Гимназия Фейри Тейл. Ночной инцидент

Последние тёплые дни золотой осени были безжалостно вытеснены холодными частыми моросящими дождями и промозглой погодой. Магнолия постепенно унывала, сменяясь мрачным настроением горожан. Ярмарки в эту пору обыкновенно не устраивали, да и кто пойдёт веселиться в сезон дождей? Развлекаться было совершенно негде, разве что только прогуляться по городскому парку, жёлто-красный ковёр которого сменялся постепенно на неприглядный коричневый. А что делать: упавшая листва слипалась и кое-где начинала подгнивать. А тут ударили морозы, создавая ещё больше уныния. Нет, если бы снег выпал, я бы не возражал, но так… Мы с парнями медленно возвращались в гимназию. Сумерки только занимались, но если поторопимся, то успеем вовремя. Мадам Полюшка уже давно отвела своих воспитанниц ровным строем, а нам Лаксас дал волю. То есть позволил прогуляться без присмотра. Лаксас Дреяр, наш наставник, ещё вполне молодой мужчина, и мы за глаза называем его только по имени, а вот в самой гимназии приходится соблюдать этикет. Фонарщики, не спеша, освещали основные дорожки, чтобы последние посетители парка не заблудились в темноте, и я медленно брёл за друзьями. Нацу и Грей, как обычно, задирали друг друга. Им даже повода не нужно было, чтобы проявить молодецкую удаль, да узнать, кто сильнее. Я в этом не участвовал. Наелся, как говорится. Им-то что, они только петушатся, а вот я познал настоящие бои, не на жизнь, а насмерть, когда выходил на ринг в подпольном клубе. Хуже всего, когда мне приходилось драться с такими же мальчишками, как и я. Кто старше, кто младше, но все никому не нужные, а потому подобранные на улице грязными оборванцами. Мы жили в одной провонявшей нечистотами и собственным потом комнате, куда нам приносили еду в прокопченном котелке. Самое ужасное, что мы и здесь дрались… за это пойло. Его даже и едой назвать нельзя. Но супротив недельных голодовок и отсутствия крыши над головой — у нас был шанс выжить. Если не умрём на том самом ринге. Друзьями никто из нас не был. Да и как можно назвать другом того, с кем ведёшь борьбу за выживание? Это если дрались между собой. А вот из тех, кому выпадала «честь» выходить на ринг для «разогрева» публики, многие не возвращались: либо их забивали прямо там до смерти, либо приносили полумёртвых обратно. Мне повезло — я возвращался. Несколько раз. Кроме последнего. Тот самый бой был для меня сном, туманом, былью — не знаю, но однозначно чудом. И не только потому, что я выжил, а потому, что меня оттуда вырвали Лаксас и Макаров Дреяры: внук и дед, мой нынешний наставник и директор гимназии Фейри Тейл соответственно. Стоит ли говорить, что я им признателен? Да. Очень. Но поначалу я был диким зверем — неуправляемым, дерзким, злобным и драчливым. В первую же неделю я избил Нацу и Грея так, что они попали в больницу. Держите меня семеро! Как бы не так. Семь — это было маловато. Тогда досталось и Джерару, и ещё нескольким мальчишкам. Я однозначно был сильнее их, а более младшие вообще падали лишь от потока воздуха занесенного моего кулака. Ну, я утрирую, конечно, и всё же. Я и сам не ожидал от себя такого: тщедушный, провалявшийся в медпункте почти месяц, всё равно был сильным. А стычка собственно началась из-за простой насмешки надо мной от этих двоих. Не понравился им, видите ли, мой пирсинг на бровях. Я и сам не любил его, но специально оставил в память о том ужасе, который испытал в подпольном клубе. Как и длину волос. Единственное только, согласился убирать их в хвост. Как ни странно, ребята не держали на меня обиду. Нацу вообще первым подошёл ко мне после больницы. Я продолжал держаться особняком, решив с головой уйти в учёбу. Тяга к знаниям у меня всегда была — я глотал их как живительный воздух, но поначалу, естественно, не мог всё выучить самостоятельно. Так вот, Нацу не отступился. У него вообще упёртый характер. Джерар с Греем тоже постоянно маячили рядом. В общем, именно они помогли мне выбраться из моего мрачного мира, начав с простой помощи в занятиях и закончив крепко сложившейся дружбой. Настоящей, мужской, которой у меня никогда не было. Я впервые понял, что не один, и что можно на кого-то положиться без опаски. Совсем недалеко от поворота на центральную аллею я заметил странное движение. Это место было со множеством деревьев и густыми кустарниками, среди которых ярким пятном выделялась «красная ягода». Собственно, название исходило из-за листвы специально насаженных там растений, которые привлекали своей яркостью большую часть посетителей парка. Днём, особенно при ярком солнце, здесь было очень красиво: верхний ярус занимал раскидистый красный японский клён, что словно пламя горел среди прочей жёлто-зелёной листвы, у подножия его также аллели маленькие кустики барбариса с созревшими ягодами. Большая часть листвы, правда, уже осыпалась, но было всё ещё очень красиво. Так вот, позади этих колючих кустарников я услышал явные звуки борьбы. Отсутствием любопытства я никогда не страдал, а потому, чуть пригнувшись, стал приближаться к копошению. — Эй, Гажил! — окликнул меня Джерар. — Ты куда собрался? Или невтерпёж? Шутник какой! Общественных туалетов по всей Магнолии власти понаставили достаточно, однако «удобства» жутко воняли. И если нам, мужчинам, особых неудобств эти «кабинки» не предоставляли, то дамам с их длинными юбками мы искренне сочувствовали. Потому некоторые, особо брезгливые, по старинке ходили в кусты, хоть и каралась сия непристойность огромными штрафами, а для несостоятельных и тюремным задержанием. — Тише ты, — шикнул я на него, быстро оглянувшись, погрозив кулаком и поманив к себе. Джерар мигом оказался рядом со мной. — Ты чего? — спросил он шепотом. — Время поджимает, хватит в игры играть. О, да, в последнее время мне скучно, и я развлекался тем, что наблюдал за горожанами, воображая себя сыщиком. — Кошка на дерево забралась, и ты боишься, что она не слезет? — Очень смешно, — фыркнул я, вспоминая случай спасения несчастного животного, которое, ко всему прочему, с перепугу меня и расцарапало. — Так, опять по кошкам собрались? — к нам присоединились Нацу и Грей, едва не нарушив тайное наблюдение своим шумным прибытием. По всей видимости, Грей сделал подножку Нацу, и тот свалился на меня. Я чудом сохранил равновесие и максимально злобно посмотрел на них. — Похоже, там кого-то убивают, — предположил я, услышав глухие удары и едва слышные стоны. — Так давайте поможем несчастному! — горячо предложил Нацу. Этот вечно на передовую бросается. — Стоять! — шикнул на него Джерар. — Смотри, их там трое. И мужики взрослые! — И что? Нас же четверо. — Вот сердце горячее. Голова должна быть всегда холодной! Что мы, мальчишки ещё, можем против взрослых мужиков? Ну? — Трусы! — обиделся Нацу. — Нас же всяким приёмам научили. Неужели не справимся? Вот чудак человек! Конечно, не справимся. Своими силами. Хоть в этом месте уже было очень темно, но я сумел разглядеть старых знакомых. Это были страшные люди из подпольного клуба. Мясники, как мы их называли, выполнявшие всю «грязную» работу. — Беги лучше за полицейскими, — приструнил я его. — Погодите, кажись, они уходят, — шепнул Грей. И точно, мы заметили, как бандиты, крадучись, скрылись. Подождав некоторое время, на всякий случай, мы решили посмотреть, что там всё же произошло. Прошмыгнули к кустам и тут же резко припали на землю, благо, хоть не мокрую, но неприятно холодную. Оказалось, душегубы вернулись за несчастным. Они прикрыли его каким-то тряпьём и понесли в темень парка. Позабыв про то, что нам влетит за опоздание в гимназию, мы последовали за ними. Преследовали долго. Бандиты шли петляя, но уверенно, и вскоре устремились в приличную дыру в ограждении, которую из-за кустов снаружи (да и изнутри) видно не было. На узкой дороге их ждала небольшая телега, на которую они и погрузили беднягу. Медленно цокая копытами старая кляча поплелась прочь от парка. В открытую мы выйти не могли — слишком заметны были бы, а потому вернулись в парк, следуя за ними вдоль забора, пока те не свернули на соседнюю улицу. Легко перемахнув через высокое кованное ограждение (для нас это не преграда) мы стали следить дальше, благо всевозможные скамейки и высокие крыльца подъездов позволяли нам оставаться незамеченными. Было немного страшно, но таинственно. Вскоре повозка выехала к окраине города, где жили бедняки. И вот, наконец, возле одного, ничем не примечательного, бандиты и остановились. Теперь точно пора вызывать полицию. — Давай, Нацу, вызывай наших доблестных защитников. — А чего это я? Пусть Грей идёт, — возмутился парнишка. Нас с Джераром он не упомянул. Фернандес был старше, а я как бы ввязал всех в эту авантюру — так что нечестно будет. — Вы ещё в считалочку поиграйте, — фыркнул я, поедая их взглядом. — Ладно, не ссорьтесь, — я пойду, — прекратив распри, высказался Джерар. — А вы не влезайте ни во что пока, только следите. — Разберёмся, — буркнули мы хором и затаились в темени двора. Решение Джерара было верным, хоть я и видел, как он хотел остаться. По сравнению со всеми нами, он был рассудительным, сообразительным и красноречивым. Бандиты за это время открыли низкую дверь в подвал и стали заносить туда тело несчастного. Нутром я чуял, что жертва жива, иначе бы бросили там же в парке, а с другой стороны — ведь не в больницу повезли! — Я на разведку, — предупредил я ребят и дёрнулся к намеченной цели. Грей попытался было меня остановить, но тут же убрал свою руку с моей. «Правильно думаешь: со мной связываться — себе дороже будет». Осторожно прошмыгнув в подвальную дверь, я стал медленно продвигаться внутрь. Слабый свет из-за полуприкрытой двери позволял спускаться, не задевая стоящие вёдра и прочую хозяйственную утварь, а потому и без лишнего шума. В самом подвале помещений было несколько, и я продвигался вперёд, заглядывая по возможности в щели маленьких комнат. То, что я увидел в самой дальней и самой большой, повергло меня в шок: на высоком грубо сколоченном столе лежал совсем молоденький парнишка. И я его знал! Это был один из тех пацанов, с которым я делил комнату в подпольном клубе. Как его звали — не помню, но вот рыжую копну кудрявых волос забыть невозможно. Я невольно дёрнулся и что-то зацепил. Из внутренней ещё одной комнаты тут же вышел плечистый мужик в мясницком огромном фартуке, но меня не увидел. На моё счастье, я заметил высокий, прямо до потолка, шкаф в нише и успел скрыться в нём. — Твою мать, — выругался мужик и пнул в сторону табурет. — Что там? — поинтересовался ещё кто-то в межкомнатном просвете. — Развелось крыс, уже проходу от них нет. Мужик в фартуке встал ко мне спиной и разложил на соседнем столе разные инструменты, похожие на хирургические. Я на своё несчастье имел знакомство с таковыми. Он подошёл к столу, на котором лежал несчастный, и при этом вставая спиной ко мне, но не загораживая обзор, а затем разрезал окровавленную и порванную рубашку парня и полностью снял её. Также он избавился и от остальной одежды. Моему взору предстало голое тело, избитое до такой степени, что к горлу невольно подступил тошнотворный ком. Мужик уверенными движениями смыл с парня кровь и грязь и занёс над ним нож. Неужели я стану свидетелем вскрытия мёртвого тела? Мои глаза расширились от отвращения, как вдруг я увидел, что пальцы паренька дёрнулись. — Как он там, живой? — раздался всё тот же голос невидимого человека. — Да. Лёд готов? — мужик приостановился. — Конечно, иначе бы меня здесь не было. А ты поторапливайся, клиент ждать не будет. — Да понял я. Сейчас. Я не совсем понимал, о чём они, но когда увидел, что мясник будет вскрывать ещё живого человека, с воплем выскочил из укрытия и сбил с ног душегуба. В порыве давно забытой ярости я молотил по его лицу крепкими кулаками. А руки-то помнят! Сзади меня оглушили — видать тот, невидимка. Сознание немного поехало, но я всё же смог разглядеть, как в помещение ворвались Нацу с Греем и ввязались в драку. — Ты чё развалился, друг? Давай вставай! — крикнул мне Нацу. — До отбоя ещё рано! Вот не может он без шуточек, даже в такой ситуации. Тяжело откашлявшись, я увидел, как Грей ловко поднырнул под руку мясника, ударяя его в бок. «Хороший удар, вот только вскользь прошёл. Раньше нужно было начинать», — комментировал я мысленно, словно здесь не шла борьба с душегубами. Мясник словно не почувствовал удара и схватил Грея за ворот пальто, но так как то было расстёгнуто, парень лихо выскочил из одежды. Однако мясник тоже был не лыком шит и, не растерявшись, поймал теперь уже за шкирку. Грей и тут выкрутился — через голову снял гимнастёрку и остался обнажённым по пояс. Ну тут и я подключился. Вдвоём мы синхронно ударили его в солнечное сплетение, отбросив к стене. Мужик рухнул, ломая скамейку и сваливая всё, что на ней было. Нацу тоже несладко пришлось — «невидимка» оказался из плоти и крови, да ещё какой! Он схватил парня за горло одной рукой, прижав к стене, и стал душить. Я хотел пойти ему на помощь, но был отброшен пинком мясника. Грей в это время перехватил мою идею и, схватив стул, обрушил оный на голову «невидимки». И вовремя, потому как Нацу начал терять сознание и на некоторое время выбыл из строя. Я подскочил к «невидимке» и сверху несколько раз ударил того, однако подставляясь под удар мясника. Он схватил меня обеими руками и стал напирать. Боковым зрением заметил, что мы сейчас врежемся в стол с немощным пареньком. Падение с такой высоты может для него оказаться летальным, и я попытался свалить бугая. — Грей! — прохрипел я, но тот и сам сообразил, подбегая к нам и меняя траекторию падения. Ну да, по-другому в данной ситуации ничего не сделаешь. Со стороны входа послышался топот, и в комнату ворвались ещё молодчики. «Вот и всё», — подметил про себя я, понимая, что мы пропали. Серия последовавших ударов выбивала весь первоначальный пыл — силы были неравные. Я уж было попрощался с жизнью: и парня того не спас, и своих друзей подставил. Про себя я не думал. Внезапно полегчало, и я не сразу сообразил, что меня никто не бьёт. Как и Нацу с Греем. Все мы лежали, раскинутые по разным углам. Перед глазами мелькал уже другой участник драки — учитель словесности Фрид Джастин. Чего-чего? Невероятно, но этот худощавый мужчина в одно мгновение раскидал большую часть бандитов. Он орудовал своей тростью, как мечом, сильно ударяя и не давая противникам ни малейшего шанса. Его скорости можно только позавидовать. При всём этом, он, казалось, и не смотрел на бандитов, словно чувствовал движение воздуха. Когда всё закончилось, учитель поправил свой камзол и принял невозмутимый вид. Создавалось впечатление, что он только что вошёл и в бою не участвовал. — Господа кадеты, потрудитесь объясниться, почему вы в такой час не вернулись в гимназию, — Фрид Джастин обвёл нас оценивающим взглядом. Мясник оказался живучим и схватил учителя за ногу. Падение было неизбежным, однако последний ударил бандита с разворота. — Я вас слушаю, господа. Ответить мы не успели, так как в подвал ворвались полицейские и Джерар. Парень разочарованно посмотрел на «поле боя», явно сожалея, что не остался. Я-то знаю, как он хорош в деле, но не судьба. Стражи порядка арестовали бандитов, а спустившиеся чуть позже медики осторожно перенесли похищенного парня наверх и увезли в больницу. От врачебной помощи мы дружно отказались: синяки и мадам Полюшка залечит — целительница наша. А вот за внешний вид было стыдно. Как и за непослушание. По пути в гимназию мы засыпали вопросами учителя: — А где Вы научились так драться? А нас научите? А покажите тот приём! А можно посмотреть Вашу трость? А Вы точно учитель? А нас не будут ругать? А как Вы нас нашли? Фрид Джастин оставался непоколебим в своём спокойствии. Единственный вопрос, на который он ответил, разочаровал нас. Оказалось, Джерар случайно наткнулся на учителя, пока бежал в полицейский участок. Отчитав за безрассудство кадетов, он велел нашему другу следовать своему пути, а сам поспешил на выручку. Да как вовремя! И всё же таинственный он — этот Фрид Джастин. Вроде бы простой молодой учитель словесности, работает в гимназии всего ничего, а так заинтриговал. Наказание мы всё же получили от своего наставника: за непослушание Лаксас заставил нас драить полы целую неделю по всему корпусу. Ну и ладно — не умерли. Зато в гимназию пришёл господин начальник полиции Магнолии и выразил перед всеми благодарность директору Макарову за воспитание отважных кадетов. Оказывается, благодаря нам была поймана банда, промышляющая поставкой человеческих органов. Неужели такое действительно возможно? А ведь я был уверен, что знаменитый «Франкенштейн» — чистая выдумка. Кстати, тот парень выжил, но остался инвалидом. Где он сейчас, мне не известно, но, надеюсь, у него всё хорошо. Ну, а в качестве награды мы всё же упросили Фрида Джастина научить нас парочке его приёмов.