Выдержим

Метания в кровати продолжались, руки сжимали простынь с такой силой, что костяшки пальцев белели и в некоторых местах ткань рвалась. Пот стекал ручьями, волосы сбились в беспорядке, прилипая к лицу. Глаза быстро перемещались под закрытыми веками, слёзы прорывались и текли по щеке, прокладывая себе всё новый и новый путь. Губы поджимались, когда челюсть сдавливало с такой силой, что ещё чуть-чуть и сведёт от постоянного давления… “- С кем ты разговаривала на вечере? – спрашивает спокойно Робин и медленно подходит к Реджине. В глазах вспыхивает страх. Она знает, что он до маниакальности ревнив. Пальцы начинает постепенно захватывать мелкая дрожь. От этого появляется желание куда-нибудь их спрятать и складывает руки перед собой, надеясь, что жест не повлечёт за собой последствий. Стараясь держать эмоции под контролем, делает спокойный выдох и отвечает: - Этот человек занимается антиквариатом и… - Я это спросил? – в голосе появилось раздражение. - Его зовут Руперт, - голос дрогнул, и зрачки резко стали расширяться от внутреннего волнения. - Даже так. Руперт, - с сарказмом в голосе произнёс Робин и начал заводиться. С силой сжав предплечья, он приблизился к её лицу и посмотрел в глаза. Он получал удовольствие, видя в них животный страх, мольбы и ужас. Его это заводило. Как наркоман, которому нужна была постоянная доза адреналина для расслабления. А ему нужен до кожной боли бесконтрольный ужас, необходимо чувствовать свою физическую силу и моральное превосходство, когда начинаешь играть со своей жертвой. То даёшь ей расслабиться, то начинаешь свою сложную игру. Охота захватывает, и пока он держал себя в руках, не давая всему гневу выходить наружу. Это опасно. Всё нужно держать в пределах дома. Это должно быть только его, больше никому он не позволит иметь власть над ней. Ни с кем делиться он не намерен ни сейчас, ни в будущем. - Продолжай. Что ж замолчала, - в голосе появился гнев. В глазах Реджины появился ужас от предстоящего кошмара, который непременно её ждёт. Знала, что чтобы она сейчас ни сказала, ничего не поможет, и никто не спасёт. Никогда не помогало… ни-че-го абсолютно. Испробовала всё. Сначала пыталась понять и принять, когда первый раз ударил, он извинился, но в глазах было совсем другое. Винила себя беспрестанно начиная соглашаться с его обвинениями. Так какая разница уже что говорить или делать, ничего не изменится…Никогда… - Нет! – уверенно произнесла и стала ждать неизбежного конфликта, надеясь, что всё в этот раз не обернётся чем-то похуже, чем несколько ударов. - Скрываешь, значит от меня свою интрижку, своего любовничка? – гневно выпалил и оттолкнул её на середину комнаты. Реджина не ожидала такой силы толчка и при падении сильно ударилась затылком. Робин не торопился и как истинный хищник стал наблюдать за своей жертвой начиная ходить около неё по кругу. В голове пульсировало и дыхание сбилось. Попробовала вставать медленно, чтобы не начала кружиться голова, но тут же ощутила удар в грудь и откинулась обратно. Вырвался всхлип. - Дорогая, куда же ты, - обманчиво ласковым голосом проговорил. – Мы ещё не договорили. В глазах стали появляться тёмные пятна, дышать становилось всё сложнее. Судя по всему рёбра сломаны, подумала Реджина, но продолжила новую попытку встать. Когда ей это почти удалось, и она оказалась на коленях, он поднял её рывком за руку. Чувствуя сильную резь в руке, перехватило дыхание и из глаз побежали слёзы. - Ты ведь знаешь, что я этого не хочу, - в голосе звучало заискивание. - Робин, остановись! – через слёзы вырвалась мольба. Его глаза налились нечеловеческой яростью, и он с силой ударил её кулаком в лицо. Бил, не останавливаясь, наносил всё новые и новые удары, от которых голова резко откидывалась то назад, то в разные стороны. Они становились только сильнее и яростнее, глаза стали мутными, невидящими, пока не услышал тихий шёпот: – Наверху Генри и ему не надо это слышать и видеть, - и отключилась.” …После того, как она приехала сюда, ей снилось это каждую ночь, чередуясь с другими кошмарами. Но со временем становились реже. Все краски и ощущения произошедших событий не становились от этого меньше. Реджина продолжала метаться в постели, переживая в своих снах снова и снова всю боль, ужас. Ко всему примешивалась острейшая боль по утрате Генри. Кошмары с картинами жестоких мучений сына и всевозможные представления о том, что с ним сделал Робин, куда сильнее её угнетали, они разрывали её материнское сердце каждый день, чем собственные физические увечья или страдания. Вот это и было самым страшным для неё. Не знать…Не знать что с её мальчиком, её любимым Генри. Каждый раз, когда на улице она замечала ребёнка, в независимости мальчик или девочка, её скручивали спазмы, ком вставал в горле, слёзы не поддавались разумным желаниям и контролю и вырывались из глаз. Почти все эти три месяца она находилась в этом доме, который нашёл её агент. Приехав, она не вставала с кровати несколько дней. Первый раз её вывел из этого забытья, почти уже обессиленную от недостатка пищи, звонок Бо. Зная, что этот номер только у него, ответила сдавленным и хриплым голосом от продолжительного молчания и бесконечных рыданий. Этот звонок из реального мира вернул её к иллюзии жизни. Так она стала это называть. Постепенно начала отходить. Ела по чуть-чуть, но даже и такие простейшие действия удавались с трудом. Кусок в горло не лез, так как там стоял ком, и слёзы норовили вырваться в любой момент. Вторым звонком Бо направил её в рабочую и привычную среду. Чтобы переключить часть внимания от сильнейших переживаний попросил её просто часть из них переносить на бумагу, раз ни с кем говорить она сейчас не может. Сначала записывать только острые моменты, которые возвращают мысли, как в дне сурка, а потом уже и всё остальное, что хочется перенести на бумагу. Предлагал записывать, а потом и сжигать первые самые сильные ощущения и смотреть, как они горят. Никогда её не торопил, а просто предоставлял для выбора различные возможности отвлечения. Продукты первый месяц он заказывал и их доставлял курьер. Реджина была ему благодарна и доверяла, ведь они уже столько лет знакомы. С помощью Бо, постепенно вышла из сильнейшего стресса. Каждый день был сложен для принятия случившегося, хотелось убежать, отключиться от этого мира. Однажды остановила себя в момент, когда погрузилась в ванну, уйдя под воду. Лежала с открытыми глазами пока хватало воздуха. Внезапно перед глазами появился образ Генри и от осознания, что она чуть ли не сделала, опять впала в депрессию на несколько недель. Продолжая записывать не только кошмары, но и все мысли, переживания которые накапливаются, заметила, что от этого становилось не сказать что совсем хорошо, но боль немного отступала, уводя внимание и переключая его с одного острого момента на другой. Она с детства любила придумывать истории. Могла смотреть на человека и представлять его персонажем захватывающего рассказа. Сначала придумывала смешные байки или сказки. Став взрослее сюжеты становились всё интереснее и захватывающими. Это всегда помогало…Как и сейчас… Только в последние 2 недели она стала выходить на улицу. Сначала решив немного пройтись недалеко от дома. Затем постепенно при таких прогулках заходила в магазины. С людьми говорить она пока так и не могла, решив часть вещей заказать по интернету с доставкой на дом. В доме всё было обставлено и комфортно для проживания. …Реджина проснулась от сильной боли в сведённых и скрученных мышцах. Сердце выскакивало из груди, колотилось с таким быстрым темпом, вырываясь на свободу, что дышать было невыносимо тяжело. Постепенно разжимая ладони, она поднесла их к лицу, ощутив мокрое от слёз лицо. Судорожные всхлипы высвобождали эмоции ночного кошмара и постепенно затихли. Проведя бьющими мелкой дрожью руками по волосам, вдохнула полной грудью и крикнула в оглушающую тишину спальни своим призракам прошлого: - Хватит! Медленно восстанавливая дыхание, откинула в сторону одеяло, встала, собрала влажное постельное бельё, отправив в ванной комнате часть в корзину, остальное, выбросив в мусорный пакет. Посмотрела на себя с безразличием в зеркало, открыла воду, быстро приняв душ и умывшись, вернулась в комнату. - Надо что-то делать, - очень тихо сказала то ли в пустоту, то ли самой себе. Решив, что надо изменить в этом ходе ежедневных будней хоть что-то или она просто начнёт сходить с ума… Медленно одеваясь, не обращая особого внимания, что футболка ей стала велика размера на два, а брюки в талии оставляют запас ещё на одного человека, пошла завтракать. Открыв дверцу холодильника и пробежав глазами по пустым полкам, захлопнула обратно. Вздохнув, и проведя по лицу с резко выделяющимися скулами и впалыми щеками рукой, включила кофеварку. Спустя выпитый почти залпом обжигающий горло и язык кофе, подошла к зеркалу у входной двери. Взяла ключи со столика и вышла на улицу.