Школа Кэнсфорд

      Кэнсфорд. Моя любимая Школа Кэнсфорд, которая когда-то была самой желанной для многих школьников этой страны, оказалась пустой. Я больше никогда не увижу милую белокурую Кэнди, чудную черноволосую Дану и бесконечно добрую зеленоглазую Марли. Когда случился огромный пожар, унёсший жизни нескольких тысяч учеников, уцелеть смогли лишь немногие.       Я возвращаюсь сюда каждую ночь, засыпая в своей постели в надежде, что когда-нибудь я всё же найду среди тёмных лабиринтов ответы на все свои вопросы. Эта ночь не была исключением. Почерневшие от огня колонны, некогда исписанные фресками, давным-давно потеряли былое величие. Ярко сверкавшая люстра из миллионов хрустальных кристаллов лежала на полу, прямо в центре просторного фойе, в пыли и грязи. За ней располагался высохший заплесневелый фонтан, потрескавшийся и потемневший от времени. По обе стороны от фонтана протянулись широкие массивные лестницы, ведущие на верхние этажи. Стены украшали запылившиеся и выцветшие портреты бывших директоров. Окна почти не пропускали солнечный свет, и мне с трудом удалось разглядеть портрет последнего директора Школы, седовласого пожилого джентльмена с невероятно проницательным взглядом.       «Это был умный и расчётливый человек», — я читала дневник одного из преподавателей, который нашла в жилых комнатах. — «Казалось, он видит и знает всё, что происходило в стенах нашей Школы. Будучи директором, он с уважением относился к каждому ученику и преподавателю, всегда был готов решить любые вопросы и никогда не отказывал в помощи тем, кто в ней нуждался».       Я долго бродила по заброшенным коридорам и сама не знала, чего ищу. Я находила потрёпанные тетради старшеклассников, а иногда — уцелевшие страницы из их дневников. В другом крыле обнаружила целую уцелевшую комнату, где располагался художественный класс. Здесь было так красиво! Стены были украшены безупречными картинами в позолоченных рамках, и под каждой из них находился маленький металлический прямоугольник, на котором каллиграфическим почерком сообщались имя автора и название работы. Все они были самые разные: от завораживающих пейзажей до детально проработанных портретов.       Прошлой ночью я набрела на столовую. Многие столы были сломанными, стулья в хаотичном порядке разбросаны по помещению. Мне показалось, что именно здесь пожар застал врасплох множество людей: они сорвались со своих мест и толпой пытались прорваться в двери. Позапрошлой ночью я была в лаборатории, а две ночи назад — в музыкальном классе. Что же я искала в этих комнатах? Каждую ночь они меняются, будто Школа разрешает мне посещать только одобренные ей места. Как бы я ни старалась найти классы, в которых я находилась прошлой ночью, у меня не выходило. Как будто стены Кэнсфорда перестраиваются каждый раз и наблюдают, пока я хожу по странному таинственному лабиринту коридоров и комнат.       Сегодня мне повезло. Я нашла на полу гимнастического зала тонкий шарф, принадлежавший Кэнди. Я помню, как она надела его в первый раз. Пока я собирались на прогулку, подруга хвасталась обновкой и повязала его на голову. Изумрудно-зелёная ткань слегка примяла добела осветлённые кудри, и теперь Кэнди чем-то была похожа на коротковолосую бледную Эсмеральду из старого диснеевского мультфильма.       — Ну скажи, Шэр, мне идёт? — она кривлялась передо мной, корча рожицы и пританцовывая перед зеркалом.       — Да, он очень подходит к твоим волосам. — Я улыбнулась ей, поражаясь, сколько же радости может доставить всего одна вещица. Впрочем, о ней наша модница забудет так же быстро, как и о новом платье, брюках или обуви для танцев.       Пока я ждала радостную Кэнди, в комнату вошла Марли и, едва завидев танцующую блондинку, рассмеялась. Её каштановые локоны переливались в свете ламп и отливали золотым, а светло-серое платье только оттеняло её светящийся взгляд. Сколько же счастья всегда было в её глазах! Она улыбалась, и всё вокруг вдруг казалось мне таким никчёмным и серым, а её звенящий смех вселял в сердце только веру в лучшее. Она повернулась ко мне, взяла меня за руку и молча вывела из комнаты, предоставив Кэнди возможность наконец-то собраться. В коридоре ждала Дана. Она как-то неестественно прижала руки к груди, и, когда я поинтересовалась о её самочувствии, девушка вдруг ослабила хватку и опустила край пиджака. Одежда шевельнулась, и на свет показалось чёрное маленькое существо.       — Сюда ведь нельзя с ж…       — Да тише ты! — Дана оборвала меня и прикрыла котёнка прядями своих длинных чёрных волос. — Её зовут Астра.       — Ну разве не милашка? — Марли вздохнула, глядя на меня.       Так у нас четверых в стенах Школы появилась маленькая тайна по имени Астра. А заботиться о ней нам помогала художница из старших классов. Забавно! Как много можно вспомнить только из-за того, что держишь старую вещицу в своих ладонях. Я решила взять шарф с собой и отправиться проверить другие комнаты, до которых смогу сегодня добраться.       Когда я покидала гимнастический зал, пол вдруг затрясся.       «Время вышло».       Старая тяжёлая плита затряслась, трещины паутиной расползались от моих ног к углам помещения. Зеркало позади меня задрожало и осыпалось. Здание буквально гудело от такой тряски и, когда я попыталась сделать пару шагов в направлении двери, шум усилился. Я закрыла глаза и… проснулась.

***

      В комнате было ещё довольно темно, но часы над моей кроватью показали восемь с небольшим утра. Нужно собираться на учёбу. Из кухни на первом этаже послышался голос мамы:       — Шэрон, детка, ты уже проснулась?       — Да, мам. Уже иду.       Пока я застилала кровать и трясла одеялом, на пол с тихим шелестом что-то упало. Зелёный шарф Кэнди. Я быстро подобрала его и положила в ящик тумбы около кровати. Там же был музыкальный кулон Даны.       Мне кажется, я схожу с ума.