фанатка

— Мы собираемся пойти выпить, ты с нами? — Нет, спасибо. Всё, чего я сейчас хочу — завалиться в постель и поспать минимум десять часов. — Ладно, в другой раз, — улыбаясь, кивает Наталья и уходит к себе.       Зайдя в небольшую комнату, Иван устало прислоняется к двери, снимая бабочку и пиджак. Выступать было невероятно сложно, в голову постоянно лезли воспоминания о последней встрече с Воландом и разговоре с женой, где она предложила съездить всей семьёй к морю, отдохнуть и провести время вместе. Он был рад возможности провести время с детьми, но близость с Мариной вызывала чувство вины, заставляя ощущать себя грязным предателем. Он должен отказать Воланду, разорвать их неопределённые отношения, выбрать жену и хранить ей верность, и принимал он подобное решение практически перед каждой встречей с мессиром, но, стоило тому коснуться его, да даже просто посмотреть в глаза, и вся решимость испарялась, уступая место желанию и восхищению. — О чём задумался?       Испуганно дёрнувшись, Иван поднимает голову и смотрит на объект его мыслей, стоящий около столика и крутящий в тонких пальцах расчёску. — О том, что происходит между нами. И что это неправильно, — выпаливает он решив, что сегодня они расставят все точки над i. — Неужели? — Воланд вопросительно вскидывает бровь, откладывая расчёску и делая несколько шагов к Ивану. — И кто же решает, что правильно, а что нет? — Сейчас — я. И я больше не хочу изменять жене. Я люблю её, — отвечает он, подходя к столику и снимая парик. — Я в этом не сомневаюсь, — скалится Воланд, поворачиваясь к нему и следя за тем, как он стирает грим. — Тогда оставь меня в покое. Ещё четыре выступления, и в этом году я больше не буду играть тебя. — Я знаю. Кстати, сегодня ты был не слишком сосредоточен, — замечает Воланд, приближаясь к нему и помогая снять рубашку. — Расслабься, сегодня я тебя не трону.       Бросив на него недоверчивый взгляд, Иван позволяет стащить с плеч чёрную ткань и повесить на вешалку — ему не по себе, по кишкам трепещут бабочки, но он стоит на месте, не двигаясь, пока тонкие пальцы неторопливо его раздевают. Стоило торсу полностью оголиться, он быстро натягивает белую рубашку и джинсы, чувствуя на себе внимательный взгляд ледяных глаз.       Тревога жалобно скребёт по затылку. — Я всё сказал. Я больше не хочу изменять жене. Так что оставь меня в покое, — твёрдым голосом говорит Иван, поворачиваясь к Воланду.       Воланд задумчиво хмыкает, прикрывает веки на мнговение, будто прислушиваясь к чему-то, и растягивает губы в хищный оскал, роняя негромкое «Как пожелаешь». И тут же исчезая в ряби воздуха, оставляя Ивана одного, в непонимании и сомнениях.       Что это было? Что это значит?       Он озадаченно разглядывает место, где ещё секунду назад стоял Дьявол, и не верит, что тот так просто ушёл. Может, он согласился? Может, он слушал его мысли и понял, что Иван действительно предпочёл ему жену? Значит, теперь он свободен, но особой радости обретённая свобода не вызывает. Глупая часть него даже разочарована, что Воланд так легко отступил, поддержав расставание. Похоже, их встречи для него не так уж и важны.       От тягостных размышлений его оторвает открывшаяся дверь, в которую входит женщина в форме курьера с небольшой коробкой в руках. — Простите, Вы кого-то ищете? — Я уже нашла.       Она рвёт коробку и вынимает пистолет, тут же направляя его на замершего в изумлении Ивана — он нелепо застыл в наполовину надетой куртке, уставившись на женщину и дуло явно настоящего оружия.       Господи, что происходит? — Вот мы наконец и встретились. А теперь подойди к столу, — она выуживает из заднего кармана наручники, наблюдая за каждым его движением коршуном.       Ему становится дурно. — Что Вам от меня нужно? — Я хочу, чтобы мы были вместе. Ты ведь любишь меня, правда? — она пристёгивает его к ножке стола и делает несколько шагов назад, удовлетворённо щурясь. — Я Вас не знаю. И я женат, — он понятия не имеет, что делать в подобных ситуациях. У него были активные фанаты, но дальше писем — и иногда звонков — не заходило, он такое только в фильмах видел и никогда не предполагал, что такое может случиться с ним. — Она ничего для тебя не значит. Ты любишь меня, — пистолет дёргается, палец опасно давит на курок и он вскидывает нескованную руку в капитуляции. — Ладно, хорошо, как скажешь!       Она улыбается и начинает рассказывать о своих чувствах к нему, о том, как впервые увидела его и про их совместное будущее. Он молчит, почти не слушая, лихорадочно думая, как выбраться из этой ситуации. Он отказался пойти выпить с остальными, так что за ним не зайдут, обход пройдёт только через час. Его правая рука надёжно прикована, так что убежать не получится. Остаётся только Воланд. Но он ушёл, и причин возвращаться и спасать его у него нет. Вдруг вспомнился его странное поведение и плотоядная ухмылка перед уходом. «Он знал!» — озаряет Ивана, и ярость хлестает плетью по щекам. Он знал, что сюда направляется сумасшедшая с оружием, и просто ушёл, оставив его наедине с ней. Это значит, что ему всё равно на то, что случится здесь — что случится с Иваном. Последняя мысль откликнулась острым уколом боли в сердце.       «Нет, он не стал бы. Воланд не бросил бы меня вот так. Да, я сказал, что хочу прекратить наши встречи, но… Кого я обманываю? Я ничего не знаю о нём и его отношении ко мне. И я сам сказал ему уйти. И он это сделал.» — Ты меня слушаешь? — раздражённо вопрошает женщина, вырывая его из тоскливых размышлений.       Не время раскисать. — Да, конечно, я слушаю. Но не могла бы ты опустить пистолет? Разговаривать вот так немного… некомфортно. — Опустить? — она недоумённо вскидывает брови, словно разговаривать с людьми на прицеле для неё обычная практика. — Зачем? Это мой самый любимый пистолет. Его зовут Джастин. Тебе нравится?       Ответить он не успевает. Раздаётся громкое пиликанье, означавшее, что ему прислали смс. У него сердце ухает вниз, а она недовольно хмурится и требует отдать телефон. Тяжело сглотнув, он покорно вытаскивает свободной рукой смартфон из кармана, передавая его ей. Бегло просмотрев его, она в ярости швыряет телефон в стену и кричит о том, что он ей неверен и собирается сбежать со своей женой. — Раз не будешь моим, ты не будешь ничьим! — гневно воскицает, направляя дуло пистолета ему в голову, прямо в лоб.       Он жмурится, чувствуя, что у него кружится голова, внутренности словно сжимаются в комок, а тошнота расползается по пищеводу. Ощущая близость собственной смерти, он вспоминает детей, жену и Воланда и жалеет, что решил отказаться от их встреч. Он любит жену, но не хочет её. Его любовь к ней была скорее платонической. А вот Воланда он любит и хочет. — Наконец ты это признал.       Открыв глаза, Иван потрясённо смотрит на замершую перед его лицом пулю. Уйдя с траектории пули, прижавшись к краю стола, он переводит взгляд на довольно улыбающегося Воланда, который стоит рядом с застывшей женщиной. — Маятник Времён? — Что-то похожее, — отвечает Сатана, щелчком пальцев освобождая его от наручников. — Ты знал, что она придёт и что может убить меня, — обвиняет Иван, растирая слегка покрасневшее запястье. — Да. Знал. Но я бы не позволил ей убить или ранить тебя. Мне было нужно, чтобы ты признал, что без меня уже не можешь жить. И не хочешь. Я нужен тебе, Иван. — Да, нужен, — он соглашается, понимая, что отрицать бессмысленно. — Но что дальше? Я не хочу обманывать Марину. Она прекрасная женщина и не заслуживает такого. И что насчёт тебя? Нужен ли я тебе? — Ты можешь с ней просто развестись. Полагаю, она и сама понимает, что к этому всё идёт. И разве я бы здесь стоял, будь ты просто способом развлечься? — спокойно объясняет Воланд, окидывая задумчивым взглядом застывшую женскую фигуру.       Хмыкнув, словно что-то решив для себя, он заходит ей за спину, резко вонзая левую руку в область сердца. С губ женщины срывается хрип, лицо краснеет, затем белеет, и уже бездыханное тело валится на пол. — Зачем ты это сделал?! — с ужасом кричит Иван, не в силах оторвать взгляд от пустых посеревших мёртвых глаз. — Я использовал её, чтобы ты признался, но это не значит, что я позволю ей жить после. Я видел её мысли, она бы так просто не отступилась от тебя. Мне это не нравится, — равнодушно отвечает, Воланд, вытирая руку об белый платок, словно та была испачкана чем-то крайне мерзким, словно убийство для него обыденность, не стоящая внимания. — Это не даёт тебе права убивать её! — Отнюдь. К тому же, ты забыл, кто я? Я Дьявол, Иван. И я могу делать всё, что пожелаю, — он насмешливо усмехаетсяя, подходя к Ивану и цепляя пальцами его подбородок, заставляя поднять голову. — Это просто инфаркт, ничего сверхъестественного. Так что ни у кого никаких вопросов не возникнет. Ты скажешь, что она внезапно схватилась за грудь и побледнела, а затем упала. Ясно? Иван! — Воланд резко окликает его, вынуждая сконцентрироваться. — Ты скажешь то, что нужно, и никаких проблем не будет. Ясно? — Да. Ясно, — сквозь зубы цедит Иван, вырываясь из хватки холодных пальцев и отходя назад.       Хочется выпить и забыть произошедшее.       Сатана поднимает валявшиеся на полу наручники, слегка сжимает до противного щелчка и кидает обратно. — Скажешь, что сильно дёрнул рукой, и они сломались, — плавное движение левой кистью, и пуля вврезется в стену. Звук выстрела, начавшийся, казалось, час назад, закончился. Кто-то за дверью вскрикнул. — Увидимся завтра.       И исчез. Вот так просто.       В комнату врывается Наташа, поражённо останавливаясь и уставившись на неподвижную женщину. Тряхнув головой, она подбегает к нему, взволнованно оглядывая. — Ты в порядке?! Она не ранила тебя?! — Я в порядке, она промахнулась. Кто-нибудь вызвал полицию? — Да, Сергей вызвал. Что здесь случилось? — Я расскажу позже. После того, как я всё объясню полицейским, может, пойдём выпить в бар? — Да, конечно. — Отлично, — он обнимает её, прикрывая глаза, и понимает, что дрожит.       Вечер обещает быть долгим.