Кактус

Два года спустя

В Сибири рано приходит осень. Это Сашок понял ещё по прошлому году, и теперь дом был готов к зимовке. Сарай полон дров, погреб полон припасов, коровник с курятником утеплён. Даже баньку какую построили! Парень хлебнул из обычной эмалированной чашки душистого чая с брусничным листом и зажмурился от такого простого минутного счастья. Вдалеке послышался шум мотора. Сашок подскочил и, стоило мужчине выйти из машины, запрыгнул на него. Тот подхватил его под задницу и собственнически помял её. В паху тут же погорячело. Мужчина завладел губами Сашка, безжалостно покалывая его всего своей густой бородой. Он переплетал его язык со своим, устанавливая своё право, что было лишним. Сашок и так всецело принадлежал ему одному. Мужчина разорвал поцелуй и закинул парня себе на плечо. Последний счастливо засмеялся и задрыгал ногами, подыгрывая: - Опусти меня, здоровяк. Тут они могли себе это позволить. На ближайшие пятьдесят километров не было ни души. А по периметру было столько камер и других охранных штучек, что и мышь не проползла бы. В доме Сашка повалили на большую кровать, укрытую шкурами убитых ими же животных. Стащили с него свитер, штаны с трусами. Тёплые вязанные носки заботливо оставили. И принялись вылизывать. Всего. Сашок немного поупирался для проформы, затем сам стал подставляться и бесстыдно открываться. Он так громко стонал, что распугал всех птиц, сидящих на крыше. А когда большой член, смазанный смазкой, стал проникать в него, так вообще чуть не оглушил партнёра. Но партнёр вышел из положения – просто закрыл рот рукой. Сашок тут же прикусил руку, и её заменили губами. Это парню понравилось больше. Он любил, когда его трахали и целовали одновременно. Он приподнял бёдра, меняя угол и застонал. Хорошо было до потери сознания. Его крепко прижали к себе, пару раз засадили особенно глубоко, и они в унисон кончили. Потом Сашок разбирал покупки, которые привезли из города на красном внедорожнике российского розлива. Радовался плиткам шоколада и орешкам в разноцветной глазури. Распрашивал, как там в городе, какие новости в мире. Хотя в сущности ему было глубоко всё равно, как там в мире. Ему было хорошо здесь и сейчас, вместе со своим огромным мужчиной, которого вот уже два года никто не звал Бароном. А кактус… Кактус стоял на подоконнике. Не тот, другой, конечно. И неожиданно цвёл.