Кукла

— Закрой глаза, — голос Сын Хо выводит тебя из не особо веселых размышлений. Вздрогнув от неожиданности, испуганно смотришь вверх. Стилист устало вздыхает. — Черт, откуда столько нервов? Это всего лишь фотосессия. Причем, не с самым охерительным из известных мне фотографов. Оглядываешься по сторонам, краснея, словно вареный рак. Вокруг столько людей, а парень довольно громко с тобой разговаривает. Впрочем, через мгновение облегчением понимаешь, что всем не до вас. Стафф занят своими прямыми обязанностями — подготовкой костюмов, декораций, освещения. Даже бесящий тебя до невозможного Чжи Ён и то с кем-то разговаривает, не обращая на вас ни малейшего внимания. За эти несколько дней ты уже почти привыкла к тому, что окончательно стала для него пустым местом. Квон вообще перестал с тобой хоть как-то контактировать. Даже работая в студии над твоей новой песней, он обращается к тебе через своего ассистента. Раз за разом ты вынуждена выслушивать всевозможные претензии Чжи Ёна из уст этого неулыбчивого мужчины. Подобное положение дел угнетает до такой степени, что начинаешь безумно жалеть о произошедших по твоей вине переменах. Полное игнорирование со стороны продюсера давит на тебя куда сильнее, нежели его извечные придирки. Раньше хотя бы можно было понять и предугадать, что может разозлить Квона, а сейчас… Эта чертова песня никак у тебя не идет. Записываешься вновь и вновь, но раз за разом позорно лажаешь. При всем желании попросту не можешь уловить «цвет» песни. Понимая это, невероятно злишься и на себя, и на чертова Квона. Несмотря на то, что именно он написал ее для тебя, продюсер, похоже, даже не собирается помочь своей подопечной объяснением, какой именно должна стать данная композиция. Нет, вместо  помощи Чжи Ён мрачно смотрит на тебя сквозь толстое стекло и упрямо продолжает хранить молчание. А еще он в последние дни ровно в десять вечера поднимается на ноги, накидывает куртку и, окинув тебя напоследок презрительным взглядом, молча покидает студию. И сама понимаешь, что оказалась в полной заднице — питать какие-либо тщетные иллюзии попросту не в твоем характере. Если раньше Квон хоть и придирался, но направлял тебя, то на данном этапе вашего «замечательного» сотрудничества он словно полностью самоустранился из твоей жизни. И это «свободное плаванье» совершенно тебе не нравится. Горькая правда в том, что за месяцы работы с Чжи Ёном, ты успела привыкнуть к тому, что молодой человек гоняет всех вокруг до седьмого пота. До вашей стычки он ни разу не заканчивал работу в студии строго по расписанию, как сейчас. Зачастую, возвращаясь в общежитие после полуночи, ты обессиленно падала на кровать и, таращась в потолок, мысленно проклинала неугомонного садиста Квона. И лучше бы все так и оставалось, нежели вот такое никакое отношение. — Ты закроешь глаза или нет? — недовольно цокает языком Сын Хо, взъерошивая свою странную, на твой скромный взгляд, прическу еще сильнее. — Черт, почему твой стилист сломал ногу именно сейчас? Не мог это сделать на пару дней позже? Меня выдернули со свадьбы друга. — Твой друг сегодня женится? — удивленно выдыхаешь, тут же ощущая вину перед парнем. Сын Хо ведь действительно не твой стилист, однако вынужден теперь с тобой возиться. Вскинув руку, стилист неожиданно накрывает твое лицо своей прохладной ладонью и прикрывает тебе веки движением, схожим с тем, которым покойникам в фильмах закрывают глаза. Уже приоткрываешь было рот, чтобы возмутиться, когда вдруг ощущаешь, что парень уверенно стирает с твоих губ ярко-красную помаду, нанесенную прежде девушкой-визажистом по рекомендации Чжи Ёна. — Не заставляй меня и рот тебе закрыть, — недовольно бурчит стилист. — Черт, нахера из тебя сделали недозрелую вампирессу? Кому в голову пришла такая «гениальная» идея? Как назло, генератор идеи тут же оказывается рядом. Инстинктивно ощущаешь присутствие Квона еще до того, как слышишь его недовольный голос: — Что ты делаешь? Визажист колдовала над ней два часа. Сын Хо, несмотря на возмущение друга, переходит к твоим векам. Одним резким движением сдирает накладные ресницы, украшенные мелкими стразами, и начинает снимать твой гипертрофированный смоуки-макияж. — Что-то как-то наколдовала она полную херь, — парирует стилист, чуть более деликатно снимая накладные ресницы с другого глаза. — Накрасила Ха И так, что девочки в тайских борделях и то поприличнее выглядеть на ее фоне будут. Настороженно замираешь. Почему у Сын Хо все так легко, и он запросто может говорить Чжи Ёну то, что на самом деле думает? Даже немного завидуешь парню из-за этой черты характера. По правде говоря, ты и сама пришла в ужас, когда впервые взглянула в зеркало после того, как визажист закончила твой образ, но, естественно, промолчала. Квон все равно с тобой не разговаривает. Да и мнение чужое — особенно твое — его всегда мало интересовало. — А ты что думаешь? — к твоему полному шоку, неожиданно обращается к тебе Чжи Ён. Даже трудно поверить в то, что он соизволил наконец прервать свой затянувшийся бойкот. Приоткрыв на мгновение один глаз, тут же натыкаешься на пристальный взгляд молодого человека. Удивительно, но факт — и вправду разговаривает именно с тобой. Неуверенно пожимаешь плечами и тут же осознаешь, насколько сильно хочется отомстить Квону за тяжелейшую неделю, проведенную в его обществе. После коротких сомнений все же решаешься на небольшой реванш. — Сын Хо-оппе, конечно, виднее, — тянешь елейно. — Я ведь в борделях пока еще не успела побывать, но, кто знает, может ты, оппа, после моей первой в жизни закрытой вечеринки для взрослых решишь, что мне уже и в бордели тайские можно. Глаза у тебя закрыты, но судя по гробовой тишине, сопровождающей твой ответ, оба парня шокированы твоей дерзостью. По правде говоря, ты и сама в лёгком шоке от собственных слов и уже предчувствуешь скорое наказание. Однако хуже и так уже не может быть, так что глупо теперь трястись от страха. Да и компенсацию за все свои мучения ты несомненно заслужила. — Что ты несешь? — в вопросе Чжи Ёна столько праведного гнева, что твоя былая уверенность тут же исчезает без следа, хотя ты по-прежнему из последних сил стараешься не показать своего страха. — Намекаешь на то, что я такой эпический мудак? — Прости, оппа, — не открывая глаз, поспешно извиняешься и даже умудряешься заставить себя фальшиво улыбнуться. — Я действительно ни на что не намекала. Просто пошутила и все. То, что не видишь сейчас наверняка перекошенное от ярости лицо Чжи Ёна, помогает хотя бы немного собраться и продолжить сопротивляться тому давлению, что оказывает на тебя продюсер. В конце концов, ты ведь не врешь. Ты и вправду не бывала прежде в тайских борделях, посему остается поверить Сын Хо на слово насчет своего внешнего вида. Да и Квон такой наглый беспринципный тип, что вполне мог бы в следующий раз захватить тебя с собой в этот самый бордель. — А мне кажется, очень даже намекала, — упрямо не отступает молодой человек. — Только вот, учитывая недавние события, может стоило бы сперва о своем моральном облике побеспокоиться? — Какие недавние события? — решив гнуть свою линию до конца, продолжаешь изображаешь святую простоту. — Хорошо тебе известные и попахивающие мелким шантажом, — сквозь зубы цедит Чжи Ён. — Не таким уж и мелким. И сама изумляешься тому, с какой легкостью только что огрызнулась Квону. Страшно хочется проглотить язык из-за запоздалого осознания, что ты сейчас конкретно перешла черту. К тому же, еще пару дней назад тебе было невыносимо стыдно за свое поведение на вечеринке. Мало того, что Квон несколько дней волком на тебя смотрел, так еще и Гамми, когда ты встречала ее в коридорах YG, изучающе поглядывала в твою сторону. От догадки, что тебя теперь считают потенциальным стукачом, на душе, естественно, легче не становилось. Но Чжи Ён все еще действовал на тебя, как красная тряпка на быка, и вот апофеоз вашей затянувшейся холодной войны — попросту не можешь больше сдерживать свое раздражение. — Так гораздо лучше, — невозмутимо сообщает Сын Хо, тем самым немного разряжая накалившуюся обстановку. По идее, сейчас необходимо открыть глаза и оценить свое зеркальное отражение, однако проблема в том, что сперва тебе придется столкнуться взглядом с разозленным Квоном. Однако не сидеть же тебе, зажмурившись, до тех пор, пока этот тиран не соизволит убраться восвояси? Медленно открываешь глаза и, естественно, тут же встречаешься взглядом со стоящим прямо напротив тебя Чжи Ёном. Скрестив перед собой руки, придирчиво всматривается в твое моментально покрасневшее лицо. Сегодня молодой человек одет почти как простой смертный — без всей той пафосной херни, которую он засвечивает в Twitter или Instagram. Клетчатая рубашка с завернутыми до локтей рукавами, на ногах хоть и дорогие, но не бросающиеся в глаза кроссовки. Узкие джинсы, порванные на коленях — пожалуй, единственный отголосок сценического образа. Впрочем, тебя всегда удивляло извечное желание Квона выставлять свои худосочные острые коленки напоказ. Однако, судя по восторженным отзывам фанатов в сети, ты, видимо, просто чего-то не понимаешь в этой жизни. — Пупс, скажи мне, я похож на того, кто позволяет себе безнаказанно дерзить? — в глазах Чжи Ёна проскальзывает что-то настолько нехорошее, что у тебя начинает крутить желудок. — Особенно таким малявкам, как ты?  Уже открываешь было рот, чтобы пролепетать очередные, на этот раз абсолютно искренние извинения, когда неожиданно Сын Хо хватается за голову. — Мать вашу, может, вы уже закончите бодаться?! — стонет стилист с такой мукой в голосе, что даже становится за него больно. — У меня жуткое похмелье. Я едва собрал себя утром в кучу, а вы тут цепляетесь за слова, словно склочные торговки на рынке. Господи, почему я не выпил чего-нибудь покрепче до приезда сюда? Ведь знал же о том, что вы вдвоем — сами по себе эпичная катастрофа. Тем более, что ты, Чжи Ён-а, мне весь мозг расплавил жалобами на «малолетнюю шантажистку». Мне уже Ха И даже снится! Реально, прикидываешь, снится?! Бля, пойду накачу что-нибудь покрепче! У тебя от удивления приоткрывается рот. Стилист определенно был искренен в своей тираде, но ты не привыкла к такого рода откровениям, ведь атмосфера агентства пропитана фальшивыми улыбками и поклонами, за которыми следуют неизменные обсуждения того или иного «любимца» стажеров и стаффа в столовой за трапезой. За все время, проведенное здесь, ты так и не поняла точно, кто с кем дружит на самом деле. Разве что относительно дружбы Ён Бэ и Чжи Ёна ты была более, чем уверена. А в остальном… Зачастую мальчики и девочки, признающиеся на камеру в вечной любви к коллегам, после слов «Снято! Все свободны!» даже не смотрят в сторону «объекта любви». Однако таковы правила игры — в других агентствах такая же система. Публика любит эгьё и прочие милашества, и айдолам приходится, скрипя зубами и откинув все свои проблемы и личные симпатии или антипатии, быть милыми. Даже с теми, кто их откровенно бесит. Обалдело отводишь взгляд от спины резво удаляющегося от вас Сын Хо. Три вещи радуют тебя в этой странной ситуации. То, что стилист отвлек внимание Квона. То, что Квон стоит и смотрит вслед другу с еще более ошарашенным видом, чем у тебя. И, наконец, то, что к тебе за то время, пока Чжи Ён выходит из ступора, подходит женщина-фотограф и начинает обсуждать с тобой концепт съемки. А обсудить есть что, потому что Сын Хо изменил твой образ глобально. И предыдущие планы теперь никуда не годятся. Выслушав фотографа, наконец обращаешь внимание на свое зеркальное отражение, и оттуда на тебя смотрит подросток, коим ты, собственно, и являешься. Странно, как у Сын Хо удалось сделать тебя хоть немного красивее, при этом не тронув твой возраст. Не особо любишь свою внешность, но сейчас стоишь и отчего-то не можешь оторвать взгляд от собственного отражения. — Платье мы тоже поменяем, — через пару минут за спиной снова раздается уверенный голос стилиста. Повернувшись к нему лицом, наблюдаешь, как парень придирчиво рассматривает предоставленную для съемок одежду. — Ха И, как насчет этого безумия? Тебе нравится? Тебе нравится. Улыбаешься, рассматривая бело-розовое «безумие», как Сын Хо только что нарек этот наряд. Несмотря на некоторую вычурность, платье гораздо лучше того готического «великолепия» с шипами, которое тебе подсунул прежде Чжи Ён. Тут же устремляешься за ширму, совершенно не обращая внимание на что-то недовольно говорящего тебе Квона. В конце концов, он все равно никогда не будет тобой доволен, так какой смысл и дальше портить себе карму? Быстро переодеваешься и выходишь к нему. К счастью, долго любоваться раздраженным твоим образом продюсером не приходится — фотограф приглашает тебя в студию. Это не первая твоя фотосессия, но все равно съемки идут с большим скрипом. Наверное от того, что помимо фотографа и его ассистентов, в помещении находится Чжи Ён, то и дело мрачно посматривающий в твою сторону. Ему даже не нужно ничего говорить — и так чувствуешь себя не в своей тарелке. Кажется, что делаешь все не так, как надо. — Ха И, да расслабься наконец, — устало выдыхает женщина, опуская фотоаппарат. — Нам нужны непринужденные снимки, пропитанные весельем и детской непосредственностью, а ты зажата, словно арестант на эшафоте. Киваешь, пытаясь улыбнуться. И сама понимаешь, что выходит лажа, и снова начинаешь злиться и на себя, и на чертова Квона. — Может, пусть она сперва наденет солнцезащитные очки? — неожиданно подает голос Сын Хо, до этого дремавший на высоком табурете. Фотограф с энтузиазмом хватается за идею стилиста. Стафф тут же подбирает тебе смешные, почти детские очки с толстыми стеклами. Надев их, ты практически ничего не видишь вокруг себя. Скорее всего, они и предназначены лишь для того, чтобы выполнять функцию реквизита. Удивительно, но тут же чувствуешь себя более свободно. Кто-то включает фоном веселую песенку, и ты начинаешь кривляться, подпрыгивать и надувать пузырь из жвачки, как от тебя и требует фотограф. Настолько включаешься в съемочный процесс, что, даже сняв затем очки, уже не обращаешь на Квона никакого внимания. Тебе легко и комфортно. А еще ты безумно благодарна Сын Хо за его неоценимую помощь. Почувствовав искреннюю заинтересованность парня, начинаешь время от времени с ним советоваться. Каждый раз, когда с твоих уст срывается очередное «А так будет хорошо, оппа?», лицо Чжи Ёна мрачнеет. Наконец, все заканчивается. Только теперь осознаешь, насколько устала. Оглядываешься по сторонам в поисках Квона — стоит неподалеку и о чем-то разговаривает с только что приехавшим лордом-вампиром. Взяв свой рюкзак, направляешься в туалетную комнату. К твоему смущению, здесь она общая. В просторном, стерильно-чистом помещении нет писсуаров — есть лишь четыре кабинки с глухими дверями. Направляешься в одну из них, запираешь дверь, быстро делаешь свои дела и уже собираешься спустить воду, когда слышишь, что в туалет кто-то зашел. Интуиция подсказывает немного подождать, и ты убираешь руку с кнопки слива. Сразу же узнаешь только что прибывших по голосам. С твоим невезением это, конечно же, оказываются Ли Су Хек и Чжи Ён. — Впервые вижу, дружище, чтобы тебя так откровенно игнорировали, — тянет актер, открыв воду. — Кто бы мог подумать, что у этой куклы настолько тяжелый характер. — Да какой там характер, — язвительно парирует Квон. — Просто подростковая дурость. Сжимаешь зубы от злости. Безумно хочется выйти сейчас из кабинки и… Уныло рассматриваешь свои короткие ноготки. Ну и что ты можешь ему сделать? Этот самоуверенный индюк в сравнении с тобой абсолютно пуленепробиваемый. Если поведешься на провокацию, то лишь еще глубже загонишь себя в ту задницу, в которой и без того намертво застряла. — Хотел бы я посмотреть, на того «счастливца», которому достанется такое… хм… сокровище, — посмеивается Су Хек, и ты от злости сжимаешь кулак так, что на коже остаются вмятины от ногтей. — Впрочем, предполагаю, такую, как она, вообще нереально раскрутить на секс. — Fuck, Су Хек, ты долбанный извращенец, — недовольно тянет Чжи Ён. - Ты, походу, единственный, кто вообще думает о Ха И в таком ключе. Актёр начинает ржать еще громче, а ты, находясь в полном шоке, еще крепче прижимаешь к груди рюкзак. — Неужели никогда не думал об этом? Нет, и вправду, дружище? Никогда? Ни единого разочка? — не унимается Су Хек. — Твою мать, ты пьян. Даже если бы Ха И осталась последней особью женского пола на земле, я и то вряд ли захотел бы попробовать, — уверенно заявляет Квон. — Да и к чему вообще этот разговор? — Ах, ну да, Чжи Ён-а, ты же мастер по окучиванию нун, — подтрунивает над приятелем Ли. — Но кажется, ты попросту лукавишь. Знаешь ведь, тебе здесь ни хера не светит! Закрываешь глаза, мысленно считая до десяти, дабы в ту же секунду не открыть дверь и не накостылять зарвавшимся извращенцам. Вот просто взять и хорошенько настучать по их холеным самодовольным мордам. — Fuck, Су Хек, да если бы я только захотел… — Может, пари? — оживляется актер. — Мы давно не заключали пари! Решаешь не дожидаться ответа Чжи Ёна. Ты и без того слышала даже больше, чем хотела бы. Больше не контролируя свою ярость, с ноги открываешь дверь кабинки. Когда она с грохотом ударяется о стену, парни шокировано оборачиваются к тебе. Выглядят при этом так, словно увидели в метре от себя Джиперс Криперса. Их ошеломленные, побледневшие лица наверняка надолго останутся в твоем памяти. — А по морде, чертовы извращенцы, вы давно не получали? — спрашиваешь, чеканя каждое слово и глядя на них исподлобья. - А? Давно? Замахиваешься рюкзаком почему-то именно на Чжи Ёна, но тот настолько удивлен, что даже не пытается увернуться или защититься руками. Несмотря на клокочущий внутри гнев, так и не ударяешь обидчика. По правде говоря, ты и сказать-то больше ничего не можешь. Открывая и закрывая рот, словно выкинутая на берег рыба, пытаешься вырезать из своей речи всю ту нецензурщину, что так и крутится у тебя в голове. Поняв, насколько это трудная задача, в итоге просто окидываешь притихших парней злым взглядом и устремляешься прочь — естественно, не забыв при этом хлопнуть на прощанье дверью так, что аж стены вздрагивают. Идешь по коридору, погруженная в мечты о том, как расправишься когда-то с каждым из ненавистных тебе упырей, когда неожиданно кто-то хватает тебя за запястье. Резко обернувшись, видишь перед собой Квон. Выглядит уже не таким уверенным, как обычно. — Ха И, это была лишь шутка. Понимаешь? Киваешь. Конечно, ты понимаешь. Понимаешь, что Чжи Ён еще хуже, чем ты о нем думала. — Если ты сейчас же не отпустишь меня, то я закричу, — предупреждаешь его, зло прищурившись. — И это как раз не шутка. Считаю до трех. Раз… Два… Три… Молодой человек не убирает руку — видимо, так и не поверил, что ты и вправду закричишь. Наверное, в любой другой ситуации ты на самом деле постеснялась бы лишний раз привлекать к себе внимание, но сейчас ты настолько зла, что, с вызовом глядя Квону в глаза, начинаешь визжать. От души так, ничуть себя не сдерживая. Абсолютно обалдевший от такого поворота Чжи Ён стремительно отдергивает свою руку. Как раз вовремя, так как в коридоре почти сразу же появляется обеспокоенный стафф. Пользуясь замешательством продюсера, неспешно направляешься к лифту. На ходу потираешь ноющее запястье, мысленно проклиная самодовольного козла, от которого к прискорбию еще не скоро избавишься. Проходя мимо обескураженных сотрудников, виновато улыбаешься. — Тараканы. С детства не люблю тараканов! — громко восклицаешь, оборачиваясь и поверх плеча многозначительно глядя на провожающего тебя глазами Чжи Ёна. — Они такие мерзкие. Так и хочется их раздавить.