***
/
ретроспектива/
-Малыш Уэйд, давай, иди к папочке, - какой-то пухлый мужчина в очках с толстой оправой уже пять минут пытается выманить семилетнего Уилсона из-под кровати, но тщетно. Уэйд не выйдет, он знает, что иначе будет больно.
- Быстрей! - тип клацнул зубами и недобро хохотнул.
Виола маленькими пальчиками зажимает Уэйдов рот, второй рукой вытирая с щёк брата слёзы.
- Тише ты! - шепчет девочка, шикая на брата. Ей десять, но она стала матерью для него, когда отец запил. Папаша накопил много долгов, отдать которые ему помогает семилетний симпатичный сын...
- Джек, они думают, что я их не слышу! - издевательски крикнул мужчина, поглядывая в темноту дверного проёма.
На кухне послышалась возня и звон бутылок, что-то упало. Из темноты возник тощий силуэт мужчины. Грязная рубаха в клетку, стальные волосы до плеч и рваные тапки. Злой взгляд.
- Уэйд, мать твою, не дури! - рыкнул Джек, поставив бутылку на пыльную тумбу.
Мужчина встал на колени перед дряхлой маленькой кроваткой, единственной детской вещичкой, которую не продал, не отняли за долги... Толстяк тоже, кряхтя, опустился, приветливо улыбаясь Уэйду.
- Выходи, малыш. Сегодня я буду аккуратнее, - тянет руку к светлым волосам мальчика. Сначала подонок видит кровь, потом чувствует боль, переводя взгляд на остервенелые глаза девчонки. В её руках огромный ржавый гвоздь, которым она до последней капли крови будет защищать своего брата.
- Уроды, мать вашу! - толстяк, перекатываясь, поднимается с пола, прижимает к себе раненую руку. Взгляд его бегает от предмета к предмету в маленькой пыльной комнатке.
Джек за ноги вытаскивает детей из-под кровати, отбрасывает от себя, словно грязных бездомных собак. Хотя малыши мало чем отличаются от этих несчастных животных...
Отец берёт Уэйда за ворот грязной футболки, уводит из комнаты. Всё, что Уэйд успевает увидеть - как толстяк бьёт наотмашь маленький комочек, лежащий на полу. Джек захлопывает дверь комнаты, заталкивает ребёнка в каморку, где должны быть швабры и вёдра, но их нет. У них ничего нет. Только долги и годовой запас водки.
Мальчик корчится на полу, хочет кричать, но лишь тихо стонет, изобличая лицом всю ту боль, которую приносят ему крики и глухие удары за стеной. Царапает ногтями бетонную стену, оставляя на ней отпечаток.
-Мама, мамочка.... - тихо шепчет Уэйд на грани потери сознания. Ему видится мягкое лицо, обрамлённое светлыми локонами. Добродушная улыбка и поцелуй в висок. Тёплые руки, прижимающие к себе содрогающееся тельце. Её нет уже три года...
-Мамочка....
Ребёнок прижимает угловатые колени к себе, утыкаясь в них бледным носом. За дверью что-то кричат, ругаются на повышенных, но Уэйду уже всё равно. Мягкая ткань старых шорт согревает холодный нос, нежные невидимые руки прижимают мальчишку к себе.
Утром отец сказал, что Виола ушла в школу, но розовый рюкзак стоял возле двери в прихожей. Уэйд не решился спросить. Виола больше не приходила.
/
конец ретроспективы/
***
Сейчас, откашливаясь от чёрных лепестков в тёмной коморке со швабрами, Уэйд слышал приглашённые крики и шумные ругательства.
/
ну же, мальчик, не дёргайся.... мелкая сука!... Джей, свали, моя очередь.../
- Ну и чего ты добился? - мутный силуэт между железными шкафчиками поправил подол платья.
- Я хотел только.... - страшно разочаровать снова, когда разочаровывал уже десятки, сотни раз.
- Отомстить, да? - женщина приближается, мягко гладит щёку мужчины сквозь плотный костюм.
- Я хотел только.... только.... - Уэйда трясёт от начинающейся панической атаки, воздуха катастрофически мало, слёзы мгновенно впитываются в красную ткань.
- Ну вот, мальчик мой, тише, - женщина прижимает Уилсона к груди, мягко убаюкивая, - тише....
- Хотел только... Мама...- Уэйд обеими руками обнимает мать, пытаясь быть как можно ближе и громко всхлипывает в родное плечо. Она всегда приходит, когда он на грани. Мама рядом и страх отступает.
- Спаси мальчика, Уэйд. - женщина обхватывает руками голову Уэйда, неожиданно серьёзно смотрит ему в глаза.
- Помоги мальчику. Исправь...
/
Чёртов маленький ублюдок, мать твою! Джей, давай сюда нож!/
🕷️🕷️🕷️
Паучку дорого стоили душевные метания Уэйда. Паучьи рефлексы дают заднюю, везде кровь, чья-то сперма, на трёх старых стульях огромный качок трахает Честера. Внимание остальных подонков досталось, увы, Питеру.
- Ты посмотри какой сладкий, да, Джей? - один из мужчин хватает извивающегося Питера поперёк поясницы.
- Вы вообще... Вы вообще знаете на кого... - Питеру сложно говорить, потому что из разбитых дёсен кровь стекает в глотку, а задница всё ещё адски болит, - на кого я работаю?
- Ой, боюсь-боюсь, хочешь напугать нас своим папочкой? - тот, которого все называют Джей резко развернул мальчика, заставив опереться руками в край дорогого чёрного стола.
- Мы сами кого хочешь, - прошептал на ушко мальчику мужчина, прижимаясь накачанным торсом к мокрой спине, - напугаем.
Парни громко одобрительно заржали.
Глаза Питера снова распахнулись от усилившейся боли в заднице, Джей шипел в макушку парня что-то пошлое, ноги разъезжались, а картина мира расплывалась. Через пару минут Паркер снова ненадолго теряет сознание.
