***
Глупо было думать, что он сможет контролировать мальчишку-титана, ведь они ничего не знали ни о нем, ни о его силе. Именно из-за этой ошибки Ривай сейчас стоял на коленях, а лицо его утыкалось в собственные же свежепостиранные простыни. Очень самонадеянно и очень глупо. Убедить власти, что Эрен нужен разведке, забрать себе, изучить и использовать в борьбе с титанами — идеальный план, но все пошло прахом, когда оказалось, что Эрен подчиняется только тогда, когда сам того хочет. В остальных случаях именно он контролировал ситуацию. — Не зажимайтесь так, капрал, вам же больно. Ривай глухо зарычал, продолжая упрямо сопротивляться вторжению в своё тело, но не было возможности выбраться из этих рук — титанья сила наполняла молодые, еще неокрепшие мышцы, превращая захват в тиски, и гасила любую попытку к бегству. Это уже не первый раз, когда Эрен насилует его, с трудом проталкиваясь внутрь. Подготовить и растянуть Ривая как следует снова не получилось — при каждой попытке тот вырывался, сопротивлялся и почти выскальзывал из стальной хватки. — Ублюдок, дрочить бы сначала научился, а потом уже лез к живым людям, — затаенный страх переплавлялся в злость, слетая с губ Ривая отборными ругательствами. — Такого даже врагу не пожелаешь. Я бы лучше у титана отсосал, чем с тобой ебался. Унизительные слова ударили с неожиданной точностью в единственное слабое место Эрена. Он поджал губы, пытаясь проглотить обиду, и неожиданно замер, не вынимая член из узкой задницы. — Хоть вы и говорите так, но ведь вы каждый раз кончаете, а значит вам нравится, — неуверенно произнёс Эрен, одновременно с этими находя член Ривая ловкими пальцами. — И дрочить я умею, сейчас покажу. Мысленно взвыв, Ривай проклинал себя за несдержанность, ведь теперь вся выдержка уходила на то, чтобы не толкнуться в ласковую руку, что оглаживала головку и размазывала выступившую смазку по всей длине. — Ты больной, — выплюнул Ривай, с сожалением осознавая, что член предательски креп от ритмичных движений. Горячее удовольствие прокатилось вверх по спине Ривая, застряло где-то в области затылка, и разлилось мурашками по всему телу, которое уже плохо слушалось своего хозяина и просило больше ласки, больше грубости, больше Эрена. Чувствовать внутри себя член было не в новинку. Детство и юность Ривая прошли, но воспоминания прочно засели в голове, разрушая все попытки зажить новой жизнью. Покалеченный и изуродованный, он никогда не сможет избавиться он той грязи, что впиталась в него за годы, проведённые в подземном городе. Насилие и боль сопровождали его всю жизнь, и мало кто мог приблизиться к суровому капралу, не поранившись при этом о шипы, что покрывали его кожу, охраняя от излишних контактов. Но только не Эрен. Он, не раздумывая, обернулся вокруг Ривая всем своим существом, заявил свои права, своё желание. И теперь почти каждую ночь заставлял его подчиняться себе снова и снова. Каждый раз Ривай боролся с ним и каждый раз проигрывал. Все больше синяков расцветало на его теле, но исход всегда был один — он кончал, позволяя мальчишке трахать своё тело, пока тот не изливался глубоко в него, шепча признания в любви. — Нет ничего в мире, красивее вашего тела и вашего голоса, — завороженно пробормотал Эрен, уткнувшись в основание шеи. Вдыхая одуряющий запах, он медленно провел языком по влажной коже, завершая движение где-то за ухом. Если бы существовало что-то вкуснее разгоряченного Ривая, Эрен был бы в первых рядах за лакомством, но сейчас он здесь, наслаждался каждой каплей пота, которую слизывал, пока спускался губами вниз по напряженному позвоночнику. Не прекращая одной рукой ласкать отвердевший член, другой рукой Эрен с силой надавил на поясницу, заставляя прогнуться ещё сильнее: — Я хочу услышать, как вы стонете, — спокойно и властно произнёс он, вызывая непрошеную и неконтролируемую дрожь в коленях. Крепко держа Ривая за талию, Эрен с силой толкнулся в откляченный зад, проходясь прямо по простате. — Ну же, Ривай, я хочу слышать вас. Ещё один толчок, ещё и ещё. Не сбиваясь с ритма, Эрен стал быстро и сильно дрочить Риваю, у которого давно уже крепко стояло от его грубых прикосновений. Ривай чувствовал, как чужой член, распирая стенки ануса, беспрепятственно входит в него на всю длину. Слишком горячо. Невыносимо. Хотелось разрядки — хотелось продолжения. Острое удовольствие накрывало обоих, сбивая дыхание и обжигая кровоток. Пошлое хлюпанье сопровождало каждое движение, шлепки от соприкосновения кожи наполняли комнату, но со стороны Ривая не раздавалось ни звука. Почувствовав, что Ривай уже на грани, Эрен резко переместил руку на основание члена и сжал его, не давая кончить. Никем не остановленный, с губ Ривая неожиданно слетел разочарованный полувыдох-полустон, отразившийся на лице Эрена самодовольной улыбкой, обозначавшей его маленькую победу. В следующий раз звук будет протяжнее и громче, он уверен. Поощрив немую просьбу, Эрен, продолжая врываться в податливое тело, разжал руку и с наслаждением поймал судорогу, пробежавшую по телу любимого, когда того накрыл оргазм. — Вы молодец, капрал, — довольно прошептал Эрен, целуя Ривая в плечо и чувствуя, как сперма стекает по руке. — Сегодня вы расслабились гораздо быстрее, чем обычно. — Иди к черту, ублюдок. Хриплый, запыхавшийся. Этот голос стал последней каплей для Эрена, и он кончил, с удовольствием наполняя Ривая своей спермой. — Я люблю вас.***
Близость это боль. Секс это боль. Подчинение это боль. Доказать Риваю обратное может только безумец. Ведь безумие искреннее. Чистое. Ему невозможно не поверить. Особенно когда чьё-то безумие — ты сам.