Дурёха

Холод Санкт-Петербурга давал о себе знать и девушка сильнее укуталась в свой шарф. Вспоминая прошлую жизнь она, то улыбалась, то становилась темнее тучи и сильнее вцеплялась в перила моста. В столице было около полуночи, но по улицам ещё вовсю колесили машины, огни магазинов горели и, казалось никто не спит, но на мосту через Неву стояла только она. Шум города в тот момент был далеко от её дум, а прохожих было настолько мало, будто их и нету. И всё же не зря все так спешат, огни ярко горят, и витрины магазинов украшены. Буквально через пару дней наступал Новый Год. Снежинки носятся по улицам, секунды торопятся, превращаясь в минуты. Всё-таки она что-то решила. Вцепившись в перила сильнее, девушка закрыла глаза и стала вдыхать морозный воздух. Почему-то в тот момент он показался ей не таким холодным. Неизвестно, сколько бы ещё она вот так простояла, если бы её не окликнули. — Саша? Девушка боялась открыть глаза, казалось, задуманное уже свершилось и она уже видит отголоски сознания. Всё казалось сном, и этот голос тоже. «Не мог он прийти сюда. Это просто шутка перекипевшего мозга. Это просто шутка. Шутка…»  — Саша, это ты? Но реальность заставляет её открыть глаза и взглянуть на обладателя голоса. В тот момент внутри у обоих произошёл какой-то щелчок. — Юра? — Саша? Оба были в ступоре и шоке. Двухлетняя разлука напомнила о себе. Как бы эти двое ни нагружали себя всякой работой, как бы ни отвлекали мысли от этой темы, но оба обдумывали эту встречу вдоль и поперёк и не один раз. Как встретятся, извинятся и начнут снова общаться. Их узы были слишком резко оборваны. Один очень хотел их восстановить, а другой боялся первого. Она боялась, что Он её не простит, не захочет разговаривать и даже видеть. Но вот, он стоит перед ней в своей спортивной куртке, с вечным капюшоном на голове и удивленно смотрит на неё. Повисла долгая пауза. Она хотела начать разговор, но на ум не приходило ни одной адекватной мысли. — Ты всё так же социофоб? — спросил Плисецкий с презрением и у Саши от страха ушло сердце в пятки. Странное чувство кольнуло в сердце. — Несовсем. — ответила девушка. В этот же момент она начала готовиться к моральному, духовному и психологическому изнасилованию, потому что общение с Русской Феей назвать по-другому сложно. — Как…у тебя дела? — поинтересовался Юрий, чем очень удивил девушку. Уж чего-чего, а нежности она ожидала от него не в первую очередь. — Нормально, а у тебя? — Так же. — вздохнул фигурист. Он прекрасно помнил, что эту девушку легко напугать. Она кажется тихой и беспомощной, пока не начнёт тебе доверять, не умеет долго обижаться, а если обидется, то надолго и серьёзно. Ещё тогда, 3 года назад ночью на катке она чем-то понравилась фигуристу и, только когда она исчезла, он понял, насколько девушка дорога ему. Она действительно нравилась ему на протяжении всего года их общения и это даже что-то большее чем симпатия. Все её смешные привычки и принципы, её необычное хобби и неумение отказать в помощи. Юрий хотел её защищать, но не пугать. — Я думаю, нам надо поговорить. — Да, пожалуй. — улыбнулась брюнетка. — Можем у меня. До квартиры пара минут. — Хорошо, я не против. Это были самые долгие пару минут в их жизнях. Каждый думал о своём, но в тоже время друг о друге. У Плисецкого был поезд и маленькая тележка вопросов. Почему она уехала из Питера? Уедет ли снова? Что вообще с ней случилось два года назад? Саша же думала как ей начать и повести разговор. Естественно Юра её прибъёт, в этом весь Юрио. Пока жила в Москве она каждый день вспоминала блондина, мечтала как встретится с ним, признается в симпатии и попросит не убивать её. — Проходи и чувствуй себя как дома. — дверной замок щёлкнул и Саша сняв обувь направилась в сторону кухни. Юра сразу заметил, что она вообще не «вылечилась». В прихожей стояли кеды с Тоторо, на связке ключей, брошенной на тумбочку висел брелок с двумя скрещенными крыльями (чёрным и белым). Пройдясь по комнате Плисецкий заметил ещё вещи которые ему казались забавными: квадратные часы с кем-то из аниме, подвеска на потолке рядом с дверью с чудищем из " Унесённые признаками «, огромное количество значков на рюкзаке в углу комнаты… Это было немного ожидаемо. Когда Юра зашёл в гостиную, то немого смутился и обрадовался. На Саше была толстовка с волком, которую он ей когда-то подарил. — Предлагаю поговорить тут. — девушка протянула чашку с кофе. Она помнила что он любит этот напиток. Что было страшно для неё и чего она не понимала, так это того, что он пьёт его только с одной ложкой сахара и без молока! — Хорошо. Эм… — парень обратил внимание на кружку Саши и вздохнул, увидев надпись «D.gray-man» и рисунок — Ты всё с теми же заморочками. — Не без этого. — пожала девушка плечами и уселась напротив Плисецкого. Как много каждый из них хотел спросить. — Давай спрашивай, а я отвечу. Я не умею планировать разговоры. — проговорила Саша и как-то заёрзала на диване. — Хорошо. И мой первый вопрос… Ты останешься в Питере? — Юра решил не давить на девушку воспоминаниями о том, как она два года назад ни с того ни с сего уехала. Хотя сам вспомнил, что она частенько его ругала за нецензурные выражения и наезды на неё. Было забавно. — Ну да. Я не собираюсь уезжать, хотя погода тут оставляет желать лучшего. — усмехнулась девушка. — Тогда почему исчезла? — Плисецкий спросил прямо. Что-то подсказывало ему, что сейчас будет нечто плохое, но он хотел знать. — По двум причинам: учёба и папа. Юра напрягся. С отцом Саша жила большую часть своей жизни и они были очень дружны. Он был весёлым мужчиной лет сорока с яркими глазами и вечной улыбкой на лице. По мнению Юры это был прекрасный отец для Саши. Чуть что, девушка сразу бежала к нему рассказывать о новом успехе, советовалась с ним. " — Это больная тема.» — подумал фигурист и уже пожалел о том, что спросил. — Я думала поступить в 10-й класс в Москве, помнишь я тебе говорила? Баллы экзаменов у меня были отличные и позволяли это, но если бы не папа, то вряд ли бы поехала. Мне и тут было отлично. Помнишь день, когда мы… Поцеловались? — Юра кивнул. Ещё бы ему забыть этот день. Тогда случилось сразу две вещи: он выиграл кубок России и смог поцеловать девушку которая ему нравилась. Правда после этого она исчезла… — На следующий день у папы обнаружили рак лёгких 2-й степени. Врачи посоветовали делать операцию в Москве и мы на той же неделе уехали. Извини, что не написала. Я думала это будет быстро… К тому же Барановская очень жирно намекнула, что я мешаю тебе развиваться… — Что… — не выдержал фигурист. — И этого тебе хватило свалить из города не сказав и слова? Если хочешь знать, то тот кубок я выиграл благодаря тебе, дура! Саша удивлённо посмотрела на парня, не заметив, как начинает улыбаться. — А как же Агапе? — Глупая. Ты — моё Агапе! Саша второй раз за день встала в ступор, не зная, как реагировать. Она Агапе Юрия Плисецкого? Лучшего среди юношей-фигуристов страны? — Так ты поступила? — поинтересовался Плисецкий, продолжив разговор. — Ага. С горем пополам, но на серебряную медаль закончила. Ух, эта химия мне никогда не давалась… Я хотела тебе написать, но папе стало хуже и я уже не знала как тебе сказать. Полгода назад болезнь перешла в четвёртую фазу и ничего уже не могло помочь, хотя операцию, даже несколько ему сделали. Врачи прогнозировали ему пару недель. — глаза девушки уже ничего не видели из-за застывших слёз. — Помню за эти две недели мы много веселились. Мы с папой выжали из этих двух недель максимум. Я несколько раз с ним смотрела футбол с пивом и чипсами. Пойло то ещё, но ради папы и выпить не страшно. Юра понимал, что сейчас эту дамбу со слезами прорвёт и приготовился к худшему. — Саша… — но она уже ничего не слышала. Первая слеза сорвалась и упала на щёку, но тут же была вытерта чёрным рукавом. — Он умер на тринадцатый день прогноза врачей. Лёгкая смерть во время сна. Он был к ней готов. А вот я нет. После похорон я долго была в Москве, но после выпускного, по его просьбе из завещания вернулась в Петербург. В завещании он просил меня доучиться, а потом встретиться с тобой. В наследство мне досталась эта квартира и небольшой домик на Крестовом острове, правда я туда ещё не ездила. Но, я не смогла… — слёзы хлынули ручьём и девушка только и успевала вытирать их рукавами. С тех пор, как отец её покинул она толком никому не выговаривалась, а всё держала в себе. Единственный, кому доверяла Саша в этом городе, это Юра, но она боялась с ним встетиться, ведь полагала, что тот её не простит, после того как она уехала. Но вот он, сидит перед ней и спокойно её слушает, без ругательств или ещё чего. Она рада, очень рада. Но за следующие слова он может её действительно прибить. — Я боюсь тут жить одна. Понимаю, что папы больше нет, но всё равно не могу смириться. Повсюду он мне мерещится. Это уже в кошмарах снится. Не думала, что это будет настолько тяжело. Он был мне очень дорог. И я… Я… Я чуть не покончила с жизнью! — крикнула Саша куда-то вверх и опустилась голову. Плисецкий застыл. " — Она совсем идиотка?!». Покончить с жизнью — такого он от неё вообще не ожидал. " — Насколько же она любила отца?» — задумался он. Парень посмотрел на девушку и расставил руки в стороны. Саша сразу же закрыла глаза и упала на грудь фигуристу, крепко обняв. — Я правда не хотела! Я… Я… Мне было настолько плохо, что я уже с головой не дружила. Я боюсь жить одна. — тараторила девушка сквозь поток слёз. — Спасибо, Юра! Если бы ты сегодня не появился на том мосту, я бы… — послышался всхлип и девушка уже ничего не могла говорить, а только плакать, выпустив эмоции наружу. Юра сильнее сжал в объятиях брюнетку и со страхом вспомнил их сегодняшнюю встречу. Тогда, час назад, действительно создавалось впечатление, что она собиралась перелезть через перила. Тут им овладела такая злоба. Плисецкий оторвал девушку от себя и крепко взяв за плечи проговорил прямо в лицо. — Саша. Я честно тебе скажу. Если бы я не знал, что ты очень обидишься, я бы тебя прямо сейчас избил и посадил под замок. Ты совсем дура? Покончить с собой? А как же я? Обо мне ты по ходу вообще не думаешь, эгоистка. Я без тебя жить то буду, но как-то не весело. Хотя нет, жить не смогу… Я тебе уже официальное предложение хотел сделать по телеку, но что-то расхотел. Не заслужила! — Юра нахмурился и снова прижал девушку к себе. Наконец-то высказался. Хоть и не всё сказал, но пусть теперь эта дурёха знает о его чувствах и он уверен, что это взаимно. — Серьёзно?! Ты сейчас серьёзно, Юра? — Серьёзней некуда. — буркнул фигурист и зарылся носом в тёмные волосы девушки Он чувствовал, что Саша улыбается и усмехнулся. — Глупая ты, Саша. Ты думаешь, если ты уехала по делам ненадолго, то я тебя съем? Дура! — Ты уже меня так раз пять назвал. — Заслужила. Ты сама мне рассказывала, что самоубийство — худший грех на земле. — Я уже не соображала. Извини меня, пожалуйста. — Саше было уже легче. Казалось, за полгода она успела всё потерять, а потом обрести ещё больше. Ей даже было стыдно за выходку на мосту. Какое там к чёрту самоубийство, когда ей в любви признался сам Юрио! — Мне наверное вечно не вымолить прощения. — Именно. Юра снова резко отстранился от девушки и прикоснулся к её губам своими. Этот поцелуй не был страсным, не был глубоким или пошлым. Он был солёным из-за слёз, но был сладок от воссоединения двух влюблённых. Так же неожиданно Саша оборвала поцелуй и снова обняла парня. — Ты не представляешь, как я скучала по обнимашкам. Я же без них жить не могла! — Угу. — Кстати. Тебе тут письмо от папы. Он сказал тебе его отдать. — Саша вытащила конверт из кармана толстовки. Юра быстро распечатал его и прочёл. Усмехнувшись он положил его обратно в конверт, а потом на стол. — Поздравляю. Наш брак одобрен твоим отцом. — Что?! — вскрикнула брюнетка и схватила письмо. «Юра, я с тобой общался не так много, как хотелось бы, но я тебе доверяю свою дочку. Благословляю вас на свадьбу и позаботься о моей Сашке!» — Он, что… — Саша. — прервал Плисецкий девушку. — Ты не сказала, что сама ко мне чувствуешь. — он расплылся в ехидной улыбке. — Я тебя люблю, Юра. — просто сказала девушка и снова обняла парня. — И я тебя люблю.