Мелочи

— Нейтрофил! Какими судьбами? — Обычное приветствие и улыбка во все тридцать два. Как и всегда, впрочем, — снова с бактериями боретесь? Эритроцит всегда жизнерадостна, всегда весела и никогда не сдается. Ни-ког-да. По крайней мере, раньше она действительно такой была. Нейтрофил сталкивался с ней почти каждый день и попросту не мог не заметить столь кардинальные перемены. И самое печальное, что причину установить ему никак не удавалось: прямые расспросы не возымели никакого толку, а вопросы друзьям и коллегам задавать было бессмысленно — все были настолько заняты своей работой, что даже и внимания не обратили на состояние девушки. Нейтрофил злился. Впервые, наверное, злился из-за своей беспомощности. Неприятное ощущение, — будто он упускает что-то очевидное, — всё никак не проходило, пусть даже Лейкоцит и места себе не находил от беспокойства. При мысли о том, что он может потерять её, внутри всё похолодело. Пусть даже им и не быть вместе. Пусть даже он и будет вынужден её убить в случае чего. Миссия иммунных клеток — неподъёмный груз, который он взвалил на свои плечи будучи ещё ребенком. И всё же, ему нравилось защищать других жителей этого мира. Нравилось пить после работы зеленый чай с Эритроцитом и беседовать с ней о всяких мелочах. И всего за один миг он может всё это потерять. Нет, он этого не допустит. Ни в коем случае. Правда, врываться к девушке в комнату было, наверное, излишне. — Эритроцит! Ты в порядке? — Ещё бы чуть-чуть и дверь бы слетела с петель, но Нейтрофил так беспокоился, что даже значения не придал такой мелочи, — ответь, Эритроцит! В её маленькой квартирке было толком не развернуться, к тому же, из мебели там разместились только кровать, да мелкая тумбочка, — но это всё ерунда, ведь Нейтрофил за плечи трясет заспанную Эритроцит, стараясь привести её в чувства, даже и не думая о том, что она, быть может… отпуск взять хотела. Ненадолго. Хотя, какой у клеток крови отпуск? Разве что старение и, как следствие, — могила. Вот и весь отпуск. — Скоро уже и время, да? — Шмыгнула носом она совсем по-детски, стараясь изо всех сил сдерживать подступающие слёзы. Да только вот… плохо это выходило. Настолько плохо, что уже через пару мгновений она ручьем рыдала на груди у Нейтрофила, который как заевшая пластинка повторял «всё хорошо, всё в порядке, нет-нет, ещё нет» и успокаивающе, — по крайней мере, так это должно было быть, — гладил её по голове. Наконец, когда она чуточку успокоилась, он, отстранившись, произнес: — Так… с тобой всё в порядке? Она не ответила. Просто придвинулась поближе и по-кошачьи улеглась на нем, затягивая к себе, на кровать. Нейтрофил был сильным. Очень сильным. Даже тяжелым. Однако на этот раз он послушно сдался, позволив сделать себя почти что плюшевым медвежонком. — Эй, Эритро… — увидев этот детский взгляд, полный какой-то странной надежды, он улыбнулся, — хорошо, я понял. Посидим так ещё немного. — Я не хочу стареть, — её голос надломился, хоть Нейтрофил и был готов поклясться, что она больше не плакала, — я ещё хочу быть со всеми, работать со всеми, веселиться со всеми. Этим своим «хочу» она так напоминала ребенка. Маленького ребенка, который потерялся в лесу, не зная, когда взрослый придет ему на помощь. — И будешь, — Нейтрофил легко поцеловал её в макушку, — обязательно. Эритроцит снова всхлипнула. Но на сей раз, она улыбалась. Потому что впереди не будет плохого, потому что Нейтрофил рядом, всегда защитит, да и сама она вообще-то тоже кое-что может. Например, разносить кислород и питательные вещества по всему организму, забирать углекислый газ — всё это задачки, с которыми может справиться только Эритроцит. Энергичная, по-детски живая и до ужаса везучая на неприятности Эритроцит. — Та-а-ак, всё, некогда хандрить! Работа ждёт! — С задорным блеском в глазах, Эритроцит сжала ручки в кулачки. Она мгновенно соскочила с кровати, чуть ли не спихнув на пол бедолагу-Нейтрофила, наспех натягивая форменный пиджак и берет. — Удачи, — только и успел произнести Лейкоцит, взглядом провожая стремительно удаляющуюся фигуру. Подумать только, как легко меняется её настроение и как же просто её подбодрить. Да, в этих мелочах вся Эритроцит. И именно за них он её и полюбил, наверное? И едва он собрался покинуть её скромное жилище, как услышал крик. Больно знакомый крик — его он узнает из сотни. — А-а-а-а! На помощь! Спаси-и-и-ите! — Эритроцит определенно имела талант попадать в неприятности, — не иначе. Ну а Нейтрофил… Нейтрофил всегда на эту самую помощь придет. — Сдохните, микробы! — И снова та же сцена, и снова белоснежный костюм уже вовсе не такой чистый. Жизнь клеток сурова. И, всё же, даже в ней есть место простому человеческому теплу. Теплу, сотканному из мелочей.