Попаданец, классика жанра

— Взрыв такой мощности могла спровоцировать лишь ядерная бомба! Разнесло половину Московской Области! — Если бы взорвалась ядерная бомба, Марьяша, подохли бы все, а не только половина Замкадья. — А че сейчас говорят? — Мужик вроде как голый на месте преступления обнаружен был. — Голый? — Ага. И по-русски ни бум-бум. Я оторвалась от мытья машины и прислушалась к болтовне бабулек на лавке. По радио что-то говорили про то, что перекрыта Калужка и Можайка, но подробностей особо не сообщали. Хотя лавочные старушки — самый большой кладезь информации. От них можно узнать больше, чем из СМИ. — Мужика этого хотели эфэсбэшники забрать, — Марианна Семеновна, в голове которой содержалась по меньшей мере всемирная библиотека, продолжала стенать, — но он не дался в руки и свалил в туман куда-то. — Что, прямо голый?! — Эксгибиционист, наверное! — Тьфу на тебя, Натаха, за такие слова вумные. Звонок телефона оторвал меня от слушания столь занимательного рассказа. — Шаталина, ты почему еще не на рабочем месте? Только моя начальница умеет так визжать. — В пробке стою, по Калужке же не проехать, — нашлась я. — Откуда ж ты едешь?! — С Видного, у друзей ночевала. Врать я умею, да-да. В больших кавычках. Но начальница поверила, на удивление. — Быстрее, Алиса, — рыкнула она, — у нас важное совещание, а ты сама знаешь, что наш совет по-английски не бе, не ме, не кукареку! — Знаю. Тяжела работа переводчика… Вообще я училась на преподавателя английского языка для вузов. Но переводчики получают гораздо больше, и когда оргкомитет Новой Москвы предложил мне работу, я с радостью согласилась. Сейчас у меня хорошая должность, высокая зарплата, машина, однокомнатная квартира в центре Москвы. И я ужасно одинока, ведь мне двадцать восемь, а ни семьей, ни детьми я до сих пор не обзавелась. А все потому, что карьера для меня важнее всего на свете. На работу мне сегодня доехать было не судьба, видимо. Я решила проехать кратчайшим путем, через дворы, резко свернула за угол и на полном ходу врезалась в кого-то. И это было очень страшно, потому что тот, в кого я впечаталась, даже не пошатнулся, зато у моей несчастной Реношечки разворотило весь перед. Я выскочила из машины и аки зверь бросилась на стоящего столбом посреди переулка мужика. — Слышь, ты, урод, ты мне машину помял! — заорала я, подходя к нему. И резко замолчала. Мужик был голым. Абсолютно. — А ты не тот ли эксгибиционист из новостей? — пробормотала я и потянулась за телефоном. В полицию же звонить надо! Не успела. Незнакомец раскрыл рот и сказал по-английски: — Я вас не понимаю. Без малейшего акцента. Сразу видно настоящего носителя языка. А вот у меня как назло все слова иностранные забылись вмиг. И лишь спустя пару мгновений я смогла вымолвить на языке Шекспира: — Вы, сэр, сломали мне автомобиль. — Извините, — пробормотал мужчина, — я не специально. Я хмыкнула, окинула незнакомца беглым взглядом, отметила офигительную фигуру и то, что ниже пояса, на высшем уровне, и уточнила: — А почему Вы голый, сэр? — А где я вообще? — вопросом ответил мужчина. Я закусила губу. Потрясающая ситуация. Я без машины, опаздываю на работу, да еще и болтаю с каким-то голым нерусским мужиком! Ну лучше и быть не может! Собрав в кучку все знания английского, я довольно споро произнесла: — Вы, сэр, в России. Вам не стоит здесь разгуливать в таком виде. А вот за мою машину вам придется платить из собственного кармана, так как я не объясню полиции, какого черта мое авто здесь все перекореженное валяется. — А Вы видите на мне карманы? — вроде как даже хмыкнул иностранец. Я покраснела и стянула с себя плащ. — Возьмите, пожалуйста, вы меня смущаете. Во мне сто семьдесят сантиметров росту и почти восемьдесят килограмм чистого жира, но на нем мой плащ затрещал. Все же мужчина был очень широкоплечим и потрясающе обмускулен. Кое-как укутавшись в мой плащик, незнакомец подошел к моей машине, аккуратно вернул ее с газона, куда она отлетела при столкновении, на асфальт и грустно изрек: — Да, в разрушениях мне нет равных. И мне внезапно стало его жалко. Голый, в чужой стране, один. За этими мыслями я как-то не обратила внимания, с какой легкостью иностранец поменял местоположение моей Реношки. Помедлив буквально пару мгновений, я вытащила телефон и набрала начальницу. — Карина Кареновна, я тут немножко в ДТП попала… Женщина перешла на ультразвук. Когда поток воплей иссяк, она более мирно уточнила: — Гаишников ждешь? — Именно. — Хорошо, я перенесу нашу встречу на шесть часов вечера, — со вздохом сказала начальница. — Надеюсь, что до шести ты решишь свои проблемы и будешь, наконец, присутствовать на рабочем месте. И отключилась. Оно и правильно. Умная тетка, знает, что против ГИБДД даже с ломом не попрешь. После содержательного и короткого разговора я взглянула на полуобнаженного незнакомца и сказала: — Я подозреваю, что Вам, сэр, нужно убежище. Тот просто кивнул. И мы поехали обратно, ко мне. Мужик был неплохим собеседником. Правда, несмотря на мои почти безупречные знания английского, некоторые его фразы и выражения вызывали у меня «ошибку четыреста четыре». В такие моменты я зависала, пытаясь понять, что мне сказали. Но «эксгибиционист» быстро понял, в чем дело, и стал пояснять мне, что он имел в виду. Итак, «голодранца» звали Кларком Кентом, он был родом из США, и он… умер. — Что, простите? — переспросила я. Нет, мне не послышалось. Мужчина действительно отбросил коньки и очнулся здесь, в Московской Области, посреди многометровой воронки. Судя по говору и манерам, он американец, из чего можно было сделать вывод, что он попросту провалился через центр Земли и вывалился на другой стороне. Внимание, вопрос — как такое может быть? Догадка пришла внезапно. — Вы — не человек, сэр? В ответ Кларк Кент просто кивнул. И все выстроилось в одну линию. — Вы — тот самый легендарный супермен. — Верно, Алиса. И поразительно — я не чувствовала ничего. А должна была как минимум испытывать страх или восторг. — Вы не боитесь меня, Алиса? — Нет, сэр, — я пожала плечами, — в нашем полушарии вы считаетесь мифом. Так чего мне бояться? — Мифом? В России Супермен был чем-то вроде красивой сказки. Про него сняли череду фильмов, рисовали комиксы и мультики. И хотя было сказано, что все основано на реальных событиях, мало кто из русских верил, что Чудо-человек когда-нибудь прилетит на наши обширные гостеприимные земли. — Значит, Вам ничего не стоит улететь домой? — В принципе, да, — согласился Кларк, — если бы я знал, в какую сторону лететь. Никогда не путешествовал по другим странам, вся моя жизнь прошла в Канзасе. — Заколдованные земли. — Что? — Ну Канзас. То Элайн со своим домиком, теперь вы… — Элайн? Вы слышали про это удивительное путешествие маленькой девочки? — Для нас это тоже сказка, и не более. Супермен изменился в лице. Это было так странно — сидеть рядом с этим прекрасным мужчиной, разговаривать с ним на его языке и при этом ничего не испытывать, ни благоговейного трепета, ни всепоглощающего ужаса. Я лишь ощущала себя дико усталой — будто из меня выпили все соки. Приключение интересное? Нет, я никогда об этом не мечтала, не до мечтаний как-то было. И хотя я любитель фантастических фильмов, желания оказаться в центре событий одного из них никогда не было. Дома я показала Кларку все удобства, вручила старую одежду деда — рубашку и джинсы — и оставила его, пообещав вернуться ближе к вечеру. Мне нужно было загнать машину в сервис и успеть на работу. *** Полгода спустя. — Ты собираешься возвращаться домой? Кларк учил русский, но со мной общаться предпочитал на английском, так было проще. — Я для них мертв. Зачем мне это? Узнав про то, что его похоронили со всеми почестями, как национального героя, Супермен решил остаться легендой пока что. Так было спокойнее. — По новостям говорят, что грядет межгалактическая война. — Меня это больше не касается. Я сделал все, что мог. И его настрой мне нравился. За полгода я привыкла к этому чудику с его галантностью, с его безупречными манерами, аккуратностью и невероятной чуткостью — он замечал все изменения в моем настроении, и жить с ним было очень комфортно. Тем более что дома его действительно никто не ждет. Историю с воронкой замяли, Кента никто не искал. Удивительно. Хотя да, это же Россия. Если мы чего-то не видим, значит, этого нет. Все просто. Кларк переводил тексты на дому и получал за это небольшие деньги. Мы обновили ему гардероб, что было трудно — найти на мужика таких размеров нормальную одежду было практически нереально. Машину я починила, продала и купила Ладу Гранту, и теперь каталась на работу на выходце российского автопрома. Жизнь вошла в привычное русло. Никаких романтических отношений, даже намеков, между нами не было. Мы были просто хорошими друзьями, и обоим это нравилось. И хотя я периодически ловила себя на том, что любуюсь рельефным торсом или мускулами Супермена, я относила это скорее к профессиональному женскому интересу, ведь он действительно был привлекательным мужчиной. — Слушай, а у тебя же там… ну, в Америке, была девушка любимая… — Откуда знаешь? — По фильмам была. Лэйн… вроде. — Лэйн это фамилия. Ее зовут Лоис. — Ты не скучаешь по ней? Послышался шумный выдох. — Она оплакала меня. Я видел в соцсети, у нее нормальная семья уже как два года. Не стоит бередить прошлое. Если мне было суждено очнуться здесь, в России, значит, я для чего-то нужен именно здесь. — Здраво рассуждаешь. В английском языке нет различия в «ты» и «вы». Поэтому когда мы общались не по-русски, я не могла понять, фамильярничает ли он или высокопарно «выкает». И в отличие от него, я не читала его, как раскрытую книгу, я не ощущала перемен его настроения и не понимала, когда лучше умолкнуть уже наконец. Однако Кларк был не обидчив. Приближался Новый год. Объяснить Супермену, что у нас Рождество в январе, было тяжело, и еще тяжелее: почему New Year празднуют все, а священный церковный праздник — только треть, наверное, населения. В США первое было сугубо семейным торжеством, его отмечали в узком кругу. А вот по поводу второго устраивали гуляния и бурное празднество. — Вообще подарки мы дарим на оба праздника, — рассказывала я, пока мы ходили по торговому центру. — А елка у нас вообще стоит до мая. Из-за объема груди и широты плеч подобрать Кенту теплую зимнюю одежду было очень трудно, а он, хоть и в принципе не мерзлявым был, к таким низким температурам не привык, в Америке всегда тепло. — И как же вы отмечаете? — Бухаем. — И все? — Смотрим салют. — И все? — И ложимся спать. Супермен замолчал, озадаченно и грустно. — А на меня алкоголь не действует… Все на него действовало. Русская водка пошла как теща под лед. Возможно, какой-нибудь кагор — или что там пьют за рубежом — его и не брал, но к сорока градусам организм супергероя не был готов, и после четвертой стопки Кларка повело, он стал разглагольствовать о вечном, а я, выпивавшая только минералку, сидела рядом и тихонько хихикала над ним. Кент жаловался на «мерзкую летучую мышь», на Брюса Уэйна, который испортил ему жизнь, на Чудо-Женщину, Диану, которая сто лет отсиживалась в тылу, не вмешиваясь ни во что, в то время как он без передыху спасал мир. Потом он заныл, как несправедлива жизнь, ведь он, проведя в Нью-Йорке столько лет, никому не был нужен, а здесь, в России, ему так хорошо и спокойно… — Ты меня понимаешь, — шептал он, уже почти засыпая. — С тобой тепло и уютно. Ты от меня ничего не требуешь. — Что я могу от тебя требовать? — я покачала головой. — Ты мне не муж, не моя собственность. В России не принято что-то требовать от тех, кто ничего не должен. При слове «муж» супермен вздрогнул. Но я не придала этому значения, он же пьяный. — А ты почему одна? — спросил мужчина негромко. — В смысле? — Почему ты не замужем? Ты молодая, красивая… — Я жирная корова. — Когда мы с тобой встретились, у тебя действительно было несколько лишних килограмм. Но сейчас ты похудела. Ты не заметила, что ты стала покупать одежду на пару размеров меньше? Что ты вообще по-другому одеваться стала? Я задумалась. Оно как-то само получалось. Я каждый день летела на работу, не позавтракав, во время рабочего дня поесть тоже толком не успевала, а вечером я неслась обратно, чтобы приготовить Кларку ужин, но так уставала, что есть уже самой не хотелось. Кент протянул руку и сжал мою ладонь. Мои пальцы по сравнению с его громадной пятерней выглядели совсем миниатюрными. А его прикосновение было невероятно нежным, и от этого кружилась голова. До боя курантов оставался час. Я боялась сделать первый шаг, но мне и не пришлось — супермен сделал его сам. Нет, я не была девственницей, но и вниманием мужским долгое время была обделена. Поэтому я бросилась в его объятия как кошка на сметану, захлебываясь в ощущениях и проваливаясь в пучину блаженства. Мне казалось, что стол, на котором мы расположились, сейчас развалится, и меня радовало, что я накрыть еще не успела. Пустая бутылка из-под водки валялась где-то в углу кухни, на нее же сверху полетела наша одежда. А стол все-таки провалился. *** Куранты бьют двенадцать. Мы лежим на холодном кафеле посреди развороченной кухни. Нам плевать. Это лучший Новый Год в моей жизни. Я никуда и никогда не отпущу этого невероятного мужчину. Конец.