Не уходи бесследно в сумрак вечной тьмы

МакГонаггл очухалась, когда я отрезала последнюю прядь волос, таких же длинных, как и борода. Она с мольбой глядела в мои прекрасные очи, будто собиралась подползти к отрезанным прядям, что лежали на полу, прижать их к груди и запричитать: «За что?!» — Альбус, что с вами происходит? — Новый имидж. Не нравится? — я переступила через свои бывшие волосы и подумала, что вообще, если уж меняться, так по полной, — кстати, Минерва, вы плохо выглядите. Вам надо больше гулять и меньше напрягаться. Думаю, что вам пора отдохнуть от стольких обязанностей. Маккошка поджала губы и встала с пола, оттряхивая мантию. — У нас ведь договор! И я принесла вам обет! Что это за обет такой? Память предоставила нужное воспоминание. Ага, значит, она занимает все эти должности, в будущем становится директором, а я в свою очередь обещаю не смещать ее, так как если я нарушаю какие-то свои клятвы и обеты, то втык от магии получает она. Божечки-кошечки, а я думала, такое только в фанфиках может быть. Кто еще получал откаты вместо Дамблдора? Естественно, Снейп. И чета Уизли. И еще пара друзей. Ушлый Дамблдор страховался как мог. А мы ему крылышки-то поотрубаем. Ладно, с МакГонаггл нежность нужна, а то еще отказываться от обета не захочет. — Минни, дорогая, я знаю, что в последнее время очень несправедлив к тебе, но мои планы идут коту под хвост, и теперь мне нужно, чтобы ты отказалась от своего обета, мне это жизненно необходимо! — я взяла ее за руки, преданно заглядывая в глаза. Вообще с обетами сложная штука выходила — нарушить его было нельзя, а вот отказаться с обеих сторон можно. Я снимала обет с МакГонаггл, а она снимала его с меня. Занятная магия, век бы ее не видать. — Тогда я отказываюсь, Альбус, ради вас! — с придыханием ответила Минерва. — И я отказываюсь, Минни. Наши руки окутало сияние, которое вскоре исчезло. Ну что ж, теперь можно и вольничать. Поэтому я сняла профессоршу со всех должностей, кроме учительской, за что МакГонаггл на меня смертельно обиделась. А я пошла в маггловскую часть Лондона в парикмахерскую. И вышла оттуда обновленным человеком, как ни крути. Если раньше борода мне мешала, то теперь лысую башку обдувало всеми семью ветрами. Пришлось купить шапку-ушанку в ближайшем магазине. Что ж, миссия по изменению имиджа была почти выполнена. Почти. Не хватало всего лишь малюсенькой детали. И я пошла в тату салон. Тщедушный мастер посмеялся надо мной, но сделал все, как я просила. Даже по моей просьбе сделал пару фото. Орала я благим русским матом, но всем было пофиг, и я не стеснялась в выражениях. А фотографии я проявила, и, вернувшись в Хогвартс, отправила с домовиком прямо в Нурменгард. Думаю, Гриндевальд оценит мою новую татуировку «Геллерт» на ягодице. Дело оставалось за малым. Я уничтожила все крестражи. Не знаю, что чувствовал в этот момент Гарри, но душа Дамблдора тихо подвывала где-то в кишках. Думаю, еще немного, и он не выдержит, заберет тело и выгонит мою душонку ко всем чертям. Ничего, до этого момента еще есть время, мы поборемся. Порывшись в памяти, я нашла всех старых «друзей» и отменила старые обеты, наделав новые, обещающие, что впредь я не буду заключать с этим человеком никаких обетов и не буду просить снять старые. Теперь, когда Дамблдор задумает очередную пакость, никто не сможет прикрыть ему спину. Что ж, пора была и отдохнуть ему на старости лет. Кстати, каждый знакомый считал за честь падать в обморок при виде моей новой внешности. Ха! Это они еще про тату не знают. Я вызвала Снейпа пока еще в мой кабинет. Надо отдать ему должное, своего удивления моим внешним видом он не выдал, даже не шелохнулся, будто так все и должно быть. Хотя конечно, Дамблдор же у него в сумасшедших ходит, ему все дозволено. — Альбус, вы хотели меня видеть? — Проходи, мальчик мой, — я чуть не подавилась, когда поняла, что говорю так же, как и Дамби, — присаживайся. Хочешь чаю? Или лучше виски? Магглы такие затейники! — я заговорщицки подмигнула. — Я предпочитаю оставаться трезвым на работе, Альбус. Что вам угодно? — Дело вот в чем, Северус, меня беспокоит твое будущее. Ты ведь не хочешь просидеть в школе до скончания дней своих? Он приподнял бровь, кисло улыбнувшись. — Вы же помните, что это было вашим условием, я надеюсь? — Да-да, конечно, именно поэтому я и позвал тебя. Я хочу снять с тебя полномочия, а еще и обет, который ты приносил мне много лет назад. Да и не так давно… Все обеты, в общем. Снейп аж поперхнулся. — А потом что? — наверное, он боялся того, что Дамблдор мог потребовать после отмены обетов. Ушлый тип еще не на такое был способен. — Делай что хочешь, иди куда хочешь, строй свою жизнь, плодись и размножайся… Что еще люди в таких случаях делают? — То есть, вам ничего от меня больше не надо? И ваш план, и Темный Лорд, и вообще вся эта история с Гарри Поттером… — А что там с Гарри Поттером и Темным Лордом? — я сделала вид, что даже не помню, кто это такие. Снейп разглядел мою амнезию и поспешно проговорил: — Ничего, совершенно ничего. В таком случае… — он протянул свою руку, я протянула свою, мы отказались от обетов, но я принесла еще один — что никогда и ни за что не буду приносить обетов ни одной живой душе, так же, как и просить или требовать приносить обеты. Что ж, после этого Снейп быстро раскланялся и унесся из Хогварста со скоростью света. Ну и я тоже, написав заявление об отставке, понеслась в министерство. Фарша не было, но его заместитель, Долорес Жабридж, пардон, Амбридж, с удовольствием заверила бумагу, хищно поглядывая на меня. А у меня возникла сумасшедшая идея, которая уж точно выведет Дамблдора из колеи. — Мадмуазель, позвольте заметить, как вы прекрасны сегодня! — поцеловав руку зардевшейся Амбридж, я ухмыльнулась и позвала ее на свидание. Естественно, она согласилась и вцепилась в меня мертвой хваткой. Да так вцепилась, что выпустила только тогда, когда мы договорились о браке. Действительно, почему бы и нет. Оказалось, она была от старикашки без ума. Хи-хи-хи. Дамблдор внутри скребся и пытался прорваться в сознание, я держалась из последних сил, после чего купила флакончик любовного зелья. На прощание Дамблдору. Магический брак, как оказалось, нельзя было разрушить, а клятва еще и подразумевала невозможность каким-либо образом убить вторую половинку. Так что с Долорес мы заключили брак быстро, после чего отправились к ней домой. Я чувствовала, что это были последние мои минуты в теле Дамблдора. Я стояла в ванной, смотрясь в зеркало и держа любовный напиток в руке. Выпить надо было именно в тот момент, когда Дамблдор бы уже прорвался в сознание, выселяя меня из тела. А там уже дело за зельем и за Долорес. Пусть они будут счастливы! — Пупсик, я тебя жду! — послышалось из комнаты. Скрепя сердце, я вышла на свет божий, ожидая увидеть что угодно, но не голую тетку посреди комнаты. Зрелище это было не для слабонервных, и меня начал разбирать смех. Жабридж обиделась, а я оправдывалась тем, что слишком нервничала. Поднеся флакон ко рту, я проговорила: — Это для верности, иногда у меня с этим проблемы. И, чувствуя приближение тьмы, я залпом выпила зелье и провалилась в неизвестность. Очнулась я действительно в темноте и холоде, но, повернувшись на бок, заметила небольшую лампу и какого-то человека рядом. Что ж, повеселилась я знатно, если, конечно, это все не было страшным сном. Насолить Дамблдору я насолила, еще долго не оклемается. Все-таки как долго он строил свою империю, и как быстро и легко было ее разрушить. Ни ему Визенгамота, ни Министерства, ни Хогвартса и безнаказанности. Зато сколько приобретений! И новая одежка, и прическа, и жена молодая из Министерства. Что еще человеку для счастья надо? Вот и я считаю, что Дамблдору очень повезло. — Никто не должен уходить бесследно, особенно в сумрак вечной тьмы, я считаю. — пробормотала я, вставая с какой-то койки. Человек оглянулся и заорал нечеловеческим голосом, выбегая из комнаты. А я только заметила, что кроме меня в комнате было еще куча народу. Мертвого народу. И на щиколотке моей болтался номерок морга. Значит, рано было мне еще уходить, были у меня еще неоконченные дела, да и слишком я была молода, чтобы умирать. А номерок я себе оставлю, на память и долгую жизнь.