Истерзанные любовью

      Элия не наивная девица и понимает, что любовь и уважение в браке не появляются по щелчку пальцев, не прилагаются к свадебным клятвам обязательным подарком. Да и что такое любовь? Любовь — это редкость, ценный дар, который невероятно сложно сохранить надолго, хрупкий цветок, что может вынести бурю, но умирает от того, что садовник забыл его полить. Элия уже вышла из того возраста, когда тихонько вздыхают в подушку и мечтают о возлюбленном, за которым хоть на край света. Любовь — это блажь, сказка, красивая лишь на первый взгляд. Для брака намного важнее взаимоуважение, нежность и взаимопонимание. Элия — мать принцессы, взрослая женщина и здравомыслящая леди.       И всё же, глядя на Рейегара, она не может не думать о том, что они друг друга никогда не полюбят.       Рейегар чудесный! Он заботливый, нежный, вежливый. Он всегда справляется о её здоровье, приказывает готовить дорнийские кушанья, хотя к ним равнодушен. Он поёт ей (ей ли?) песни, неизменно печальные и трогающие за душу. Он греет её руки в своих и кутает в плащ, понимая, что дорнийке холодно на Драконьем Камне. Он ласковый и внимательный любовник. Он играет с крохотной Рейенис и ни словом, ни взглядом не выказывает недовольства тем, что жена родила не мальчика, не блондина с лиловыми глазами. Он никогда не заставляет её делать что-то против воли, хотя может. Он чудесный, правда. Можно ли сыскать лучшего мужа во всём Вестеросе? Элии не на что жаловаться, и всё же она знает, что Рейегар никогда не полюбит её, а она его. И это…разочаровывает? Где-то внутри всё ещё живёт маленькая девочка, мечтающая о том, что любовное пламя поглотит, сожмёт в своих объятьях так, что не продохнуть, и откроет мир заново, раскрасит его новыми красками. Наивная, гибельная мечта.       Драконий Камень — мрачное место, но Элия предпочитает всё же его, а не Красный замок, поэтому нервно дёргает плечами, когда муж сообщает, что они скоро вернутся в столицу, но не говорит и слова против. Она принцесса, а принцессе не положено бояться даже короля. Рейегар озабоченно хмурится, улавливая настроение жены:       — Это ненадолго. Мы вернёмся назад через несколько месяцев. Но я кронпринц, и в столице у меня дела, а ты моя супруга.       — Я понимаю, — мягко улыбается Элия и тянет его за собой по дорожке меж деревьев. Сад Эйегона скромен и больше похож на лес, чем сад, не чета он южным цветникам. Вековые сосны тянутся высоко к небу, в их тени уживается совсем немного цветов и то каких-то блёклых, словно ночные бабочки. Всё на этом острове серо-чёрное, предгрозовое, унылое. Элии больше по душе свобода и шум Водных Садов, но выбирать не приходится.       По ногам тянет холодной сыростью, несмотря на то, что солнце ещё не село, и Элия прибавляет шаг, сама не зная, куда торопится. Возможно, собрать клюкву или показать мужу птичье гнездо, найденное накануне. Правда в том, что ей одинаково неловко и одной, и в присутствии Рейегара. Она в браке больше года, но смущение никуда не исчезло, не сменилось доверием и теплом. Рейегар заботлив, это правда, но всё равно отстранён и холоден. Элии всё кажется, что, глядя на неё, он видит кого-то ещё, но кого…       — Куда ты меня ведёшь?       Элия улыбается и льнёт к мужу. Беременность и роды стали тяжким испытанием, стоит ли дивиться, что за время болезни принцессы постель Рейегара не пустовала. Но теперь Элия вновь здорова, вновь готова согревать ночи мужа, вновь подарит ему ребёнка, несмотря на риск. Она Мартелл, а Мартеллы презирают опасность.       Элия привстаёт на цыпочки, тянется за поцелуем. Они зашли слишком глубоко в сад: их никто не сможет увидеть. Руки Рейегара, тёплые и сильные, гладят спину, зарываются в кудри. Элия тает от ласк и прижимается всё теснее. Рейегар разрывает поцелуй первым, прижимается губами к виску Элии:       — Ты продрогнешь.       — Так согрей меня!       Он тонко улыбается и лишь разворачивает жену к себе спиной, делая вид, что не понимает намёка, держит в кольце своих руки. Элия вздыхает и думает, что сыта этой безличной заботой по горло. Наверное, она действительно хочет слишком многого.       Рейегар срывает ей дикую розу, когда они возвращаются в замок. На ужасно колючем стебле маленький кремовый бутон. Элия держит его осторожно, двумя пальцами, боясь уколоться. Она не любит розы — ей по нраву хрупкие гардении, ирисы или водяные лилии.       — Знаешь, что означает роза такого оттенка на языке цветов? — спрашивает Элия, чтобы спугнуть давящую тишину. Рейегар приподнимает брови, и она продолжает: — Гармонию и постоянство. Её дарят тому, кого считают своей идеальной парой. Забавно, верно? А вон та фиалка — достоинство и осторожность. А вот этот синий скромник — барвинок. Его считают символом счастья и супружеской жизни.       Элия засовывает нежный цветок за пуговицы дублета мужа и смеётся от того, насколько неуместно он смотрится рядом с вышитым огненным драконом.       — Видишь, мне совсем нельзя давать в руки книги! Одно время мы с Эшарой с ума сходили по этому языку цветов и отправляли друг другу послания букетами — сущие дети!       — Это весьма мило, — Рейегар с озадаченным видом трогает барвинок, и Элия смеётся вновь. — А что означают вон те цветы?       Он кивает в сторону крупных бледно-розовых цветов на высоком толстом стебле.       — Это мальвы. Означают: «истерзан любовью». Но нам ведь это не подходит.       Элия прячет горечь за улыбкой и морщится: роза всё же уколола палец. Рейегар качает головой, достаёт платок и бережно оттирает с кожи кровь:       — Кажется, розы нам не подходят тоже.       Элия считает, что он забывает об их глупом разговоре, но через несколько дней находит на прикроватном столике любимые ирисы (и как он только узнал?). Густо-фиолетовые, ещё мокрые от росы, они напоминают цветом о глазах Рейегара, и Элия долго гладит нежные лепестки. Эти цветы символ бесстрашия, надежды и доверия, но также и дружбы, а вовсе не любви. И Рейегар не может об этом не знать.