***
Это был один из тех вечеров, которые я проводила наедине с собой, и не потому, что мне этого хотелось, а потому, что мой мужчина был занят. У него проекты, музыка – его жизнь. Я это понимала, когда соглашалась быть рядом с ним, однако, недостаточно хорошо, судя по всему. Ежедневные выглядывания в окно с десяти вечера до четырёх часов утра, бессонные ночи, расшатанная нервная система и куча негатива в придачу – вот, что получаешь, когда твой мужчина музыкант. Глаза смыкались от усталости, внутри терзали сомнения: а вдруг что-то случилось? И тогда я звонила ему, чтобы удостоверится, что всё хорошо или же нет. Порой он не брал трубки из-за того, что не слышал звонка. В такие моменты было очень спорное чувство, казалось, что лучше бы он ответил и сказал что всё плохо, нежели терзаться в догадках – быть может там не то, что плохо, а хуже некуда… Чашка чёрного чая с тимьяном и двумя ложечками сахара – он приучил меня пить чай с сахаром, говоря, что хоть чуточку жизнь сделается слаще. При этом он всегда улыбался своей неотразимой улыбкой, бросал холодный взгляд и обнимал. Его светлые длинные волосы прядями падали на мои плечи. Большие руки твёрдо держали талию. Уверенный, хороший собой мужчина, который старше почти на четыре десятка лет. Когда мой отец встал на его первоначальном месте в группе, а именно вокалистом, я уже достаточно соображала что это и чем может обернуться. Считала, что они станут врагами. Но благо этого не произошло, они прекрасно общались и делают это до сих пор, причём довольно тесно. Иногда втроём мы ездили на природу, иногда вчетвером: я, он и отец со своей женщиной. Было весело и приятно. Всю свою сознательную жизнь я считала, что мне повезло с отцом, и даже лучше, что матери нет. Я возненавидела свою мать по какой-то причине и даже не позволяла отцу толком рассказать, что она из себя представляла. Эгоистичная, хамоватая и потребительски относящаяся к людям, избалованная вниманием и в том числе вниманием отца – это был период до шестнадцати лет. Позже пришло осознание, что такого отношения люди не заслужили и нужно пересмотреть свои взгляды, хотя бы к отцу. И уже в мои восемнадцать наши отношения с папой стали практически идеальными. Жили вдвоём, иногда с его избранницами, которым я перестала грубить, перестала их унижать и, конечно, бить. Да уж, случаи были разные… Я ревновала отца и не знала, как и куда слить негатив. Бедные женщины, как и он сам, сильно страдали от моих нападок. И в итоге, когда папа остался жить один, он не восстановился и не воскрес как феникс из пепла. Наоборот, похолодел, похудел и стал мрачнее. Сидя и попивая чёрный чай с тимьяном и двумя ложками сахара, я переосмысливала жизнь. На часах было уже шесть утра. Трубки он не брал, как и его коллеги. Знакомые и друзья, с которыми он обычно задерживался, отвечали, что понятия не имеют где он, но пытались строить предположения. Когда-то я поклялась, что будучи его девушкой не стану названивать ему и тем более обзванивать его знакомых. Но волнение, переживание за него вынудили меня сделать это. Ближе к девяти утра я сидела за столом в нашей кухне, вновь пила чай и старалась настроить себя на положительные эмоции. Позвонил отец, спросил не сплю ли я и приехал ли мой мужчина. Ответила, что нет и мгновенно сорвалась, зарыдав в трубку. Папа постарался меня успокоить, но не получалось. Хоть я и сделала вид, что всё хорошо, внутри бурлили желчные эмоции. И тогда папа приехал к нам домой. И хоть я пыталась отправить его обратно, к его женщине, говоря, что всё замечательно, он не согласился. Забрала его кофту и провела на кухню, сделала чай. Его светлые глаза изучали меня, словно что-то новое. - С ним всё хорошо, я уверен, просто задержался. Может по дороге ДТП не серьёзное, как свидетеля взяли, - пытался успокоить он. - Но почему он не позвонил, - обречённо сказала я, - впрочем, спасибо. Правда, спасибо, что ты приехал, извини что выдернула. Наверное, оно так и есть, как ты говоришь. Всё ведь объяснимо. В конце концов папа остался у меня, и около десяти утра я попробовала поспать. Проснулась от сообщения, о том, что абонент появился в сети. Сердце дрогнуло, и я принялась вновь набирать – безуспешно. Длинные гудки, а в конце механический голос оператора, сообщающий мне, что этот абонент не отвечает. Прошло буквально пять минут, и я увидела на дисплее телефона вызов. Это был он! Дыхание перехватило, и я мгновенно подняла трубку. - Привет, родная. Прости меня пожалуйста, что пропал. Знаю, нет мне прощения. Я написал СМС, что задержался и, скорее всего, останусь на студии. Но оно, вероятно, не дошло. Пытался с других номеров, телефон звонить – не получалось… Извини, да, знаю, нужно было ехать домой. Но я почему-то решил, что ты поймёшь. Я глупый, дурак. Я виноват… На губах появилась улыбка. Да, такое действительно с ним случалось: забывал телефоны дома, как-то случайно блокировал номера, злился и говорил, что терпеть не может технологии. Я вздохнула с великим облегчением и уже была готова простить ему всё что угодно. Схватившись за руку отца, я смотрела на него сквозь слёзную плёнку, застилающую половину обзора. Сердце начало биться быстрее, внутри словно разжёгся огонь. Словно тысяча бабочек взлетела в небо, освободившись от оков. Перебирая мысли, не знала, что сказать, и пару мгновений просто молчала. И эта пара мгновений разрешила мою судьбу в дальнейшем. Я отчётливо услышала приторный, тонкий, женский смех, звонко лившийся на заднем плане. Девушка произнесла его имя, и тот сразу же сказал, что перезвонит. Меня вновь начало трясти, озноб пробрал тело мгновенно. Слёзы навернулись снова и лились непрекращающимся потоком. Роились странные мысли. А потом только холод. Холод. Холод. Отец испуганно и растерянно бросился спрашивать что произошло. - Он с какой-то девушкой! Он с девушкой, пап! – задыхаясь, говорила я. – Он врал, он всё врал! Он никогда не любил меня, папа. Ну зачем это всё? Почему он не расстался со мной? Что, моложе себе барышню захотел? Более женственную или красивую. Ну конечно, он же звезда, не под стать с обычной смертной ходить в паре. Папочка, ну почему? Я заслужила это? Я не понимаю. Не понимаю. Где оступилась? Что ни так сделала? - Тише, милая, - он прижал меня к себе. Его ладонь пала на мой затылок, он поглаживал мои волосы, - может, всё не так. Может это искажённая связь или что-то вроде того? - Нет! Это был отчётливый, женский, мать его, голос. Хоть бы заставил её на секунду умолкнуть, пока звонит практически жене… Моя истерика длилась очень долго, и всё это время меня всячески поддерживал папа. Вечером явился и сам мужчина. Папа довольно холодно посмотрел на него, я понимала, что, если подтвердится его измена, отец вычеркнет его из жизни, даже не смотря на то, что они хорошо и тесно общались. Сил что-то кричать, выяснять у меня уже не осталось. Мы с отцом сидели на диване: я облокотилась на крупное тело папы. Мужчина растерялся. - Малышка, - проговорил он, - я понимаю, что вряд ли смогу объяснить. Но, послушай меня: мы застряли в помещении, где репетировали. Ты же помнишь, что оно у нас новое? Там стоит кодовый замок. Ребята доигрались, что сломали его. К тому времени уже было девять вечера. Мы начали думать, что произошло и как с этим бороться, - его голос, как и дыхание, стали сбитыми, он очень нервничал. - Я начал набирать тебя – нет сигнала, потом отца твоего – тоже самое. Прошёл час, второй. Все пытались сломать дверь – не получалось, и по какой-то причине экстренные службы тоже не вызывались. В четыре утра я был уже на пределе, я понимал что меня дома ждёт любимая девушка, которая волнуется. Начало ныть тело, голова болеть. Решил, что нужно искать выход. В конечном итоге, меня посадили к окошку, и я выбил стекло, - я бросила взгляд на его окровавленную руку, в которой, наверняка застряли осколки стекла, - начал пытаться пролезть и в конце концов смог. Но было высоковато, приземлился неудачно, на ту же руку. Я освободил остальных. В травматологическое отделение я отказался ехать и мгновенно дёрнулся домой. Я знаю, я тот ещё молодец. Я понимаю, что должен был как-то сообразить. Прости меня, пожалуйста, прости. Ты в полном праве обижаться на меня, - он опустил взгляд и сглотнул. Я вновь посмотрела на его руку, которая выглядела неестественно. То, что он говорил – шаблонный бред, но я поверила ему. Мне кажется, если бы он сказал ещё шаблоннее или какую-то несусветную чушь, я бы всё равно поверила и сама бы стала находить ему оправдание. - Пожалуйста, - я кинулась к нему шею и крепко обняла. Прикрыв глаза, я чувствовала, как мои слёзы скатываются по щекам, падая на его одежду, оставляя быстрорастущие, влажные круги, - пожалуйста… Я очень тебя прошу. Я просто искренне прошу тебя о том, что если это неправда. Если ты придумал это – не жалей меня, расскажи как было. Я не забуду этого, и мы разойдёмся, но ты скажешь правду, тем самым себе же на душе сделаешь легче. Я ведь знаю тебя. Наверное... - Родная, - он стиснул зубы, его челюсти и скулы напряглись. Голубое озеро, в которое он погрузил меня своим взглядом говорило за него самого, - я честен с тобой был, я честен с тобой остался. Я люблю тебя больше всего, ты ведь сама это знаешь, что ты есть смысл моего существования. Я знаю, что ты думаешь о том, что "он раскидывается красивыми словечками" и так далее. Нет, я искренен с тобой. Да я бы Дьяволу душу отдал, да я бы разбился вдребезги, но никогда, слышишь, никогда бы тебе не изменил. Я слишком дорожу этими отношениями. Я слишком дорожу тобой, малышка, - капли с его лица падали на одежду и исчезали в секунду. Я впервые видела, как он плачет, и причём из-за меня. Конечно внутри меня все нити, повязанные за размолвку мгновенно оборвались, - Я не смог стать идеальным мужчиной для тебя. Ты достаточно сильно и долго страдаешь из-за вот этих отношений. Но если ты позволишь быть рядом, если твоё доверие хоть немного осталось и совсем не ослабло, я докажу, что люблю, и люблю только тебя. - Нет. Не нужно ничего доказывать. Я верю тебе, - последовали долгие объятия, - Я верю в то, что ты бы со мной так не поступил. Прости меня. - Нет, тебе не за что просить прощения, это я вина всему. Я поплатился за своё раздолбайство, и это стало мне отличным уроком на будущее. - Я искренне рад, что всё так вот вышло, - немного с оттенком печали сказал папа, - Я, наверное, поеду. - Нет, ни в коем случае, - нахмурилась. - Тебе нужен сон, как и всем нам. Я тебе постелю, ты ложись, а мы съездим и разберёмся с рукой Валеры. И никаких «но». Я постелила отцу, а мы отправились в травматологию. Когда мы приехали, меня попросили удалиться пока идёт осмотр. Он был в кабинете достаточно долго, и я уже вновь начала волноваться. Хотя, прекращала ли я? Через час ко мне вышел доктор и сказал, что рекомендуется оставить мужчину в больнице, и что Валера послал его спросить у меня. Я, конечно, же согласилась и под закрытие отделения уехала домой. Дома был папа. Он выпил, я чувствовала по запаху, как только вошла. Когда я открыла дверь в комнату, на меня налетел ещё более сильный запах алкоголя. На диване лежал отец, и я мгновенно кинулась к нему проверить дыхание. Оказалось, что он уснул. Пока он спал, я сходила в душ и начала готовить. Нужно завтра передать что-то мужчине. Ближе к вечеру ко мне подошёл полностью протрезвевший отец. Он извинился и сказал, что это на нервной почве. - Михаил Егорович, Вы вообще-то не пьёте, забыли? – нахмурилась, руки пали на талию, встала в недовольную позу. - Да, - он слегка улыбнулся, - Извини меня… На тебя в эти дни столько всего свалилось. Бойфренд с приключениями, отец-алкаш. Бедное дитя, - он изменился в лице. Гримаса грусти образовалась на глазах и губах. - Ну что ты такое говоришь, - взяла его за руку и потянула, - давай, родной, пойдём покушаешь и выпьешь чаю. Пошли-пошли. - Ты правда на меня не сердишься? - Правда. Ты, конечно, тот ещё молодец, но я понимаю всё. Всё хорошо, - внезапно, он припал к моим губам. Случился незапланированный поцелуй. Он словно ударенный током отпрянул. - Я... - проронил потерянно он, - Прости пожалуйста, я не знаю как это… Это вышло. - Тише, всё хорошо, пап, правда. Ну бывает. Ничего страшного. Пойдём скорее кушать. Да, меня озадачило действо отца. Но это можно объяснить его волнением и немного состоянием паники. Мы все были подорваны, нам всем было эмоционально трудно. Мы не отдыхали и устали очень сильно. Переживания вытряхивают из человека всё, и он становится опустошённым на время. Всю трапезу он держал меня за руку. Он кушал неспешно и рассматривая всё, что имелось в комнате. Пробежала мысль, что он специально растягивает время, чтобы побыть ещё немного здесь. Но я была только «за» то, чтобы побыть с ним вместе. Всё чаще я оказывалась дома у своего мужчины и папу совсем обделяла вниманием. - Пап, ты как? – спросила, глядя на отца. - Лучше, спасибо, солнышко, - он опустил взгляд. Но внезапно, его длинные ресницы поднялись вверх, наичистейший взгляд его светлых глаз пал на меня, - Я так сильно люблю тебя, - буквально выжал из себя он, стараясь не выдать больше «положенных эмоций». - Папуль, - я мгновенно сорвалась и крепко обняла его. Прибрав с его гладко выбритого лица пряди волос, посмотрела в чарующие глаза, - Я рядом. Я никуда и никогда не уйду. Не дождёшься, - засмеялась, хотя у самой слёзы наворачивались, - Мне всего двадцать два, а тебе всего тридцать девять. Да мы ещё столько успеем натворить! Правда, ведь? – голос немного задрожал. Руки его обхватывали мою талию, он сидел на стуле, упёршись лицом в мой живот. Он молчал, долго. Моя рука пала на его голову, перебирая пряди волос. И внезапно он разразился плачем. Внутри всё сжалось, стало неимоверно больно. - За что тебе так? Такой отец, такой бойфренд и с ними кузов проблем, - еле слышно простонал. - У меня самые лучшие бойфренд и папа. Особенно папа, который воспитал меня и уделял всё своё время капризной дочери. Помнишь, как ты разрешил мне устроишь салон красоты и позволил себя накрасить и при этом при всём, я даже тебя подстригла, - засмеялась, а слёзы продолжали течь. - Конечно помню, - подхватил он, - Ты тогда ещё эти ножницы стащила со шкафа. - Да, ты спрятал их, думал, я не найду. А я нашла… - Моя принцесса. Для меня ты всё такая же малютка, ничего не поменялось. Твои тату мне кажутся переводнушками из-под жевательной резинки. Стиль – очередной модной одеждой, которую нам навязали в «детском мире». Твои увлечения ведь не изменились ни чуть. Я помню, как тебе было пять, и ты пела песни Дэйва Гаана… - Ага, в микрофон в виде бутылки с водой, - рассмеялась вновь, - А помнишь, как ты запрещал мне смотреть ужастики? А я всё равно смотрела и потом приходила к тебе ночью спать? - Конечно помню, - кивнул он, - Прижмётся ко мне комочек пушистого, тёплого, - счастливо говорил он, - и ничего не поменялось. Я стриг тебя коротко, и сейчас ты носишь это… Это каре или как оно там. - Ты сам придумал эту причёску, папуль. Придумай название и патентуй. Дальше вновь произошёл поцелуй, в котором отец потерялся. В любой другой момент я бы его мгновенно отбросила от себя. Но, возможно, от этого ему станет легче? Если так и будет продолжаться, мне придётся говорить с Валерой и как-то что-то делать с этим… Вскоре мы поехали к мужчине в больницу. Я думала поток моих слёз окончился, но нет. Я была невероятно рада его увидеть. Папе также позволили войти в палату. Мы принесли с собой немного еды и книг, которые просил Валера. Тепло пообщались. Всё время я сидела взявшись за руки обоих мужчин. Они меж собой беседовали и порой задевали меня, спрашивали что-то, и я отвечала. После, я спросила у доктора как долго мужчине тут лежать. Он сказал, что всего пару дней, если Валера обещает следить за повреждениями. Но вместо него пообещала я. Буду его контролировать. На губах моего мужчины, причём и одно, и второго, сияла улыбка. Это доставляло мне больше всего радости и приводило некое умиротворение. Мой папа самый лучший, хоть и имеет некоторые особенности. Но он всё равно, несмотря ни на что, самый лучший. Как и мой дорогой бойфренд. И как ни странно, зашла речь о нас, о двоих. - Я знаю, что Миша испытывает невероятно сильную любовь к тебе, малышка, - утвердительно сказал он и кивнул, - знаю, что он важнее для тебя, нежели остальное, и это правильно. Хочу что бы ты знала - я люблю тебя. Я не собираюсь тебя отпускать. И разделить я тебя могу только лишь, - улыбнулся, - с твои отцом. Это единственный мужчина, который не вызывает у меня вопросов. И, родная, не стоит прятать то, что внутри. Делай то и живи так, как ты хочешь, а не как навязывают правила. - Я люблю тебя, - прошептала. - Знаю, солнышко. А я-то как тебя люблю. Мы тебя любим. - Поддерживаю, - сказал отец, - я не против твоего бойфренда даже, - улыбнулся. - Ого, какая честь. Я заслужил, всё правильно, - засмеялся Валера, - в общем, просто знай, что эти два старых мужика любят тебя больше жизни. И никуда ты от них не денешься. - Совершенно верно, никуда, - подтвердил папа, - более того, буду к вам постоянно ездить с инспекцией и проверять. - Мы и вместе жить можем, - проронил Валера и его слова сильно удивили и меня и папу, - правда. Я вообще не стану против. А ты, Миш? Можно ведь дом побольше взять, на крылья поделить и жить семьями. Хотя мне кажется Мише не нужно будет женщина, когда рядом будем любимая, маленькая фея, что всегда сможет унять печаль, помочь разобраться в себе и никогда не сделает больно. - Валер... Ты. Ты серьёзно? - я снова разразилась слезами, но теперь от некой эйфории, счастья и тепла, - пап, он серьёзно? - Я думаю, да. И это очень хорошая идея. Двойная забота, - улыбнулся и продолжил, - если я вам не помешаю, то только "за". - Нет, не помешаешь, - твёрдо сказал Валера, опередив меня.***
Это вышло спонтанно, но этого стоило ожидать. Ни я, ни Валера не знали получится ли осуществить этот план. У нас был договор и несколько планов действий. Если бы первый не сработал, шли по пути второго. Но, я искренне рад, что всё пошло именно по первому плану, без принуждения. Я не злой, я не коварный и не деспот вовсе. Но спать ночами я не могу... Просыпаться каждую ночь в приступе асфиксии от снов, в котором моя принцесса спит, обнимает, целует и ублажает его. Это действительно серьёзно давит на психику. Посему жить вместе - прекрасное решение для контроля их отношений. Он хитёр и умён, но и я не глупец и смогу понять, когда меня начнут вытеснять с территории. Да, дочь будет страдать из-за нас. Но, ничего не могу сделать. Не оставлю же я её на съедение Валере. Нет, разумеется. Она ведь МОЯ дочь. Впрочем, не факт, что весь наш с ним план будет продолжаться так, как задумано. Стоит чуть сильнее приревновать её к нему и я сделаю так, чтобы он стал омерзителен для неё. И он это прекрасно понимает. Вскоре я начну потихоньку сдвигать его в сторону. В нём найдутся минусы, слабые стороны. Он захочет изменить. А ведь моей дочери не нужен такой человек. Ей нужен тот, что будет всегда рядом и любить её. Искренне, всегда, всю. Ничего. Я придумаю что-нибудь. Ну а пока, пока будет так, как сейчас есть.***
Искренность одного из нас. Одной маленькой девочки. Она как луч солнца, сквозь чёрные тучи. Мы оба знаем, что друзьями никогда не будем, и мы соперники. Но, нам есть за что бороться. Если всё же малышку удастся склонить в ту стезю, по которой мы с Мишей решили идти, то думаю меж нами не возникнет конфликта до того момента, пока кто-то из нас захочет больше внимания от девчушки. В этом случае он конечно в выигрышной позиции и сто процентов воспользуется этим. Но, это не значит, что я сдамся. У меня есть пару козырей в рукаве, припрятанных на серьёзный, острый случай. Но опять же, зная Мишу достаточно хорошо, он не будет действовать сразу. Проявит себя чуть позже. А за то время может моя девушка станет и женой. Я знаю, что Миша боится этого и очень сильно, его шансы снизятся, но не полностью и даже не наполовину. Ко всему прочему, планирую подарить ей пса. Она без ума от животных, это немного ближе расположит её ко мне. А я... А я уже расположился и очень давно. И если она останется с ним, то я приложу усилия, чтобы отомстить. Понятное дело, что это мои последние отношения и если они оборвутся - оборвусь и я сам. Но, такого не будет. Нет, Миша, я тебе её не отдам. Ну а пока, будет так, как есть сейчас. Пока война не началась, у нас всё будет замечательно. Я уверен в этом.***