Короче говоря, я ненавижу этого парня

Короче говоря, я ненавижу этого парня. Был четверг. Мы с Петровичем стояли в корпоративной уборной. Я замазывал очередной фингал под глазом, он сопровождал всё своими "остроумными колкостями". Остроумными колкостями это было только для него. Мне всё, что он говорил, казалось не менее, чем невыносимым злорадством. Коля сказал, что это лишь временные трудности, что вообще мне очень даже идёт и что настоящее большое счастье требует "жертв". Я ответил, что, если настоящее большое счастье - это быть нянькой пухлого и слепого ленивца по имени Андрей, я желаю ему всего точно того же и в двукратном размере. Нет, четырёхкратном. И вообще, пусть идёт на все четыре стороны. Лучший друг, называется... На том мы и разошлись. Я был зол, Коле всё, как всегда, по барабану. В коридоре я встретил Пашу. Весь его вид говорил о том, что, смотря на моё лицо, ему очень хотелось заржать, но он вежливо сдерживался. Я верил в его порядочность, но всё равно скорчил рожу пострашней. Так, на всякий случай. Мы обсудили дело, тело, питейное заведение, в котором его нашли. Последнее, возможно, было лишним. Мы стали обсуждать, как там вообще-то хорошо и как хотелось бы посидеть там вечерком, а не вот это вот всё. Стало грустно. Зато я успокоился. Правда, не на долго. Из своего кабинета нервным шагом вышла Галя. Я знаю это настроение. Наверняка, это мой "подопечный" снова влез, куда не просили. Я поспешно попытался скрыться за углом, но меня уже заметили. Галя говорила что-то про нарушение приказа, трущобы на другом конце города, ещё что-то, значение чего я не слишком понимал. Для меня всё звучало просто и одинково: проблемы, проблемы, проблемы... Объяснения Гали становились настойчивее. А я настойчивее их игнорировал. Я продумал 31 способ, которым мог бы избежать этого разговора, вспомнил, что две недели назад забыл про день рождения сослуживца и три раза поклялся себе, что сегодня, да и никогда более, не буду подставляться и разгребать проблемы Холодка. Уже через пятнадцать минут я с кислой миной и пылкой ненавистью к жизни пёрся через весь город в те самые трущобы. У меня было много времени, так что я не скупился проклясть весь мир, себя, то непонятное чувство, где-то внутри, заставляющее меня каждый раз, не смотря ни на что, всё-таки срываться с места и лететь спасать этого парня, прощать его и верить, что "он больше так не будет". Особенное место в моём проклятии занимало начальство, подсунувшее мне несколько лет назад это чадо, под предлогом того, что в нём есть скрытый потенциал, найти и раскрыть который, как опытный служивый, смогу только я. Потенциал так и не был найден, а нахлебник, бегающий ко мне по каждому поводу и без, так и остался. Наконец я добрался туда. Гнилое место с гнилыми людьми. Как его вообще сюда забросило? По уже отработанной схеме, пропускаю мимо ушей все разговоры и лекции, несколько раз отвлекаясь на извинения. Схватив за руку, потащил Андрея к машине. Теперь приходилось выслушивать его нытьё. Он пытался оправдываться, вомущался, ныл без остановки. Я не выдержал и высказал всё то раздражение и недовольство, что накопилось за это время. Стыдно. Он поник и начал плакать. Очень стыдно. Всё то же непонятное чувство где-то внутри говорило, что вовсе не этого я хотел, что нужно исправить ситуацию, и что если не сделать это сейчас, потом будет поздно. Я стал пытаться всё исправить. Я извинился. Не помогло. Я стал объяснять, что это всё эмоции, что я совсем не хотел. Снова не помогло. Я обнял его. Он всё же успокоился и счастливо прижался ко мне. Короче говоря, я люблю этого парня.