***
Прошло много веков и вот Лилит, перворожденное дитя Сатаны, своей смертью освободила его из клетки, прекращая миллионы часов пыток и мучений... Несколько недель Дьявол просто наслаждался свободой, но стоило ему лишь начать исполнять свою месть, которую он вынашивал все время заточения, как два брата со своим "ручным" ангелом отправили его обратно в Преисподнюю. Последнее, что успел сделать Люцифер - это схватить ангела за рукав плаща и утянуть с собой в ад. Злоба снова накрыла Падшего, но осознание того, что теперь у него появилась "игрушка", на которой он выместит все свои обиды, хоть немого утешало разбитую душу... Оказавшись в клетке, плененный Ангел смиренно стоял и смотрел на падшего брата, уже догадываясь о своей участи. - Ну что, Кастиэль, доволен? - послышался красивый, но озлобленный голос Сатаны, а после его губы растянулись в не менее злобной усмешке. Люцифер подошёл к темноволосому в плотную, зажимая того у стены и смотря в ясные голубые омуты. - Заслуживают эти лысые обезьяны того, на что ты обрёк себя ради них?! - прошипел он в лицо Касу, пытаясь запугать свою "игрушку". - Да. Люди - лучшие создания Отца, - спустя пару секунд спокойно ответил Кастиэль, а в красивых глазах не было и капли страха... В них блестели лишь самоотверженность и готовность стоять за человечество до конца. Услышав эти слова, Люцифер рыкнул и резко отвернулся от парня. Щёлкнув пальцами, Дьявол приковал мученика к металлическому столу, стягивая его руки и ноги раскалёнными до бела цепями, от чего плоть зашипела. - Повтори! - приказал Сатана сморщившемуся от боли Ангелу. - Я сказал, что люди - лучшее, что сотворил Отец, - упрямо повторил Кас все таким же, на удивление, спокойным голосом. - НЕ СМЕЙ ТАК ГОВОРИТЬ!!! АНГЕЛЫ - ВОТ ЛУЧШЕЕ ТВОРЕНИЕ ОТЦА! - прокричал мужчина и наотмашь ударил Кастиэля клинком из ангельской стали. Острие попало ровно в голубизну глаза и в эту же секунду по преисподней раздался крик воина небес. Люцифер, преисполненный яростью, провернул оружие в глазнице брата и резким движением лишил его одного из важнейших органов чувств. - Люцифер, ты глупый обиженный сын! Люди хорошие! - не смотря на боль и залитую кровью щеку, упрямо чуть ли не прорычал Кастиэль. - Да неужели? Тогда где твои друзья? Где они? Вот видишь, их здесь нет. Ах да, ты же больше ничего не увидишь, - усмехнулся Дьявол, лишая темноволосого второго глаза, - Но это не меняет сути. Они бросили тебя, Кас. Бросили, как ненужную тряпку! А ты ведь верил и защищал их. Кастиэль ничего не ответил, лишь сильнее стискивая челюсть и сжимая кулаки, чтобы не издать ни звука, что выходило очень плохо. Боль пронизывала сосуд, а вместе с тем и душу обречённого быть "грушей" ангела.***
Шли недели... С каждым новым днём ярость Дьявола росла, а его пытки становились все более изощрёнными и жестокими. Не было и часа, чтобы Кас не испытывал боли. Сатана разрывал свою игрушку на мелкие кусочки, дробя его кости и кромсая кожу, а после исцелял и начинал заново. - Не думал я, что ты, ангел, высшее существо будешь проливать свою кровь ради этих жалких и никчёмных червей! - во время очередной пытки в который раз произнес "палач", уже и не надеясь на ответ гордой "жертвы". - Молчи. Люди... Не черви, - на удивление Люцифера послышался слабый и охрипший от криков голос замученного, но не сломленного Каса. - Лучше бы ты продолжал упиваться своей гордостью... - со злобой и толикой грусти произнес Дьявол и резко перевернул обречённого на живот, оттягивая его крылья, - не проси о пощаде, Кастиэль... - прорычал Люцифер и дёрнул крылья на себя, от чего бледная кожа треснула. Ещё одно резкое движение и темные крылья, когда-то принадлежавшие воину небес, остались в сильных руках Люцифера. Новый отчаянный крик, полный боли, наполнил ад. Когда-то голубоглазый ангел забился в приступе паники. Казалось, что даже толстые цепи, сдерживающие его, вот-вот треснут. Падший наслаждался этим... Истерия воина небес доставляла ему нереальное удовольствие, заставляя что-то внутри трепетать и подогревать интерес. Даже в жестокости есть эстетика... Содрогающееся от боли тело; кровь, заливающая широкую спину; глубокие раны, в которых виднелась белизна костей и крик, ласкающий слух... Улыбка безумца появилась на губах Сатаны. Архангел, повинуясь странным эмоциям, провел вдоль позвоночника Каса остриём клинка, слабо царапая кожу. Темноволосый зашипел, стараясь увернуться от очередной порции боли. Если бы лишенный глаз Кастиэль мог плакать - слезы бы лились рекой... Люцифер блаженно выдохнул. Такого чувства он не испытывал ни от одной пытки... Его слух так сильно не ублажал ни один крик... Архангелу хотелось слушать их постоянно и без перерыва, наслаждаясь и упиваясь удовлетворением садиста... Продолжая следовать своим желаниям, Светоносный откинул клинок и надавил на поясницу Каса, заставляя его выгнуть истерзанную спину. С безрассудным блеском в глазах Люц сжал открывшиеся бедра, царапая кожу короткими ногтями. Ангел лишь опустил голову, на что тут же получил укус в шею и резкий удар по ягодицам. Дьявол распалялся, оставляя на нежной коже укусы и засосы, следы от ногтей и отпечатки ладоней... Каждое движение, каждая попытка темноволосого сопротивляться пробуждало что-то звериное внутри, разгоняя жар по телу. Кастиэль снова прикусил уже тысячи раз прокушенную губу, испытывая огромное унижение. - Люцифер... Остановись... - попытался образумить он брата, на что тот лишь усмехнулся. - И не подумаю, - прошипел Люц и приставил головку быстро вставшего члена к тугому входу, а спустя пару секунд начал погружаться внутрь, чуть шикнув и поморщившись от лёгкой боли. Ангел старался терпеть, сжимая ладони в кулаки и выгибаясь ещё сильнее, на что Люцифер лишь гадко усмехнулся и, не давая времени привыкнуть, резко толкнулся, порвав тугое колечко мышц. - Вот до чего ты довел меня! Твоя собственная кровь является моей смазкой, - издевательски произнес он, а Кас снова закричал, не столько от жгучей боли, сколько от унижения и обречённости... Резко и грубо вбиваясь в измученное тело, с каждым новым движением еще больше разрывая плоть, Дьявол словно отыгрывался за то, сколько боли он испытал из-за жалких людишек и наказывал Кастиэля за преданность им, за защиту этих червей, никчемных, мерзких и погрязших в грехах... Сатана кончил лишь тогда, когда бледное тело ангела уже лежало под ним без движения. Он отбросил истекающего кровью брата, как ненужную сломанную игрушку и ушел, удовлетворенно и пугающе-бешенно улыбаясь. Лишь сейчас Люц почувствовал насыщение от пытки... - И всё равно люди - лучшее творение Отца, - произнес Кастиэль одними губами, а после душа покинула изможденное тело, испаряясь в вечности.