Соседка?

В резиденции Хокаге я бы с удовольствием не появлялся…если бы сам не был Хокаге. Последнее время мне все больше времени хочется проводить дома, немудрено, ведь впервые за много лет кто-то ждет меня там. Все началось после войны, семнадцатилетняя девушка Миа потеряла всех родных, а еще она потеряла дом, смысл жизни и много крови. Я оказался рядом по чистой случайности. Ранее мы не были близки, я видел ее в академии, она всегда улыбалась, всем старалась помочь, да и в целом создавала о себе приятное впечатление. На поле боя она истекала кровью, я отнес ее к медикам, а после всех этой заварушки с Мадарой и вселенским хаосом я, как порядочный мужчина, приходил ее навестить. Как банально чувствовать ответственность за тех, кого мы спасли. Я все еще помню нашу первую встречу в больнице… — Заходите! — голос был тихим и слабым. — Привет, надеюсь тебе лучше? — я хотел быть приветливым. Она так много вынесла. Конечно, все мы натерпелись за войну, но быть при смерти и гадать почему же никто из родных к тебе не приходит — это просто ужасно. — Какаши-сенсей, рада вас видеть! Огромное спасибо, вы спасли мне жизнь, не знаю, как вас и благодарить, как себя чувствуете? — Она говорила быстро, торопливо, смущено, но при этом старалась выдержать тон светской беседы. После я спросил, как скоро она выпишется, есть ли у нее друзья, и сможет ли она у них пожить. Тактичность — это не мое. Я старался как можно мягче сообщить ей о том, что она всё потеряла, но новость была не сладкой как ни крути. На её глазах выступили слёзы, и внутри меня что-то слегка ёкнуло. Не отдавая себе отчёт, я взял ее за руку, потом приобнял, гладил ее волосы и нагло врал, что все будет хорошо. — Мне совсем некуда пойти, стоит узнать сколько я могу пробыть в больнице, — она призадумалась и с ноткой истерики в голосе пробормотала. — да что я несу! Какая больница, раненых и так достаточно. Извините меня, Какаши-сенсей, я не должна отнимать вашего времени, — она чуть отстранилась от меня. Я не отпускал ее, мягко, но настойчиво. — Ты вовсе не отнимаешь моё время, Миа, я пришел сюда ради тебя. Знаю, что это прозвучит сомнительно, но ты можешь остаться у меня. Я человек одинокий, если будешь жарить мне яичницу с утра и на том спасибо. Ее глаза широко распахнулись, слезы снова заполняли ее глаза, но она улыбалась. На самом деле всё давно решили на общем совете. Нам выдали список несовершеннолетних детей и подростков, которые остались без родных, и мы распределили заботу над ними. Я был не против. Прошло около двух месяцев, были свои плюсы и свои минусы. Из плюсов: объятия, вкусная еда, уют, приятное общение и чувство собственной важности. Из минусов: некая неловкость, стояк с утра и после мимолётных объятий, дополнительные затраты. Я любил ей что-то покупать, она поначалу отказывалась, но я просто ставил это на ее полку в ванной, клал в ее шкаф или относил в ее комнату. А ей очень нравилось обнимать меня, она говорит, что ей так тепло и уютно со мной, что хочется обнять. Даже странно. Я не хочу быть с ней холоден, я снимаю дома маску, я хочу гнуть свою линию и быть нежным. Но черт! Каждый чертов раз, когда она обнимает меня, каждый раз, когда готовит завтрак в своей коротенькой пижаме, каждый раз когда выходит из душа, ест фруктовый лед, нагибается… Я просто стыдливо убегаю в комнату прикрыть свой стояк, черт возьми, а ведь мне не 13 и даже не 16, мне, мать вашу, 30 лет! — Какаши, ты любишь меня? — Что? — вопрос в лоб, я растерян и готов оправдываться. Что это? Мой очередной сон. Утро. Она готовит завтрак в ночнушке и спрашивает меня о таком. — Я люблю тебя, Какаши. Спасибо тебе. Я люблю тебя, — она обнимает меня. Она просто обнимает и любит меня. И ведь мне не все равно, я не могу сдержаться, пусть она не имела ввиду отношения, пусть не как мужчину, но уже не важно. Я приподнимаю ее личико за подбородок и робко, как мальчишка, целую Миа. Ее губы такие мягкие, жгучие и страстные. Она отвечает мне так же робко. Я проталкиваюсь к ней в ротик, и наши языки сплетаются. Миа гладит мои волосы, лицо, плечи, торс… Боже, она спускается ниже, я уже в порыве массирую ее бедра, но разум еще со мной, я разрываю поцелуй. — Ты уверена? — А ты нет? — она приподнимает бровь, так игриво тянет меня к себе, к черту все. Я целую ее снова, чувствую как ее соски набухают под тонкой тканью. Скидываю наш завтрак со стола, подхватываю ее бедра и сажаю на стол. Ночнушка летит на пол к битым тарелкам и яйцам с кофе. Приближаюсь к ее ушку и шепчу: — Ты была с кем-то раньше, милая? — Н-нет, — она постанывает от возбуждения, я не хочу сделать ей больно, стоит быть очень аккуратным — Тебе понравится, обещаю, — с ее шеи я быстро перехожу на грудь, она стонет от каждого прикосновения, от каждого поцелуя. Мне так нравится играть с ее сосочками языком…ох.даа… спускаюсь ниже к животику и снимаю с нее трусики, после освобождаю и себя от штанов. — Раздвинь ножки, милая, я хочу сделать кое-что для тебя, — внутренняя сторона бедра такая горячая, я целую и вылизываю ее, потихоньку переходя к самому главному. — Какаш-и-и-и…оххх…так приятно. Она стонет так громко, я вылизываю ее и наслаждаюсь. — Какаш-и-и, я тоже хочу сделать тебе приятно. Я отстраняюсь, она соскакивает со стола и садиться на колени прямо перед моим пахом. Робко берет рукой мой член и проводит язычком. Я срываюсь на стон. Неумело, но с желанием Миа начинает сосать, то замедляясь, то ускоряясь. — Да, девочка, вот так, — чувствую, что могу кончить, притягиваю ее к себе, целую и разворачиваю так, чтобы она могла опереться руками о стол. Трусь членом о ее попку, как же я хотел сделать это с ней. — Возьми меня, я хочу быть только твоей. Я вхожу в нее, плавно и нежно, ускоряю темп, вся квартира наполнена стонами и пошлыми шлепками — Еще, еще, еще… От ее запаха, от ее голоса, от ее кожи, от того, что именно она со мной, я схожу с ума и изливаюсь прямо в нее. Вытаскиваю член и обнимаю свою соседку-любовницу, крепко крепко. Я шепчу ей, что давно испытывал к ней чувства, что люблю ее и не отпущу, а она отвечает мне тем же самым. В резиденции Хокаге я бы с удовольствием не появлялся…если бы сам не был Хокаге. Я бы с радостью был дома и обнимал свою любимую, целовал бы и трахал, смотрел фильмы и смеялся, читал бы книги и готовил еду. Я еще никогда не был так счастлив, и я так боюсь, что целой жизни мне не хватит, чтобы нарадоваться этому счастью.