Кусочек счастья

      Она нежно водила кистью по ватману, вырисовывая причудливый пейзаж. Это были зелёные, покрытые множеством трав и цветов, холмы, озаряемые светом восходящего солнца. Казалось, вот-вот услышишь журчание ручейка, который, вероятно, протекает неподалёку; кузнечиков, вечно распевающих свои песни всем, кто может ещё этим наслаждаться... Да, картина ещё не была завершена, но уже чувствовалось, как оживал образ, показывая, что это не просто обычный мир, а мир, в котором нет вражды и дисбаланса.       Девушка рисовала, положив ватман на пол.       Она завязала короткий хвост из светлых пшеничных волос, надела старую сиреневую кофту с светло-синим силуэтом единорога и не менее старые хлопковые бриджи, на которых разместилось такое огромное количество всевозможных латок, что не ясно, где изначальный цвет этого элемента одежды, а где — пришитой ткани. Добавив, собственно кисть и хаотичный блеск в серо-голубых глазах, получаем невероятный образ безумного художника.       Погружение светловолосой было настолько велико, что она не заметила, как из другой комнаты в эту зашла довольно высокая девушка с каштановыми волосами под каре. Она укуталась в цветастое одеяло (не важно, что некоторым на её месте было бы ужасно жарко) и лишь глаза выглядывали из этого не очень съедобного рулета. Только проснувшаяся Риз, не обнаружив на кровати вечно спящую до полудня подругу, сразу поняла, что сроки уже заканчиваются, а работа ещё не готова и соседка, воодушевленная безудержным щебетанием птиц за окном, решила завершить начатое уже так давно полотно.       Но сегодня у темноволосой были другие планы на эту особу.       Риз прямо таки плюхнулась позади девушки и обняла ту за ноги, чуть не утыкаясь в пятую точку художницы. Та дернулась, негромко что-то булькнув, и постаралась медленно, чтобы не капнуть лишнего, убрать кисть с холста. Она положила её на палитру, лежащую неподалёку, и села на свои ноги, упав в объятья темноволосой.        — Алиса... Я просто не представляю, как ты умудряешься засыпать в час и вставать та-ак рано... Чёртов маг... — медленно, будто ещё не проснувшись, сказала Риз, — Что рисуешь?..       Художница улыбнулась и, приобняв руки, крепко сжимающие её в тёплых объятьях, стала рассказывать о том, как она проснулась через час и вспомнила, что ей нужно закончить работу и, если она этого не сделает, ей будет очень нехорошо. И всё, что она рисует — это с мыслью о том, как она любит Риз. Та с улыбкой смотрела на то, как руки быстро показывали жесты, а губы, привыкшие с детства говорить, беззвучно шевелились. Такой же, не звучащий уже довольно долгое время, смех, как и слова, заставил остановиться Алису. Темноволосая жестоко начала её щекотать, задевая слабые места девушки. Их "битва" продолжалась минут десять, за которые одна старалась заставить другую перестать думать о работе, а та же надеялась, что картина не пострадает от всего этого.       Остановилось это так же внезапно, как и началось. Алиса уже сидела на лежащей Риз, то сжимая, то разжимая ткань одеяла под собой.       — "Прошу, не надо этого больше делать возле красок, ладно?" — они успели пару раз попасть чем-то в баночки с красками, но, к счастью, не задеть "холмы".       — Ладно, Лис, не волнуйся, — лежащая девушка приподнялась и коснулась губами носа подруги. Она мягко его лизнула и упала обратно, заливая комнату смехом.       Светловолосая немного покраснела, попутно называя Риз бесстыжей стрекозой и тыкая её в живот пальцами, рассказывая, как они с другими детьми раньше нанизывали таких на иголки.       — Почему это я стрекоза? — "Потому что глаза большие..." — Хах... — "И ты вообще вся такая..." — Как стрекоза, в общем?       Алиса со смехом кивнула. Она мягко встала, стараясь не задеть что-либо, разбросанное на полу, и подала руку подруге. Риз, усмехнулась, явно имея что-то на уме, и приняла помощь.       — Лис, почему ты такая милая даже в этой странной кофте? — та пожала плечами, — Потому, что ты — моя любимая единорожка, а они не носят кофты с самими собой.       И снова смех. Казалось, этот день нельзя испортить, и так оно и было. Риз снова и снова вызывала улыбку на лице своей любимой. Она просто загоралась, когда видела счастье Алисы, её такую детскую искренность и ответную любовь. И хотела, чтобы светловолосая такой была всегда.       Как же прекрасно чувствовать счастье любимого человека.