***
Рик теряет счет времени. Вокруг люди, и пространство, и все что угодно, но Кейт нет. Он смутно помнит, как сел в машину, поднялся на лифте в квартиру. Алексис уложила его в постель, а после выключила свет, поцеловав и сказав, что она сожалеет, и она любит его, и ей так жаль. Касл уставился в потолок. Какое-то время ничего не чувствует, но затем это бьет снова. Он забывает, как дышать, и не пытается остановить слезы. Он шепчет в подушку все, что должен был сказать ей, пока усталость не берет верх, и он засыпает.***
Касл ненавидит это кладбище. Джим Беккет просит его что-нибудь сказать. Когда Рик поднимается к трибуне, его горло сжимается. Он находит пятно на траве и вспоминает ее смех. — Рой был прав, — бормочет Касл. Лэйни снова всхлипывает, отворачиваясь к Эспозито. — Мне повезло. Она сражалась рядом со мной. Я любил ее. Мы все любили. Это все. Ему больше не нужны слова. «Heat Rising» будет выпущена, но Касл не собирается ее рекламировать. Он закончил. Он больше никогда не будет писать.***
Спустя двадцать семь часов и восемнадцать минут после того, как они опустили Кейт в землю и отдали флаг ее отцу, Джим Беккет появляется у двери писателя. Пресса разбила лагерь перед домом. Он говорит Рику, что собирается уехать на какое-то время, побыть со своим бывшим однокурсником в Тусоне, потому что не может больше оставаться в городе. Все напоминает ему о Кейти. Джим прижимает кольцо Джоанны к ладони Рика, и последние остатки того, что держало Касла целым, разлетаются. Он плачет посредине своего лофта, позволяя выйти всему, что он держал внутри на похоронах. Джим крепко обнимает его, что-то шепчет о том, чтобы однажды принять все это. Рик не хочет принимать этого вообще. После того, как Джим уходит, Алексис и Марта умоляют его уехать в Хэмптонс, чтобы избавиться от прессы. Касл соглашается. Ему тоже все напоминает о Кейт. Они выбираются из лофта посреди ночи. Он едет в темноте. Алексис засыпает на заднем сидении, сжимая в руках свой мобильный телефон. Его мать тихо смотрит в окно. Касл наблюдает за дорогой и находит способ заставить каждую песню по радио определять его отношения с Кейт. Когда они подъезжают к дому, все еще темно. Он будит Алексис. — Мы приехали? — бормочет девушка. — Да. Пойдем. Как только они в доме, Марта печально улыбается ему и поднимается наверх. Алексис хватает его за руку. — Папа? — Все в порядке, — шепчет Касл, притягивая ее ближе. — Я в порядке. Он укладывает ее так же, как делал это, когда она была маленькой, и затем направляется в восточное крыло дома, в библиотеку, где он написал большую часть «Naked Heat» прошлым летом. Рик наливает немного скотча и залпом его выпивает. Он кладет свои руки на полку над камином и склоняет голову. Комок стоит в горле, но это не имеет значения. Он чувствует кольцо на груди, висящее на цепочке, которую носила Кейт.***
Касл входит в колею, и день идет за днем. Недели. Месяцы. Прошло 87 дней с тех пор, как он держал Кейт, задыхающуюся, на траве на кладбище. Сейчас девять часов вечера и он в своей библиотеке, читает «Heat Wave» в миллионный раз, ожидая, что его будет тошнить от этого, но вместо этого тошнит от ожидания. Кто-то стучит в дверь, заставляя его оторвать взгляд от книги. — Алексис? Дверь распахивается, и дочь заглядывает к нему. — Папа. Здесь кто-то хочет тебя видеть. Рик поднимается на ноги. Алексис отходит в сторону и появляется высокий темноволосый мужчина в костюме. Посетитель бросает взгляд на свои часы, затем осматривается. Его взгляд задерживается на раздвижной стеклянной двери в дальнем конце комнаты, которая ведет на деревянную террасу, а затем на пляж. Алексис осматривает вошедшего мужчину еще раз, и выходит из комнаты. — Мы с Вами знакомы? — спрашивает Рик. — Мистер Касл, — говорит мужчина, переводя взгляд на писателя. Он показывает значок. — Меня зовут Бретт Пирс. Я из ФБР и мне нужна Ваша помощь. — Помощь в чем? — Это вопрос, касающийся детектива Беккет и дела ее матери. Рик замирает. Его горло сжимается. Бретт Пирс наблюдает за ним. — Что с ней? — Мы не можем говорить об этом здесь. Пожалуйста, пройдемте со мной.***
Разумеется, он идет. Весь путь воображение Касла не дает ему покоя. Кейт работала с ФБР? Они интересуются, кто убил ее мать? Они узнали что-нибудь о Рое? Что, черт возьми, происходит? Они едут около часа. Когда Пирс останавливает машину перед одноэтажным домом, у Рика больше вопросов, чем когда-либо. Он смотрит на Пирса. — Пойдемте, — говорит агент. Рик следует за ним до входной двери. Пирс стучит четыре раза. — Да? — произносит мужской голос с обратной стороны двери. — Цельсий, — отвечает Пирс. Касл пристально смотрит на него. Дверь распахивается. Пирс провожает его через порог. — Позвони мне, когда он закончит, Бенсон. — Закончу с чем? — спрашивает Касл, но Пирс уже закрыл дверь. Рик поворачивается, чтобы увидеть другого мужчину в костюме, стоящего рядом с ним. Он ниже Пирса и блондин. — Я — Бенсон, — произносит мужчина, протягивая свою руку. Рик не пожимает ее. — Какого черта здесь происходит? Бенсон кивает через плечо Касла. — Вероятно, она сможет объяснить это лучше, чем я. Рик оборачивается. И там Кейт. Реальность перестает существовать. Касл уставился на нее, с полной уверенностью, что у него галлюцинации. Ему снится сон. Сейчас он проснется и окажется в своем кресле в библиотеке со стаканом скотча в одной руке и «Heat Wave» в другой. Он протянет руку, почувствует кольцо на своей шее и в тысячный раз осознает, что она мертва. Но Кейт не умерла. Она стоит на другой стороне комнаты в конце коридора, и смотрит так же пристально, как и он. Она в джинсах и футболке, волосы волнами обрамляют ее лицо, а глаза блестят от непролитых слез. Она жива. — Кейт? — выдыхает Касл. Беккет кусает свою губу и наклоняет свою голову к нему, как будто спрашивает, почему он все еще так далеко, и внезапно Рик задается тем же вопросом. Касл неуверенно бросается к ней, и она встречает его на полпути. Они сталкиваются где-то посередине гостиной, обхватывая друг друга руками. Брэнсон бормочет что-то о том, что будет в соседней комнате, на случай если понадобится, но Рику все равно. Он слишком занят, слушая звук дыхания Кейт. Дыхания. Что-то подозрительно похожее на всхлип срывается с губ Касла. Кейт проводит рукой по его затылку, не разжимая объятий. «Рик», — шепчет она ему на ухо. И все, он разрушен, раздавлен, как и в тот раз, когда нашел ее отца на кладбище. Касл начинает рыдать, слезы скатываются с его щек. — Тише, — бормочет Кейт ему на ухо, но он слышит дрожь в голосе, чувствует ее в груди и прижимает ее к себе еще крепче. — Кейт, — шепчет Касл. Это все, что он может сказать. — Тише, — повторяет она. — Тише. В конце концов, Рик переводит дыхание, но не отпускает ее. Кейт не пытается вырваться на свободу. Он шепчет логичные вопросы, которые не мог заставить себя спросить раньше, и она шепчет ответы. Расследование коррупции, выманивание тайного руководителя, ее «убийство» как способ защитить ее, не рассказывая никому, кроме ее отца. — Я не знал, — говорит Касл. Наконец, Кейт немного отстраняется, но он не позволяет ей уйти далеко, держа руки на ее талии. Беккет улыбается ему, и он замечает, что на ее щеках высыхают следы от слез. — Я знаю, — бормочет она. — Прости. Я не могла… Прости меня. Это был единственный способ. Больше нет места для сдержанности. Касл прикасается ладонью к ее лицу, проводя большим пальцем по щеке. — Я пытался тебя спасти. — Это я тоже знаю. Касл чувствует, как сжимается грудь. Он не понимает, как она может знать, что он почти потерял, но она знает. Кейт накрывает его руку своей. — Рик. Я в порядке. Она стоит перед ним, живая и здоровая, но Рик может в это поверить. Кейт, должно быть, заметила это в его глазах, потому что приложила его руку к своему сердцу. — Оно все еще бьется, — шепчет она. — Я в порядке. - Ты в порядке, — эхом отзывается Касл. — Я в порядке. Мы в порядке. — Беккет? Рик поворачивается и видит Бенсона у двери, ведущей на кухню. — Мы скоро меняемся. Кейт кивает. — Хорошо. Мы пойдем. — Пойдем? — спрашивает Рик, прижимаясь к ее талии. Он еще не готов идти. Кейт улыбается, берет его руку в свои и ведет по коридору, в котором стояла перед тем, как он впервые вошел в дом. Они подходят к последней двери справа, и она распахивает ее. Свет из коридора наполняет комнату без окон, и Касл видит кровать, комод, голые стены. Маленький чемодан стоит в углу. Включенный ноутбук, который как он догадывается, принадлежит Кейт, стоит на полу рядом с кроватью. Она тянется мимо него, чтобы щелкнуть выключатель, но Касл удерживает ее руку. Кейт смотрит на него с любопытством. Он скользит другой рукой по ее талии, гладя ладонями поясницу, и прижимает крепче к себе. Она такая маленькая. Рик хотел сделать это в ее квартире в ту ночь, когда она велела ему убираться. Касл хотел делать это каждый день с тех пор, как она умерла, каждый день с тех пор, когда они впервые встретились. Кейт пристально смотрит на Рика, и он возвращает ей взгляд. И затем целует ее. Слова больше не нужны. Что он мог сказать? Я люблю тебя? Я скучал по тебе? Я так рад, что с тобой все в порядке? Разве нельзя сказать это, и даже больше, поцелуем? Кейт застывает напротив него на секунду, а затем расслабляется. Она держит его лицо в руках, целуя в ответ, ее язык скользит ему в рот. Касл возвращается к тому, как они целовались все эти месяцы назад, чтобы отвлечь охранника, но этот момент — это не тот момент. Этот момент не похож ни на что, что Рик когда-либо испытывал, и он надеется, что Кейт знает об этом. Это настолько неповторимо для них, настолько далеко за пределами того, о чем он мог написать или представить или даже пожелать. Она не единственная, кто воскрес. Речь не идет о сексе. Когда Кейт обходит его, чтобы закрыть дверь, Касл не чувствует торжественного ликования. Когда она позволяет ему себя раздеть, он не срывает с нее одежду, как мог бы. Касл не шутит. Кейт не стесняется поддерживать зрительный контакт. Свечение экрана ее ноутбука — это все, что освещает комнату, и он смотрит на нее в полумраке, плененный. Он всегда представлял что-то взрывное для них, что-то подходящее к имени Никки Хит. И когда он движется над ней на кровати, это его собственный особый вид тепла, который заставляет трепетать. Все меняется. Они оба знают это. Все изменилось, когда Кейт умерла, и сейчас все изменилось опять, потому что он никогда ее не отпустит. Позже Касл обнимает ее и крепко прижимает к себе. На этот раз он шепчет все, что хотел сказать, ей, а не подушке. Кейт не произносит ничего в ответ. Вместо этого она легко целует его в подбородок. — Ты останешься? — шепчет она. Рик хочет взглянуть на нее, но она прячет лицо у него на шее. Он проводит рукой по ее спине. — А я могу? Кейт двигается напротив него. — Ты должен позвонить Алексис, чтобы она не волновалась. Но ты не можешь ей рассказать. Ты не можешь никому рассказать. — Может быть, это и к лучшему. Тогда мне не придется тебя ни с кем делить. Кейт не отвечает. Тишина висит в воздухе. Касл не был готов увидеть ее живой, поэтому он не был готов и к этому. Он не знал, что ему придется бороться за нее. Что они делают? Что они сделали? Подтвердили жизнь? Почувствовали облегчение? Рик не может вернуться к тому, что было и он не собирается. Она была мертва, и он потратил миллионы секунд, сожалея об упущенных возможностях, и он не может, он не будет — Кейт встает, отталкиваясь от его груди. Касл замирает. Прижимая простыню к груди, она на мгновение склоняется к нему, затем снова поднимается, держа его брюки в руках. Он затаил дыхание, ожидая, пока она тихо скажет ему, что может быть лучше, чтобы он ушел. Вместо этого Беккет достает его мобильник из переднего кармана. Она смотрит на телефон некоторое время, а затем переводит взгляд на Касла. Ее волосы красиво растрепаны, и он хочет их потрогать. Он хочет прикоснуться к ней. — Почему бы тебе не позвонить дочери? — шепчет Кейт, протягивая телефон. Рик встает, чтобы обнять ее, берет ее лицо в руки и отчаянно целует. Когда он отстраняется, они оба немного запыхались. Кейт тихо смеется над ним, но его это не беспокоит. — Что это было? — шепчет она. Касл берет телефон из ее рук. — За то, что попросила меня остаться.***
Ричард Касл просыпается в пустой постели. В течение самой продолжительной, самой ужасной секунды своей жизни он думает, что все это ему приснилось. Ее кожа, ее губы и ее тепло. Писатель осматривает комнату, голые стены, комод и ее чемодан, и логика возвращается к нему. Она жива. Вот почему он в этой комнате, в этом доме, потому что Кейт здесь. Но ее нет рядом, и она нужна ему, он должен ее найти. Касл скатывается с кровати, находит свои боксеры и торопливо их натягивает. Он открывает дверь и спешит вдоль коридора, щурясь от яркого света, которого не было в ее маленькой спальне. Рик врывается в гостиную, но там никого нет. Он следует на кухню, тяжело дыша, и затем останавливается. Кейт отворачивается от стола, поджав под себя ноги. Она одета в просторную футболку и штаны для йоги, а перед ней чашка, стоящая рядом с коробкой хлопьев. Ложка замерла в ее руке на полпути ко рту. Во главе стола сидит мужчина с кружкой, стоящей перед ним. Это не Бенсон или Пирс, но он тоже в костюме. Рик оглядывается на Кейт вовремя, чтобы увидеть, как она оценивает его наряд, точнее его отсутствие, с высоко поднятыми бровями. Она встречает его взгляд, и писатель неловко переминается с ноги на ногу, уставившись на пол. — Прости, — бормочет Касл, поворачиваясь и уходя, прежде чем сказать что-нибудь глупое. Кейт ловит его за руку только у дверей своей спальни. Он не поворачивается, поэтому она обходит его, становится перед ним и пристально глядит, пока он, наконец, не поднимет глаза. Беккет снова поднимает брови, на этот раз в молчаливом вопросе. — Я подумал, что ты ушла, — отвечает Касл. — Куда мне идти? Он пожимает плечами. — Далеко. Ответное выражение на лице Кейт выбивает воздух из легких. Это то же выражение, что он видел в темноте ангара, когда она умоляла Монтгомери не умирать за нее, но Рой все равно умер. Детектив прикусывает губу и отводит взгляд, и на этот раз он тот, кто может почувствовать, что она вот-вот сорвется. Касл не может понять до конца, что именно вызвало такую реакцию, но вполне уверен, что Беккет еще не позволяла себе разобраться со всем этим. Она была заперта в этом доме, в одиночестве и отрезана от всего, что знала, и она еще не в состоянии справиться со всем этим. Он тянется к ней, но Кейт качает головой. — Что? — шепчет Рик. — Это не я. — Это временно. Она вновь нетерпеливо качает головой. — Я не покидала этот дом с мая месяца. Я еще никого не видела. Я застряла здесь, Касл. — Я знаю, — начинает он, но ничего не выходит. Кейт отворачивается от него, сжимая переносицу. Ее плечи поникли, и Рик не знает, что делать. — Я думала, что так будет проще, — говорит она, все еще стоя к нему спиной. — Я не ожидала, что буду так сильно реагировать. — На инсценировку собственной смерти? — На тебя, — отвечает Кейт, оборачиваясь, чтобы посмотреть ему в глаза. Они вновь уставились друг на друга. Впервые Касл задается вопросом, не ошиблись ли они прошлой ночью. Не потому, что он сожалеет об этом, или даже потому, что он думает, что Кейт сожалеет, а потому, что они оба настолько травмированы, что не похожи сами на себя. — Хорошо, — произносит Касл, поднимая руки вверх и медленно приближаясь к детективу. Она наблюдает за ним с осторожностью. — Хорошо, — говорит он снова. Кейт кусает губу, но не отходит. — Я знаю, что это что-то новое. Я тоже на неизведанной территории. — Ты отлично ее исследуешь. Шутка удалась. Самая маленькая улыбка появляется на ее губах, а затем тепло растекается по его телу. Он усмехается. Ее улыбка становится шире. — Вот ты где, — шепчет писатель. — Я так давно не видел, чтобы ты улыбалась. Я почти забыл, какая ты красивая. — Рик, — вздыхает Беккет, и он притягивает ее к груди. Он прикасается своим лбом к ее лбу и закрывает глаза. — Травма делает это, — шепчет Кейт. — Горе. Это меняет все. — Ты не хочешь, чтобы это менялось? — Я не… — Кейт медленно выдыхает. — Я не собиралась спать с тобой. Я не собиралась этого делать, я не собиралась… — Тише, — успокаивает Касл. — Я умоляла их, — произносит она, откидываясь, чтобы посмотреть в его глаза. — Я умоляла их привезти тебя сюда. — Зачем? — Я не знаю, — отвечает Кейт, ее голос становится выше. — Я не знаю. Я просто не могла больше оставаться призраком. — Твой отец знает, что ты жива. — Этого было недостаточно. Их взгляды встречаются. Касл ждет, когда Кейт закончит, но понимает, что она не станет. Она не может. — Теперь достаточно того, что я тоже знаю, — говорит он. Беккет движется к нему, прижимаясь щекой к его щеке. Ее дыхание неровное. — Теперь этого достаточно. Стойкость покидает Касла. Он находит ее губы и целует ее прямо посреди коридора. Кейт целует его в ответ, проникая языком в его рот, и он решает в миллионный раз, что никогда ее не отпустит, никогда. — Хорошо, хорошо, — говорит Кейт, прижимаясь к его груди. Касл усмехается. — Нет, нам следует наверстать… — он снова целует ее. Девушка обнимает его за шею, а затем возвращается к себе и снова отстраняется. — Рик. — …упущенное время, — бормочет он, продолжая, но Кейт смеется и удерживает его. — Нет, — говорит она. — Мы не можем. Беккет проводит вниз по его рукам и переплетает их пальцы. — Пирс звонил. Он заберет тебя через час. Счастье покидает его так быстро, что кружится голова. — Что? Нет. Я не уйду. — Рик, — произносит Кейт, сжимая его руку. — Ты не можешь остаться здесь. — Я могу. — Нет, ты не можешь. — Ты здесь, — говорит Касл твердо. — Я собираюсь остаться с тобой. — Ты не отложишь свою жизнь на потом. — Но ты так и сделала! — Я должна была. У меня не было другого выбора. — Ну, у меня он есть. Поэтому я останусь здесь. Кейт сжимает челюсть, ее глаза сверкают. На мгновение Касл позволяет себе насладиться этим. Он никогда не думал, что увидит это снова. — Касл. Послушай меня. Ты не можешь здесь оставаться. Люди будут скучать по тебе. — Люди скучают и по тебе. — Я мертва! Кейт отпускает его руки. Касл не упускает из вида боль, мелькнувшую на ее лице. Он не знает, как она это делает. Все это. Ее мать, Ройс и Монтгомери, инсценировка собственной смерти, чтобы скрыться от внешнего мира, потеряв при этом все — для чего? Для завершения? Ради раскрытия личности неизвестного руководителя? — Нет, — говорит он. — Ты не умерла. Касл делает шаг в ее сторону. Кейт отступает, но он продолжает приближаться, прижимает ее к стене и кладет руки по обе стороны от нее, чтобы она не могла убежать. Это то, что он должен был сделать той ночью в ее квартире, когда она велела ему убираться. Он потратил столько времени впустую. Касл опускает губы к ее шее и целует, прокладывая языком путь к ее уху. Он замечает, как Кейт сжимает пальцы в кулаки, и это лишь подстегивает его, заставляя обернуть руку вокруг ее талии и прижать ее тело к себе. — Думаешь, ты бы чувствовала это, если бы была мертва? — шепчет Рик ей на ухо, скользя руками под рубашку и лаская кожу спины. Она выгибается прямо перед ним. — Ты никогда не была для меня мертва, Кейт. Ни на секунду. — Рик, — умоляет она. — Я только что вернул тебя, — говорит он, проклиная дрожь в голосе. — Не отбирай у меня это. — Это безопаснее для тебя. — Мне все равно. — Это безопаснее для меня. Касл зарывает голову ей в плечо. — Нечестно. — Я никогда не говорила, что буду бороться честно. Не тогда, когда я сражаюсь за тебя. Какое-то время они не произносят ни слова. Рик дышит Кейт в плечо, не желая двигаться. Она проводит пальцами по его волосам так же, как прошлой ночью. — Никто не должен знать обо мне, — шепчет Кейт. — И если ты останешься здесь или продолжишь приезжать, кто-нибудь заметит. — Ты не можешь этого знать. — Я знаю. Следующая книга о Никки Хит выйдет через месяц, а еще через месяц выйдет фильм. Твоя муза мертва. Люди будут следить за тобой, они уже следят. Тебе стоит посетить свои фан-сайты. Где-то там есть шутка, но Касл ее пропускает. Кейт мягко отталкивает его от себя и смотрит ему в глаза. — Ты хочешь узнать мой псевдоним? Когда он не отвечает, Кейт закусывает губу. — Не смотри на меня так. — Не заставляй меня уходить. Кейт долго и пристально смотрит на него. Рик не отводит взгляд. Наконец, она наклоняется и целует его. Отстранившись, она шепчет ему в губы: — Одевайся. Он тянет ее в сторону спальни. — Помоги мне. Касл закрывает за ними дверь, но Беккет качает головой. — У нас нет на это времени. Он целует ее, не обращая внимания на эти слова, и Кейт не сопротивляется. Касл не знает, когда снова ее увидит, и он не уйдет, пока не выжжет каждый дюйм ее тела в своей памяти. Кейт так же кропотлива в своих движениях, как и он. Внезапно их накрывает отчаяние. Прошлая ночь была медленной, прошлая ночь была «спасибо, Господи» и утро было «пожалуйста, не уходи», и Рик знает, что если он попросит Кейт передумать, она попросит его остаться. Но Касл не сделает этого. Он не сделает этого с ней, не сделает этого с ними. Но Рик уверен, что Кейт понимает, что даже если он в отчаянии, даже если он не может насытиться ею, он имел ввиду то, что сказал, когда думал, что она умирает у него на руках. Когда приходит Пирс, Рик одет и цепляется за руку Беккет. Она удивляет его, целуя перед Пирсом, положив свои ладони на его лицо. Он крепко ее обнимает. Кейт отступает первой. Она смотрит на Пирса так же, как на подозреваемого, с которым хочет быть предельно ясна. — Дайте ему номер. — Беккет, — начинает Пирс. — Я не спрашивала Ваше мнение, — перебивает она. — Отдайте это ему. Рик наблюдает за ними, но Кейт не оставляет места для спора. Она обнимает его, целуя в щеку. — Береги себя. — Всегда. А потом Кейт покидает его, выбегая в коридор и исчезая из поля зрения, и Рик знает, что она плачет и не хочет делать этого перед агентами. Перед ним. Он не скрывает своих слез перед Пирсом.***
Набор цифр оказывается телефонным номером, защищенной линией, по которой Кейт разговаривает с отцом раз в неделю. Пирс предельно ясно дал понять, что они не должны разговаривать чаще двух раз в неделю, но Рик нарушает правила. Иногда Касл задается вопросом, должен ли он перестать делать это ради ее блага, но мягкость в голосе Кейт каждый раз, когда она отвечает, оставляет этот вопрос без ответа. Ему не нужно притворяться перед другими людьми. Может Беккет и не мертва, но она и не жива тоже. Она застряла где-то в подвешенном состоянии, она призрак и память, и бестелесный голос на другом конце телефонной линии. Рик довольствуется тем, что может получить, он слишком любит ее, чтобы отказаться от этого, но его сердце все еще болит. Это просто другой вид боли. Пирс позволяет ему вернуться на Рождество. Касл не может приехать 25-го, это день для Алексис, поэтому он приезжает 23-го. Рик берет печенье и крошечное дерево, яркие гирлянды и чулок с ее именем, потому что ему снятся кошмары о том, что Кейт совсем одна в своей комнате с голыми стенами и маленьким чемоданом. Ее волосы стали короче, она обрезала их сама. Рик не бреется на следующее утро, потому что это пустая трата времени, которое он может провести с Кейт. Она говорит, что небольшая щетина ей нравится. Он не смыкает глаз за все двадцать четыре часа, пока он там. Они не спят всю ночь, разговаривая и занимаясь любовью, задыхаясь и подчиняясь тому ритму, который они установили, он даже не знает когда.***
Две недели спустя Касл склоняется над плитой, помешивая огромную кастрюлю супа. Он начал готовить в отсутствие Кейт и даже не уверен, почему. Может быть потому, что хочет иметь возможность готовить для Беккет, когда она вернется, будто каким-то образом это будет означать, что им никогда не придется покидать его лофт и она никогда не будет в опасности снова, а он сможет остаться с ней навсегда. Он слышит ключ в двери и поворачивается. — Алексис, это фантастика. Я знаю, ты сомневалась во мне, и знаю, что ты говорила, что суп из чечевицы — это … — Это что, Касл? — произносит Кейт в тишине. Блестящий металлический ключ сжат в пальцах. Дверь захлопнулась за ней. Рик бросает ковш и бежит к девушке, она смеется. Он подхватывает Кейт на руки, и она обнимает его так же крепко. — Теперь ты жива? — дышит Касл ей прямо в ухо. Она проводит пальцами по его волосам, как в первую ночь. — Да, Рик. Теперь я жива.