Смертельное влечение

Публичная бета включена

Дорогой дневник, сегодня большой день. С утра матч Гриффиндор-Слизерин, а ночью вечеринка. И у меня очень хорошее предчувствие. Кажется, сегодня передо мной откроются все двери. И наконец-то все станет хорошо. Джинни поставила точку и закрыла дневник. Чуть подрагивающими руками она положила его вместе с пером в верхний ящик прикроватной тумбочки. От предвкушения у нее в груди разливалось тепло, а щеки, не переставая, горели. В последний раз оглядев себя с ног до головы в зеркале, Джинни удовлетворенно кивнула. На ней были школьные туфли, теплые зелёные колготки, черная юбка и белая блузка. Оставался последний штрих. Она надела изумрудно-зеленую мантию и заколола ее серебристой брошью-снежинкой. Сегодня Джинни болеет за Слизерин и не собирается этого скрывать. Она подхватила сумку и вышла из комнаты. Внизу, в общей гостинной, ее уже ждала небольшая толпа девчонок. Честно говоря, Джинни рассчитывала пойти только с Луной, о чем они и договорились. Но на позапрошлой неделе к ней подошла Падма и спросила, можно ли пойти с ними. Джинни так удивилась, что с минуту просто пялилась на нее, словно впервые увидела. Падма никогда не стремилась общаться, а после того, как получила значок старосты, и вовсе смотрела на однокурсниц сверху вниз. Тогда Джинни ответила, что да, пойти можно, но сидеть они будут на Слизеринской трибуне и болеть за Слизерин. И Падма согласилась. После этого с тем же вопросом к Джинни подходили Лиззи Турпин и Мэнди Броклхерст. А потом Миртл Уоррен с шестого курса. И ещё две пятикурсницы, имён которых Джинни даже не знала. С каждой из них у Джинни состоялся точно такой же разговор. И вот теперь все они ждали ее, нервно переговариваясь и теребя зелёные шарфы на шеях. Только Луна сидела чуть в стороне и читала книжку. Первой на появление Джинни среагировала Падма. — Ну наконец-то! Уи… то есть, Джинни, что можно было так долго делать? И где твой шарф? Джинни пожала плечами. — Я и так достаточно зелёная сегодня. К тому же шарфы — не мой стиль. — Ой нет, так не пойдет. Мы же ради тебя вырядились, — влезла Мэнди, девушка с орлиным носом и осветленными волосами. — Я вас не заставляла. Про шарфы вообще речи не было. — Ой, а я как раз запасной купила, — встряла одна из пятикурсниц, — можно ты наденешь мой? Ну пожалуйста? Она и правда достала из сумки ещё один шарф. Джинни вздохнула. Похоже, с этим придется смириться. Она позволила намотать себе на шею это. Когда ритуал был окончен, она подошла к Луне и протянула ей руку. — Привет. Ты готова? Луна, до того неподвижная, подняла на нее взгляд и улыбнулась. — Привет, да. Что-то было не так, но Джинни не понимала что. Это из-за книги, подумалось ей и она приподняла обложку. «Фантастические твари». Нет, дело было не в самой книге. И тут до нее дошло. — Постой-ка, — Джинни удивленно вскинула брови. — С каких пор ты читаешь книги как все нормальные люди, а не переворачиваешь ее вверх тормашками? — Строч-звери очень просили меня этого не делать сегодня. Они хотели отдохнуть, побегать на воле и пособираться в клубки в свое удовольствие. В комнате повисла тишина, склизская как туман над болотом. Джинни обернулась на остальных девчонок. Все быстро отвели взгляды, будто увидели что-то неприличное. Захотелось устроить скандал. Или разбить пару лбов обо что-нибудь тяжелое. В конце-то концов, что они метафор никогда не слышали?! Да Луна среди них самая нормальная. Чтоб их всех. Джинни выдохнула. — Тогда давай устроим строч-зверям выходной. Пошли смотреть матч. — Точно, — Луна улыбнулась и ухватилась за подставленный локоть. Они вышли из гостинной всей толпой, хотя напряжение никуда не делось. Джинни шла впереди, ведя под руку Луну. Остальные толпились за их спинами. И всё, абсолютно всё было не так. Она не могла говорить с Луной как обычно, потому что каждое их слово ловили. Она не могла наорать на остальных, потому что ничего плохого они не сделали. Глупое молчание до смерти надоело Джинни и, преодолев неловкость, она спросила: — Так были новые открытия за мое отсутствие? — слова давались Джинни с трудом, но напряжение как будто спало. — Не особо много. Я нашла пожирателей чар, что селятся на кончиках волшебных палочек, особенно у младшекурсников, но они вечно прячутся от меня. Джинни фыркнула. Девчонки позади зашептались. — У меня на палочке точно такой жил курса до четвертого, — заявила Лиззи. — А можно его как-то поймать и подсадить на чужую палочку? Ну, к примеру, на палочку Грейнджер? — а это уже Миртл. Раздался дружный смех. Даже Луна улыбнулась. За болтовней они спустились уже на второй этаж. Оставался один широкий коридор и поворот направо до лестницы в Большой зал. — А ещё на опушке Запретного леса распустились цветы, — продолжила Луна, — очень красивые. Стоит бутону раскрыться, как он взмахивает лепестками и взлетает как стрекоза. Я ещё не дала им имени, думала, может ты мне поможешь. — Обязательно, — пообещала Джинни. — Что за бред? Какие ещё, нахрен, цветы? — перед ними выросла парочка Вейн-Гринграсс, перегородив коридор. Говорила Дафна. А Ромильда не обращала никакого внимания на мир вокруг, она сосредоточенно пыталась закрутить крышку на термосе. «Не так», — подумала Джинни, — «нужно сделать пол оборота против часовой, а потом два по». Но Гринграсс не дала ей отвлечься. — Уизли, ты вообще мозг потеряла: нянчиться с Полоумной? Ещё и фан-клуб уродин вокруг себя собрала. Посмотрим, кто у нас тут? Зануда, жируха, прыщавая, дылда и две малолетки. Как называться будете? «Синий чулок»? Джинни вскипела. Да сколько можно? Почему эти двое никак не успокоятся? — Отъебись, да? Не твоего ума дело, с кем я общаюсь. — Не надо, — Луна мягко потянула её. На щеках Дафны выступил румянец, такой яркий, что даже убойная тоналка ее не спасла. — А вдруг мое? Вдруг я здесь, чтобы проследить, чтобы ты не водилась с отребьем? — Ох, да отстань ты от них, Дафни, — буркнула Ромильда, не прекращая, впрочем, попыток закрутить термос. — Тогда ты провалилась. Я уже говорю с тобой. Хотя без понятия, зачем? Уйди с дороги. Джинни выпустила руку Луны из своей и шагнула вперёд. — Или что? — желчно спросила Дафна. — Побежишь жаловаться Гарри? Все вы так делаете, а потом оказываетесь на помойке. И ты первая в этом списке, мысленно добавила Джинни. Однако, вслух сказала другое. — Милая кофточка, не подскажешь где купить такую же? — вопрос Джинни сопроводила искренней улыбкой. Это была белая блузка с высоким горлом. Ткань такая нежная и струящаяся, что к ней страшно было прикоснуться. Дафна моргнула, опустила взгляд на свою блузку, потом вновь подняла его на Джинни и ещё раз моргнула. А Ромильда все ещё возилась с термосом. — Не пытайся подольститься, Уизли. Нищебродкам вроде тебя на такую в жизни денег не хватит. Джинни поняла что попала в цель. — Знаешь, ты абсолютно права, — улыбнулась она и шагнула вперёд. Пока Дафна приходила в себя, а это много времени не заняло, Джинни прошла мимо нее. И остановилась напротив Ромильды. Взмахнула рукой. Термос полетел на пол. Нет, не так, термос раскрылся в полете, выплеснув густую, вязкую жидкость прямо на блузку Дафны, и приземлился у ее ног. — Упс, — сказала Джинни. — Прости, Ромильда, дорогая, я все тебе возмещу. По коридору разнесся нечеловеческий крик, заглушающий сдавленные девичьи смешки. — Джинни! — голос Луны показался далеким, словно звучал из-под воды. — Сука! — наконец, перешла на английский Дафна. — Какая же ты сука, Уизли! — Ничего страшного, — Ромильда тоже хохотнула. Но, поймав злой взгляд Дафны, осеклась. — Что? Смешно же! — Ой, Дафни, и тебе тоже досталось? Прости-прости, — Джинни округлила глаза, будто только сейчас заметила огромное коричневое пятно на белоснежной блузке. — Как думаешь, шоколад можно вывести чарами? Хотя, я слышала, что с такими пятнами и домовики не справляются. Дафна побагровела. — Ты... — Надеюсь, ты ее не в первый раз надела? — не дала ей и слова вставить Джинни. — Во сколько, говоришь, она тебе обошлась? Смех стал более уверенным, и Джинни заметила, что зрителей тоже прибавилось. — Ну все, хватит, — Луна подошла к ней и попыталась схватить за локоть, но Джинни вывернулась. — Дафна уже все поняла. — Знаешь, я думаю, блузку будет легче замочить в шоколаде. Тогда хотя бы цвет разойдется равномерно. На этот раз толпа взорвалась хохотом. — Джинни! — Цвет дерьма. Тебе, кстати, пойдет. — Заткнись! — наконец, обрела дар речи Дафна. — Клянусь, ещё хоть слово, и я достану палочку. — Рука отсохнет, — Джинни посерьезнела, — гарантирую. — Агуаменти! Поток воды обрушился на голову Джинни. И иссяк так же быстро, как и появился. Она оглянулась на того, кто произнес заклинание. Луна стояла, тяжело дыша, словно после пробежки. Волшебная палочка в ее руке была направлена куда-то повыше головы Джинни. — У меня тоже рука отсохнет? В голове словно бомба разорвалась. Огромный, все расширяющийся разрыв между словами и мыслями. Или тем местом, где должны были быть мысли. Что-то ускользало и исчезло в небытии. Быстрее, чем вода с мантии и волос собиралась в лужу. Что-то важное. — Луна… — хорошо, это слово она вспомнила. Остался всего сикстиллион. Она быстро справится. — Знаешь, я тут вспомнила, — Луна убрала палочку во внутренний карман мантии, привычно улыбнулась и заправила выбившуюся прядь за ухо, — что озерный кальмар пригласил меня на чай. Так что я, наверно, не смогу побыть с тобой на матче. Веселись. Потом расскажешь. Или нет. Пока. Она развернулась и пошла в сторону башни Рейвенкло. Что-то окончательно умерло в душе у Джинни. Интуиция подсказала ей: бежать, оправдываться или пытаться поговорить бессмысленно. Джинни огляделась. На нее со всех сторон пялились люди. Их было куда больше, чем ей помнилось. Здесь даже была команда Гриффиндора в полном составе. Гарри смотрел прямо на нее, по-птичьи наклонив голову. Сердце провалилось куда-то в пятки. Как давно он здесь стоит? Что он слышал? Что думает об этом? Заметив её взгляд, Гарри ожил и направился к ней. Но Дафна бросилась ему наперерез. — Гарри! Как хорошо что ты здесь. Уизли испортила мне блузку. — Да? А я думал это тупое дизайнерское решение. — Гарри и не взглянул на нее, просто обошел по дуге. А вот Ромильда удостоилась короткого кивка. — Уведи. Та кивнула в ответ, схватила Гринграсс за локоть и потащила в сторону ближайшего туалета. Публика начала расходиться. Остались стоять только команда Гриффиндора и девочки, с которыми Джинни шла. — Держи, — он достал из кармана аккуратно сложенный платок и протянул его Джинни, — кажется, он тебе пригодится. — Спасибо, — Джинни приняла платок, мельком взглянув на вышитые инициалы H. J. P., — тушь не потекла? — Вовсе нет, — улыбнулся он. Джинни наугад прошлась платком по щеке. На белой ткани остались черные разводы, — дамы, вы позволите, я украду Джинни на пару слов? Обещаю вернуть ее до конца завтрака. Кто-то за спиной глупо захихикал. — Разумеется, — раздалось в унисон. — Джин, мы займем тебе место на стадионе. И возьмем побольше сэндвичей. — Да спущусь я на завтрак, — пробормотала Джинни. — Ага, конечно. Гарри же махнул рукой своей команде, и они направились на завтрак без капитана. Девчонки тоже ушли, глупо перешучиваясь. Джинни и Гарри остались вдвоем. Гарри выглядел сегодня ещё более сияющим, чем обычно. Новехонькая форма сидела на нем как влитая. Джинни скрутила волосы, выжимая их. — Я проспал четыре месяца? Сегодня что день святого Патрика? — улыбнулся Гарри. — Нет. Просто я болею за Слизерин, как и обещала. — Джинни достала палочку и попыталась высушить мантию чарами. Получалось медленно. Гарри зашагал в сторону от большого зала, и Джинни последовала за ним. Он вскочил на каменный парапет, закинув метлу себе на плечи. — Так значит ты не шутила, а? — медленно прохаживаясь, спросил он. — Шутка в том, что я болею за Слизарин за твои же деньги. Сам же сказал тогда, выбирай что хочешь. Но я думала, что ты и правда позволишь мне купить эту мантию. — Очередное темное пятно исчезло от движения волшебной палочки. — Сражен своим же оружием, — Гарри сделал вид, что вот-вот упадет в обморок, — урок мне будет. Буду проверять, что ты там себе навыбирала. — А ты не боишься свалиться? Тут ярдов восемь лететь вниз головой. — Птенчик, у меня же метла. Как упаду, так и вернусь. — Что, вниз головой? Всё-таки, Том прав, ты ужасный позёр. Гарри нахмурился. — Нафиг его. Лучше пожелай мне удачи. Они дошли до угла, здесь каменные перила кончались, упираясь в стену. Дальше шел коридор с огромными окнами с одной стороны. Подоконники у них были из того же камня и такие широкие, что на них можно было с лёгкостью усесться вчетвером. Чем нередко пользовались старшекурсники. — Не-а. Тебе не кажется, что это будет лицемерие? Болеть за одного, а желать удачи другому. Ближайший от них подоконник был пуст. Гарри склонил голову, что-то обдумывая, сделал широкий шаг и оказался на подоконнике. И, скользнув вниз, уселся на него. — Странная ты, Птенчик. Серьезно, за меня все болеть будут. Половина Слизерина и та. А ты упёрлась рогом. Джинни пожала плечами. — Думаю, тебе полезно. Для профилактики звёздной болезни. Гарри заливисто рассмеялся. — Пара слов и улыбка, ты думаешь они и правда что-то изменят? Победа у меня в кармане. Я просто не понимаю твоего желания помогать всем убогим Хогвартса и окрестностей. Серьезно, посмотри на себя. Попыталась защитить своих убогих подружек, и вот их благодарность. И это не худший вариант. Забей и будь за команду победителя. Джинни ощутила, как горят щеки, и чтобы не показать это Гарри, отвернулась. А она уже подумала, что он смягчился. — Ты и пяти минут не можешь продержаться, никого не оскорбив, да? Ведь только что же как человек разговаривал. Что случится если ты вдруг перестанешь унижать окружающих? Небо на землю упадет? Вот поэтому я и не стану за тебя болеть. — Слушай, Птенчик, не знаю что ты там себе надумала, но люди не делятся на хороших и плохих. Они делятся на полезных и бесполезных. Очень приятно общаться с милой девочкой со странностями, но что она тебе дала? От возмущения Джинни оглянулась и посмотрела Гарри в глаза. Он сидел, вытянув ноги и закинув руки за голову. Абсолютно расслабленный. — Луна мой друг. — Друг, который облил тебя водой на глазах у целой толпы и не поддержал в тот момент, когда ты ее же и защищала? Не знаю как в твоём мире, но в моем это называется предательство, — Джинни чувствовала иначе. Ей казалось, что это она предала Луну и сделала все не так. Но изъян в логике Гарри найти она не могла. — Кстати, ты классно уделала Дафни. Очень красиво. И ещё один укол совести. Да, Луна была права, ей стоило остановиться. Уже одного того, что она перевернула на Дафну горячий шоколад было чересчур. Заходить ещё дальше не следовало. — Она первая начала. В конце концов, надо же иметь пару иголок, иначе тебе сядут на шею. Гарри ехидно выгнул бровь. Джинни и сама слышала как беспомощно звучат ее оправдания. — И тебе это совершенно не понравилось? — Ну теперь, когда ты заговорил об этом… Конец фразы потонул в мальчишеском смехе. — Да брось, Птенчик. Тебе понравилось. Перестань строить из себя святую, это вредно для здоровья. И совсем тебе не идёт. Джинни тошнило от самой себя, она сцепилась руки на груди и сжалась, но лучше не стало. Вдруг, Гарри спрыгнул с подоконника и оказался около нее. Слишком близко. — И знаешь что, ты была прекрасна! Он заговорил тем самым своим голосом, от которого мурашки по всему телу, и воля плавится, как масло на солнце. Она подняла взгляд на Гарри и слабо улыбнулась. Наверное, он был прав. В конце концов, вина и стыд плохие советчики, а Гарри звучал так убедительно. — Не лучший твой комплимент. — Зато искренний. Они рассмеялись. Негромко зато хором. Джинни стало легче. Она расслабленно опустила руки. — Дафни давно стоило проучить, — заметила Джинни, — достала цепляться. — Это точно, — Гарри коснулся ее волос, заправив выбившийся локон за ухо. — Ну так что, Птенчик, пожелаешь мне удачи. Поцелуя в щеку и «удачи тебе» будет достаточно. — Нет. Джинни лукаво улыбнулась, но не отошла. — А как на счёт простого поцелуя? Сердце пропустило удар. Но Джинни не собиралась дать себя подловить. — Если тебе не противно будет целовать девчонку, у которой больше заплаток на юбке, чем самой юбки. — Вот и проверим. Он приобнял ее за талию и поцеловал. Джинни показалось, что мир вокруг взорвался. Перед глазами проносился калейдоскоп ярких пятен. Реальными, ощутимыми, были только его губы на ее губах, его руки на ее спине и ее рука, зарывшаяся в жесткие, колючие волосы. Когда они разорвали поцелуй, голова у Джинни кружилась как после крепленого вина. Гарри хотел сказать что-то, но тут в коридор ворвалась Гермиона. Она чуть не налетела на них, остановившись у подоконника. Тяжело дыша, она оперлась на него рукой. Гарри нахмурился и моментально выпустил Джинни из объятий. — Вот вы где. Я вас повсюду ищу, — Гермиона осеклась, уставившись на Джинни. Мотнула головой, словно пытаясь прогнать наваждение, потом ещё раз её оглядела, — о нет! Что с тобой? Решила вернуться в клуб неудачниц? Почему сегодня? — Стоп. Давай по делу, — прервал её Гарри. — Твои родители здесь. Он кивнул. — Так и было задумано. Дальше. — И твой отец пригласил репортера из Ежедневного Пророка. — И не предупредил, — Гарри тяжело вздохнул, — чего-то такого и стоило ожидать. — А ещё твои родители приглашают нас на чай. ВСЕХ нас. И эту, — Гермиона ткнула пальцем в Джинни, — тоже. Гарри повернулся и оглядел Джинни с головы до ног и обратно. Он был все так же расслаблен, как и мгновение назад, да и выражение лица его ничуть не изменилось, но по спине Джинни пробежал холодок. Она глубже запахнула мантию, чтобы избавится от колючего взгляда. Не помогло. — Значит так, переодеться ты уже не успеешь, Уизли. Так что работаем с тем, что есть. Чтоб этого шарфа я в жизни больше не видел. Причешись. Надеюсь, ты хотя бы научилась носить с собой расческу? Сделаешь высокий хвост — тебе идет. И, — он грубо схватил её за подбородок и повернул к свету, — что-нибудь с лицом, а то ты бледная как призрак. Отпустив её, Гарри схватил метлу. — Герми, отвечаешь за нее головой. Через десять минут жду вас на месте. Вперед. Он сорвался на бег и скрылся за поворотом.