Lollipop star

Сладенький голосок, яркое лоскутное платье, которое игриво подлетает при каждом шаге, длинные стройные ножки в серебряных босоножках и миловидное белое личико с небесно-голубыми выразительными глазками. Блубери был ярким представителем нынешней поп-эстрады. Желанный, обожаемый и любимый каждым третьим монстром на планете. Его карьера развилась головокружительно и крайне стремительно, от чего любой мог с легкостью сойти с ума. Однако Блубери удержал себя в руках, чем вознес собственный успех на эталонную вершину. Поэтому теперь он сменял одну сцену за другой в череде непрекращающихся концертов, собирая залы, стадионы, арены, катаясь не только по родной стране, но и за ее пределами. Он уже почти объездил планету, но при этом был молод, амбициозен и полон жизненных сил. Блубери, без малого, начинали боготворить. Его страстно хотели миллионы. Однако эта истинная роскошь досталась далеко не всем. Очередной концерт в столице в этот раз поразил своим масштабом и охватом аудитории. И даже несмотря на то, что перед главным шоу почти час шел разогрев, монстры были крайне нетерпеливы и оживлены. Они готовы были взорваться, лишь увидев тень кумира, которая пробиралась к центру сцены сквозь концертный дым. И вот когда софиты очертили Блубери, в воздух поднялись оглушающие восторженные вопли, крики, визги, не стихающие больше минуты. Блубери уже привык к масштабу собственной популярности, но не всегда был готов к такому горячему приветствию. Он был крайне благодарен аудитории каждую встречу с ними, он выкладывался на все сто процентов, а порой даже и больше, даря своим голосом и движениями огромный заряд энергии всем присутствующим. Однако любой концерт рано или поздно подходит к концу, артист устает, однако аудитория ненасытна до самого конца, скандируя «бис!» и требуя как можно дольше остаться на сцене. Блубери к таким моментам уже покрыт десятым потом от палящих софитов, активных танцев и плотной духоты, что всегда нависает над большим скоплением. После третьего выходя на бис и небольшой песни, Блубери все-таки под срывающиеся аплодисменты уходит со сцены и под присмотром охраны следует за кулисы, чтобы через минуту оказаться в спокойной гримерке. Только через несколько минут, когда голова осознала, что шум наконец-то лишь вдалеке, Блубери приходит в себя и впервые за вечер глубоко выдыхает, а потом откидывается на спинку стула и по-настоящему расслабляется. Напряжение стекает вниз по влажным костям, как патока, голова слегка кружится, а мысли начинают неумело копошиться, налетая одна на другую. Сегодняшний концерт был по-настоящему взрывным, беспрецедентно масштабным, очень насыщенным. И, конечно же, очень трудным. Однако Блубери доволен проделанной подготовкой и самим выступлением, он впитал в себя столько энергии и любви публики, что хватит на небольшую электростанцию. Возбуждение все еще будоражило его вперемешку с наваливающейся усталостью, однако он был бесконечно счастлив. Осталось дело за малым: добраться до гостиницы, принять теплую ванну, как следует поесть и лечь спать часов на десять. Это было бы просто идеально. - Восхитительный концерт, малыш, - произнес Эджи, агент Блубери, едва слышно заходя в гримерку. – Толпа до сих пор не успокоилась и все еще хочет тебя вытащить обратно на сцену. - Я бы с радостью, но у меня совсем нет сил. Хоть я и сильно благодарен им за такую любовь, - с улыбкой выдохнул Блубери и немного выпрямился за туалетным столиком, а потом наклонился и стал расстегивать застежки на туфлях. – Но я умереть как хочу в отель. - Мы скоро поедем, - Эджи подошел ближе, оттеняя в зеркале утонченную фигурку Блубери своим мощным и плечистым телом в черном костюме с кроваво-красным галстуком. – Фанатов нереально много, они облепили все ходы. - Хотелось бы порадовать их автографами, - Блубери отстегнул чокер с пышным цветком и положил на столик, - но я просто не выдержу и свалюсь в обморок. Я так устал, - он снял украшения с запястий и пальцев, а потом растекся по столу и уложил голову на сложенные руки. - Бедный мой малыш, - нежно, без издевки, с почти отеческим пониманием произнес Эджи, подошел вплотную и опустил руки на плечи, начиная аккуратно массировать косточки. В ответ Блубери тихо мурлыкнул. – Еще парочка концертов в соседнем городе, три фотосессии для двух журналов и одного каталога, маленькое интервью на телевидении, и на пару недель ты станешь свободен. - Я так мечтаю об этом, - продолжал мурчать Блубери, умелые пальцы Эджи делали все именно так, как хотелось. – Казалось, я не был в отпуске целую вечность. Так хочется просто полежать до обеда или почитать книжку. Господи, когда я в последний раз держал хоть что-то, кроме контрактов и сценариев? - Все будет совсем скоро, моя ягодка, совсем скоро. Мы пройдем через эти заморочки очень быстро, ты моргнуть не успеешь, - Эджи улыбнулся в зеркале млеющему Блубери, который смотрел на него полуприкрытыми глазами, а потом склонился к шее и аккуратно поцеловал. Блубери довольно улыбнулся. – Как же я обожаю твое новое платье, оно просто отпад. - Специальный заказ для столицы, - Блубери неровно хихикнул, когда горячий язык Эджи долго и лениво прошелся по шее. – Я хотел что-то особенное для этого дня, хотел всех удивить. - Тебе это удалось, - низким тоном рыкнул Эджи, а руки его, тем временем, спустились ниже. Постепенно прикосновения становились не просто расслабляющими, но еще и жадными. - Эджи, - выдохнул Блубери, прекрасно понимая намерения своего агента. Он уже давно научился читать малейшие проявления желания в свою сторону. – Я же уста-ал. - Тебе ничего не нужно делать, - дыхание обожгло шею и щеку, а потом Эджи аккуратно, но настойчиво поднял и развернул Блубери, а затем усадил на столик и притянул к себе вплотную. Он неотрывно смотрел в прекрасные голубые глаза, которые отражали всю детскую невинность и притягательную взрослую сексуальность, и подвластный порыву страсти утянул Блубери в глубокий поцелуй, обвивая хрупкое тело загребущими руками. Блубери был только рад ответить, но делал это лениво, все его силы полностью и безвозвратно ушли на концерт. Однако в неспешном, но чувственном поцелуе было свое особое расслабление и высвобождение трескучего напряжения. - Ты даже не представляешь, как оказалось трудно смотреть на тебя в этом платье. Оно просто кричит и провоцирует на незамедлительные развратные действия с тобой, - горячо выдохнул Эджи своим низким утробным голосом, показывая уже трещащую по швам выдержку и дикое желание взять Блубери прямо на этом туалетном столике. - Дизайнерское видение Маффет точно знает, что нужно моему окружению, - улыбнулся Блубери, чем только спровоцировал Эджи и вызвал очередной поцелуй, во время которого руки не просто прижимали к себе, они настойчиво искали маленькую собачку на скрытой на спине молнии, чтобы скорее освободить желанное тело от плена ткани и вдоволь насладиться им. - Хей, Блу, детка, как ты там? – непринужденно произнес Стретч, открывая дверь и только что закончив убирать все инструменты и свою гитару, на которой он аккомпанировал. Увидев Эджи и отражающегося в зеркале раскрасневшегося Блубери, Стретч замер, а потом его лицо растянула ехидная улыбка. – Кто-то решил играть не по правилам, а, Эджи? Блубери привычно смутился, а Эджи только оскалился в ответ, ожидая, пока Стретч таки закроет все еще открытую его рукой дверь. - Я еще ничего не нарушил, - без особого желания оправдывался Эджи, при этом продолжая оглаживать позвоночник и эктоплазму вокруг, которая поддерживала правильную, можно даже сказать идеальную форму платья на теле. – Я просто помогаю своему малышу расслабиться. - Я понимаю, что в этом платье его невозможно не трахнуть сию же секунду, но мы же договорились не трогать его до отеля, - Стретч свесил с плеча чехол с гитарой и поставил его к стене, а потом начал плавно приближаться к скелетам. - Уговор еще в силе, мы ведь не трахаемся, - улыбался Эджи. – Пока еще. - М-м, как интересно. Тогда я тоже могу делать все, что не входит в уговор, - с голодной улыбкой Стретч тоже распустил руки, начиная оглаживать левое плечо Блубери и небольшую прелестную грудь с уже торчащим сосочком. - Например свалить до завтра или вообще навсегда. - Ну нет, такой вариант мне не подходит, - Стретч настойчиво толкнул Эджи бедром, подбираясь к лицу Блубери и даря ему серию легких поцелуев. Блубери начинал медленно таять, и усталость уже была ни при чем. Его постоянно охватывала какая-то неведомая слабость, когда он становился объектом внимания уже двоих скелетов. Ему, конечно, было комфортно и лестно в своем положении, но при этом податливость только усиливалась, давая волю желаниям его партнеров. В довершении этого безумия не хватало только… - Так и знал, что вы уж здесь, - залетел в гримерку Слим, бросил рядом с гитарой Стретча сумку с вещами для подтанцовки, которую он исполнял на протяжении всех выступлений Блубери. – Это понятно, что никто из нас не выдержал бы до отеля, но дайте нашему зайчику хоть немного передохнуть. И вот теперь Блубери сделался совсем безмолвным и ватным. Присутствие этих троих накладывало на него какое-то необъяснимое заклинание покорности, размягчая и распаляя тело, что делало его таким приятно податливым и согласным на все, что угодно. Просто мечта любого монстра, однако джекпот выпал только троим. - Р-ребята, - едва нашелся Блубери, чувствуя себя уже полностью не готовым к любому сопротивлению. – Я понимаю ваши желания, н-но я правда не в силах сейчас… - Ты прости нас, озабоченных ублюдков, - Слим растолкал Эджи и Стретча на пути к Блубери, а потом обхватил его за талию и вознамерился поднять, - но ты правда сегодня сносишь башню по-особенному. Нам никак не устоять, - и понес к большому мягкому дивану, заваленному подушками, цветами, чехлами для платья и туфель. – Мы все сделаем в лучшем виде, сладкий. Расслабься. Слим уложил Блубери на диван и навис сверху, начиная нежно ласкать грудь одной рукой, а другой забираясь в прозрачные кружевные трусики, чтобы погладить маленький чувствительный клитор, а затем начать массировать вход в умопомрачительное узенькое лоно. Блубери тихонечко застонал, сейчас в нем смешивались желание, усталость и рефлекторное возражение. Однако это звучало однозначно для скелетов – это было чертовски возбуждающе. Блубери очень быстро отдался ощущениям и накатывающему удовольствию, которое слегка неохотно, но все же активно струилось по телу даже сквозь усталость. Эджи и Стретч не стали долго стоять в стороне, ведь тогда можно упустить свой кусок пирога, потому они приблизились к дивану и попытались отыскать свое место. - Д-давайте хоть… - отвечал с предыханием Блубери, пока Стретч осыпал его лицо поцелуями, а Слим стягивал трусики, оставляя их болтаться на левой ноге. – Хоть до отеля… отложим… - Это просто невозможно, - схватив Блубери за сочные бедра, выдохнул в лоно Слим и начал ласкать его языком. Блубери тоненько заскулил, ощутив раскаленный язык в сокровенном месте. - Уже поздно, - подтвердил Эджи, вынимая из узких брюк налившийся член и подсовывая его Блубери, который слабо обхватил его пальцами и начал неспешно двигать рукой, скорее по привычной инерции, чем осознано. Слим продолжал ублажать Блубери, отчего тот прикрыл свободной ладонью рот, когда в него начали буквально вгрызаться. Он был едва в силе контролировать рвущиеся наружу тоненькие и такие развратные стоны. - Я помогу тебе, детка, - выдохнул в лицо Стретч и сплел с Блубери языки, подавляя все его сладкие мычания. Блубери подозревал, но все же не осознавал до конца, как пагубно и наркотически влияет на свое окружение. Все реагировали на него одинаково: что обезумевшие фанаты, которые жаждали заполучить себе внимание Блубери хоть на секундочку; что организаторы, помощники, персонал и даже коллеги, – все они хотели Блубери так сильно и искренне, как это было вообще возможно. Он действительно, осознанно или нет, был пределом желаний и сексуальной жажды любого монстра. - Пора меняться, - произнес Стретч, и когда Слим нехотя оторвался от лона Блубери, которое стало полностью влажным и снаружи, и внутри, он занял его место, освобождая заждавшийся член из мешковатых штанов и пристраиваясь к заветному входу. Перед проникновением он посмотрел на своего любимого Блубери: такого разгоряченного, мягкого и податливого, невероятно сексуального в этом чертовом платье. Стретч впитал эстетику этой картины, насладился ею сполна, а потом плавно вошел, отдаваясь своим грехам полностью и без остатка, уподобляясь дикому животному. Блубери сладко и протяжно простонал и, все еще прикрывая рот рукой, стал рвано дышать под слишком быстрые движения Стретча. - Ты такой красивый, - с благоговением выдохнул Слим, поглаживая себя через штаны и наблюдая за подкатывающим удовольствием на лице Блубери. - В-вы и так меня смущаете, - с предыханием выдохнул Блубери, не в силах уже ничему противиться, гремучее желание разливалось по его костям, согревая и подбрасывая к мгновенному пику. Он уже был на полпути к потере здравого смысла и сознания, но все еще держался и кипятился в этом невероятно горячем и развратном котле. - Малыш, высунь язычок, - попросил Эджи, склоняясь ниже и поднося ближе член к лицу Блубери, - пожалуйста. Блубери послушно высунул язычок, который стал коротко проходиться по возбужденной плоти Эджи. В это время лоно громко и развратно хлюпало стекающими по губкам соками, еще сильнее заводя всех присутствующих. Вскоре Эджи не выдержал и отчаянно захотел своего куска пирога, поэтому без предупреждения выдернул Блубери из-под Стретча, сел на диван и усадил скелета сверху, нацеливая его прелестное лоно на свой истекающий желанием огромный член. - Э-эджи-и, - громко, и уже не стесняясь монстров за дверью, протянул Блубери, пока в него погружался невероятно раскаленный твердый член. – Я-я же не смогу… сам… - Не волнуйся, - Эджи крепко обхватил Блубери за сочные бедра и стал поднимать и опускать их, при этом подмахивая тазом и погружаясь в прелестное тельце максимально глубоко. - Т-твою мать, - зашипел Слим, видя как Блубери довольно жмурится и приоткрывает рот в уже далеко не тихих стонах, издаваемых его сладким и таким мелодичным голосочком. Даже могло показаться, что это рождается новый хит, однако он бы точно не соответствовал нынешней возрастной аудитории поп-эстрады. Слиму захотелось, чтобы его член немедленно побывал в этом ротике, поэтому он встал на диван напротив Блубери и с настоящей наглостью просунул его во влажную и прохладную глубину. К счастью, Блубери был настолько погружен в удовольствие, что совсем не был против такого вторжения. Он неглубоко посасывал и облизывал головку, даря Слиму горячие причмокивания и стоны, которые разносились по всему члену. Все это представление доводило до исступления. Эджи решил сменить позицию и завалиться на спину, оставляя Блубери скакать на себе и заставляя Слима перебраться на пол. В это время позади пристроился Стретч, начиная ласкать его спину и бедра руками и языком, вечно отвлекаясь на скачущее вместе с Блубери платье, которое и стало причиной такого скорого секса. Вскоре пальцы спустились по ложбинке к промежности и нащупали заветную свободную дырочку, а потом ввели в нее влажный указательный палец. - Вы совсем… меня сведете… с ума… - задыхался Блубери от переизбытка чувств. - И в половину не так сильно, как ты нас, - выдохнул Эджи, и остальные двое с ним полностью согласились. - Пожалуйста, Блу, - просил Стретч, разминая узкое колечко уже двумя пальцами и разводя их внутри, как ножницы. - Я-я не могу… отказать… ты же… знаешь… - Ты ангел во плоти, детка, - горячо выдохнул Стретч, прижавшись к спине Блубери и оказавшись рядом с его лицом, чтобы подарить полный благодарности поцелуй, а потом приступить к полноценной подготовке к двойному проникновению. Эджи замедлился, чтобы поласкать уже набухший клитор Блубери, подогревая его и так немаленькое возбуждение, а Стретч в это время обильно смазывал тугой вход, чтобы менее болезненно проникнуть внутрь. - А-ах! - жарко простонал Блубери в шею Эджи, полностью упав на него и подставляя зад для большей ласки. Стретч закончил все приготовления, наскоро смазал себя и пристроился к заветному тугому входу, а потом медленно и настойчиво надавил. Член привычно скользнул в горячее пространство под протяжные и мелодичные стоны и содрогания Блубери, который от удовольствия кончил во второй раз, при этом сжимая Эджи двумя руками за шею. - Блу, ты чистый кайф, - Стретча захлестнуло раскаленное возбуждение, и он начал двигаться, слишком быстро увеличивая темп. – Весь концерт мечтал об этом. О боже, да! Стретч вцепился в Блубери и стал настойчиво вбиваться, вырывая из него все возможные звуки, которые бесстыдно заполняли собой всю комнату. Эджи, не в силах больше терпеть, тоже начал двигаться, но не так спешно, стараясь подстроиться под рваный темп Стретча. - Ох блять, Блу, ты просто охуителен, - не сдерживался Стретч, врываясь в Блубери все наглее и наглее, приближая себя к скорому оргазму. – Трахал бы тебя днями напролет, прямо в попку, прямо в эту сочную тугую попку в этом неебически сексуальном платье… О-о-о, д-да! Д-да-а! – Стретч сжал бедра Блубери и наконец-то кончил, изливаясь внутрь горячей пульсирующей магией. - П-па-апи-и, - сладостно выдохнул Блубери, чувствуя, как внутри него что-то течет, и закатывая глаза от третьего оргазма. Стретч еще некоторое время не спешил покидать тело Блубери, но потом все-таки вышел и позволил Эджи свободно двигаться, который тоже был близок к оргазму. - Твое лицо просто прекрасно, - Слим не мог перестать наслаждаться видом удовольствия, что растекалось по прекрасному личику Блубери. – Твой голос, твой влажный язычок. О-о-ох, Блу, - Слим схватил череп Блубери и толкнул его на себя сильнее обычного, чувствуя еще больше вибрации по члену. – П-пожалуйста, потерпи пару секунд, - Слим часто задышал, резко и все-таки не так глубоко толкаясь в ротик Блубери, а потом долгожданно излился, забрызгивая не только горло, но и прелестное личико. Последним кончил Эджи, также не упустив возможности излиться внутрь Блубери. По окончании этой спонтанной, впрочем как и обычно, оргии, они уложили едва соображающего Блубери на диван и начали приводить в подобие порядка. К подъезду машины, Блубери уже спал, поэтому его выносили на руках к подземной парковке, которая была оцеплена. Около десяти минут понадобилось, чтобы пробиться через все еще плотное кольцо бушующих фанатов, а затем машина вырулила на большую дорогу и отправилась к загородному отелю. Теплая ванна и хороший ужин так и не сбылись для Блубери, зато он хорошо поспал. Его не тревожили ни звонки, ни дела, ни настойчивое внимание каждого из скелетов. Можно сказать, он спал как младенец. Утром, которое наступило около полудня, Блубери таки окунулся в расслабляющую теплую ванну с пеной и ароматными маслами, а на столе его ждал сытный завтрак из всех его любимых блюд. При этом трое скелетов так и не объявились перед ним, давая заслуженные часы лечебного одиночества и спокойного отдыха. Осознавая это, Блубери лениво жевал салат со всеми дарами моря и улыбался. О нем заботились больше, чем о драгоценности. Пускай иногда обладатели позволяли себе вольности. Однако пока они не перегружают Блубери, можно продолжать предаваться таким спонтанным развлечениям.