будем это обсуждать пока, окей. Пойдём, — хватая за руку, говорит Торд, почти таща на себе парня вперед. Эдд недовольно закатывает глаза.***
— Вы же понимаете, что скоро переступите смертельную черту между выздоровлением и неизлечимой стадией? — спокойно говорит доктор, делая ударение на слово «смертельную» и, положив руки на стол, складывает пальцы в замок. Эдд взволнованно закусывает губу, уже не мало искусав её и щёку изнутри. — Вы отказались от таблеток, но скоро перед Вами уже будет выбор операции… Или же смерти, при отказе, конечно же. — Я… — неуверенно начинает Гоулд, нервно потирая ладошки друг об друга, после чего смотрит на доктора. — Можете мне выдать рецепт тех таблеток? — О. — удивленно произносит его лечащий, выглядя довольно шокированным от выбора парня. — Конечно же могу, что Вы сразу-то не сказали? — пожимает плечами доктор Джонс, хватая одну из бумажек и ручку, начиная сразу же писать. В кабинете стоит полная тишина, прерываемая лишь чирканьем ручки об бумагу. Эдд неуверенно мнётся на стуле, продолжая кусать свою щеку. — Можете поднять свою кофту? — отвлекаясь от писанины, спрашивает доктор. Гоулд коротко кивает и задирает свою кофту вверх, открывая вид на торс. В некоторых местах на коже багровые синяки, где-то они уже бледноватые, где-то же выглядят как новенькие. Также где-то проскакивают маленькие зелёные стебли, которые иногда причиняют некий дискомфорт хозяину, прорастая уже в коже. — Что ж, таблетки будут дальше посильнее прошлых. Можете опускать обратно, — делает вывод врач, после чего возвращается. «Я всё равно и прошлые не пил.» — закатывая глаза, в мыслях себе говорит Эдд, после чего уже подходит к столу за запиской и хватает свою толстовку с вешалки. — Надеюсь, к следующему разу Вам уже будет лучше. Приходите, как только почувствуете себя хуже. Всего доброго! — До свидания, — прощается Гоулд, выходя в коридор больницы и прикрывая за собой дверь в кабинет. Со своего места вскакивает его друг, переводя заинтересованный взгляд на парня. — Что? — Что тебе сказали насчёт новых цветов? — интересуется он, не скрывая своего интереса этим. — Ну, я всё-таки согласился на таблетки, и… — Ты согласился на таблетки?! Наконец-то это свершилось, спасибо Богу! — поднимая взгляд к верху и складывая ладони в одну, говорит парень, после чего получает за это подзатыльник. — Ай! — Заслужил. — пожимает плечами Гоулд, начиная направляться к выходу из этого помещения. Очнувшись, Торд сразу же бежит за ним. Тот замечает приближающегося друга. — Кстати, — начинает он — Ты сможешь воздержаться от курения? Врач сказал, что пассивное курение мне сейчас очень повредит. — Да ради тебя я даже бросить готов! — Правда? — он удивлённо смотрит на Торда. — Да, обещаю что больше не буду курить. Честное пионерское. — ухмыляется он, выкидывая сигареты в ближайшую мусорку. — Эй, они же были недешёвые, ты чего? Мог и докурить… — Сейчас это уже неважно, я их уже выкинул. — парень пожимает плечами, усмехаясь.***
— Э-э, мы ничего не забыли купить? — интересуется Эдд, заглядывая в чек, который держит в руках его сосед. Упомянутый сравнивает список покупок с чеком, проходя по каждому. — Откуда тут чипсы? — хмуриться Торд, переводя взгляд на своего друга. Парень нервно смеется, хватая один пакет в руки и быстро разворачивается, идя в направлении их дома. — Эй, стоять! — мигом убирая бумажки в карман, тот хватает пакет стоящий возле его ног и бежит догонять своего соседа, видя, как тот в свою очередь ускоряет шаг и тоже переходит на бег. Торд ещё что-то кричит ему вслед, говоря о том, какой же он говнюк, или что-то типа этого. Ларссону слышится отдалённый смех Гоулда, и он невольно улыбается. Но резко тот останавливается на месте, в воздухе изображая хватку на своём горле, после чего заходиться в очередном приступе кашля. Торд мигом подбегает к нему, сразу же останавливаясь возле друга. — Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спрашивает парень, помогая другу опереться на него. — У-ужасно… — хныкает парень, после чего вытирает капельки крови с губ свободной рукой и виновато опускает взгляд на асфальт. — Прости… — Не извиняйся, это не твоя вина. — утешает Ларссон, подхватывая своего друга одной рукой и хватая второй пакеты с продуктами. Гоулд хочет что-то возразить, но надоедливые цветы в горле не дают парню ничего сказать.***
— Я думаю она не достойна его. Ты понимаешь? Он… — начинает парень, выдвигая стул и садясь за стол. С противоположной стороны слышится тихий усталый вздох Торда, который уже успел наслушаться про то, какой этот Томас замечательный. Гоулд хватает вилку и пытается разделить ей на несколько частей несчастную яичницу, продолжая нахваливать парня. Торд уже не слушает его. — У тебя выходной сегодня? — перебивает его Торд, не особо интересуясь темой данного монолога со стороны Эдда. Парень отвлекается от мыслей про предмет своего воздыхания и быстро кивает. — Не против сегодня прогуляться? Подышать свежим воздухом в компании меня? — Я сегодня не могу, прости! Я, как бы, занят. — парень виновато отводит взгляд. Торд не успевает задать вопрос, как Эдд его опережает — Э-эм, я договорился с Томом на встречу, вот… — О, — кратко отвечает Ларссон, игнорируя небольшой укол ревности. — Хорошо, всё нормально. Надеюсь вы повеселитесь, удачи. — с улыбкой говорит парень, отодвигая пустую тарелку от себя, после чего встаёт из-за стола. — Если что, можешь оставить посуду на столе, позже помою. — он разворачивается, направляясь в ванную. — Спасибо, ты лучший! — последнее, что слышит Торд, перед тем как запереться в ванной. Если честно, он сам сейчас не понимает своих чувств. Откуда эта непонятная ревность? Он что, серьёзно приревновал своего лучшего друга к его объекту влюбленности? Господи, это правда беда. Парень устало вздыхает, облокачиваясь на стенку и переводя взгляд на зеркало. Торд слегка отталкивается от стены вперед, направляясь к раковине. Включает холодную воду и быстро ополаскивает лицо, после чего вновь смотрит на отражение в зеркале. Запутался. Он запутался в своих чувствах к своему давнему лучшему другу. К давнему лучшему другу, у которого уже есть человек на примете и из-за которого тот болеет ханахаки. «Какого чёрта?» — злится сам на себя Ларссон, сжимая кулаки. Нервно и со злобой хлопает по крану, выключая воду. Протирает лицо полотенцем и грубо бросает его на край ванны, выходя из ванной и хлопая дверью за собой. Парень проходит к их дивану, заваливаясь на него. Приземление отдается небольшой болью, поэтому тот слегка жмурится и шипит, но как только боль проходит, он расслабляется и пустым взглядом смотрит на потолок. В голову сразу же лезут противные мысли о том, какого сейчас Эдду. Он счастливо гуляет со своим Риджуэллом?.. А вдруг у него опять приступ? Что если приступ случится прямо перед тем парнем? Он волнуется за друга. Торд закрывает лицо ладонями, после чего проводит ими по коже, слегка вдавливая. Одновременно с этим он вдалбливает себе то, что не должен думать о таком. Появляется дикое жаление покурить… «Блять. Я же завязал.» Эдд возвращается только на следующий день. У Торда такое ощущение, будто тот буквально светится как лампочка… Или даже как солнце. Тот невольно цыкает. Он встаёт в проходе и смотрит на то, как тот в слегка возбуждённом состоянии стягивает с себя кеды, после чего резко поднимается. — Ты не поверишь! — чуть ли не кричит парень, держа на лице огромную улыбку. Он подбегает к другу, чуть ли не падая на него, но лишь зажимая того в крепкие объятия. — Мы… Я добивался своего! В груди неприятно щемит. — А. Ты серьёзно? — с неким удивлением произносит тот, смотря на счастливого друга и нервно улыбаясь. — Я так рад за тебя. — он старается вложить в эту фразу как можно больше радости, слегка обнимая Гоулда в ответ. Сердце начинает дико биться, а тот испытывает лёгкую тревогу. Он игнорирует оба чувства. Они недолго стоят в обнимку, после чего художник отстраняется первым, выбираясь из объятий друга и, чуть ли не вприпрыжку, направляется к своей кровати. Торд буквально хочет рыдать, но старается сдерживать себя. Он идёт на кухню, думая, что сейчас не сможет сдержаться. — Торд? Иди сюда. — Парень нервно выдыхает, разворачиваясь обратно. Подходит к Гоулду, вопросительно кивая головой. — Что это? — тот указывает пальцем на его кровать, где валяется открытая пачка сигарет. — Разве ты не сказал, что завяжешь? — в голосе слышится осуждение, отчего мозг вновь слегка бьёт тревогу. — Я… Не смог удержаться. — виновато говорит тот, слегка отводя взгляд. Парень напротив вздыхает, после чего как-то грустно произносит «Ты же обещал…» — Я же не курил при тебе! Ты чувствуешь здесь запах курева? От меня пахнет? Нет, так в чем проблема? — он слегка срывается на друга, после чего чувствует ещё больший укол вины. — Извини, не хотел кричать… — С тобой всё в порядке? Ты странно себя ведёшь. — взволнованно произносит художник, подходя к парню. — Нет-нет, всё в порядке. Не волнуйся, а то вдруг присту… — «А, точно… Ему же ответили взаимностью…?» — Теперь можешь об этом не волноваться. Кстати, точно! Мне же надо сходить к врачу. И… эм, я хотел пошутить про сигареты. Ну, в смысле- Ты можешь курить, ладно? Та фраза про обещание была шуткой, прости… — Гоулд неловко потёр шею, виновато посмотрев на друга. — Ничего, я тоже на тебя накричал ни с чего. Квиты? — протягивает руку с улыбкой, после чего Гоулд посмеивается и жмёт её. — Квиты.***
— По-моему, твой друг-сосед явно меня недолюбливает, — Том слегка поглаживает Эдда по волосам, пока голова второго покоится на его животе. Слышится хлопок входной двери. Эдд грустно переводит взгляд в сторону двери. — Ничего, успокоится и вернется. — Надеюсь… — вздох. Парень шагает по улице, смотря лишь на свои ноги. Всё, что он сейчас ощущает, это непонятное для него чувство тревоги и что-то ещё. Будто что-то скребёт изнутри, мешая дышать. Он слегка прочищает горло, после чего сжимается от холода. Выбежать из квартиры в непонятных чувствах было глупо, учитывая что сейчас конец осени, а если говорить прямо про текущий момент, так ещё и дождь. Он не знает куда ему идти. Может на работу? Он просовывает руку в карман, пытаясь нащупать ключ от заведения, в котором работал. К его счастью, попытка заканчивается успехом, поэтому он мгновенно меняет направление к своей работе, крепко сжимая ключ в руках. Дождь лишь усиливается, но парень не обращает внимания, так как уже промок до нитки. Горло всё также першит, а его попытки прокашляться ни к чему особому не приводят. «Чёрт, ещё бы перед своей сменой не заболеть…» — думает он, направляясь по знакомому пути. Щелчок. Парень открывает дверь, тут же заходя в заведение и разворачиваясь обратно, чтобы закрыть дверь изнутри. Никого в развлекательном центре уже нет, слава богу. Он тянется за телефоном в карман. Пустота. Хмурится, переводит взгляд на карманы и останавливается, вновь пытаясь что-то нащупать. «Ещё и телефон оставил дома, сука.» Проходит к комнате отдыха для персонала, сразу же выбирая нужный ключ из связки. Заходит в комнату и рука уже по привычке тянется к выключателю. Яркий свет от ламп сразу же бьёт в глаза, заставляя автоматически прикрыть глаза ладонью. Как только он привыкает к освещению, то направляется к диванчику в углу, по пути стягивая с себя куртку и откидывая её в сторону. Падает на диванчик. В этот раз после падения в груди чувствуется какая-то тяжесть, отчего он слегка задерживает дыхание, а потом вновь заходится в приступе кашля. От кашля на глаза наворачиваются слёзы. Он недовольно ворчит сквозь кашель, думая, что неплохо было бы и выпить. В последнее время Эдд слишком часто приводит своего парня, как кажется Торду. И, господи, он правда ревнует. До такой степени, что иногда хочется врезать по лицу нежеланному гостю, желательно со всей силы. Но всё, что он может, — это лишь сжимать кулаки до боли в костяшках, пытаясь игнорировать свои чувства и не поддаваться им. Может и вправду сходить к бару и выпить? Хотя, не очень хочется получать штраф от начальства… Как же блять сейчас всё раздражает. Ебучий Риджуэлл, ебучее ханахаки. «Почему не я?» — противно проскакивает в голове. Он мгновенно вскакивает с дивана, яростно ударяя по стенке рядом. Со всей силы. Не сдерживаясь. И продолжает так делать, чувствуя, как глаза застилают слёзы. Руки начинают дико болеть, но он всё ещё продолжает бить стенку, пока у него не перехватывает дыхание. Тут же останавливается, пытаясь отдышаться. В груди всё также неприятно скребет, как морально, так и физически. Он вновь падает на диванчик, только в этот раз без сил и с дикой отдышкой. В глазах всё плывёт…***
— Ларссон, ты живой? — что-то неприятно тычет в лицо, на что Торд, не проснувшись окончательно, отмахивается рукой, ударяя чужую и отталкивая от себя. — Отстань Эдд, я хочу спать… — сонно бубнит парень себе под нос, переворачиваясь на другую сторону. — Даже обидно, что ты путаешь такого как я с кем-то другим… — усмехается парень, после чего вновь толкает лежачего на диване парня в бок. — Но ничего, ты просто ещё не открыл глаза и не ослеп от моей красоты. И самое время это исправить! Торд что-то ворчит под нос, недовольно открывая слипающиеся глаза и поворачивая голову в сторону будящего его человека. — Стоп, блять, Мэтт. Это ты… — парень осматривается вокруг. — О, я не дома. — Рад что ты это заметил! Выглядишь ужасно, кстати. — подмечает Харгривз, рассматривая парня на диване. — Что-то случилось? — Не важно, тебя не должно волновать. — огрызается парень, вновь отворачиваясь от своего собеседника. — Ау-ч, мог и повежливее… Ладно, не знаю что ты тут делаешь, но тебя явно не должно быть здесь сегодня. Твоя смена же начинается через пару дней, нет? — парень задумчиво отводит взгляд в сторону, вновь начав тыкать в бок сонного Ларссона. — Такими темпами ты получишь по своему прекрасному лицу, отъебись. — вновь ворчит парень, слегка ударяя напарника по руке. — Хоть в какие-то моменты ты замечаешь мою красоту! Правда, сразу же пытаешься покушаться на неё… — усмехается парень, драматично подняв руку перед лицом. — Вода на столике, если что. Из комнаты в таком виде не высовывайся, всех посетителей распугаешь. Приятных снов, может, ещё как-нибудь загляну, — говорит на последок парень, закрывая за собой дверь. Торд измученно стонет, развалившись на диванчике.***
— Звучит отстойно. Ты собираешься возвращаться домой? — Мэтт сочувствующе смотрит на парня, рассказавшего ему всю историю с подробностями. Торду становится противно от такой жалости к себе, никогда уж не думал что его будут жалеть из-за неразделённой любви. Но он молча принимает успокаивающее постукивание по плечу чужой ладонью. — Не хочу, но и тут постоянно ночевать звучит не очень хорошей идеей… Понятия не имею, куда мне вообще сейчас идти, — отчаянно бросает парень, говоря последнюю фразу чуть ли не шёпотом. Но Харгривз всё равно не упускает эту фразу мимо ушей и у него появляется идея. — Э… Могу предложить свою квартиру? — Чего? Ты серьёзно? — неверяще смотрит на него Торд, удивленно приподняв брови. — Да. Ну, тебе же всё равно некуда идти? Начальству вряд ли понравится, что ты тут будешь спать постоянно. Я всегда готов протянуть руку помощи своему другу. — Когда мы успели стать друзьями? — Какой же ты всё-таки… — парень закатывает глаза, слегка раздражённо фыркая. — Ответь уже, соглашаешься или отказываешься? — Хорошо. Я согласен, — с серьёзным лицом кивает Ларссон, вставая с диванчика. — Смена же закончилась? Сколько вообще времени… — он переводит взгляд на микроволновку, обращая внимания на цифры. — А ты че тут так поздно забыл? — Тебя будил и выслушивал. И, раз ты уже подметил время, пошли быстрее. Скоро последний автобус, либо мы идем пешком.***
Холодный месяц осени уже закончился, сменившись на начало зимы. На улице иногда падал снег, но сразу же на следующий день таял, оставляя после себя кучу луж, покрывавшихся ледяной корочкой. Торд проснулся сегодня рано утром, но хозяина квартиры уже не было дома. Заглянув в его комнату и пожав плечами, он направился на кухню. Достал какую-то первую попавшуюся кружку, высыпал туда пакетик дешёвого растворимого кофе и нажал кнопку на чайнике. Решив подождать это время на кухне, он подошёл к окну и встал около него, подпер руку головой, поставив ту на подоконник, и уставился в окно. Пустой взгляд зацепился за медленно падающие снежинки. Он не был дома уже месяц. Ларссон считает Мэтта своим спасителем, правда. Он приютил его на такой долгий срок и ничего не просил взамен, даже одолжил пару вещей. Ему даже как-то неловко перед ним… Он даже постоянно отказывает парню на предложения чем-нибудь помочь, чтобы оплатить этот «долг» перед ним. Постоянно лишь упрямо бросает своё «мы же друзья, мне от тебя ничего не нужно» и просит забыть об возвращении долга, говоря, что и не долг это вовсе, чего ты там себе надумал? От мыслей его отвлекает щелчок чайника, и он сразу же отрывается от подоконника и идёт заваривать кофе. Схватив чашку, он направляется в гостинную. Включает телевизор, надеясь, что он поможет ему отвлечься от мыслей. И, как бы он этого не хотел, не срабатывает. В голову забивается много мыслей. Как там Эдд? Его вообще волнует его пропажа? Или же напротив, он радуется ей? Вдруг он со своим парнем уже выбросил все его вещи, а второй теперь живёт вместо него? И сейчас они вообще такая парочка из мечты, у которых вечный букетно-конфетный период… Чувствует злость. На Эдда, на Тома, а в конце на себя. Парень трясёт головой, пытаясь отвлечься и настроиться на новости в телевизоре. А после вновь чувствует, будто у него что-то застряло в горле. Пытается прочистить горло. Попытка заканчивается диким раздирающим кашлем. А потом он видит это. Цветок гиацинта. Жёлтый. Маленькие лепестки растения покрыты кровью. Парень сплёвывает остатки, чувствуя тошноту.***
— Ты уверен? В таком состоянии собираешься возвращаться? — с волнением произносит Мэтт, перекрывая выход рукой. Торд бросает на него холодный взгляд, от которого парень слегка вздрагивает. Схватив руку и больно её сжав, он убирает её и выходит из квартиры, хлопая дверью. — Торд… Парень его уже не слышит, спускаясь по подъезду. Он не знает, что будет говорить своему другу. Он не знает, как будет действовать, если все его замыслы окажутся реальностью. И это слегка отрезвляет его разум, из-за чего он останавливается на месте. В голову ничего не приходит кроме того, чтобы выпить. И он соглашается с этой мыслью, направляясь в магазин.***
Громкий хлопок. Парень просыпается от него, сразу же откидывая одеяло и сонно направляясь к входу в квартиру. И увиденное мгновенно пробуждает его, он кидается к сидящему на входном кружке другу. Слегка боится его дотронуться, ибо тот выглядит ужасно. А ещё от него дико несёт алкоголем. — Торд? Ты меня слышишь? — аккуратно трясёт по плечу, после чего замечает, как тот начинает кашлять. Спустя пару минут, когда кашель прекращается, он всё равно не отвечает, смотря парню прямо в лицо. Нервно выдохнув, он заводит руку друга на своё плечо, в то же время обворачивая свою вокруг спины друга, после чего помещает её под руку и пытается поднять друга. Тяжёлый. Он доходит с ним до его кровати, с осторожностью посадив того на неё и отпуская. Тот всё так же смотрит на него, после чего ложится и закрывает глаза.***
Заснул. Сам же Гоулд садится на свою кровать, его слегка трясёт. Он так волновался за друга, а его появление принесло ещё больше волнений. Он так и не засыпает, глядя на друга. Прошло уже пять часов с его прихода. Глаза неприятно жжёт, поэтому тот решает сходить умыться. Когда он возвращается, его друг, держась за голову переводит взгляд на него. — Можешь закрыть окно? Холодно… — Нет, так вся комната провоняет твоим перегаром. От тебя и так несёт, — как-то озлобленно бросает парень, проходя к своей кровати и садясь на неё. — Объяснишься? — Смотря что именно ты хочешь знать… Да и вообще у меня голова раскалы- Парень не успевает закончить фразу, как сразу же прижимает одну руку к груди и начинает кашлять, слёзы вновь подступают к глазам. Он прикрывает рот рукой, пока парень напротив с ещё большим волнением начинает смотреть на него. Когда кашель отпускает Ларссона, тот убирает руку от рта, смотря на маленькие лепестки в крови. Эдд застывает в шоке, когда смотрит на ладонь друга. — Ты… Ты заболел ханахаки? — как-то надломлено спрашивает художник, сводя брови к переносице. — Торд… — Да, Эдд. Да блять! Я заболел, — парень встаёт с кровати, направляясь к мусорке. — Никогда не думал что мы поменяемся местами, ха… — смешок выходит таким неестественным, что его самого вновь начинает тошнить от себя. — Ты признаешься этому человеку? — с надеждой спрашивает парень, но в ответ получает лишь отрицательное покачивание головой. — О-операция? — вновь нет. — Ничего не буду делать. — вздыхает парень, и сразу же решает перевести тему. — Где твой парень, кстати? Я думал, моих вещей тут уже не будет… — Ты дурак, — возмущенно бросает Гоулд, тут же кидаясь на друга и зажимая его в объятиях. — Я так из-за тебя волновался, а ты говоришь такое… — Ларссон тихо говорит «прости» и обнимает друга. В груди тяжелеет, но он игнорирует это чувство. — Мы с ним поругались из-за этого… — О, — удивленно произносит парень, чувствуя маленькую радость. Они поругались из-за него? Класс. — Прости… — Ничего, тебе не стоит извиняться. Я хочу поговорить с ним через неделю. — А когда вы поругались? — интересуется парень. — Где-то пару дней назад, — отвечает парень, слегка ослабив хватку. — Ну, думаю тогда он уже слегка остынет. Надеюсь, вы с ним помиритесь. — ложь. На самом деле, он несильно то желает их примирения. Болезнь Гоулда, судя по всему, уже прошла. Значит, его здоровье уже от чувств не зависит. «Нет, перестань думать об этом» — Всё в порядке? Ты как-то завис… — взволнованно отлипает от него Эдд, смотря ему прямо в лицо. Торд прямо чувствует, как лёгкие начинает сдавливать. — Не волнуйся, порядок, — выдавливает лёгкую улыбку.***
— Мы поменялись ролями? — с усмешкой спрашивает Ларссон, удерживая друга и проходя к его кровати. — Всё так ужасно закончилось? — Он… — пьяный всхлип. Парень в зелёной толстовке что-то мямлит себе под нос, но Ларссон ничего не разбирает, кроме как «я дал ему пощёчину». Внутренне он радуется этому, хочется даже улыбнуться, но он сдерживает свою улыбку. Обнимает друга, успокаивающее поглаживая по спине. А потом случается ужасное. Эдд хватает его лицо, затуманено смотрит ему прямо в глаза и целует. Торд в полном шоке, удивлённо размыкает губы, в то время как его друг успешно пользуется этим, проскальзывая языком в рот. Это не чувствуется правильным, нет. Он пьян. Торд отталкивает друга, разрывая их поцелуй и бегом направляется в ванную, закрывая за собой дверь на замок. Склоняется над туалетом, сжимая пальцами ободок. Внутри всё скребет, будто бы его лёгкие разрывает цветами. Горло неприятно першит, он вновь заходится в приступе кашля, еще сильнее сжимая пальцы до побеления костяшек. Маленькие лепестки противно выходят из глотки, будто бы разрывая её. По крайней мере, он ощущает это так. Старается сплюнуть их, вместе с чем выходит и кровь. «Отстой. Господи, какой же, блять, отстой.» Когда он возвращается в их комнату, Гоулд уже спит. Застыв в проходе, он просто смотрит на него. Скорее всего, тот даже и не вспомнит, что случилось. Глубоко вздыхая, он разворачивается и направляется в гостинную. Лучше эту ночь он переночует на диване.***
Утром у Гоулда дико раскалывается голова, и из-за этого он вслепую тянет руку к тумбочке, пытаясь нащупать телефон. Вместо этого он находит таблетки. Удивлённо поднимает голову и замечает вдобавок и кружку с водой. Рядом лежит записка. Он не особо помнит, что вчера случилось. Только их продолжение ссоры с Риджуэллом, которая закончилась ужасно. Парень хватает записку, в глазах слегка плывёт. Но ему удается рассмотреть что там написано. «С пробуждением, горе-любовник. Не забудь принять таблетки, я на работе, если что». — Спасибо… — в пустоту говорит он, потянувшись к упаковке.***
Всю работу Торд не может выкинуть из головы произошедшее по приходу друга. Сидит за стойкой, смотря в никуда. Даже случайно посылает какого-то посетителя, за что позже получает выговор от начальства. И под сожалеющий взгляд Харгривза извиняется, обещая, что такого больше не повторится. — Надеюсь на это, Ларссон. — безэмоционально бросает мужчина, разворачиваясь.***
Весна наступает быстро. Торд всё это время не уходит из их квартиры, ночуя уже там. Зато Эдд часто отсутствует дома, ибо всё же смог помириться со своим парнем. И первому от этого ещё хуже. Болезнь только прогрессирует. Он пытается подавлять её то таблетками, то куревом, но это лишь ухудшает ситуацию. Он наконец понимает Гоулда, закидывая таблетки в какую-то полку и закрывая её. Курение ему вообще было строго противопоказано, но он игнорировал рекомендации врача, забивая на них. От этого у него появилась привычка брызгаться одеколоном. Он отлично подавляет запах, поэтому и нагоняев от своего сожителя он не получает. Только от напарника по работе, но звучит лишь шуточное «твоё мнение не учитывается, Харгривз». Сегодня у него был выходной. Он лениво распластался на диване, держа в руках смартфон и медленно листая приложение для знакомств. Ему хочется отвлечься от этой боли. Он советовался с напарником по работе, как это проще сделать, и тот чуть ли не сразу предложил эту затею. Она показалось Ларссону интересной. Внимательно всматривается в фотки каждого попавшегося парня, он проводит пальцем в разные стороны. Переключается на диалоги, замечая взаимные симпатии. «встреча на один раз интересует? ты довольно симпатичный»«черт, да. спасибо, ты тоже ничего ;)»
«тогда буду ждать. вот адрес» Он слегка сомневается насчёт своей затеи, но успешно посылает мысли куда подальше и закрывает за собой дверь на замок.***
Даже тот парень сочувствующе смотрит на него, когда подаёт стакан воды утром. — Таблетки? — Не пью, да и не помогут уже. — спокойно отвечает Ларссон, перехватывая стакан воды. Жадно глотает воду, пытаясь заглушить боль в горле и тошнотворный привкус крови. — Всё настолько плохо? — Лучший друг. — кратко бросает Ларссон, отдавая кружку обратно. Со стороны собеседника слышится лишь грустное «сожалею». — Думаю, да. Просто ужасно.***
Внезапно прямо у дома ему становится совсем плохо. Он, не выдерживая, валится на асфальт, пододвигаясь к зданию рядом. Изредка проходящие мимо люди с каким-то осуждением смотрят на него, в то время как он заходится в сильном приступе кашля. Цветки неприятно вырываются наружу. Когда приступ стихает, он, опираясь на здание руками, медленно заходит в подъезд, направляясь к их квартире. Еле как трясущимися руками открывает дверь, заваливаясь в квартиру и закрывает за собой. Медленно шагает в их комнату, не отходя от стенки. Он роняет какую-то вазу с тумбочки, но игнорирует это и продолжает двигаться из последних сил. В глазах темнеет. Он падает на какую-то из кроватей. Дышать становиться совсем трудно, в глазах всё плывет. Он пытается кричать. Не выходит. Не хватает воздуха. Вдох. Виски дико пульсируют, сердце стучит будто вот-вот остановиться. Изо рта так и капает кровь, перемешанная с жёлтыми цветками. Немой крик и темнота.***
«Он серьёзно думает, что я не догадаюсь? Я же понимаю, что он болеет из-за меня, придурок. Мучается… Ради чего?» — с улыбкой ворчит парень, хватая ручку двери. Стоит открыть ему дверь, как он замечает беспорядок. Повсюду кровь и цветки. — «Я… Я же успел? Я ещё успею?» Гоулд испуганно кричит. — Торд? Ответа не следует.