Покажи мне себя

      В комнате с приглушенным светом раздавался тихий скрип тренажера, который давал знать, что тут кто-то есть. Здесь находился только один человек. Член корпуса разведчиков в поте лица поднимал тяжелую штангу, от чего дыхание переходило в прерывистые выбросы воздуха, а следом в жадное глотание очередной партии кислорода. Леви не осознавал, что он делал. Руки машинально продолжали двигаться по инерции, а все мысли занимали лишь рассуждения о прошедшей миссии. Взгляд направлен в темный потолок, лампочки на коем даже не думали загораться. Грудная клетка бешено поднималась и отпускалась, повторяя ритм сбившегося дыхания. Сколько он уже тут? Час, два, три, а может и больше. Без перерыва. В глазах Аккермана мелькали темные пятна, голова разрывалась от резких ударов в области висков, к горлу поступал ком, говорящий о тошноте капитана, но тот старался не обращать внимания на самочувствие, пока оно не перешло в крайность. Еще чуть-чуть и тяжелая штанга упадет на него, проломив ребра и грудную клетку, по которым обильными потоками стекал пот. В помещение вовремя зашла высокая девушка: она успела поймать груз, летящий прямо на молодого мужчину: штанга слетела с уставших, подобно вате рук. Брюнетка, задержав тяжелую, увесистую штангу, опустила ее на пол.       — Ты с ума уже сошел? — холодный голос девушки эхом разлетелся по пустующему залу, освещением которого служила лишь полная луна. Аккерман сильно сжал глаза, прикрывая их вялыми, уставшими руками, каждая клеточка которых ныла от изнеможения и боли. — Что с тобой? — Микаса наклонилась над Леви, силой убирая его руки, всматриваясь в искаженное от плохого самочувствия лицо. — Тошнит? — Ответа не последовало. Мужчина поддался вперед, чтобы встать, но стоило ему оторвать голову от кожаного покрытия лежака, как резкие боли усилились, сдавливая все вены. Схватившись руками за голову, он упал на бок, склонив ее как можно ниже, ожидая ясного просветления, как сознания, так и зрения, которое даже не думало возвращаться в норму. — Молодец, довел себя до того, что давление скачет через край.       — Все нормально, — прохрипел Аккерман, переступая через собственную отдышку.       — Пошли, — Микаса придерживая его за плечи, принялась поднимать мужчину на ноги.       — Куда? — Леви шатался от головокружения, сопровождавшимся потрескиванием в висках и летающими «мошками» в глазах, которые знатно ухудшали способность видеть. — Я не пойду.       — Нужно сбить тебе давление. Ты пойдешь, — девушка потащила еле стоявшего на ногах капитана отряда специального назначения в ванную, что находилась совсем недалеко.       Сама комната представляла собой широкое помещение, в центре которого располагался онсен мелкой глубины. Микаса недолго думая, завела туда брюнета, поставив около раковины, чтобы тот смог облокотиться. Микаса быстро и решительно начала избавляться от единственной части одежды Аккермана — штанов.       — Что ты делаешь? — голос Леви звучал тихо, словно на большее он не способен. Но даже так, чувствовалось сила духа, характер. Из-за слабого зрения, голову мужчины посещали дурные мысли, отражающие все способности его фантазии. Правду сказать, он бы и не отказался, будь это действительно так.       — А ты моешься в одежде? — последнее движение, ослабляющие ремень и они упали с кратковременным грохотом при касании с плиткой. — Теплая вода быстро понижает давление. — Коротко пояснила она. — Была бы глубина больше, скинула не задумываясь.       — Какая ты добрая, — усмехнулся тот, чувствуя, как тело покрывала нежная вода, приносящая свободу и легкость. Она действительно помогала. Аккерман закрыл глаза, откинув голову назад. Ему нравилось это чувство: чувство того, как боль в висках проходила, уступая место спокойствию. Его губы дрогнули в довольной, еле заметной ухмылке, стоило Леви приоткрыть глаза. Зрение вернулось в норму.       — Я смотрю, тебе стало легче, — проговорила Микаса, сидя на каменном бортике. Аккерман отвернула голову от мужчины, смотря на простирающий вид из больших, почти во всю противоположную стену окон.       — Присоединяйся, — взгляд Леви вернулся в прежнее состояние: дерзкий, холодный и до жути притягивающий. — Это приказ, — с усмешкой добавил он. Казалось, что в его глазах вспыхнули маленькие огоньки страсти, что тщательно скрывались под пеленой хладнокровности.       — Не в Вашей юрисдикции приказывать подобное, — отчеканила Микаса с вызывающей ухмылкой на лице. Ей нравилась подобная игра с капитаном, но еще больше то, чем она закончится.       — Что ж, — расплылся он в злорадной, но довольной гримасе, — не в вашей юрисдикции снимать штаны с капитана, — Леви встал на колени, поравнявшись с девушкой, что и привела его сюда, а после притянул ее к себе, ухватившись за бляшку ее ремня.       — Капитан, — Микаса только хотела что-либо возразить в ответ, но резкое движение руки Леви, что дерзко, без колебаний еще ближе подтянули тело брюнетки к нему, заставило на минутку задуматься о том, что конкретно ей стоить говорить, а чего — нет.       Аккерману потребовалась лишь доля секунды, чтобы ослабить ремень, но он не стал продолжать снимать штаны. Мужчина с довольной, но самоуверенной ухмылкой вытаскивал его из петелек, демонстративно накручивая на руку. Хищный взгляд темных глаз смотрел в самую душу девушки, но обойти прочные засовы ее подсознания, ему не удавалось. Аккуратное кольцо скрученного ремня он откинул ближе к скамейкам, что и предназначались для одежды. Микаса еле заметно выдохнула, чем вызывала еще более самоуверенную усмешку капитана.       — Не собираюсь я тебя пороть, — с неким смешком прошептал он, — пока что. — Рука главного помощника командующего легиона скользнула по ее спине, а вторая рывками высвобождала белоснежную ткань рубашки, что ранее имела четкий заправленный в штаны вид. Одну за другой он расстегивал пуговицы, соприкасаясь пальцами с кожей ее живота, вызывая замирание духа у обладательницы спокойных, лишь на первый взгляд, глаз.       — Я сама, — ладонь Микасы легла Леви на ключицу, останавливая его движения, кои дошли до верхней части. Расстегнув оставшиеся пуговицы на уровне груди, девушка, недолго думая, без капли смущения или стыдливости скинула с себя часть формы солдата и небрежно откинула ее назад, вызывающим взглядом наблюдая за негласным оппонентом. Молодой мужчина внимательно следил за каждым движением девушки, которая перешла к освобождению от брюк, но тут ее и прервали.       — Ну уж нет, тут я сам, — мужчина сделал акцент на последние слова, словно решил в очередной раз передразнить девушку. Руки шли по ее бедрам, цепляя ткань брюк и томительно медленно оттягивая их вниз. Аккерман смотрел на оголенное тело брюнетки, некоторые части которого прикрывались всего лишь нижним бельем.       — Ну теперь мы в расчете? — поинтересовалась Микаса, запустив ладонь в свои темные волосы, убирая их с лица.       — Еще нет, — Прошептал капитан. Он одним движением поменялся с Аккерман местами, повалив ее в воду. Падение. Крепкие руки капитана предотвратили удар женского тела о плитку слишком мелкой глубины источника, что еле прикрывала их тела, в положении лежа.       — И какой идиот сюда воду заливал? — Микаса смотрела в глаза того, кого успела полюбить за столь короткое время. Ее дыхание набирало темп, по не известной даже для нее причине. Ладошки Микасы медленно, словно живя собственной жизнью, не подчиняясь приказам разума Аккерман, пошли по спине капитана, порой надавливая ноготками.       — Эрен, наверное, — с полной серьезностью произнес Леви, склонившись к шее Микасы, будто старался отойти от лишних слов. Он не старался возбудить ее, или вывести на эмоции. Он делал то, чего желал сам. Проведя носом по ее мокрой коже, он чувствовал мурашки, что табуном бежали по ней. Ему это нравилось. Безумно. Каждый раз, каждый божий раз, стоило ему слегка прикоснуться к подтянутому телу, он испытывал невероятное блаженство от отдачи.       Стоило ему положить руку на бедро, оттянуть резинку ее нижнего белья, как спина Микасы прогибалась, ноги поджимались, а руки не знали, что им следует делать и просто от безысходности обхватывали широкие плечи мужчины. Он поставил колено между ее ног, раздвигая их шире, а после поднял выше. Ему хотелось услышать ее, хотелось услышать ее голос. Доказательство того, что ей нравится. Потому Леви склонился ниже, целуя маленький след от белой бретельки на ее плече. Он старался расположиться ближе к устам Микасы настолько, насколько мог, лишь бы услышать ее стон. Самый тихий. Еле уловимый. Приглушенный ее собственными на то усилиями.       Опустив руку ей на живот, он долго, медленно и нежно опускался, проходя между выпирающими косточками, что вел прямо до желанной цели капитана. Ему безумно нравился ее голос в порывах неконтролируемого удовольствия. Ему нравилось смотреть на нее, когда она прикусывает губы, когда томно прикрывает глаза, как выгибается под ним, сжимая брюнета в объятиях. Достигнув легкой ткани на слабой резинке, он принялся оттягивать ее вниз, расширяя просторы своих владений, хоть и понимал, что девушка и так принадлежит только ему. Тихое, приглушенное мычание, что вырывалось из уст Микасы в предвкушении любимых и даже обожаемых прикосновений Аккермана, к которым она все никак не могла привыкнуть, даже спустя всего пройденного за время их отношений, прервалось не естественным грохотом двери в ванную комнату.       — Леви, мне срочно нужен твой… — залетевшая в помещение Ханджи впала в ступор, стоило ей увидеть двоих мокрых, со слегка сбившемся дыханием людей, не отрывающих друг от друга взгляда. — Что, опять?       — Ханджи, твою мать, — прорычал Леви, напоследок посмотрев в глаза недовольной Микасы, руки которой безнадежно отцепились от Аккермана и упали в воду, создавая после себя брызги воды.