Когда я в детстве ходила в бассейн, то весь первый месяц занятий сводился к тому, что тренер неожиданно толкал нас спиной в воду, и после падения мы должны были сориентироваться, вынырнуть и, отчаянно барахтаясь, вернуться на бортик. Затем нас снова толкали в воду. Раз за разом.
Моя мама плавать не умела, возможно, поэтому сначала меня, потом Галку отдали в бассейн. Призов и наград от нас никто не ждал, родителям было важно, чтобы воды мы не боялись, умели плавать и укрепили здоровье. Впрочем, я попала к замечательному тренеру, и в семейной «галерее славы», устроенной мамой, висит парочка моих медалей за городские соревнования и присуждённый первый юношеский разряд. А целых три девчонки из групп, которые вёл Владислав Сергеевич, попали в сборную России в начале двухтысячных и выступали на мировых чемпионатах.
Поэтому, когда меня неожиданно бросило в чуждый мир сказки, я решила, что всё равно выплыву. Как учил заслуженный тренер РСФСР и России.
Очень трудно было только в первые два дня, но я смогла их пережить и потихоньку втянулась. Кое-что вытягивала из сестры, но настоящим открытием было то, что мне не отказывали мальчишки. В итоге под видом «заинтересованной иностранки» я узнавала от хогвартских студентов курса третьего-четвёртого много разного. Правда, в процессе обучения чуть не напоролась на знатока французского — белобрысого четверокурсника из Слизерина, удалось выплыть на том, что я старательно учу английский и всех прошу разговаривать со мной только на нём, чтобы быстрее выучить. Но потом я к тому мальчику больше не подходила, оказалось, что он был «Валери Марсо» для Гарри Поттера. С этим «сказочным героем» я постоянно здоровалась, в первые дни, честно говоря, вообще из всех студентов Хогвартса могла отличить только его.
На факультете Рейвенкло, за стол которого мы были определены на завтраки-обеды-ужины, учились «умники», так что найти нескольких мальчиков, которые за толику внимания были согласны показать мне «английские заклинания», оказалось несложным. Взрослый человек всегда найдёт подход к ребёнку, а уж в обёртке красивой девочки — тем более.
К концу марта я уже знала несколько бытовых заклинаний очистки и уборки, как поставить магический щит, когда на тебя нападают, как призвать воду, создать огонь, освежить воздух. Мне показали библиотеку, посоветовали литературу, давали подсказки.
В общем-то, я штудировала английские учебники за начальные курсы, разучивая лишь самое, на мой взгляд, необходимое. Чтобы совсем не быть лохом в этой самой «магии». Простенькое колдовство, к огромному моему облегчению, вполне получалось, тем более, что я зазубривала движения и формулы, кажется, даже во сне. Габриель говорила, что я бормочу.
Всяких разных заклинаний было много, и каждому соответствовали словесная формула и определённое движение палочкой. Я не гнушалась шпаргалками и записала и зарисовала все заклинания, которые хотела бы выучить.
Для начала решила чётко усвоить «горячую двадцатку» самых часто используемых, а потом уже приступать к заклинаниям и чарам, изучаемым на старших курсах. Были желающие помочь мне с отработкой заклинаний. Хотя этим «желающим», насколько я потом узнала, свои чуть ли не бойкоты устраивали за то, что якшались с «конкуренткой».
Кстати, не знаю почему, но оказалось, что от Хогвартса вообще целых два Чемпиона: Гарри Поттер и какой-то Седрик Диггори. Так что я не видела причин для волнений: я девушка, да ещё и самая слабая, провалила второй тур, очки, которые давали за прохождения, в сумме самые малые, так что на первое место уже не претендую, что переживать-то? Стоило намекнуть сомневающимся мальчикам, что я боюсь последнего этапа, но отказаться не могу в силу магического контракта, как в них просыпались рыцарские чувства. Девочки ненавидели меня ещё сильней, но я перестала обращать на это внимание, сосредоточившись на выживании. К тому же я виртуозно овладела чарами заглушки и могла буквально заткнуть любого. К началу мая у меня это заклинание начало получаться даже молча и не махая палочкой, как у настоящей ведьмы — одним взмахом руки и мысленным пожеланием заткнуться. Жаль, что только оно одно, но Габриель восхитилась тем, что маг, который молчит, с большой вероятностью и не сможет колдовать, точнее, произносить заклинания.
В основном из-за успеха «силенцио» я решила не распыляться на миллион заклинаний, а твёрдо выучить, чтобы «от зубов отскакивало», самые нужные, которые я смогу использовать в повседневной жизни, чтобы по минимуму защитить себя. Если на тебя напали, а у тебя в руке нож, было бы логичней защищаться ножом, чем использовать и нож, потом сменить его ножницами, а потом размахивать лопатой. Дальнейшим углублённым магическим самообразованием можно заняться после того, как наступит какая-то стабильность. И я надеялась, что она всё же наступит.
К огромному своему облегчению, я выяснила, что, оказывается, свою французскую «альма матер» Флёр уже закончила и имеет на руках аттестат об образовании. Его я нашла при «раскопках» сумочки. Как и очень многие нужные вещи, кстати. Как оказалось, девочек во французской школе магии обучали шесть курсов, после были суперитоговые аттестационные экзамены. Седьмого курса, как у Хогвартса, в «батоне» не было, и на Турнир приехали, собственно, выпускницы, которых условно «зачислили» на несуществующий седьмой курс. Участие в соревнованиях как бы с семнадцати, а в этом возрасте Французскую Академию уже заканчивают. Самым забавным было то, что реально учащейся «батона» была моя Габриель, а все остальные типа группы поддержки с правом претендовать на Чемпионство. Вот так хитро. Первокурсница не могла пройти на отбор по возрасту, а все остальные, «раз уж так получилось», типа вместо неё представляли школу. Как бы не вышло так, что сказочно умный артефакт, который выбирал Чемпионов, выбрал Флёр как родственного представителя единственной настоящей студентки Академии. Как знать, как это всё работает. Так как вроде бы изначально все пророчили Чемпионство Валери Марсо, типа она и сильней, и умней, и круче, чем Флёр, которую взяли в Британию только затем, чтобы присмотреть за сестрёнкой. История Золушки, только с Чемпионством. Габриель из всех первокурсников выбрали потому, что она сносно разговаривала по-английски и свой первый курс могла провести в Хогвартсе, вполне усваивая материал.
Так что по большому счёту у «седьмого курса» французской Академии были свободные посещения занятий и библиотеки Хогвартса. Типа просто вольных слушателей. Впрочем, многие не только повышали квалификацию на своеобразной «заграничной стажировке», но и крутили романы со старшекурсниками.
За три месяца, прошедшие с того времени, как я вынырнула из озера, всего несколько раз видела французского директора, точнее директрису, и ни разу с ней не разговаривала. Директриса оказалась просто высоченной женщиной ростом под два с половиной метра, если не больше, настоящая великанша. Габриель сказала, что, возможно, мадам Максим разочарована или поняла, что потерянных в озере баллов не отыграть, поэтому меня игнорировали. Думаю, что Максим как-то перемещалась во Францию, чтобы работать в Академии, а здесь была лишь по праздникам.
В бездонной сумке нашёлся французско-английский словарь, но, к сожалению, транскрипция там была только для английской речи, а французские слова порой писались на пятнадцать букв, а произносились вполовину меньше. Так что мне это не особо помогло, и я попросту использовала «метод погружения». В разговорном виде любой европейский язык не так и сложен, да и в обиходе люди используют не так много слов и выражений. Уже через неделю я начала различать, когда мне желают доброго утра или уточняют насчёт еды, а когда посылают в пешее эротическое путешествие не только по интонации, но и словами. А через два месяца более-менее понимала, что говорят. Вот говорить самой — это была проблема, но я «выпендривалась» и со всеми общалась лишь на английском, который подтянулся куда больше: по крайней мере, я на нём могла читать.
На углублённый французский я забила ещё и потому, что во Францию решила не возвращаться. Мало языка, в котором я буду делать кучу ошибок или не смогу прочесть, что написано на вывесках, так там же родители. А так птичка выпорхнула из гнезда и осела в другой стране. Тем более я слышала, что в Европе немного другие отношения родителей с детьми, чем в России, никто до тридцати лет с ними не нянчится, стал совершеннолетним и пошёл на вольные хлеба. А я так вообще никаких прав на чужие хлеба не имею, и так такое тело мне досталось, а дальше сама лети, птичка.
И, кстати, если я как бы «долго проживу в Британии», то ни для кого не будет новостью, что французский мой будет с акцентом и корявый. У меня подружка есть, которая за немца вышла и в Германии живёт вот уже десятый год, недавно вот по скайпу начали общаться, так у неё такой акцент жуткий, и многие слова долго вспоминает. Сказала, что в том числе связалась со всеми, чтобы русский язык вспомнить, а то забывается родная речь.
Через неделю после моего похода в банк и знакомства с мистером Хроклавом мне пришло письмо из «Гринготтса». Реально совой. Написано было, что меня согласны взять на стажировку в банк после завершения Турнира школ. А главным условием приёма на работу оказалось знание гоббледука. Тех карликов все звали гоблинами, и гоббледуком был их расовый язык. Так что в выборе, какой бы язык мне поизучать в параллель с магическими науками, я, естественно, выбрала гоббледук, а не французский, который мне нафиг не сдался.
Я смогла достать словари по языку гоблинов, а ещё очень легко нашла репетитора. Среди профессоров Хогвартса оказался очень маленький коротышка, очень похожий на гоблина, но чуть симпатичней. Он, кстати, был деканом Рейвенкло. Я остановила его и попросила посоветовать какие-то разговорники и учебники по этому языку, как-то же его учат. Профессор Флитвик, а звали его именно так, спросил, зачем мне это, я честно сказала, что хочу работать в «Гринготтсе». И он вручил мне что-то вроде учебника, а также сам предложил практику и репетиторство. Бесплатно! Я, конечно же, согласилась.
Язык оказался похож на армянский: как письменностью, так и разговором. У нас в банке работала Каринэ Газизяновна, мы периодически вместе ходили на обед, когда график совпадал, она совершенно непринуждённо переключалась с русского на армянский и обратно. Однажды я даже спросила, на каком языке она думает, так как именно это считалось «полным освоением», она ответила, что в зависимости от ситуации. По работе думает по-русски, а дома думает по-армянски. Более того, она ещё знала польский, потому что в своё время её семья жила в Польше. Но Каринэ сказала, что польский начала забывать из-за отсутствия практики и надобности. Но, конечно, больше всего меня восторгало то, что она умела писать и читать на армянском, однажды я даже выпросила открытку, подписанную на этом языке, очень своеобразная помесь латиницы с арабской вязью.
Где-то пару дней назад я поймала себя на том, что временами, особенно когда общаюсь с кем-то, думаю на смеси русского и английского.
Что касается гоббледука, то в нём насчитывалось тридцать восемь букв, и они также обозначали и цифры. Лишь один специальный символ-значок отделял слово от цифры. То есть сразу такая шифрованная бухгалтерская запись, которую смотришь, и сплошная «вязь», никаких тебе отдельных числительных. Зато в этом языке не существовало падежей или временных склонений. Предложения строились по принципу сначала главный глагол, потом подлежащее, а затем прочие существительные, прилагательных там почти не было, лишь «принадлежащие». Зато местоимений — тьма, и они использовались для семейного и личностного статуса: «я-мать, я-сын, она-возлюбленная, я-рабочий, он-главный, я-подчинённый».
В общем, на человеческом языке гоблины говорят примерно так:
«Отведёт пусть пещеру он-подчинённый Хроклав он-нижнего-по-иерархии мага. Дозволено забрать он-нижнему-по-иерархии магу золото из сейфа шестнадцать».
Причём местоимение «он-нижнего-по-иерархии» это ещё вежливый оборот. Чаще встречается «он-презренный» или вежливей «он-ничтожный». В общем, такой полужаргонный и очень ёмкий в моём понимании язык, в котором сразу переходят к сути и кроются статусы участников процесса и их к вам отношение. Филиус Флитвик сказал, что в прошлом в Британии было много гоблинских восстаний и толком маги смогли договориться с гоблинами, только когда гоблины начали говорить по-английски. То есть не выдавая речью своё отношение к происходящему. Дипломатия, блин.
* * *
— Мисс Делакур, — после обеда мне преградила дорогу Стерва-Минерва. — В девять вечера мистер Бэгмэн, судья и устроитель Турнира, будет ждать участников Турнира на школьном поле для квиддича. Прошу не опаздывать, — процедила она так, словно я постоянно где-то шляюсь и меня всем профессорским составом ищут с собаками.
— Спасибо, профессор, я постараюсь быть вовремя, — спокойно ответила я.
Хорошо ещё, что за столько месяцев в этом довольно живописном уголке, кажется, Шотландии, я успела погулять по округе. Овальное поле с высокими трибунами, похожими на башни, находилось за замком, надо было пройти вдоль мрачного леса и перейти мостик через ручей. Мои английские друзья объяснили, что «квиддич» — это такая спортивно-магическая игра типа футбола, но на мётлах. Представить я не смогла, но поверила на слово. Ох уж эти сказочники, что с них взять. Наверное, какая-нибудь дань волшебным традициям, когда все разъезжали на мётлах. Насколько я знаю по просмотрам всяких научно-познавательных программ, в Великобритании в целом и в Шотландии в частности очень много странных «народных развлечений» во имя Королевы. То они брёвна кидают, то через грязь бегают. Маги вот в футбол на мётлах играют.
В итоге я ещё и пришла первой. Потом подошёл полноватый высокий блондин. Надеюсь, что это судья, а не маньяк из леса, а то ходит тут жуть огромная и косматая возле нашей кареты. Габриель сказала, что это тоже профессор Хогвартса, но всё равно я как-то прифигела. Ростом он был с нашу мадам Максим и бродил явно по её душу. Правда, если бы от него явно не разило духами, я бы подумала, что кто-то по приколу нарядил в жуткий клетчатый костюм гориллу.
— Добрый вечер, мисс Делакур, — блондин поцеловал мне руку и белозубо улыбнулся.
Наверное, в прошлом от девок отбоя не было, и сейчас ещё ничего так. Не для семнадцатилетней девочки, конечно, но чем-то на Галкиного первого смахивал. Старый ловелас.
— Добрый вечер, — я изобразила что-то вроде реверанса и совершенно не помнила, как там должны были звать судью и он ли это вообще. Но мою неловкость скрыло появление хмурого парня в гусарском кафтане.
— О, а вот и мистер Крам!
— Мистер Бэгмэн, здравствуйте, — с жутким «лающим» акцентом сказал Крам. Я уже знала, что его зовут Виктор и что он выступал за сборную Болгарии на чемпионате мира по квиддичу. Но его команда не выиграла. С ним мы ни разу не разговаривали, хотя я видела его в библиотеке, я только здоровалась, а он пялился из-под кустистых «брежневских» бровей.
Следом подошли Гарри Поттер с Седриком Диггори. Гарри на фоне остальных выглядел очкариком-задохликом, а вот Седрик мне показался типичным «слащавым красавчиком» из американских школьных сериалов. Он чем-то походил на актёра Роберта Паттинсона из саги «Сумерки», от которой меня воротило. Галка актёра обожала, а я звала «Робертом Кабачком» даже не столько из вредности, сколько так сразу ассоциативно запомнив. Да и что за имя такое — «Седрик»? Как будто в кустах присел посрать. В общем, Седрик мне не нравился. К тому же он косился на Гарри и кривил губы, когда Поттер не видел. Видимо, ему не нравилось, что в их школе славу Чемпиона пришлось поделить поровну. Не знаю. Гарри и так приходилось несладко, да и он ещё мелкий, а наравне со всеми. Может, именно это Седрика и напрягало?
— Ну как вам? — спросил судья, показывая вокруг.
Я сначала не поняла, что имеется в виду, но Гарри и Седрик выглядели взволнованно. Поле давно не стригли, так как из-за Турнира школьный футбол на мётлах отменили. Уже начали пробиваться кустики.
— Через месяц эти кустарники вымахают до пяти ярдов! Молодец Хагрид, это он посадил! — заявил судья, а я сообразила, что посадки не случайные.
За месяц на пять метров? Нифига себе магия! И «Хагридом» зовут ту самую «гориллу», которая пасёт Максим! Он ещё и садовод, похоже.
В общем, мистер Бэгмэн разъяснил нам, что будет на последнем этапе Турнира. Тут вырастет кустовой Лабиринт, и нужно будет по нему пройти.
— Надо просто пройти по Лабиринту? — уточнила я, чувствуя подвох за непонятными присказками и странным весельем судьи.
— Конечно, будут препятствия, — снисходительно объяснил мне Бэгмэн, как для блондинки. — Хагрид поместит в разных местах лабиринта волшебных существ. Будут также заклятия, которые надо разрушить. И парочка сюрпризов. Первыми в лабиринт войдут те, у кого больше очков. Гарри и Седрик у нас по итогам двух туров лидируют, так что входят первыми. Далее Крам и мисс Делакур. Шансы на победу у всех одинаковые. Всё будет зависеть от того, как вы преодолеете препятствия и как справитесь с прохождением лабиринта.
* * *
Назад я шла медленно, сердце суматошно сжималось, а руки холодели. Предстоящий Турнир предстал передо мной во всём своём ужасе. А ведь Габриель сказала, что в прошлом некоторые участники подобных магических развлечений гибли. Всего лишь через двадцать пять дней всё случится.
Блин, блин, блин! Как же жутко-то!
