Скажите, мой господин...

Ночь опустилась на город, укрытый снегом, причем давно, многие уже спали, но были люди, и не люди, которым было не до этого. Вот и один демон занимался самобичеванием.       Не знаю точно, когда это началось, в один момент я просто осознал, что уже как-то по-другому смотрю на этого мальчика. Мне хотелось защитить его, этого капризного ребенка. Не только физическую оболочку, не душу, которая манила, обещая незабываемый вкус, и не из-за приказа с контрактом, даже с ними я мог позабавиться, наблюдая за реакцией маленького графа, когда задерживаюсь со спасением. Нет. Всё-таки душу, но как-то, что делает Сиэля Сиэлем, а не моим не состоявшимся ужином.       Треск камина нарушал тишину, царившую в комнате, и редкие звуки с улицы вроде лая собаки или голосов поздних прохожих. Единственный источник света от затухающего огня, придавшего всему рыжий оттенок, в том числе бледной коже спящего на кровати мальчика. Вернее демона, который раньше был мальчиком. Хоть он больше не человек, некоторые человеческие потребности еще остались, но так будет не долго, лет 5-6. Сна будет требоваться все меньше, холод и жара не будут чувствоваться, потребность в еде отпадет, появится голод, который не утолить никакой обычной едой.       Вечность оставаться его дворецким, что за чушь. Я могу уйти. Я хочу уйти. В раздражении прикрыл глаза. Хотел.       Как-то раз мы были на волоске, никто из нас не мог подумать, что Гробовщик так поступит. Когда он просматривал мою пленку, я вернулся не в такое далекое прошлое. Время назад, совершенно не зная Сиэля, думал, что он станет всего лишь способом убить время, а после — вкусно поесть, но сейчас… Я уже не могу заявить это уверенно. Конечно, его характер остался таким же ужасным. Назвал меня, как собаку. На этой мысли, дернулся глаз. Осторожно! Загоняющийся демон! М-да… Потом впервые я помогал ему принять ванну. Знатно он вывел меня из себя в тот раз. А дальше… дальше вообще кошмар какой-то! Этот мальчишка! Я скрипнул зубами, прикрыв рукой лицо.       Но его слова: «Останься, пока я не усну». От них все время что-то теплое распространяется в груди. Как и от некоторых других моментов. Вздохнул и постучал пальцем по губам, откинувшись на спинку кресла. Взгляд постоянно останавливался на юном графе, который лежал в позе морской звезды на двухместной кровати и, кажется, даже не дышал.       Я встал и через мгновение оказался рядом, рассматривая Сиэля сверху, глядя на него, на его милое личико, полупрозрачную кожу, почувствовал какое-то умиротворение и… нежность?       Волосы разметались по подушке, ночная рубашка задралась, а одеяло обмоталось вокруг бедер и правой ноги. Ему больше не снятся кошмары, да и вообще сны, говорить мы стали реже, а потребность во мне уменьшилась. Естественно, зачем бессмертному телохранитель, шнурки завязывать? В груди кольнуло.       Аккуратно присел на край постели. Один раз, только один разок. Я медленно наклонился, опираясь на руку, и коснулся своим лбом его лба, прикрыв глаза, чтобы ощутить, как тепло распространяется по всему телу, оседая в кончиках пальцев. На моих губах расцвела едва заметная счастливая улыбка, но я тут же одернул себя и нацепил на лицо маску безразличия.       Не стану больше обманывать себя. Я чертовски влюблен.       Немного отодвинулся, продолжая нависать над Сиэлем, хочу еще немного насладиться его близостью.       В следующий момент произошло сразу несколько вещей: я ощутил колебания воздуха, услышал едва заметный шорох, теплые пальцы коснулись моей щеки, от чего сердце пропустило удар, и мои глаза распахнулись. — Что это было? — хриплым со сна голосом спросил Сиэль. Он смотрел на меня глазами демона, а в голосе слышалось легкое недовольство. — Господин, я… — врать не могу, правду сказать тем более, но бывший граф не слушал, а отдернул руку от моего лица, сел, широко распахнув глаза, его щеки залились румянцем. — Что было?       Да, я решил состроить дурачка. Лучше так, чем признаться. — Что-то теплое прошлось по телу, — мальчик нахмурился, рассматривая свою тоненькую ручку с окрашенными черным ногтями, которой трогал меня полминуты назад. — Это из-за превращения? И что ты делаешь так близко? — Как много вопросов, мой господин, — легко улыбнулся, как делал это всегда, кто бы знал, чего мне стоило не разулыбаться во все клыки. — Могу я проверить вашу температуру? — Как хочешь, — Сиэль снова откинулся на подушки. Ну, сейчас прове-ерим.       Если он почувствовал тоже тепло, что и я, то есть шанс. Демоны чувствуют такое, когда касаются любимого, значит и Сиэль меня… Все-таки не смог сдержать счастливую улыбку и поспешил стянуть перчатки, чтобы скрыть ее. С каких пор меня так пробило на эмоции, что творит со мной этот мальчишка, страшно подумать, что будет дальше, если так пойдет.       Осторожно положил руку на его лоб и снова тепло. Глаза бывшего графа вспыхнули с новой силой. — Господин, что-то не так? — спросил, убирая ладонь, но мне этого сделать не позволили, схватив за нее. — Это… что ты сделал? — отбросил мою конечность и хмуро уставился на меня. — Только проверил температуру, — и тут мне пришла мысль. — Господин, могу я еще кое-что проверить? — Если нужно, только пошевеливайся, — теперь это презрение выглядит максимально наигранно, что заставило снова сдержанно улыбнуться. — Закройте глаза.       Сиэль исполнил просьбу, и я медленно склонился к его лицу, почувствовал дыхание, запах. От чего-то мое сердце сжалось и забилось где-то в горле. Все чувства обострились, время замерло, когда мои губы коснулись его губ, всего на секунду, но за нее между нами будто случился маленький взрыв.       Я отодвинулся, широко открытыми глазами глядя на демоненка напротив меня, он смотрел на меня точно так же. — Скажите, мой господин, — шептал ему на ушко, едва касаясь губами маленькой розовой раковины, — вы меня… любите?       Сиэль задохнулся от возмущения, но и залился краской, как спелый томат, что стало для меня самым красноречивым ответом. — Можете не отвечать. — Себастьян! Это прик… — я прикрыл его рот рукой, качая головой. — То, что вы чувствуете, это проявление любви. Вашей, — он что-то яростно промычал, брыкаясь. — Я чувствую то же самое.       Моя жертва, то есть мой избранник замер, чем я и воспользовался, целуя и сминая его губы требовательным поцелуем. Сначала он растерялся, но потом начал неуверенно отвечать, цепляясь за мои плечи, закатанные рукава рубашки, а потом зарылся пальцами в мои волосы.       Казалось, что наши тела горят. Мои руки скользили по его худым плечам, талии опускаясь к бедрам, он же исследовал своими ладошками меня. Я слушал голос Сиэля, то, как он произносил мое имя. Одежды уже давно на нас не было, а в комнате стало невыносимо жарко, только к утру мы смогли оставить друг друга в покое.       Младший досыпал у меня на груди в объятьях, теперь ночи не будут скучными.       Конечно, когда Сиэль проснулся, он был не рад и спихнул меня с кровати. — Чтобы не прикасался ко мне больше, старый извращенец! Это приказ!       Сам же покраснел, что в купе с суровым выражением лица выглядело до неприличия мило. Что ж, я подожду, ведь наши чувства взаимны, и улыбнувшись, с шутливым поклоном сказал: — Да, мой господин.