Посмотри, я перед тобой Набери меня, если будет сбой Я не буду больше верить Я закрою наши двери Я хочу тебе сказать…
Шерил Блоссом, запертая в стенах собственного дома, кричит и сбивает костяшки пальцев в тихой истерике. Джейсон же предупреждал её глубокими ночами после ссор со старшей Купер, мол: «только не влюбляйся, сестрёнка. Любовь обломает тебе крылья», да только она всё равно наивно сбегала в объятия странного мальчика-изгоя, стараясь найти в нём свой дом. Кленовая принцесса доверилась, как последняя дура, а он лишь сбросил её с высоты счастливых воспоминаний и (не)любви. Джагхед Джонс оставил королеву Ривердэйл Хай у разрушенного пьедестала, подарив на прощанье каскад прозрачных слёз и (не)безразличный взгляд в бонусе с умницей Бетти, которая стала для Джонса сказочной принцессой, заменив проебавшуюся королеву. — Давай вернёмся в начало, Джаг. Пока не поздно, — Джонсу кажется, что Шерил выслеживает его силуэт в каждом пустом коридоре. Это уже походит на больную одержимость. Это пугает, если честно, ведь Шерил никогда прежде не выглядела так потеряно и разбито. — Поздно, — выплёвывает мальчик-изгой и, переплетая ладони с Купер, оставляет Блоссом на попечительство её же демонов. Джагхед давится правильностью Бетти и ощущает, что ему не хватает истерик и разбитой посуды, как это было с кленовой принцессой. Он убеждает себя, что не нужна, да только сердце не обманешь. У него под подушкой всё ещё лежит её поблекшая от отпечатков фотография, и рассказы пишутся лишь о ней. Шерил Блоссом — это какая-то неизведанная болезнь, которая уничтожает всё на своём пути. Джагхед точно знает, что если вернётся к ней, то всё пойдёт с начала и он уже не сможет уйти.Сука, больше нет сил! Ты не простил Раньше говорил, что меня любил Сука, больше нет сил! Ты не простил А я тебя люблю, ну, а ты любил.
Шерил жалеет, что впустила его в свою жизнь и позволила разрушить те крупицы счастья, что могли существовать в её страшной судьбе. Она мучает себя бесконечным «всё равно люблю», а взамен лишь слышит хриплый голос мёртвого брата, который предупреждал при жизни, что это, чёрт возьми, б о л ь н о. Королева Ривердэйл Хай натянуто улыбается всем подряд, скрывая истинные эмоции в комнате-клетке, и дает себе слабину только ночью, вскрывая незаживающие раны. Ей хочется выбросить сердце в проклятую Свитуотер и просто забыть всё, что было у них в том сказочном мире стервозной любви, ведь такого больше не будет. Джей-Джей был прав во всём, но она никогда брата не слушала. и только ночами даёт себе слабину, вскрывая незажившие раны. Ей хочется выбросить сердце в проклятую Свитуотер и просто забыть всё, что было у них в том сказочном мире стервозной любви, ведь такого больше не будет. Джей-Джей был прав во всём, но она никогда брата не слушала. — Я всё ещё люблю тебя, блядь! — и птицы разлетаются в разные стороны от её отчаянного крика. — Разве такие люди, как ты, умеют любить, Шерил? — говорит Джагхед под сердцем храня светлый образ умницы Элизабет, с которой у него ничего не выйдет (знает заранее), но и к рыжеволосой он не вернётся (окончательное решение). Принцу «Змеев» кажется, что Шерил привязала его к себе и тащит на дно тоже вместе с собой, (так и есть). От идеальной Бетти ему хочется проблеваться, а еще, наконец, подойти к Блоссом и сжать в крепких объятиях. Он видит, как у наследницы кленового царства ломит в груди и корит себя за то, что сломал её. Шерил сжимает кулаки так, что идеальный маникюр впивается ей в кожу, и Джонсу иногда хочется подойти и сказать ей, чтобы она не смела ломаться, как это делают глупые девчонки вроде Купер. Джагхед знает, что она сильная и сможет справиться, (но сам же в это и не верит).Всё пройдёт, холодно — закрой Ты звездой светишь надо мной Я не буду больше верить Я закрою наши двери И хочу тебе сказать…
Шерил бьётся в агонии любви и смотрит, как слащаво выглядит парочка Купер\Джонс, запивая всё грогом, оставшимся от отца, (протащить его в школу было сущим пустяком). Она хочет вернуться на пару месяцев назад и прислушаться к словам Джейсона, чтобы не утонуть в болоте (не)взаимных чувств. Блоссом знает точно, что даже таким сильным девочкам, как она, не под силу справиться с собственной душой, (даже если он прикажет не мучить себя). И когда Джагхед целует Бетти на осеннем балу, внутри у Шерил что-то болезненно рвётся, а рана на сердце, наспех зашитая после смерти Джейсона, больше не заживает. — Всё ещё любишь меня, идиотка? — язвит Джонс, переглядываясь с Шерил, (знает, блять, как ей сделать больнее и сам себя за это убить готов). Она была бы счастлива сказать «нет», но это было бы самой очевидной ложью во всем мире. Джагхед видит, как Шерил, никого не спросив, плавится, словно кукла-барби под огнём.И вместо этого звучит очевидное:
— Сука, больше нет сил.