Оборотень северного леса

До утра Каир решил не оставаться, понимая что и так провёл слишком много времени в другом поселении. Оборотень бросил ещё один взгляд на Верна, наблюдая за парнем. Сейчас, тот для него выглядел безумно слабым, вызывая лишь чувство ответственности и беспокойства. Хотелось его защищать, оберегая от всего в этом мире, пока Верн находится в столь подвешенном состоянии. Каир понимал, что с внутренним конфликтом жить становится намного тяжелее и очень редкие оборотни могут вернуться обратно, но… Он сделает всё, чтобы вытащить парня из этого омута, не давая ему проваливаться всё глубже и глубже. Однажды, он уже видел, к чему приводит такое, когда человеческая сущность не воспринимает волка, или же наоборот. Потерять ещё одного, теперь уже точно дорого для себя человека, Каир не мог. Парень взял небольшой клочок помятой бумаги, начиная на нём выводить ровные буквы. Бросив ещё один взгляд, Каир подошёл вплотную, наклоняясь над мирно сопящим Верном, останавливаясь буквально в миллиметрах от его лица. Тёмные ресницы подрагивали во сне, а губы были слегка приоткрыты. На них оборотень и остановил свой взгляд, судорожно взглотнув. Парень чувствовал чужое дыхание, запах Вернона и своё желание поцеловать мальчишку, но всё же понимал, что это будет грубо с его стороны. С силой сдержавшись, он постарался как можно быстрее покинуть комнату. Остальной дом выглядел сурово, словно следил за каждым движением чужака, готовясь защищать хозяина в любую секунду. Каир медленно прошёл на кухню, рассматривая каждый кусочек, будь то старый комод, или же неясная полка с каким-то книгами, что выглядели очень старо. Хотелось прикоснуться ко всему в этом доме. узнать прошлое Верна и понять, что же произошло. Каир был уверен, что сам парень ему пока что ничего не расскажет. Он чувствовал, что Вернон воспринимает его как угрозу, не доверяет и старается соперничать. Оборотень совершенно ничего не знал о Верне, как о личности, что и угнетало его. Кружки всё так же одиноко стояли на столе, что выглядело так по-домашнему. У Каира появилась лёгкая улыбка, на секунду убирая с лица уставшее выражение. Он медленно стал убирать всё, делая это с какой-то особой нежностью.

***

Верн проснулся от ужасного жара, покрывающего всё тело. Он заставлял мышцы доходить до крайней точки напряжения, а после тихо изнывать от тянущей боли. В комнате было очень душно и темно, только еле видимый свет луны пробивался из-за плотных штор, оставляя на полу небольшую серебряную полоску. Хотел прямо сейчас раствориться, забываясь в дурманном сне до самого рассвета, но парень не мог уснуть, от чего пришлось вставать, с трудом поднимая собственные конечности. Оказалось, что как только парень встал, боль стала утихать, а болезненное состояние уходить, забирая с собой вялость и усталость. Верн первым же делом открыл окно. Свежий, немного прохладный воздух обдал лицо оборотня, от чего парень прикрыл глаза, немного усмехнувшись. Лёгкие нотки хвои заполняли комнату, успокаивая и даря некую бодрость. Но при этом, Верн всё никак не мог избавиться от дурацкого чувства, что изнутри сжимало все органы: по началу это было незаметно, но оно словно змей, всё душило и душило, давай узнать о себе жертве, лишь когда всё становилось слишком поздно. Парень захотел выйти на улицу, подышать свежим воздухом и пройтись по лесу, надеясь, что его хоть чуть-чуть отпустит. Маленькие веточки с хрустом ломались под ногами, вызывая мурашки по спине. Это было похоже на хруст чьих-то костей, что так легко ломались при самом малом воздействии. Парня передёрнуло от такого сравнения. Он всё брёл и брёл, не разбирая дороги. Огромное дерево, что раскинуло свои руки высоко к нему, глядя угрожающе среди ночи. Вернон чувствовал ужасную панику, не понимая с чем она связана, но и отвести взгляд от этого места он не мог. В голове была каша, то ли из-за трав, которыми его напоил Каир, то ли от паники, что появилась словно из воздуха. Но что-то было явно не так. Верн протянул вперёд руку, через секунду чувствуя, как всё сознание пронзило ужасной болью от воспоминаний. Маленькое, хрупкое тельце, что ещё дышало, когда он подошёл. Словно, он даже сейчас мог почувствовать эту панику, увидеть тело Лоры наяву, услышав её хриплый голос. Ноги отказывались держать Верна, заставляя упасть на колени и склонить голову под громоздкими ветвями. Боль сжимала сердце, разрывая своими когтями и не давая вдохнуть ни капли воздуха. Всё было как тогда. Верн не мог понять, кричит ли он наяву от боли, или только внутри себя, но сознание медленно утекало куда-то в даль, не давая мыслить рационально. Он потерял счёт времени, сколько так просидел над сырой землёй, начиная приходить в себя лишь тогда, когда пальцы онемели от холода. Неосознанно, он сам пришёл на то место, где видел свою сестру последний раз. От этого, все чувства, что Верн так старательно прятал долгие годы, вырвались наружу, уничтожая его, кажется, не только морально, но и физически. К концу истерики, у парня не осталось единой эмоции. Руки аккуратно ощупывали сырую землю, словно он желал что-то найти там. Мгновение, и всё словно покинуло тело, оставляя только оболочку. Он что-то нащупал. Там, в земле, что-то давно потерянное и забытое своим владельцем. Земля прибрала к своим рукам забытую вещь, бережно храня под небольшим слоем, жаждя того момента, когда кто-нибудь новый найдёт это и забёрет себе. Вернон поднял небольшой браслет, явно маленький для его взрослой руки, но так подходящий для подросткового запястья. Вещь лежала тут не первый год, потемнев и покрывшись неприятным слоем то ли чего-то сгнившего, то ли обычного налёта из земли и грязи. Парень сжал вещицу в руке до боли, пока её края не стали впиваться в кожу. Сейчас, Верн отчётливо стал понимать, что за последние дни просто-напросто забылся, где он находится и что тут происходило. Он изменился, стал относиться к людям лояльнее, а всё из-за мальчишки Яна. Оборотень забыл, насколько мерзкие это существа и на что они способны. Сейчас он точно мог сказать, что не желает быть человеком, от слова «совсем».