Тоже мне, ценитель нашелся...

Они честно готовились весь день. Разобрали подробно доклад, исправили опечатки и даже перевели нехилую часть текста на немецкий язык. Также поработали над презентацией, над электронным вариантом доклада и даже над произношением. Хотя и это далось не без споров. Потратив на все примерно двенадцать часов с учётом небольших перерывов на кофе и хоть какую-то еду, Влад разумно решил остановиться. Правда удалось это намного позже, чем он захотел… Мила справедливо посчитала, что с ее умением «быстро перегорать» лучше все самое сложное сделать за один раз, а потом просто работать с основой. А ещё она решила загрузить их занятием, чтоб вообще не вспоминать о том, что произошло ночью. Парень только удивлялся тому, каким трудоголиком она была. Ночной недосып они компенсировали убойной дозой кофе и крепкого чая. — Я уже заебался эту хуйню делать! — Не ори, я тоже, — девушка даже голову не подняла, продолжая быстро печатать текст. — Help me or leave me (помоги мне или оставь меня), — махнула она рукой типа «отъебись». — Блять, уже русский забываю. Хотя чего уж, они половину времени общались то на немецком, то на английском. — Колчанская, не доводи до греха, — прорычал тот. — У нас еще есть время. Я и то сплю больше, когда работаю. Она подняла на него усталый, но лукавый взгляд. — Да неужели? А я не раз видела тебя заебанным. И учитывая, что в 8 утра я обычно смахиваю на сонную Медузу-Горгону и ни хрена не понимаю, то ты вообще был в ужасном состоянии. Мила снова начала размахивать рукой, в присущей ей манере, но потом остановила себя. — Мда-а… — Влад задумчиво почесал лёгкую щетину. — Бабоньки пиздели, — продолжила свое та, — будто ты трахаешься днями и ночами напролет, постоянно меняя пассий. Надеюсь, хоть раз ты не выспался именно по этой причине. Она показала язык и слегка улыбнулась. Влад захохотал. — Ну раз точно было, — лояльно ответил он, не желая, чтоб та знала подробности. — У тебя уже глаза слипаются. Милая, хватит. — Иди в жопу. — Прекрасно, если ты не против… Выдохнул он только когда девушка уснула на диване с ноутбуком на коленях. Часы показывали без пятнадцати пять часов ночи (или уже утра). — Вот уж и малышка. Он забрал ноут, перенес ее на кровать и укрыл, даже не раздевая: она приехала к нему в прямом платье-кофте и леггинсах, которые мало чем могли помешать ее сну. Влад сохранил текст, все повыключал и хоть как-то разложил бумаги. И уже после всего этого позволил себе лечь рядом с ней, обнять под одеялом и тоже отключиться. Его последние мысли были о том, как приятно пахнут ее волосы. Влад проснулся первым. Или Мила очень устала, или он просто привык меньше спать. За окном снова было темно, а на часы ему было просто лень смотреть. Со своей работой парень и по пару суток подряд мог находиться в бодром состоянии, почти не ощущая дефицита сна. А когда засыпал, то спал нехило. Чем бы он не занимался, преподавать ему нравилось почти всегда. Сам факт того, что ты кому-то можешь дать знания… Да и за студентами наблюдать весело. Только на одних наблюдениях можно написать книгу по психологии, а если к этому подключить общение — то тебе и вовсе открываются новые миры новых людей. Это только поначалу так восхищало. С приходом большего понимания его интерес угасал к студентам как к подопытным, но зато просыпался именно как к студентам. Вроде и сам недавно учился, но будто целая жизнь прошла. Хотя и не учился он толком. Выезжал только на том, что в идеале знал языки, и в конце каждого года его таскали по конференциям. А как это можно поставить тому, кто защищает честь универа, какую-то тройку или неуд? Правильно, никак. Влад работал тогда, работает и сейчас. А преподавание — это действительно хобби. Мужчина улыбнулся, вспоминая былые времена. Давно он не ощущал такого спокойствия и уюта, находясь дома. Да и давно не сидел просто так в кровати, смотря в далёкое звёздное небо. Он вдруг пожалел, что постоянно закрывал шторы на ночь. Мила тихо сопела рядом. Во сне она повернулась к нему лицом и закинула на него ногу, тяжесть которой ему было ощущать даже приятно. Она плотно закрутилась в одеяло так, что едва Владу хватило. Но насколько же милой она была! Без косметики даже не до конца выглядела на свой возраст. По крайней мере, во сне. И по крайней мере, мужчине это нравилось. Она не походила на ту фурию, которой казалась ему долгое время. Влад так и не смог до конца понять ее модель поведения. Да, у нее бывают просто невыносимые состояния, когда единственное, чего хочется — это любым способом ее заткнуть. Но эта девушка открылась для него и как нежная, понимающая и добродушная… Влад искренне не понимал, как можно сочетать в себе столько противоречивых качеств. Она ему нравилась. Интересовала давно. Ещё с начала года, когда он стал свидетелем ее взбучки с одногруппницей из-за сплетен. Если б не это, он бы и не поверил, что эта молчаливая бестия такая. Он не наблюдал за ней больше, чем наблюдал за всеми. Но каждый раз, когда она разрушала его представление о себе, Влад испытывал раздражение. И оно нарастало вместе с каждым сказанным ею словом. Он никак не мог понять, что она такое. А сейчас… Он замечает все больше ее недостатков. У нее сухая кожа на руках и некоторых участках лица, хотя та даже при нем не раз увлажняла ее кремом; фигура явно далека от идеала, хоть и в ней все гармонично и задница вполне себе неплохая; она ведёт себя как ребенок и заставляет его отвечать тем же… Но это не вызывает ничего, кроме нежности. Ему нравится, что он может потрогать ее везде — и везде это будет приятно. Ему нравятся ее попытки согреться самостоятельно, а после ее недовольное:"Ну давай, грей меня, печка». Ему понравились ее песенки, пока они делали чай. Владу были несвойственны такие размышления, но он совсем не против думать о ней. Эти сутки… Мила открылась совсем иначе. Она как огонь: то готова превратить все в пыль, сжечь дотла, то просто дарит тепло. — Давно ты не спишь? — сонно спросила Мила, открывая один глаз. — Достаточно, чтоб успеть насладиться такой прекрасной ночью и девушкой рядом со мной. — Ой-ой-ой, меньше бы заливал, я все равно… — она остановилась посреди фразы. Ее глаза хитро блеснули, а уже в следующий момент та оседлала парня. — Хотела сказать, что не в настроении, но потом поняла, что я в отличном настроении, чтобы заняться с тобой любовью. Влад засмеялся, обхватив ее талию под платьем. Он погладил ее ягодицы поверх гладкой ткани, а потом вернул руки на талию, слегка ущипнув небольшую складку кожи чуть выше резинки. — Эй! Если так ты хочешь намекнуть, что я жирная, то я тебя разочарую: я и без тебя это знаю. — Ты не толстая. А будешь худеть, от сисек вообще ничего не останется, — тот снова широко улыбнулся, наслаждаясь реакцией. — Э-эй, нет! Но уже поздно. Ему в лицо прилетела подушка с попыткой лёгкого удушья. Мила пару секунд победно улыбалась, а потом мужчина уложил ее на лопатки и сел сверху, заблокировав ее движения. — Плохая девочка. — Кто бы говорил, — огрызнулась та. — Ну я точно не плохая девочка, — промурлыкал Влад ей на ухо, одной рукой оглаживая бедра и зону бикини всего в нескольких сантиметрах. — Ты хренов садист! — Ммм, — нагнулся к ее уху, — я бы так не сказал, — его рука накрыла ее киску. — Мягкая, — снова мурлыкнул, удовлетворившись ее стоном. — Я снова хочу вытрахать из тебя дурь, но это, как показывает опыт, не особо помогает… Он брал ее нежно. Или они занимались нежным сексом. Или ещё круче: Влад входил в Милу нежно и ласково (не шарю, как можно вообще ласково входить), ощущая некий трепет от их соития. Каждая романтическая и не романтическая особь может думать, что ее душе угодно. А по факту, они не были бешеными кроликами, а больше уделяли друг другу внимания в касаниях, движениях и даже в словах. — Это было… приятно. — Мила прикрыла грудь одеялом и, сидя в позе лотоса, обдумывала что-то. — У меня когнитивный диссонанс, — она замолчала на некоторое время. — Нет, мне вполне уютно, но… — Ты, кажется, в смятении? — Влад лежал на подушках, закинув одну руку за голову, и улыбался чему-то своему. — А? Да. Я просто не ожидала, что ты… Мы можем так. — Она посмотрела в ночное небо. — Очень красиво. Я люблю ночь. — Я тоже. Ложись рядом. — Я… Я пойду сделаю чай. Ты будешь? — Нет. Мила, в чем дело? — Ни в чем. — Мила! Я не собираюсь тут устраивать драму. Говори все прямо. — Хорошо. — Девушка обратно села на кровать, с которой уже успела встать, и повернулась лицом к Владу. — Я ощущаю странные эмоции к тебе. Ты становишься ближе для меня, и я не уверена, нравится мне это или нет. Так понятнее? — Понятнее. Не заводись, а лучше давай ко мне в объятия. Та посмотрела на него, нахмурившись, а потом вдруг застенчиво улыбнулась и подползла к Владу, обнимая его. Он укрыл их двоих одеялом и погладил ее растрёпанные волосы. «What the fuck?» («Что за нафиг?») — все думала Мила, удивляясь своему состоянию. Ей совершенно не нужно сейчас влюбляться. Откинув мысли в сторону, она все же позволила себе насладиться тёплыми объятиями. Утром Владу позвонили с универа, предупредив, что его пары пока некому заменять. Поэтому он помчался на работу, а Мила, с того же пункта назначения, помчалась на учебу, но на байке. Она не хотела, чтоб кто-то увидел их вместе, не хотела оставлять золотистого коня не в положенном месте и не хотела (а если быть точнее, то очень хотела) проводить ещё больше времени с мужчиной. Она до сих пор не определилась, что между ними. Полночи они разговаривали на самые разные темы. Девушка и подумать не могла, что тот может быть для нее таким интересным собеседником. Влад рассказывал о своей учебе в универе, некоторые моменты из школы, детства, совсем немного о работе… Казалось, он прожил целую жизнь, полную эмоций, но на деле — всего некоторую часть этой жизни. Мила тоже рассказывала о себе. Сначала она не особо хотела ещё больше раскрываться для него, но потом это чувство отпустило, и они смеялись, разговаривали, дурачились. Это была одна из наилучших ночей в ее жизни. Первую пару она прогуляла, успев заехать домой к Максу, и убедилась, что никаких там трупов нет. Уборка бы не помешала, конечно, но этим девушка решила заняться потом. Мила открыла спрятанный сейф тем ключом странной формы, который Макс запихнул ей в карман. В нем оказались документы, кучки бабла (а учитывая, что он всенепременно взял с собой немало, Мила ещё больше офигела), два ствола с магазином, какая-то коробочка и записка с подписью: «Малышке». В записке Макс попросил прощения, что скинул на нее все это, попросил носить с собой ствол, если заметит что-то странное… Также попросил появляться в его квартире как можно чаще и незаметнее, а самое главное — не пускать в нее никого постороннего (а не как он пиздел, когда уезжал). Мила разозлилась и, даже не дочитав, бросила бумагу назад в сейф, спрятанный в стене. Она меряла большую комнату шагами, лихорадочно обдумывая, во что ввязался ее друг, во что ввязал ее, не сдохнет ли он в скором времени и не начнется ли на нее лично охота (причем сама она даже не знала, с какого хрена!). Мила вздохнула и с замиранием сердца быстро положила один из стволов в свой рюкзак. А затем захлопнула сейф и спрятала его из вида. Ключ, напоминающий звёздочку, она положила обратно в карман, пообещав себе потом перепрятать его ещё куда-то. Девушка вспомнила, что оставляла у Макса немного косметики. Накрасилась и стащила со шкафа (где оказалось куда больше вещей, чем ожидала) самую маленькую толстовку Макса, которую, судя по размеру, он носил ещё до того, как накачался. Легинсы — вещь универсальная, но от утреннего холода особо не защищает, особенно если ты едешь хотя бы 220 км/час на свежем воздухе. Мила успела согреться на заправке теплым чаем, а потому опоздала на вторую пару на двадцать минут. Обрадованная, что на этой неделе за их группой закрепили одну аудиторию, девушка неслась на второй этаж, молясь, чтоб ее не выгнали. Не зря же она, черт побери, ехала сюда. Ворвавшись в аудиторию и заодно ругая себя, что забыла постучаться, она охренела. — Надо же, какие люди. Колчанская собственной персоной, — пропел знакомый голос в своей издевательской манере, которую Мила уже стала забывать. — Даже не знаю, что спросить целесообразнее: почему вы опоздали или зачем вообще пришли на пару. Ведь, насколько я помню, эту тему вы знаете. Мила нахмурилась, перевела взгляд на доску, а потом сообразила, что действительно знает. Они обсуждали это, пока готовили доклад. — Честно говоря, Владислав Игоревич, я не знала, какая сегодня тема. Я даже не знала, что сегодня есть английский язык в расписании. — Не проблема. Сегодня у нас не совсем английский: на этом занятии я разговариваю чисто на русском, а студенты — как и было раньше, на английском. Ломоносов, переведи. И Ломоносов действительно перевел все на английский, сделав несколько ошибок, которые Мила, к своему несчастью, исправила. — Колчанская, идете на поправку. — Влад явно пребывал в отличном состоянии духа. — Ну раз вы не побоялись в этот раз вставить свои «пять копеек», то и до конца занятия вы будете исправлять ошибки, которые будут делать ваши сокурсники, рассказывая домашнее задание. — А что будете делать вы? — Нахмурилась та. — Искать ошибки в вашем тексте, Колчанская. Вы же не пришли сюда с пустыми руками, я надеюсь? Мила сжала челюсти. Этот фарс ее все еще забавлял, но и порядком надоел. А может это все ее напряжённые нервы после фразы в записке Макса про ствол и наличие последнего в ее сумке. Девушка молча сняла рюкзак, выложила ноут на стол, открыла крышку, включила документ. Все остальные уже начали отвечать. Она снова погрузилась в себя, а пришла — когда Влад окликнул: — Колчанская, вы где-то в облаках? Я дал вам задание, будьте добры его исполнять, а то получите неуд. — Не самая лучшая тактика ведения занятия с помощью шантажа, Владислав Игоревич, — пожала плечами она, уже собравшись сесть на приглянувшееся ей место. — Куда?! — остановил ее Влад, который уже начал читать. — Остаётесь здесь. Или вы ещё и исправление ваших ошибок скинуть на меня хотите? Мила состроила гневную гримасу, пока шла брать себе стул. Но вдруг сама осознала, что гнев более показушный, чем был бы даже неделю назад. Она подумала, что совсем не против сидеть рядом с ним. «Бля, вляпалась же ты!» Села специально с перпендикулярной к стороне стола Влада. Тот нахмурился, а Мила лишь пожала плечами, тихо дополнив: — Ибо нефиг палиться. Занятие прошло спокойно. Для всех, кроме Влада, ибо рука шаловливой девчонки рядом то и дело «случайно» касалась его паха. А так да, все спокойно. — Накажу дома, — успел прохрипеть он ей на ухо, после чего Мила выскользнула из аудитории в столовую. «А дома, это где?» Оба задались этим вопросом. Вместо последней пары (которая Миле показалась достаточно неважной), девушка откланялась домой. Успокоила себя тем, что ее вообще отпросили. Сначала она намотала круг вокруг города, всё ещё радуясь возможности ездить на скорости, но как только зашла в квартиру, ей написала Ника. Мно-о-о-го сообщений с гневными тирадами о том, как они давно не виделись, а тем более — гуляли. Кое-как убравшись дома за полчаса, та поехала на автобусе на встречу к подруге. И хоть времени оставалось мало до прихода Игоря — парня подруги, но девочки успели нажраться… Милу, которая в последнее время стала не очень стойкой к алкоголю, понесло быстро. С Вероникой дела обстояли лучше — она пила меньше с учётом того, что ей надо было встречать любимого. Желания пить не было сначала ни у кого. Но потом девушки начали делиться проблемами, а там уже было принято решение купить вино. Много вина. Мила промолчала о том, что встречается с преподом, но рассказала о нем как о простом парне. В большинстве, она слушала, как живётся ее подруге с Игорем и его родственниками… Потом доливала и слушала ещё с большим упоением. Как Ника осталась в более-менее трезвом состоянии, Мила не шарила. Как и не шарила вообще. Спустя минут тридцать после того, как они разошлись, она вдруг подумала, что хочет срочно видеть Владислава Игоревича, этого мнимого преподавателя, и высказать ему все, что о нем думает. Руки набрали его номер раньше, чем до мозга дошло, что так делать не надо. — Ты! Ты! — Начала она. — Ну я, — лениво ответил тот. Девушка опешила. Пока она думала, что ему ответить, Влад сам продолжил: — Мила? Что такое? — Хотела спросить, Владислав Игоревич, не тревожит ли вас то, что вы ебете свою студентку? — Если эта студентка ты, то нет, не тревожит. Что за вопросы на ночь? Ты пьяная? Я слышу улицу, ты не дома. — Я не закончила, — шикнула она, садясь на лавочку и щупая пистолет в сумочке. — Как я? Лучше остальных твоих баб? Так со мной возишься, что даже странно. — Что?! Блять, не думай садиться в таком состоянии на байк! — Чё ты обо мне так печешься-то? Все нормас. — Скажи, где ты, я приеду. — Нахер мне надо, чтоб ты приезжал, — накрутила прядь волос она на палец. — Блин, а я ведь и потому звонила. Ну ладно, приезжай. И винишко с собой возьми. Она скинула. Потом Влад начал названивать снова. И снова. На пятый раз Мила взяла трубку. — Адрес назови, дура! — Сам ты дура! Лишь бы поорать на меня. — Орёшь только ты. Называй адрес, пока я не вышел из себя, Колчанская. Это было так сказано, что у Милы все сжалось внутри. Что странно, ведь на пьяную голову все помехи не страшны. Правда, она толком и не поняла: те странные мурашки на ее коже появились оттого, что ей стало страшно за свою шкурку, или оттого, как сексуально звучит его грозный голос? — Я не знаю, где я, — промычала она. — Здесь парк. Вроде. Скверик такой миленький, деревья… — Подробнее! Мила, как мне тебя найти, если ты описываешь то, что есть везде? — Эммм… — Не зависай. — Да, но не везде есть рядом церковь. — Блять, просто скинь мне свои координаты. — У меня интернета нет. Сегодня денежка закончилась. — Та ты издеваешься! — Я студент! Это жизнь издевается, а не я. О! — тыкнула она пальцем в сторону. — Здесь ещё какая-то частная клиника напротив. Ветеринарная. Собачки нарисованные, такие классные. Это тойте… Тойтей… Короче мелкий такой, на крысу похож. — Тойтерьер, Мила, — вздохнул Влад в трубку. Он помотал головой и вывернул руль на сто восемьдесят градусов. — Хоть что-то… Я понял, где ты. Жди. Ждать пришлось минут двадцать, но за эти долгиииие минуты Мила успела прочитать весь Инстаграм, ругаясь, что нет ничего интересного, найти книгу «на потом» и почитать сфотканный когда-то конспект. В конце-концов она приложила к щеке ладонь, локтем оперлась о верх лавочки и так сидела, летая в своих сонных самолётах и витая в своих же облаках. Она уже почти уснула, когда Влад ее окликнул. — А? — открыла глаза та, пытаясь сообразить, где она. — Что ты здесь делаешь? — Забираю пьяных подростков. — Если я пьяный подросток, то ты старый хрыч! Никуда я с тобой не пойду! А потащить ты меня не сможешь, я дохренища тяжелая, понял? На самом деле, из этого бреда он мало что понял, ибо ее голос был сонным, пьяным и размазанным одновременно. И все же она была не права, если Влад правильно изрёк ее выражения. Мила не особо лёгкая — он знает. Но это не значит, что он не в состоянии перенести девушку до машины. Работая грузчиком, он таскал на себе и по сто, а, бывало, и по двести килограмм. Но Влад не хотел доставлять ей такой радости. Она ему нагрубила, а потому к машине пусть сама валит. Он поднял ее с лавочки, держа под мышки, а Мила и не сопротивлялась. Она оказалась близко, его окутал запах ее сладких, с кислинкой, духов и какого-то крепкого напитка. — Что ты пила? — Вино. — Сухое? — Обижаешь, — надулась, а потом глупо улыбнулась та, смотря ему в глаза. — Конечно, сухое! — И с кем? — С Ни-и-и-и-и-икой. Я ее так давно не видела. И тебя тоже. — Мила, мы виделись сегодня на паре, а перед этим провели более суток вместе. — Да? — она совсем как ребенок похлопала глазками. — Дитя. — Иногда могу себе позволить, — отмахнулась она. — Влад, я сама могу стоять, хватит меня так держать уже. Мне лавочка в ноги упирается, неудобно. Он отпустил ее, но Мила не совсем твердо стояла на ногах. Она его крепко обняла, прижавшись головой к его груди. — Ты такой теплый и мягкий, — прошептала. Влад признал, что какой бы в стельку пьянючей она ни была, все же вызывала у него раздражение наряду с умилением. Вот пьяная баба, вредная, а ведь ничего плохого не делает. «Это пока…» — Я соскучилась. — Я тоже, милая. Пошли, ты замерзла. — Угу, — спокойно согласилась она, а потом вдруг подскочила на месте (в прямом смысле). Ее как током шибанули. — Что ты делаешь? Но девушка уже ступила на лавочку ногами и повернулась к Владу. Пока тот не успел опомниться, она взяла его лицо в руки и поцеловала. Зато Влад понял, что вкус на вина у нее совсем не дурной, хоть он и не любитель сухого. — Было интересно попробовать, какого тебе целоваться с таким гномом, как я, — оторвалась от него Мила. — Твоя любознательность радует, но нам пора домой. И ещё от тебя несёт перегаром. Хоть это и не самый ужасный перегар, который я слышал. — Ах так! Повернись. Влад недоверчиво посмотрел на нее. — Давай-давай. Как только он это сделал, Мила обхватила его талию ногами, а руками обвила шею. — Ты же тяжёлая? — Скажи спасибо, что не прыгнула. Давай, лошадка! Но! — Я щас тебя скину и брошу валяться здесь, — прорычал Влад, подкидывая ее за ноги, усиляя хватку. — Что за разговорчики? Давай вперёд! — Скомандовала Мила грозно, поднимая сжатый кулак вверх. Но потом, нагнувшись к уху «транспорта», тихо добавила: — Пожалуйста, дай мне почувствовать себя принцессой. — Злая ты принцесса. — Тоже мне, ценитель… Влад усмехнулся и спокойно донес ее до машины. Из-за того, что девушка умудрилась уснуть, он погрузил ее на заднее сидение и поехал к себе. — Не соскучишься. Правда, его мысли прервал телефонный звонок, и на остаточное время дороги Влад погрузился в обсуждение работы. Мила проснулась одна в постели Влада. — Хух, хорошо хоть в одежде. Перспектива того, чтоб этот мужчина видел ее жирочек, пока она спит… В общем Мила не хотела бы этого, хоть и знает, что на самом деле у нее красивое тело. В первую очередь пошла в ванную, ибо запах изо рта был ужасным. Хотя бы на вкус. По пути на кухню, в гостиной, встретила Влада. Он сидел на диване спиной к ней, но Мила уже поняла, что это не предвещало ничего хорошего: на столике лежала ее сумочка, а рядом — тот самый злосчастный пистолет. Она молча села рядом. — И откуда это у тебя? — Я не могу сказать. Почему ты рылся в моей сумке? — Потому что пьяная баба, которую я забрал вчера хуй знает откуда, не соизволила перезвонить родителям в нужное время, а потому бедные предки названивали тебе по пару раз каждые десять минут. — Боже… — она схватила телефон, набирая маму. Поговорив с ней несколько минут и выслушав ее упрёки, что так делать нельзя, Мила отключилась. — Ты сказал, что ты мой парень? — А что мне ещё оставалось? — Наконец посмотрел на нее Влад. — Даже если ты не хочешь этого, мне все равно пришлось как-то объяснять твоим родителям, с какого хрена я беру трубку вместо тебя. Даже этого твоего Макса, который съебался непонятно куда, твои родители знают, а услышав о том, что у их дочери может быть парень — они жёстко охуели. Мила заметила круги под глазами мужчины. — Ты спал? — Я работал. — Влад, прости за то, что вчера было. Я не должна была тебе звонить, не должна была ничего тебе говорить и… И трахаться с тобой я тоже не должна была. А насчёт этого, — она показала взглядом на стол, — то мне нужно ещё разобраться. — Блять, Мил, я не понимаю. Честно! Я настолько тебя заебал, что ты и представить не можешь меня в роли своего парня? Если я тебе так противен, то с хрена ли ты так стонешь подо мной? С хрена ли ты позволяешь мне касаться себя, с хрена ли ты была нежна со мной? С какого хуя, блять, ты смотрела и смотришь на меня так, как ещё никто никогда не смотрел? Мила выпала из реальности, смотря на него ошарашенно. Она и представить не могла, что все его предложения имеют настолько сильную основу. Влад истолковал ее молчание по-своему. Он вдруг схватил ее обе руки, удерживая их у нее за спиной, а другой рукой провел по ноге вверх. — Как ты можешь говорить, что не знаешь, хочешь ли быть со мной, если уже сейчас ты дрожишь? Влад навис над ней, не делая больше никаких движений. Он смотрит ей в глаза, улавливая эмоции. — Похоть — не то, на чем держатся отношения. — И на чем же они держатся? Мила сглотнула. — На трёх слонах, которые стоят на черепахе… — предположила она. — Или там что-то про китов было? Влад поднял брови, отпустил ее и плюхнулся обратно на диван. — Пиздец, Мила, — он провел ладонью по лицу и волосам, охреневая. — Это просто… Он сжал кулаки. — Давай попробуем. Влад резко повернулся. — Что? — Давай попробуем. Только я надеюсь, ты знаешь, что если у нас будет только секс — мы будем любовниками, а не парой. — У нас изначально был не только секс. Мила скептически на него посмотрела, но промолчала. Может он и прав. Влад повалил ее на диван и поцеловал. — Мужчина, если вы думаете, что я вот так вот сразу вам дам, то вы жестоко ошибаетесь. — Ахахах, та пожалуйста. Но я же могу поцеловать свою девушку. Он обнял ее рукой за талию, а потом одной опустился к попе. — Прости, рефлекс. — Верни руку, мне нравится, как ты меня лапаешь. — Ммм… Я это знаю, вообще-то, — и ещё сильнее сжал ее попку. — Влад, я мокну, — посмотрела она ему в глаза моляще. — Остановись. Я хочу на каток. — Ахахахах, ну что за девушка?..