Миссия невыполнима: соблазнение профессора

Осторожно опустив спящего на кровать, Шэнь Вэй укрыл его большим пушистым пледом, которому Чжао даже придумал название – «кошечка». И не стыдился упоминать его в приложениях с двойным смыслом. Например, когда он говорил: «Сегодня моя кошечка была такой доброй, согревала меня всю ночь», все, почему то, сразу грешили на Шэня. А учитывая его реакцию, никто и не сомневался в этих своих предположениях. Каждому было известно о том, что Чжао неровно дышит к профессору. Шэнь Вэй не опровергал их гипотетические отношения, которые как бы существовали в глазах других, но и не подтверждал их действиями. Он так думал. Что если нет объятий, поцелуев, и всего остального, то это доказывает отсутствие между ними романтических или сексуальных связей. Но он не учел того, что постоянно следует за Юньланем, глаз с него не сводит, всегда первым прибегает на помощь, отчитывает если тот делает что-то безрассудное. Складывалось впечатление что они ведут себя как старые супруги. И никто уже не удивлялся шуточкам шефа, перестали даже обсуждать это. Ведь после того как все узнали кто Шэнь Вэй на самом деле, его немного побаивались. К счастью, его отношение ко всем не поменялось. Все такой же рассудительный, серьезный, и носящийся с Чжао, как курица с яйцом. Не пытался встать у власти и навязывать свои решения. Только иногда, когда в комнате становилось зябко, можно было наблюдать его леденящий душу, взгляд. Когда он становился таким, хотелось зарыться куда-нибудь, скрыться от этой страшной ауры, и казалось только шеф наслаждался этим видом. Наверное, он только и мечтал о том, как набросится на такого Шэнь Вэя, или может как Шэнь Вэй на него набросится? Эти страстные переглядывания можно было наблюдать не часто, обычно Чжао Юньлань утопал в заботливых, беспокоящихся, а также влюбленных взглядах. Стоя над постелью пострадавшего, Шэнь Вэй снова не мог отойти от него. Чувства переполняли его. Еще не было момента, когда он был готов сдаться, с таким рвением. Сейчас, если бы Чжао пообещал не лезть в огонь, не подвергать себя такой опасности, то Шэнь смог бы немного уступить. Только он такой невозможный врун. Всегда лезет на рожон, и этим раздражает. Присев возле него, Шэнь Вэй пригладил уже высохшие волосы. На них все еще осталась засохшая кровь, которая после прикосновения, осыпалась как пыль. Не сопротивляясь, Шэнь погладил его по щеке, смахивая бордовые песчинки. Юньлань поморщился от прикосновения, выглядя недовольным из-за того, что кто-то побеспокоил его сон. Отмахнувшись от руки, он повернулся на бок. Когда Шэнь прикоснулся вновь, его ладонь оказалась захвачена в одеяльный плен. Только сейчас он ощутил, насколько жарко под пледом. - Идеальное преступление, - пробормотал Чжао, и только сильнее зарылся в эту импровизированную сауну, потянув за собой руку Шэнь Вэя. Ухватившись за ладонь, он медленно водил по подрагивающим пальцам друга. Такое странное выражение привязанности смутило Шэнь Вэя, и он попытался отдернуть руку. - Эй, не трогай! Она моя. – Донеслось из-под одеяла. Голос звучал таким сонным и приглушенным. Ситуация была немного комичной. - Что за ребячество? – в шутливом тоне возмутился Шэнь и потянул руку с силой на себя, вытаскивая сразу и голову Юньланя, который прижался к ней щекой. Продолжая тереться щекой о руку, он словно подтверждал свои права на нее. Спящий Чжао выглядел так, словно помолодел лет на 10. Продолжая играть в свои любовные игры, он пытался выглядеть несерьезным. Только сейчас, Шэнь был уверен, что Чжао серьезен на их счет. Добиваясь уже полгода такого непростого парня со своими секретами, он казалось не собирался сдаваться. Теперь Шэнь верил, что, несмотря на его решение, Чжао будет ждать его. Убрав упавшую на глаза Юньланю челку, Шэнь скользнул пальцами к уху, поглаживая большим пальцем его щеку. В этот раз он не прятался и не переживал о будущем. Улыбнувшись, Шэнь мягко вызволил свою руку, и поднес два пальца, указательный и средний, к своим губам. Поцеловав их, он дотронулся ими губ Чжао. От его пальцев, всегда таких холодных, сейчас веяло теплом. Не собираясь отдергивать ладонь, Шэнь провел пальцами сначала по верхней губе, потом по нижней, приоткрывая их. Не ожидавший такого, Чжао растерялся, и все что мог делать только моргал и скосил глаза вниз, не веря происходящему. Через несколько секунд, словно очнувшись ото сна, Юньлань прихватил зубами подушечки пальцев Шэня, скользнув по ним языком. Это ощущалось настолько возбуждающе, что у обоих перехватило дыхание. По глубокому дыханию и затянувшимся похотью глазам, было понятно, что Чжао ждал продолжения. Вытащив пальцы, Шэнь помотал головой из стороны в сторону. - Ты меня поцеловал? Это был непрямой поцелуй. – Чжао с мечтательной улыбкой откинулся на подушки. По телу все еще пробегали муравьи. Член в брюках кажется заинтересовался происходящим, и Чжао завозил пятой точкой по матрасу. - Ты можешь называть это так. – Поправив очки подтвердил Шэнь. - А теперь ты смущаешься, почему? Шээнь Вэй, приляг, пожалуйста. – Чжао подвинулся и похлопал по месту возле себя. Спустя несколько секунд сопротивления, Шэнь опустился на подушку рядом с Чжао. Хоть они и не продолжили, Шэню явно понравилось. И это не могло не радовать похотливый мозг Юньланя. Все же они когда-нибудь дойдут до занятий чем-то посерьезнее на горизонтальной плоскости. А сейчас и полежать рядом было неплохо. Обняв Шэня и закинув на него ногу, Чжао устроился у него на шее. Вдыхая его запах, Юньлань снова уснул. **** В комнате было настолько темно, что не было видно даже своей вытянутой руки. А еще очень холодно. Открыв глаза, он понял – что-то не так. Нащупав воткнутую в руку иглу, парень сильно испугался. Попытавшись выдернуть ее, приклеенную пластырями, осознание быстро пришло в голову. Больница. Приспособившись к темноте, он увидел и белые угнетающие стены, и открытое окно, являвшееся источником холода. Не имея сил встать, чтобы закрыть его, Го снова провалился в дрему. Странный шум вывел его из сонного состояния. Было такое чувство что кто-то скребется за окном. Чанчэн затрясся от страха и поднялся с кровати. На слабых ногах он поплелся поближе к окну, прижимая к себе захваченную с полки вазу. Готовясь бросить ее в любого, кто бы там ни был. Он на полном серьезе собрался обезопасить себя вазой, поэтому поднял ее над головой. В следующую секунду окно приоткрыли, и резко толкнули вперед, сбивая с ног паренька. Зловредная ваза, вылетела из рук Чанчэна, и угодила прямо в лоб обозленного Чу Шуджи, сидящего на корточках на подоконнике. Видя его, словно в замедленной съемке, Го испугался. Верхняя губа поднялась в отвращении, глаза полезли на лоб. Когда взгляд Чу остановился наконец на глазах бедного Чанчэна, они выражали много чего. Поначалу злость, потом - борьбу с собой, орать нельзя, отвернувшись на секунду, он снова вернулся к игре в гляделки. Только за секунду успокоившись он занес ладонь для удара по невинной мордашке трусишки, но только помахал кулаком у него перед носом. - Ты меня хотел убить вазой? – Наконец обретя дар речи, прошептал Чу. - Чу Гэ… - Шепнув, он не силился держать себя под контролем. Прозрачная, почти незаметная, слеза скатилась по щеке. Она была такой тяжелой, что быстро преодолела путь, и упала на склизкий плиточный пол. Он опустил голову, чтобы друг не увидел его страха, его слабости. Но от зоркого глаза дисинца не уйдет ничего. Он спрыгнул наконец с подоконника, и очень медленно подошел к Го. Парень был таким напуганным. Ну конечно, он же боится всего, понятно было что он испугается странных звуков и остального. - Не переживай, я понимаю. – Чу склонил голову к лицу Сяо Го, и оказавшись очень-очень близко отвернулся, сразу положив голову на плечо парня. Го застыл. Боясь спугнуть момент, даже не понимая, что происходит, он просто застыл и принимал все, что дает ему Чу. Также думал о том, что же он может ему предложить? Утешать его не надо. Он ничего не боится, ничего не беспокоит его. Настоящий воин, солдат. В этот самый момент Шуджи потерся головой о его шею, щекоча. Не удержавшись Го хохотнул, и расслабившись немного положил руки на бедра Чу. Не задумываясь разрешено ли это. Но парень напротив вроде как не возражал. Его руки словно сковали миллион нитей. Заставить себя пошевелиться было сложно. И Го продолжал стоять вот так, терпя такие личные прикосновения. Нарушая личное пространство человека, который никогда не ждал к своей персоне такого внимания. Чу не удержал тихого вздоха. - Пахнешь лекарствами. Мне не нравится. – Чу поднялся с плеча, не убегая далеко, остановился напротив лица Го. Тот как завороженный все еще стоял в той позе. Казалось, он даже не дышал. Чу хотел что-то сказать, что-то мотивирующее, что-то вселяющее смелость, но Чанчэн, даже если и был немного пугливым, глупым никогда не был. -Не надо. Я не боюсь. – Его лицо изменилось. Взгляд стал уверенным. Губы сжались. Эта решительность, такая непривычная, пугала. Руки сжались на бедрах, и перенеслись на талию. Притягивая Чу к себе за спину, он даже не понимал, что делает. Это доказательство. Он больше не боится. Сжав глаза до боли, он ударился своим поцелуем в губы Чу Гэ. Оцепеневший Шуджи, не отвечал, но и не отталкивал. Поняв, что в этом нет ничего такого пугающе-ужасного, Го расслабился, и снова коснулся, но уже в мягком, полном нежности поцелуе. Одна рука взметнулась к лицу, еле прикасаясь кончиками пальцев к щеке. Нежно так, мягко. От переизбытка эмоций глаза дисинца прикрылись. Зачем видеть если можно чувствовать? Его так нежно еще никто не касался. Почему же это чувство как зуд, мучающий, не дающий спокойно жить? «Ты сводишь меня с ума» «Не могу сдержаться» «Нет. Беги от меня. Не надо так любяще обнимать. Я не тот, кто заслуживает этого.» Резко остановив Го, Чу успел уловить его ошарашенное выражение лица, перед тем, как поцеловать его с большим рвением. Вгрызается своими поцелуями. Проникает языком внутрь. Когда Го включается в это безумие они уже кружатся по палате, натыкаясь на всякие ненужные предметы. Круша все, толкая друг друга в стены, прижимаясь так, будто это их спасение, они вымещают все, что раньше сдерживали в себе. Кто сказал, что это чувство – запретное? Кто сказал, что нельзя улететь на 7 небо, от поцелуев человека, опекающего тебя. Твоего друга. Оказывается, это очень приятно. Пыл понемногу спал, но они все еще продолжали сжимать друг друга, шаря по телу руками. Плевать на холод. Он уже согрелся. Плевать на то, что они находятся в больнице, в унылой палате. Сейчас они оба мысленно находились в мыслях друг друга. Их поцелуи прерывало монотонное пищание водителя ритма*. *Водитель ритма - прибор предназначенный для слежения и регулирования сердечного ритма у пациентов.