***
(Закончилась часть, где рассказывается история. После ***, как обычно) Анна прижалась к груди Лью и начала плакать, сжимая его футболку. Парень крепко обнял её в ответ. Он понял причину, по которой она не хотела рассказывать правду. Ей не хотелось вспоминать то, что происходило с ней. Вудс прижал девушку как можно крепче к себе. Сумрак сжала зубы, по щекам текли небольшие капли слёзы. — Всё хорошо. Я всегда буду рядом с тобой, несмотря ни на что. Слышишь? Несмотря ни на что! — прошептал Лью Ане. Сумрак крепче обняла парня. Вудс немного отстранился от девушки, — Я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, Лью, — проговорила красноглазая. Зеленоглазый мягко коснулся губ любимой. Красноглазая ответила на поцелуй, обвив его шею руками. Первый поцелуй — поцелуй, который навсегда впивается в память человека.36 часть.
22 сентября 2019 г. в 22:10
(Всё, написанное наклонным шрифтом — часть рассказа Ани. Всё остальное — то, что произошло в прошлом)
«Думаю, стоит рассказать историю встречи моих родителей. Произошло это где-то за год до моего рождения. Он встретил маму случайно. Мой отец работал дальнобойщиком, поэтому мог подвозить кого-нибудь по пути. Мать оказалась его попутчицей. Они жили в одном городе, поэтому могли часто видеться. Так прошло несколько месяцев, после чего они переспали. Перед этим они достаточно выпили алкоголя, что и повлияло на мою внешность.
Джонатан пришёл к Сьюзен с букетом цветов, которые она безумно любила. Его встретил отец девушки, добродушно улыбнувшись. Мужчина впустил парня в квартиру. Джонатан мигом побежал в комнату любимой с букетом цветов. Квартира была небольшой, поэтому он оказался перед ней за несколько секунд. Сумрак вошёл в помещение. Сьюзен лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку, изредка издавая звуки рыдания. Будущий муж подбежал к ней.
— Что случилось, дорогая? — встревоженно спросил он. Та ничего не ответила и начала рыдать не в подушку, а в его грудь, сжав ладонь в кулак. Девушка показала то, что держала в руках. Положительный тест на беременность. Поняв всё, парень крепко обнял её, — Всё будет хорошо. Мы поженимся, переедем, и у нас родиться ребёнок.
— Правда? — девушка поймала положительный кивок Джонатана, и он поцеловал её в висок, — Ты кого хочешь: мальчика или девочку?
— Честно говоря, мне всё равно. Главное: чтобы ребёнок был здоров.
«За эти девять месяцев им предстояло много работы. Отец уволился с работы и устроился на автомеханика, так как он хорошо разбирался в устройстве автомобилей. Мать работала продавщицей в супермаркете, чтобы много не переживать и напрягаться. Как говорится: «Всё для малыша». Спустя три месяца они расписались без торжественной церемонии, которая стоила бы достаточно денег. Они работали и старались, чтобы накопить на домик в лесу. Он оказался довольно дешёвым, так как владелец хотел поскорее избавиться от него. Я не знаю причин такой спешки, но это даже было на пользу родителям. Когда отошли воды, родители были дома. В итоге я родилась двадцать первого марта в восемь часов вечера. Я не могла открыть глаза несколько дней из-за осложнений во время родов.»
Джонатан и Сьюзен подошли к отделению роддома спустя несколько дней после рождения дочери. Из-за отёка мягких тканей глаз врачи должны были присматривать за ней. Так же они должны были сделать анализы на ВИЧ, сифилис, желтуху и тому подобное. Врачи вынесли ребёнка молодым родителям, которые основательно приготовились к рождению потомства. Девочку дали в руки матери.
— Дорогой, почему у неё глазки красные? — встревоженно спросила Сьюзен, держа малютку в руках.
— Давай сначала отнесём её домой. Мне кажется, что такие анализы нужно проводить спустя некоторое время, — проговорил мужчина, смотря на девочку. Та глядела по сторонам. Маленький щекастый и любопытный комочек с красными глазками. Сьюзен была рада ребёнку и от счастья та заплакала.
— Она вся в папу, — ласково проговорила она.
«Они любили меня. Сильно. Я думаю, каждый бы ребёнок желал бы о таких родителях. Родители старались не обращать внимание на глаза. Спустя четыре месяца у меня появился розовый пушок волос. Это уже насторожило родителей. Естественно, они подумали на мутацию ген из-за алкоголя, но решили провериться у специалистов у нас в городе. У нас было огромное количество мошенников. По везению утопленника они попали именно на одного из мошенников. Он заставил пройти огромное количество довольно дорогих процедур, но сказал, что я «здорова». На самом деле из-за мутации генов у меня гетерохромия глаз и волос. У них стало не хватать денег, поэтому они просили приглядеть за мной знакомую дедушки по материнской линии, Виолетту Грейс. Ах, да. Забыла сказать: отца у папы не было, так как его биологическая семья отдала в детдом, а бабушка растила приёмного сына, как родного. К сожалению, та умерла за два месяца до моего рождения из-за сердечного приступа. Отец мамы тоже умер, только от старости. Оставалась надежда только на Виолетту.
Она стала для меня настоящей бабушкой. Родители не видели моих первых шагов так как трудились на работе, но спустя четыре месяца произошло то, что обрадовало всех. Мама была снова беременна. Родителям было некогда заниматься мной. Это и была первая стадия ненависти ко мне: игнорирование. Вскоре они стали злиться на меня из-за того, что из-за меня не хватает денег. Отец начал водить меня по церквям, но экзорцисты говорили, что «во мне не живёт дьявол». Родители этому не верили. Потом родилась Сара, и они решили отгородить меня от сестры, отправив на чердак. Когда те уходили, то Виолетта меня кормила, поила и позволяла играть с сестрой. Родители надеялись, что я умру от голода и жажды, но их надежды не оправдались. Тётя знала о ситуации дома, поэтому кормила меня немного, чтобы казалось, будто я не ела и была худой. С сестрой я была очень дружна. Мы были близки и любили друг друга.»
Аня сидела в комнате Сары. Девочки играли плотном ковре. Рядом с ними стоял игрушечный замок с башней. В башне была маленькая фигурка принцессы в розовом платье и жёлтой короной. За принцессу играла Сара. Внизу, у дверей замка, стояла фигурка рыцаря в доспехах и копьём. За неё играла Аня. Рядом лежала книжка с красочными картинками, на которых изображены бравые рыцари, герои, спасающие дам от от дракона. Вот как раз они и играли так.
— Мисс Сара, я спасу вас из этой ужасной и страшной башни! — весело сказала Анна, чуть-чуть шевельнув фигурку.
— Осторожно, Рыцарь Аня! Сзади вас дракон! — крикнула сестра.
«Когда нам с Сарой было по пять лет, родители уволили Виолетту. Как оказалось, у неё не было родительских прав. Они не хотели, чтобы она продолжала воспитывать их ребёнка, драгоценную Сару. Вскоре я узнала правду об этом. Муж Виолетты хотел развестись с женой, поэтому он сказал на суде, что Виолетта заставляла ребёнка попрошайничать. Это было чистой ложью, но ему поверили. Её лишили родительских прав. Муж запрещал ей видеться с ребёнком.»
«Думаю, стоит рассказать более точно о наших взаимоотношениях с ребятами: Лизой, Элизабет, Джексоном, Заком и Настей. Все, кроме Джексона, были моими одноклассниками. Я помогала и с предметами, объясняя тему, если требуется. Джексон — брат Лизы. Все они знали о ситуации в семье и помогали, чем могли. Большую часть помощи я отвергала, так как я не хотела выглядеть жалкой. Узнали они от Насти, Лизы и Джексона. Их семья дружны, поэтому часто ходили друг другу гости. Дело было так. Мне было восемь-девять лет.»
Уроки закончились, поэтому Аня и Настя шли по домам. Им было по пути, поэтому они шли вместе. Красноглазая как обычно была в тонкой кофточке без рисунков и надписей. Адамс же была в красивой белой блузке с рюшами. Вместо рюкзака у Сумрак была старая сумка с заплатками, а у подруги розовый портфель с Барби. Аня решила проводить подругу до дома. Чтобы укоротить путь, они решили пройти через тёмный переулок, который вёл прямо к дому. Им навстречу вышел высокорослый парень в тёмной одежде.
— Куда это мы идём, девочки? — хитро спросил он. Настя вспомнила слова матери: «Не разговаривай с незнакомцами!» Она попыталась пройти мимо него, но тот её остановил, поймав её большими руками, — Как невежливо с твоей стороны.
Аня испугалась за подругу, поэтому отдёрнула её в сторону, вырывая из хватки парня.
— Мелкая, страх потеряла? — огрызнулся он, доставая из кармана складной ножик. Он взял Анну за волосы и отрезал несколько прядей.
— П-пустите! — пролепетала девочка. Настя стояла неподвижно, её сковал страх. Она хотела помочь, но не могла сдвинуться с места. Хулиган нагнулся к уху красноглазой.
-Что ты говоришь? Я не расслышал, — сказал он. От его голоса у Ани по всему телу прошлись мурашки. И тут тишину переулка нарушил девичий крик.
— ПУСТИТЕ! — парень толкнул девочку на землю и начал пинать ногами. Та закрыла голову руками, а живот ногами, прижав их. Удары попадали по спине, рукам и ногам. Аня старалась не издавать звуков. От происходящего Настя закричала. Крик ужаса разнёсся эхом.
Визг услышал Джексон, который сидел в гостиной вместе со своими родителями, сестрой и родителями Насти. Парень без промедления подскочил на месте.
— Что это было?! — вскрикнул он от неожиданности.
— Это Настя! Что случилось! — воскликнула мать, схватившись за сердце. Отец побежал на кухню за водой, а Джексон убежал на улицу. Парень увидел хулигана, пинавшего девочку ногами, которая потеряла сознание. Настя закрыла глаза.
— Ты что творишь, гад?! — крикнул он, подбегая к нему. Хулиган убежал прочь, а «герой» подбежал к Ане, которая действительно потеряла сознание и неподвижно лежала на асфальте. Джексон сию же секунду подхватил лёгкую девочку на руки и понёс в квартиру.
— Джексон! — крикнула Настя, подбежав к нему, — Нам надо помочь ей!
Спустя две минуты они были дома. Взрослые сразу положили девочку на диван и начали осматривать. Отец Насти начал расспрашивать дочь о случившемся Та рассказала всё, как было. Мама Насти перевернула Аню на спину, приоткрыла спину и вскрикнула от ужаса. Все начали смотреть на спину девочки. Там были ожоги после воска и раскалённого креста. От крика очнулась Анна и начала смотреть на всех с неподдельным изумлением. Она не понимала: что делает в незнакомой квартире, когда отключилась на улице, почему только что кричали.
— Боже мой! Ты вся в синяках. Давай я тебя осмотрю, — проговорила мама Насти и потянулась к рукаву, чтобы потянуть вверх и посмотреть на руку. Как только женщина дотронулась до руки, Аня сразу зажмурилась, чуть ли не сжавшись в комочек. На руках были следы от ремня, — Кто это с тобой сделал, дитя?
Аня молчала, пока, не утерев нос рукавом кофты, прошептала: «Мама и папа».
— Они называют меня «Дьяволом», «Монстром», — пролепетала она. Отец Джексона и Лизы потянулся за домашним телефоном, чтобы набрать полицию. Девочка это заметила и закричала, — Не надо! Пожалуйста! Я не хочу, чтобы Сару отняли у них!
«Я им всё рассказала.
«Это всё подробности детства. Стоит начать с того момента, когда всё полностью полетело к чертям. Это было за три дня до моего одиннадцатого дня Рождения. Да, в двенадцать лет я никуда не сбегала. Я надеялась, что смогу дожить хотя бы до шестнадцати или восемнадцати лет, так что не планировала побег.»
Аня проснулась из-за холода. Её тоненькое одеяло не спасало от холода. Девочка встала, дрожа от холода и стуча зубами. Половицы заскрипели под ногами. Она приготовилась увидеть родителей с хмурым лицом. Мать поднялась на чердак.
— С добрым утром, Аня. Я принесла тебе одежду. Одевайся, и идём завтракать, -ласково сказала мама и спустилась вниз. Девочка замешкалась. Спустя столько времени ненависти к ней стали хорошо относиться. Её мечта сбылась. Её начали любить. Одеждой, которую Сьюзен принесла девочке, оказалось розовое платье с бантом и белоснежные балетки.
«Ко мне стали лучше относиться. Я просто наслаждалась этим временем, ни о чём не думала. Меня не смущало, что всю мою жизнь они меня ненавидели. Ночью, в день моего дня Рождения, они воткнули мне нож в спину.»
— Спокойной ночи, доченька! — пожелала спокойной ночи мама и уложила спать. Девочка закрылась одеялом на матрасе и уснула, ожидая новый день, когда она снова могла наслаждаться жизнью.
Ближе к полночи она спала крепким сном младенца. Аня почувствовала будто её кто-то берёт на руки. Та лишь подумала, что это сон. Да, она раньше могла осознавать, что всё происходящее — это сон. Девочка немного задумалась и поняла: её реально несут на руках. Она испугалась и открыла глаза. Она увидела, что Джонатан нёс её на руках в сторону подвала. Девочка не успела опомниться, как её закинули, словно какую-то старую куклу. В этот момент Анна поняла: все эти три дня они просто притворялись, лицемерили. Ей стало больно. За что ей всё это? Вдруг прозвучали слова, знакомые до боли и слёз.
— Изыди, Сатана! — прикрикнула мать на дочь. Та, лёжа на боку на холодном полу подвала, залитым бензином и керосином, ударила по бетону кулаком.
— Замолчите! — будущая убийца с ненавистью смотрела на них. Ярость поглощала её всю: от головы до ног, — Я не монстр! Я не Сатана!
Джонатан достал зажигалку и стал чиркать колёсиком, но не выходило выпустить искру. Это дало шанс Ане встать с пола и оглядеться. На полу были следы жидкость, кроме одного угла. К нему девочка начала отходить. У мужчины вышло зажечь зажигалку, и он бросил её на жидкость. Бензин и керосин воспламенились. Подвал превратился из тёмного помещения в настоящий котёл в аду. Всё было в огне, а на другом конце стояли два демона.
Девочка старалась успокоиться, но это было не так уж и легко. Анна начала плакать, а слёзы капали на ткань платьица. Когда небольшая область была мокрой, то она прижала её ко рту и свернулась комочком, рыдая и пряча некоторую часть волос.
Анна открыла глаза и не могла пошевелиться. Всё плыло в глазах, но она смогла разглядеть кардиомонитор, капельницу. Всё её тело было в бинтах. Она не могла пошевелиться, не было сил. На лице была кислородная маска. Она заметила одну деталь. Волосы были короткими, выше плеч. Раньше они были довольно длинными, а теперь намного короче. Сумрак услышала шаги по коридору и закрыла глаза. Это была медсестра. Она посмотрела на показания кардиомонитора, не кончилась ли жидкость в мешке, идёт ли по трубке лекарство и проснулась ли больная. Вдруг вошёл главный врач.
— Как состояние пациентки? — серьёзным голосом спросил он, даже безразлично. У него таких пациентов достаточно.
— Всё стабильно, — проговорила медсестра и удалилась вместе с врачом.
Через несколько секунд в палату вместе с мужчиной зашли ещё двое: полицейский и Сара. Сестра дрогнула при виде Ани и подбежала к кровати. На её лице начали катиться слёзы. Девочка села рядом с кроватью, сжав сильно руку Анны. Полицейский разрешил ей остаться с сестрой и вышел из палаты.
— Сестрёнка, п-прости м-м-меня! Если бы я р-раньше позвонила п-пожарным… Е-если бы я раньше с-с-сказала полиции обо всём, что происходило д-дома… то этого не было бы… — голос дрожал, иногда срывался на полуслове, — Я всё знала с самого начала… Всё! Тётя Виолетта рассказала мне о том… что ты не хочешь обращаться в-в полицию из-за меня. Если бы не я, то ты бы не страдала. Я во всём виновата! Только я!..
«Дальше я всё помню смутно… Выздоровление, допросы следователей, походы к психотерапевту, суд. Суд вынес приговор: восемь лет в тюрьме. Нас пытались отдать в приёмную семью, но никто не брал. Нас отдали в детдом №3. Мы думали, это начало новой жизни, но мы заблуждались, потому что это было продолжением кошмара под названием «Жизнь». Я стеснялась своих розовых коротких волос и прятала под платком.»
«Насчёт друзей: о Заке, Насте, Джексоне, Лизе и Элизабет. Когда мы с Сарой были в детдоме, нас навещала только Настя, больше никто. Джексон вместе с остальными обещали, что будут навещать, не бросят и предадут. Было больно ощущать, что тебя все бросили. Они постоянно откладывали на потом посещения и гуляли все вместе. Мне об этом рассказывала Настя, объясняя причину их отсутствия. Что ж… Они предали. Бросили, как беспомощную куклу. Наигрались и выбросили.»
«Восемь месяцев в детдоме казались адом. Нас принимали как бесплатную рабочую силу, когда взрослые ничего не делали. Директор детдома позволял воспитателям бить, унижать нас и давать нам клички. Сара была «Кухаркой», а я «Тряпочка». Дети ненавидели их, но ничего не могли сделать, только выполнять приказы. Мы быстро влились в общество. Спустя некоторое время мы взяли всё в свои руки, но после одного инцидента, который поменял всех нас: меня, Сару и остальных.»
Хуже детдома №3 дети не могли придумать места. Практически не кормили, заставляли работать до изнеможения, били и оскорбляли. Их не принимали за людей, их считали пушечным мясом, ненужным мусором, который можно использовать для других функций. Детей разделили на группы, по деятельности: повары, уборщики, служанки и тому подобное. У директора был камин, поэтому отдельная команда должна была рубить дрова. Аня была одной из них, а Сара была поваром.
В команде были мальчики и девочки старше Анны. Все помогали друг другу, поэтому было наплевать на возраст. Один из них был Клинт. Ребята все сдружились между собой и подменяли друг друга при надобности. Разница в возрасте мальчика и девочки была около двух лет. Когда Аня и Сара попали в детдом, красноглазой было одиннадцать, а будущему другу около тринадцати. Во дворе детдома было отдельное здание для дров, сарай. Дров было много, каждое по два или три килограмма, а таких в сарае лежало больше трёх десятков. Зачем эта информация, если я писала про детей? Сейчас узнаете.
В тот день дети работали без перерывов, боясь наказаний. Повара следовали приказам жены директора и воспитательниц, а «юные дровосеки» выполняли всё по указам директора. Никто не отлынивал от работы. Уборщики убирали кабинет директора и коридоры, служанки носили еду директору, более старшие девочке-няньки следили за капризным китёнком директора и его жены, повара готовили обед, а команда по вырубке дров их как раз и рубила, относив в сарай. Клинт и Аня относили дрова.
— Вот и ещё одна партия дров прошла успешно, — вытер пот со лба Клинт, укладывая куски дерева по различным полкам. Вдруг он застрял на одной из деревяшек, — Не влезает.
— Может лучше аккуратно уложить всё, поменяв местами некоторые поленья? — мягко спросила девочка, глядя, как друг стучит по дровам. Вдруг к ним подошёл парень из команды.
— Клинт, Аня права, — проговорил он. Клинт не хотел выходить из сарая.
— Сейчас всё сделаем!
Некоторые дети поблизости подошли к ним и начали уговаривать мальчика, чтобы тот оставил в покое эту несчастную деревяшку. Он никого не слушал. Парнишка пытался всё сделать, но ничего не выходило. Клинт ударил по полену так сильно, что со всего деревянного стеллажа посыпались дрова на него. Из-за веса полен он упал на пол, но на верхних полках были тяжёлые деревяшки. Они все упали на его голову. Дети стояли в ступоре из-за страха. Они ничего не слышали из-под завала. Ни звука, ни попыток Клинта выбраться, даже движений.
Первым зашевелился парень, который самым первым подошёл к Аня. Тот начал убирать куски дерева в сторону. Через несколько секунд, последовав его примеру, Анна тоже начала всё разбирать. Её руки судорожно дрожали, откидывая в стороны дрова. Внезапно на лице парня можно было прочитать ужас. Сумрак посмотрела на то, что вызвало такую реакцию. Он откопал из-под завала руку Клинта. Как только девочка увидела этого она вскрикнула от ужаса. За время копания к ним присоединились остальные. Более взрослые дети закрывали глаза младшим. Рассмотрения трупа человека, которые умер на глазах — не самое лучшее занятие, особенно ребёнка, чья психика более шаткая. Парень сразу начал нащупывать пульс, но не почувствовал его. Тот думал, что он ошибся и решил откопать всё тело. Спустя только несколько минут смогли вытащить Клинта. Пульса не было, но была рана около виска. Вероятней всего, когда дрова посыпались градом на мальчика, то одна из тяжёлых деревяшек приземлилась на висок, когда голова лежала на боку.
Все начали кричать от ужаса и страха. Анна сидела рядом и не верила своим глазам. Вдруг по её щекам начали катиться слёзы. Девочка просто села и закрыла глаза руками, плача. Парень пытался её успокоить, но попытки были тщетны. Её лучший друг в этому аду оставил её здесь. Всё услышали крики и выбежали во двор. Издалека было непонятно, что происходит, потому что все закрыли безжизненное тело Клинта. Воспитательницы тоже вышли, чтобы навести порядок и вернуть к работе. Сара тоже вышла и, увидев сестру, подбежала к ней. Та увидела мёртвого и начала отходить назад. Она была поражена. Всё успокаивали, но отпечаток всё же оставался в голове, сердце и разуме.
«Директор и остальные отвезли тело в больницу. Клинта никто не похоронил. Его прах был оставлен в морге. После этого я стала бунтовать: красть еду, ставить на место сынишку директора, перечить воспитательницам и другими способами надоедать взрослым. Ко мне присоединилась Сара, а за ней и остальные. Меня наказывали, на несколько дней запирали в сарае, тогда сестра заменяла меня. Мы были революционерами, так сказать. Мы были самыми главными.
<i>«Именно тогда я повзрослела. На моих плечах оказались жизни других. Я старалась помогать всех, но иногда мне было очень плохо из-за переутомления. Уже тогда все приходили на помощь мне. Это было для нас необычным опытом. Вот такая должна быть командная работа: один за всех, и все за одного. В один момент директору надоело наше поведение. Убирать их было бессмысленно, так как главный революционер — это я. Он считал нас стаей волков, если уберут вожака, то остальные разбегутся, как мышки.»
Очередная выходка детей с самого утра. Воспитателей уже трясло только от клички Ани: «Волчонок». Её переименовали после нескольких попыток поимки девочки. Та начинала брыкаться, вырываться и кусать руки, отрывая практически куски мяса. «Стая волчонка вышла на охоту» — именно так называли дети свои выходки. Как я сказала, снова выходка, но Аню смогли поймать и отвести к директору.
— Мисс Смит и Мисс Диккенс, продолжайте работу, — сказал мужчина, смотря на воспитательниц. Те кивнули головой и вышли из кабинета, оставляя проблемную девочку наедине с ним. Тот смотрел на Аню пронзающим взглядом, но та даже не смотрела на него, скрестив руки. Это раздражало директора, и он был готов сорваться, — Сколько уже можно? Вы ничего не сможете сделать!
— Говорят обычно тогда, когда бояться, что всё получится. По вам видно, что наш план работает, — съязвила девочка, хитро ухмыльнувшись. Терпение директора лопнуло. Он что-то взял в руки и спрятал в рукав пиджака. Аня ничего подозрительного не заметила, так как смотрела в другую сторону. Мужчина начал подходить к ней быстрым шагом. Сумрак не успела опомниться, как он схватил её за горло и чуть сжал его. Анна старалась отцепить его руку от своего горла, успехи были, но ладонь оставалась на прежнем месте. Наконец он достал то, что он спрятал в рукав. Остро заточенное шило.
Вдруг по зданию детдома разнёсся крик. Жуткий крик боли и ужаса, будто в какой-нибудь лаборатории из фильмов ужасов. Все его услышали и замерли. Кровь в жилах застыла. Сара тоже услышала и встрепенулась от страха. Воспитательницы забрали Аню к директору, остальные были на месте, их охраняли. Бунтующих заперли в сарае. Дети оторвались от работ и побежали на крик. Самая младшая Сумрак тоже пошла, но когда та начала подходить к лестнице, то увидела вещь, что заставило её саму кричать. Её старшая сестра, всегда защищающая её и остальных, бежала, будто хромая, и закрывала рукой правую часть лица двумя руками. Вдруг она споткнулась и покатилась по лестнице навстречу сестре. Всё лицо было в крови, как и руки. Из правой глазницы практически вытек глаз. Сара подняла спину Ани и обняла старшую сестрёнку, плача. К ним выбежали остальные дети и тоже закричали. За ребятами выбежала одна из воспитательниц. Все ожидали, что та закричит: «Возвращаемся к работе!» Девушка отшагнула на два шага назад. Её руки дрожали, но та смогла набрать номер скорой помощи.
Анна начала дрожать, схватившись за глаз. Лью перепугался за неё, поэтому пододвинул её к себе ближе и обнял крепко-крепко, стараясь понять и забрать всю её боль. Девушка дрожащими руками обняла его в ответ, грустно улыбнувшись, сдерживая слёзы, которые готовы были хлынуть с минуты на минуту. «Всё хорошо… Я продолжу»
«Вот так и было… Воспитательницу, которая позвонила в скорую, уволили, пригрозив. Когда я вернулась обратно, то узнала, что дети начали хулиганить с удесятерённой силой. Будто передо мной настоящая революция. Ребята были в ярости, когда узнали, что директор просто выколол мне правый глаз. Я закрывала пустую глазницу повязкой, боялась напугать маленьких. Сара была возмущена, поэтому управляла всем, а я старалась прижиться без глаза. Говоря про другую кожу на спине, то это было одним из кожных повреждений при падении с лестницы. Я уже точно не помню. Участок повреждённой кожи убрали и заменили на другую.»
Ночь. Воспитательницы обходили комнаты, чтобы проверить детей. В комнатах было по две кровати, поэтому некоторые охраняли сон своих сожителей, не спя одну половину ночи. Вторую половину охранял другой ребёнок. Сара и Ани не спали. Красноглазая боялась уснуть после произошедшего и страдала бессонницей. Сестра это знала и наблюдала за ней, чтобы та уснула. Когда Анна начала дремать, то она заметила, что Сара что-то пишет на бумаге карандашом.
— Вот так… И где-то в четыре утра мы сбежим! Вернёмся к тёте Виолетте, расскажем всё полиции, освободив всех из-под гнёта этих животных, — бормотала девочка, что-то черкая. Розоволосой это не понравилось, поэтому она решила вмешаться.
— Ты хочешь сбежать? — серьёзно спросила она, глядя на младшую сестру, скрестив руки.
— А-аня? Ты же должна спать, — нервно сказала та, начиная паниковать.
— У меня бессонница, ты же знаешь, поэтому я всё слышала. Я отказываюсь бежать, — проговорила будущая убийца, — У меня свой план.
— И какой же? — спросила Сара. Она хотела помочь сестре, но та не принимала помощь, что немного раздражало.
— Мы будем просто больше доставать всех воспитательниц, пока те не захотят уволиться. Найти воспитательниц-садисток не так просто, я думаю. Чтобы они остались в детдоме, директору придётся увеличивать зарплату. Когда у него не будет хватать денег, то мы просто пожалуемся всем, кто приходит навестить детей. Будем рассказывать, как над нами издеваются. Одним из доказательств будет мой глаз, точнее его отсутствие. Вот и всё, — пояснила она.
— Но за это время, пока мы всем надоедим, они могут убить других и уничтожить документы об их существовании! Тем более, весь процесс будет длиться очень долго. Возможно, кто-то просто не выдержит и будет следовать указаниям этих зверей, — ответила, Сара, — Лучше всего — это сбежать сейчас. Ну, пожалуйста!
— Нет, — отвергла это предложение она. Спустя несколько минут упрашиваний и отказов всё же прозвучало долгожданное: «Ладно».
«Мы решили сбежать из детдома. Днём вели себя, как обычно, но при этом мы исследовали территорию детдома, искали пролом в заборе или слабую доску. Мы также ночью смотрели траекторию путя воспитательниц и их расписание. Всё было готово. Летом мы решили сбежать. Пункты плана выполнялись один за другим. Когда воспитательницам было некогда до нас, мы рано утром сбежали, выломав одну из досок в заборе. Мы не учли кое-что. Сынка директора, который спалил нас и рассказал обо всём папеньке. Не знаю, почему тот не спал.»
Над головой на деревьях шелестели изумрудные листочки, под ногами шуршала трава. Зелень немного пожухла. Девочки были в дырявых платьицах с короткими рукавами. На руках видны синяки от ремней. Кожа была бледной, а под глазами были сиреневые круги под глазами. Волосы Ани были свободно распущены. Их длина достигла чуть ниже плеч. Дыхание сестёр было сбитым, сердцебиение было учащённым, будто у ребёнка, который накосячил, и вдруг его мама зовёт со словами: «Сынок, нам нужно серьёзно поговорить». Побег был завершён.
Они не успели спокойно выдохнуть, внезапно в стороне детского дома раздался громкий лай собак и крики взрослых. «В погоню за ними!». Сумрак начали бежать прочь, поняв, что их отсутствие обнаружили. В лесу, как следует в нём быть, были поваленные деревья которые перекрывали дорогу. Вдруг Сара запнулась за ветку одного из лежащих деревьев. Она увидела жену директора, двух свирепых бульдогов, чья слюна брызгала во во все стороны. Аня схватила сестру за руку.
— Аня! Подожди! — вскрикнула девочка, еле успевая за сестрой. Хоть красноглазой изначально не нравился этот план, но она поддержала её.
— Сара! Быстрее У нас почти получилось, ещё немного! — крикнула в ответ Анна, крепко сжимая руку сестры.
Они добежали до реки. Был небольшой обрыв, внизу которого шумела вода. Это был тупик. Сёстры были удивлены, что просто закончился их побег проигрышем. Они не хотели сдаваться, но ничего больше не могли сделать. К ним выскочили бульдоги на цепи, те порывались их загрызть насмерть. Естественно рядом с ними были их хозяева.
— Вот вы и попались, паршивки! — крикнула жена директора. На её лице читалась злость. Видимо, они ей окончательно надоели. Аня мигом перекрыла собой сестру, встав перед ней, расставив руки в разные стороны, — Смелая. Спасаешь свою сестру?
Красноглазая ничего не ответила, просто смотрела на них. Директор начал подходить к детдомовцам, так как еле-еле сдерживал собак, но не хотел, чтобы те упали в реку. Розоволосая закрыла глаза от страха, сглотнув.
Сара тоже не растерялась и придумала необдуманный план. Она схватила сестру за руку и прыгнула с ней в реку. Этого Анна не ожидала и даже не успела закричать, как всё быстро происходило. Дети упали в воду. Течение было для них быстрым, они ничего не понимали, так как были под водой. Красноглазая приоткрыла глаза и вынырнула из воды. Та начала глубоко вдыхать воздух и стараться плыть. Она увидела, как Сара подплыла к небольшому выступу и схватилась за него. Тот был не прочным, хлипким. Выступ отломился, а девочка в этот момент вдыхала воздух. Голубоглазая снова была в воде, в лёгкие попала вода. Сара начала стараться выплыть, но воды в лёгких было достаточно много из-за желания вдохнуть. Сил не осталось, кислорода в лёгких не хватало. Сумрак потеряла сознание под водой из-за нехватки воздуха в крови. Спустя только несколько секунд Анна нырнула за сестрой, так как ей было доплыть до неё по-собачьи. Аня схватила её за волосы и вытащила на поверхность. У будущей убийцы получилось выйти с сестрой на землю.
Девочка незамедлительно начала оказывать первую помощь: вызывать рвоту. Она очень переживала за сестру, так как та не открывала глаза. Рвотного рефлекса не последовало. На щеках Сумрак начали стекать слёзы, и та начала судорожно бормотать: «Ты выживешь…» Аня начала надавливать на грудную клетку сестры и делать искусственное дыхание. Сара… не очнулась. Тогда красноглазая положила пальцы на вену левой руки. Потом на сонную артерию. В самый последний момент приложила ухо к сердцу. Пульса не было… Сердце не стучало. Кожа медленно стала приобретать синий оттенок. Губы были холодными, как льдина. Анна не могла поверить в это и начала дёргать голову сестры из стороны в сторону.
— Сара! Сарочка! — шептала девочка. Через несколько минут она еле-еле выговорила, обхватив руками голову, — Она… мертва… Мертва!
Она положила голову на землю. Живот болел от боли, выворачивался наизнанку. Из глаз текли ручьём слёзы. Безжизненное тело сестры, единственного человека, который её любил, лежало рядом, холодея на руках. Из глаз Ани текли солёные слёзы. На щеках оставались солёные дорожки. Из горла девочки вырвался щенячий стон, перерастающий в рыдание.
«Я не помню, как дошла до города, но перед этим я вложила в руку сестры Единственное, что я помню, как я убегала с реки вся с слезах, споткнулась об корень трухлявого дерева и упала. Кто-то подошёл ко мне, дал записку и ушёл. Я не помню. Но это не так важно. Я добралась до города, но предстояла новая задача: найти тётю Виолетту. Я её нашла быстро, но меня встретил её сын, с которым она не виделась больше десяти лет. Я им всё рассказала. Кевин, так звали её сына, был очень добр ко мне, хотя тётя Виолетта относилась ко мне, как к дочери. Я с ним подружилась. Это был добрый парень, программист. Он всегда мне помогал. Кевин жил и работал в другом городе. Наше расставание было горьким, печальным. Однажды мы с тётей Виолеттой смотрели телевизор, как вдруг услышали:
Ведущий: сегодня обнаружили убийцу, разгуливающий по городу *******. Это оказался Кевин Уол, наёмный убийца, зарабатывающий на убийствах. За эти два месяца он убил десять человек. Суд приговорил его к смертной казни.
Мы были шокированы этой новостью. Парень, добрый и отзывчивый, оказался убийцей. Я вспомнила сразу друзей. Они предали меня, когда я нуждалась в поддержке больше всего. И это лучшие друзья… А Кевин помогал учиться, объяснял уроки. Он оказался убийцей. Именно в этот момент у меня появилась симпатия к убийцам. Даже они могут быть сердечней, чем некоторые обычные люди.
«Я стала кусать руки до крови. Мои нервы были потрепаны после всего, что произошло. Бессонница из-за ночных кошмаров, где Сара обвиняла меня в своей смерти, потеря всякого хорошего в жизни, надежды и мечты. Я мечтала получить любящую семью, родителей и лучших друзей, а не родителей, которые ненавидели на протяжении практически всей жизни, и друзей-лицемеров, говоря одно, а делая другое. Я стала от стресса обкусывать свои пальцы до крови, да и руки в принципе. Я носила бинты, закрывая раны. Для меня переломным моментом был один день, когда я потеряла всё, что у меня было. Именно после того дня я стала убийцей. Когда впервые убила человека.»
Ночь… Тёмная ночь опустилась на город. Девочка крепко сжимала одеяло в руке. Она пыталась заснуть, но не могла. Сна не было ни в одном глазу. У вас было чувство, будто должно что-то произойти плохое? Именно это чувство было у Ани. Только глаза начали слипаться, как вдруг дремоту как рукой сняло. Плюшевого кролика она оставила у тёти Виолетты до того, как красноглазая попала в детдом. Сумрак схватила кролика и тихо пошла в сторону комнаты тёти Виолетты. Из-за чего у неё сон пропал? Звук разбитого стекла. Звук осколков стекла, ударившихся об пол. За ними последовал крик ужаса Миссис Грейс. Анна заглянула в комнату старушки. Дар речи пропал. По глазам начали ручьём течь слёзы. На щеках оставались солёные дорожки. Лицо начало краснеть из-за плача. Сумрак не могла ничего сделать, даже помочь. Паника и ужас охватили всё тело.
Мужчина сорока лет, не ожидав, что старушка проснётся, начал бить её битой, первым предметом, который был под рукой. Виолетта пыталась укрываться руками от ударов, но оружие попадало по таким слабым местам, как живот, голова, грудная клетка и лица. Спустя несколько секунд на бите оказались капли крови. Девочка стояла и смотрела за всем, что происходило. От страха её парализовало, по щекам текли слёзы. Она ничего не смогла сделать, не смогла спасти человека, который помогал ей всю жизнь, заменил родителей. Этот человек умер у неё на глазах.
Вор, не оборачиваясь к дверному проёму, начал собирать всё драгоценное с полок, из шкафов, со стола. Он повернулся тогда, когда раздался за его спиной глухой звук, будто что-то упало на пол. Тот быстро обернулся от неожиданности и увидел Аню, чьё заплаканное лицо выражало ужас и отчаяние. Её волосы были в платке, а глаз завязан. То, что упало на пол, являлся плюшевый кролик, которого девочка держала за переднюю лапу. Мужчина понял, что она всё видела, и ринулся на неё. Анна судорожно оттолкнулась от стены, побежала в сторону кухни, закрывшись там. Красноглазая схватила кухонный нож для самообороны, закрыла дверь, села за дверь, пытаясь спрятаться. Из глаз текли слёзы, живот крутило наизнанку, в горле застрял ком. Она не могла ничего сказать, комок мешал. Мужчина пытался вломиться в помещение, но не мог.
Спустя несколько минут замок не выдержал и сломался, позволяя убийце войти. Тот первым делом заглянул за дверь. Девочка закрыла глаза и начала обороняться. Долго не пришлось. С уст убийцы сорвался предсмертный хрип, и он упал замертво на кафель. Глаза были открытыми. В них не выражалось ни страха, ни ужаса. Смерть быстрая. Он даже не успел испугаться. В теле остался нож. Аня открыла глаза и увидела перед собой тело, из которого торчала рукоятка ножа. Самое страшное для неё было то, что убила человека. Она убила человека.
Что-то щёлкнуло в её голове. Девочка наклонилась над ним. Её ладони сжались в кулак. Ей надоело страдать из-за таких людей, как он. Ей надоело, что любимые ей люди умирают, а та не может им помочь.
— Продолжать убегать, жить с надеждой на лучшее или идти медленным, но уверенным шагом, убивая тех, кто портит жизни людей? — задала сама себя вопрос Сумрак. На её лице появилась странная для неё улыбка, и с уст сорвалось хихиканье сумасшедшей, — Я выбираю второе.
«После того дня я начала убивать. Для начала я решила сначала убить тех, кто портил жизнь бедным детям. Конечно же, директора детдома, его жену и воспитателей. Всё прошло отлично. Когда воспитатели обходили детдом, я насыпала смертельную дозу мышьяка им в чай, который они заваривали. С ними была и жена директора. Я убила двух зайцев одним ударом. Заодно я смогла пройти к счётчику электричества, отключив его. По пути к кабинету директора я увидела их сынка и решила его грохнуть. Перерезав сонную артерию ему, я убила и директора ударом в спину. Именно после этого я попала к Нику и Джеймсу. Дальше то, что я рассказывала — правда.»
Примечания:
готово! Глава задержалась, простите...