***
Было почти десять вечера, когда Гермиона аппарировала домой. Они с Роном снимали небольшую уютную квартирку на окраине Лондона. Войдя внутрь, она убедилась, что Рон, как обычно, еще не вернулся, и заварила себе ромашковый чай, чтобы успокоиться. В ее голове вертелось много мыслей. Примерно через двенадцать часов она должна дать ответ Малфою старшему. Что же ей делать? С одной стороны, хотелось забыть эту ситуацию и никогда больше не видеть бывшего Пожирателя. С другой, ей нужны были деньги, а это предложение было чуть ли не самым щедрым на рынке, да еще и с возможностью совмещать работу в Министерстве. Да и на лице Малфоя она не видела отвращения к себе. В конце концов, если ей не понравится, то всегда ведь можно уволиться, правда же? Гермиона уже убедила себя дать положительный ответ, когда на пороге показался Рон. Она поднялась с дивана, подошла к нему и обняла. — Привет, Рон, — с улыбкой произнесла девушка. — Здрвствуй, Грмиона, — путаясь в буквах, произнес Рон. Лицо девушки изменилось: — Рон, вы что, опять пили?! Ну ты же обещал мне, — погрустнела она, — Ладно, пойдем, я тебя уложу спать. Гермиона уже завела Рона в спальню, как вдруг он повалил ее на кровать. — Рон! Не обращая внимания на ее сопротивление, Рон стянул с нее футболку и стал покрывать шею и грудь поцелуями. Гермионе было и страшно, и приятно одновременно. Хотелось и сопротивляться, и расслабиться. Тут Рон, стянув с нее штаны, впился губами в ее губы, и вкус алкоголя будто отрезвил Гермиону: «Да его же сейчас заботит только свое удовольствие, о чем на утро он даже и не вспомнит!» Эта мысль разозлила девушку, и она с силой отпихнула от себя своего жениха. Потерявший бдительность от ее первоначальной покорности Рон, явно такого не ожидал. Пока он собирался с мыслями, она вылетела в гостиную. Когда покачивающийся Рон показался в дверном проеме, в него полетел Ступефай. Он медленно осел на пол, и Гермиона влила ему флакончик зелья сна без сновидений. Затем отлеветировала его на кровать и, с облегчением выдохнув, вышла из спальни. — На этот раз я тебя прощаю, Рон, — прошептала она.***
Гермиона Грейнджер стояла перед дверьми главного офиса Artefactum Inc. Снова. Сегодня ее настроение было приподнятым, было ощущение, что все должно измениться. — Доброе утро, Кэтрин! — весело поздоровалась девушка, — Могу я пройти к мистеру Малфою, он ожидает меня к десяти утра. — Доброе, мисс Грейнджер. Конечно, проходите! Гермиона поднялась на уже знакомый этаж, постучала в дальнюю по коридору дверь, и после громкого «Войдите», зашла внутрь. — Приветствую, Гермиона, — откладывая какие-то документы, и вставая в знаке приветствия, поздоровался Малфой. — Доброе утро, мистер Малфой. — Прошу, присаживайтесь. Ну что, надеюсь, вы обрадуете меня положительным ответом? — с веселым задором спросил Люциус. — Мистер Малфой, я долго думала, но я согласна. Прошу ввести меня в курс дела и подробнее рассказать об обязанностях. — О, как я рад это слышать. Самая умная ведьма столетия станет моей… правой рукой. С сегодняшнего дня дела в компании явно должны пойти на лад. Как вы знаете Artefactum Inс занимается приемом заказов на артефакты и их изготовлением. В нашем штате самая большая база артефакторов со всего мира. Наши сотрудники внимательно ознакамливаются с каждым заказом и подбирают подходящего артефактора. Естественно, разные заказы оплачиваются по-разному. Вашими задачами будет следить за всем этим. Особое внимание прошу уделить своевременности оплаты заказов. Ну и так же время от времени выполнять мои поручения. По сути вы станете моим заместителем, моей правой рукой. Вас все устраивает, мисс Грейнджер? Гермиона с интересом слушала про работу. Конечно ее все устраивает, она с первого курса старалась следить за выполнением всех правил. — Да, мистер Малфой, я согласна. Полагаю, мы можем заключить трудовой контракт? — Верно! Чуть не забыл, — Люциус достал из ящика стола какие-то бумаги, — Вот, прошу, ознакомьтесь, стандартный контракт с перечислением ваших обязанностей. Если возникнут вопросы — не стесняйтесь. Гермиона взяла в руки несколько листов и принялась читать. Так… контролирование бюджетов, создание баз данных артефакторов… выполнение приказов Малфоя… испытательный срок два месяца? Ну чтож, логично, что даже самую умную ведьму столетия нужно проверить. В целом, ничего нового из того, что перечислил Люциус, она не увидела, и уже спустя пять минут контракт был подписан. — Поздравляю, коллега! — радостный Малфой встал с кресла и подошел к Гермионе, протягивая руку для рукопожатия, — Выходите на работу завтра с девяти утра. Гермиона тоже встала и пожала его руку в ответ. В этот момент ей показалось, будто какая-то нить на долю секунды окутала их руки, но она мотнула головой и убедилась, что это, скорее всего, ей померещилось. Убирая руку, Люциус случайно смахнул со стола ручку, и она укатилась под стол около Гермионы. Она в нерешительности, подобает ли только что принятой на работу девушке лезть под стол начальника, пусть даже и за ручкой, решила, что все-таки не подобает, и растерянно улыбаясь, стала отходить к дверям. — Гермиона! — окликнул Малфой, когда она уже подошла к выходу из кабинета. Девушка обернулась. — Подними ручку, — довольно грубо, как показалось Гермионе, потребовал блондин. Она хотела возмутиться, но поняла, что уже подошла, нагибается за ручкой и кладет ее на стол. Почему она ее подняла?! — Большое спасибо, Гермиона, — как ни в чем не бывало вежливо поблагодарил Люциус, — Ну что же, до завтра! — До завтра, мистер Малфой, — в замешательстве ответила Гермиона и направилась к выходу, не видя, что в след ей довольный Люциус облизывается как сытый кот.***
Люциус Малфой сидел в кресле в своих лондонских аппартаментах, попивая виски, и предавался воспоминаниям. Как только Кэтрин сообщила ему, что Грейнджер пришла на собеседование, он решил во что бы то ни стало завладеть такой… сотрудницей. С каких пор она стала настолько желанной для него? Он помнил, как егеря привели пленников в Малфой мэнор, как Беллатрикс пытала грязнокровку, как ее тело изгибалось от боли заклинаний Круцио, как ему хотелось, чтобы она извивалась так под ним, но не от боли, а от наслаждения. С тех пор прошло несколько лет, но ее образ преследовал Люциуса по ночам. После войны он отправил Нарциссу во Францию, мэнор оставил Драко, а сам, чтобы как можно меньше пересекаться с Гермионой, осел в маггловской части Лондона, днем занимаясь делами фирмы, а вечера проводя в борделях, в компаниях кудрявых шатенок, так похожих на нее. Он уже почти привык к такой жизни, как она сама появилась на пороге его компании. Теперь главное — не упустить. Время до ее ответа казалось ему пыткой. Главное, чтобы она подписала контракт. Всего-то нужно добавить маленький пункт — «выполнение приказов Люциуса Малфоя» — и она не сможет его ослушаться. И вот, все получилось. Она явно подняла ручку, сама того не желая. Ну что же, ему нужно подготовиться…***
Гермиона взяла двухнедельный отпуск в Министерстве, чтобы вникнуть в дела Artefactum Inc. Оказалось, что ей выделили собственный кабинет, и первые дни работы она не сталкивалась с Малфоем. За то время она как раз смогла разобраться с наиболее важными делами. И вот, однажды, Люциус Малфой вызвал ее к себе. — Добрый день, мистер Малфой, вызывали? — Да, Гермиона, проходи, раздевайся, пожалуйста, — усмехнулся блондин. — Ч-что, простите, кажется, я ослышалась? — удивленно распахнула глаза Гермиона. — Нет, подойди ко мне и останься в одном нижнем белье! — приказал Малфой. — Да вы верно шутите, мне лучше уйти! — возмутилась Гермиона, разворачиваясь к двери, но тут ее тело пронзила боль, и она, скорчившись, осела на колени. — Ох, Гермиона, милая, еще рано опускаться на колени, — издевался Люциус, — Чтобы боль прекратилась, тебе лишь нужно подойти ко мне и выполнить просьбу. Не в силах больше терпеть, Гермиона поползла к нему, и с приближением боль ослабевала. — Что вы со мной сделали?! — испуганно спросила она, оказавшись рядом и вставая- Это не похоже ни на Империус, ни на Круцио… — О, дорогая, ты сама это сделала. Это ты подписала контракт выполнять все мои приказы, поэтому я приказываю тебе никому никаким способом не сообщать, о том, что здесь происходит, и, как и прежде, ходить на работу, — серьезно ответил Малфой. — К-как долго это будет продолжаться? — обреченно спросила Гермиона. — Два месяца, если ты, конечно, не захочешь продления. Ты же читала условия контракта. А теперь, пожалуйста, раздевайся. Дрожащими руками, уже начиная осознавать, на что она подписалась, Гермиона сняла с себя мантию, белоснежную блузку и черную юбку, оставаясь лишь в простеньком кружевном белье телесного цвета, и стараясь прикрыться руками. — Недурно, — произнес Малфой, разглядывая тело и белье девушки, — Но в следующий раз надень что-то более откровенное и вызывающее, что бы подчеркивало твою точеную фигуру. Он подошел к Гермионе, приобнял и уткнулся в ее шею, вдыхая столь желанный запах. — Не смей сопротивляться, — прошептал Люциус, чувствуя, что девушка хочет оттолкнуть его. Затем, он впился губами в ее шею и, покрывая поцелуями грудь, спустился ниже. Девушка дрожала от страха, и невозможности сопротивляться. Когда Малфой опустился перед ней на колени и начал целовать живот, лаская руками ягодицы и внутреннюю часть бедер, ее тело покрылось мурашками, выдавая нарастающее возбуждение. От осознания того, что ее возбуждают ласки будущего насильника, девушке стало противно, и горькие слезы беззвучно потекли из ее зажмуренных глаз. Малфой приподнялся, отодвинул чашечку лифчика и принялся нежно лизать ее сосок, параллельно забираясь рукой в трусики и лаская клитор. Из горла Гермионы невольно вырвался стон наслаждения. Мужчина засунул один палец внутрь ее складок, убеждаясь, что девушка уже изрядно намокла. Чувствуя, что она на пике, Люциус резко прекратил свои действия. Он окончательно поднялся, приобнял ее обеими руками и, поцеловав в соленую слезную дорожку на щеке, прошептал: — Не волнуйся, Гермиона, я не буду тебя насиловать. Если ты сама этого не захочешь. Можешь идти. До завтра, дорогая. И он вышел из кабинета, оставив неудовлетворенную девушку наедине со своими мыслями и чувствами.***
Тяжело дыша, Гермиона схватила свои вещи и аппарировала домой. Благо, что день еще только близился к вечеру и Рон был в Аврорате, иначе вопросов, почему она появилась лишь в нижнем белье, было бы не избежать. Стараясь абстрагироваться от все еще никак не спадающего возбуждения, она бросилась к письменному столу, собираясь написать заявление на Малфоя. Но как только перо коснулось бумаги, ее кисть обожгло болью, и пришлось оставить эту затею. Гермиона окончательно поняла, что она в ловушке. Еще и низ живота тянуло — очень хотелось разрядки. Чтобы хоть немного успокоиться, девушка решила принять холодный душ, и потом подумать, что же делать дальше. Стоя под потоком воды и намыливая себя, Гермиона коснулась себя между ног. По телу пробежала легкая приятная волна. Шатенка еще никогда не ласкала себя сама, поэтому действовала, поддаваясь инстинкту. Она еще немного поласкала себя рукой, чувствуя, что кровь приливает к лицу, затем переключила насадку душа на самый сильный напор и направила струю на клитор. Откинувшись спиной на кафельную стену и немного расставив ноги, она одной рукой водила струей душа по своей киске, а другой стала теребить сосок, который еще час назад лизал Люциус. Разрядка не заставила себя ждать, заставляя давно возбужденную девушку трепыхаться в волнах оргазма. Получив долгожданное наслаждение, Гермиона осела на пол душевой и принялась плакать от отвращения к себе. Сложно сказать, сколько времени прошло, прежде чем пришедший домой Рон нашел заплаканную девушку в душевой кабинке. — Гермиона, что случилось?! — Рон бросился к ней, выключая воду и укрывая Гермиону полотенцем. — Ах, Рон! Понимаешь, на работе… — Гермиона собиралась рассказать, во что она влипла, но слова не шли из горла, будто она онемела, и она лишь захватывала ртом воздух, как рыба. — Что такое, расскажи мне? -Рон приобнял шатенку за плечи. — Да нет… Ничего. Просто очень сложный день, и я очень устала, — соврала Гермиона. — Ну что же, может тогда я помогу тебе расслабиться, — прошептал ей на ухо Рон. Вид мокрой голой девушки, укрытой одним лишь полотенцем сильно возбуждал его. Он принялся целовать ее, засовывая свой язык ей в рот, но, когда его рука коснулась ее плоти между ног, девушка вскрикнула и резко вскочила, прикрываясь полотенцем. — Нет, Рон! Нет! Не сейчас! — выкрикнула она и убежала из ванной. — Я понимаю, что ты ждешь до свадьбы, но когда-нибудь я не сдержусь! — злобно крикнул ей вслед Рон.***
Когда на следующее утро Гермиона проснулась, Рона уже не было дома. Она хотела было пропустить работу, но, предчувствуя, что сила контракта скорее перенесет ее на рабочее место, решила, что появляться там в пижаме не лучшая идея. Когда она обдумывала, что надеть, в окно постучалась сова с большой для ее размеров коробкой. В коробке обнаружился комплект черного кружевного белья: чулки с кружевными резинками, кружевной пояс для чулок и такой же кружевной лифчик без чашечек. Трусики отсутствовали. Так же на дне была записка: «Под твоей одеждой сегодня должно быть только это, аппарируй сразу в мой кабинет». Гермиона обреченно вздохнула. Надев на себя новое белье, она посмотрелась в зеркало. Отсутствие трусиков очень смущало девушку, но воспротивиться она не могла. Сверху она надела юбку-футляр до колена и черную блузку и аппарировала к Малфою. — Гермиона, доброе утречко! Как спалось? Как настроение? — издевался Малфой. Гермиона отвернулась в сторону. «Нужно просто потерпеть два месяца. Потом я засажу его в Азкабан. Все будет хорошо. Терпи», — уговаривала себя она. — Молчишь? Ну это тоже неплохо, — ухмыльнулся Люциус, подходя все ближе, — Через пятнадцать минут у нас совещание со спонсорами, мне нужно, чтоб ты тоже там была. Гермиона удивленно посмотрела на блондина. — А ты что думала? Что работать мы больше не будем? — расхохотался Малфой, а затем продолжил, уже серьезно, — Но есть одна маленькая деталь. Он задрал юбку Гермионы, не обращая внимания на ее смущение. — Я хочу, чтобы ты надела это, — сказал он, доставая из кармана что-то небольшое. Гермиона взяла вещь, это оказались кружевные трусики в комплект к белью, что было на ней. Она скорее надела, чтобы хоть как-то прикрыться от Малфоя, тем более он сам ей это позволил. Но как только трусики заняли свое положение, она почувствовала бугорок в области клитора. Малфой плотоядно улыбнулся и достал из другого кармана что-то похожее на пульт. — Ты же не думала, что все будет так просто? Он нажал какую-то кнопку, и Гермиона почувствовала слабую приятную вибрацию между ног. — Ну вот, теперь ты готова к совещанию. И, кстати, я запрещаю тебе снимать эти трусики, пока я сам не скажу. А сейчас иди за мной в переговорную. Девушка послушно поплелась за Малфоем, пока не понимая, чем ей может помешать эта слабая вибрация. Совещание началось, все расселись по местам, Малфой общался со своими партнерами о делах компании, Гермиона записывала какие-то тезисы. Можно сказать, все проходило гладко. Но тут Гермиона почувствовала, что вибрация стала гораздо сильнее, от чего девушка заерзала на стуле. Ее лицо раскраснелось, губы припухли, грудь вздымалась все чаще. Она бросила взгляд на Малфоя: тот, как ни в чем не бывало, общался с кем-то из спонсоров, но одна рука его была в кармане. В этот момент мощность вибрации стала еще сильнее. У Гермионы затряслись колени. Она зажала кистями ладоней стул. Терпеть дольше было невыносимо, понимая, что сейчас кончит, Гермиона застонала и упала на пол на четвереньки, стараясь сымитировать приступ какой-нибудь болезни, а ее тело содрогалось в оргазме. Все резко в недоумении уставились на нее. Малфой, выключив вибрацию, подбежал к ней: — Мисс Грейнджер, с вами все в порядке? Позвольте я провожу вас, в кабинет, Кэтрин вызовет врача, — играл свою роль Люциус. Он чуть ли не на руках вынес Гермиону из переговорной. Зажав ее своим телом у стены, он недовольно произнес: — Гермиона, кто тебе разрешил кончить? Все еще не пришедшая в себя девушка лишь недоуменно распахнула глаза, глядя на него. — Иди в мой кабинет и жди меня. Сними всю одежду, кроме белья, — сказал Малфой и удалился обратно.***
Гермиона уже полчаса сидела в ожидании Малфоя. За это время она обследовала его кабинет. Помимо рабочего стола, шкафов с документами, и диванчика с журнальным столиком, тут было еще две двери. Одна вела в уборную, чему Гермиона несказанно обрадовалась и привела себя в порядок. Другая же была заперта. — Знаешь, — сказал Люциус, когда вошел в кабинет, — Это, конечно, неплохо, что ты делаешь все, что я говорю. Но. Это не интересно. Он взял девушку за руку, и они вошли в ту дверь, что была закрыта. Внутри оказалась абсолютно пустая небольшая комната без окон. Запечатав заклинанием дверь, Малфой сказал: — Разрешаю тебе сопротивляться. Недоверчиво глянув на него, девушка метнулась к двери, ожидая почувствовать боль за неповиновение как в первый раз. Боли не было. Но дверь можно было открыть только с помощью магии, а ее палочка осталась в кабинете. — Да, так определенно интереснее, — хмыкнул блондин. Он взмахнул палочкой, и посреди комнаты с потолка тянулась цепь с кожаными наручниками. Поймав Гермиону, мужчина зафиксировал наручники на ее запястьях. Она пыталась отбиваться ногами, но Малфой был сильнее. Он заставил ее осесть на пол, на колени, и заклинанием обмотал ее согнутые ноги веревками, что она была вынуждена сидеть на своих же голенях, развел ноги в стороны. Цепь отрегулировал так, что руки Гермионы оказались у нее над головой. Затем заставил ее открыть рот и засунул туда шарик-кляп на ремешке, вскрики заменились мычанием. В завершение, он надел на ее глаза кожаную маску с бархатной отделкой, полностью лишая зрения. Довольный своей работой, Люциус посмотрел на полностью открытую ему девушку. Он нежно провел рукой по ее груди, потрепал соски, погладил живот, коснулся клитора и… ушел. Гермиона подумала, что он вышел, чтобы что-то взять, но, когда спустя минут пять он не вернулся, начала паниковать. Она тщетно пыталась освободиться: вертела головой, мычала, елозила ногами, но ее путы не поддавались. От рук, поднятых вверх, начала отливать кровь, а ноги затекли от собственного веса и невозможности разогнуться. Но хуже всего было, что против своей воли она начала возбуждаться. От того, что она ничего не видела, остальные чувства обострилисиь. Кровь прилила к губам, и она отчаянно закусила кляп. Соски затвердели, а периодически капающая на них из-за кляпа слюна отдавалась новыми волнами возбуждения. Клитор набух, казалось, если она сведет ноги и потрется о них, то кончит в считанные секунды. Она потеряла счет времени, по ее бедрам стекали ее же соки. Гермиона чувствовала себя обезумевшей нимфоманкой, которой хотелось насадиться на член. Тут она услышала, что дверь открылась, и кто-то вошел. — Стоило выйти всего на двадцать минут, и что я вижу, — раздался голос Люциуса. Он медленно подошел к Гермионе, наклонился к ее лицу, и облизал ее губы, отчего девушка подалась вперед, затем отстранился, и ее соски пронзила боль, граничащая с наслаждением. Малфой прикрепил на них зажимы, отчего шатенка затряслась, приближаясь к пику. Но ее охладила звонкая пощечина. — Не сейчас, родная, — шепнул ей Люциус, — Постарайся не кончать, пока я не разрешу. Он вытащил из ее рта кляп, и принялся целовать. Нежно, не стараясь сразу засунуть свой язык, как это делал Рон. Гермиона отчаянно ему отвечала, губы горели, а возбуждение отодвинуло на второй план, что этот человек — ее насильник. А насильник ли? Ведь он до сих пор не переспал с ней, да и не делал ничего, от чего ей бы было больно, хотя из-за контракта мог это сделать в первые же минуты после его заключения. — Пожалуйста… — прошептала она, когда Малфой принялся ласкать ее между ног, параллельно покрывая шею поцелуями и задевая зажимы, чем вызывал все новые волны наслаждения. Она больше не могла держаться. — Не волнуйся, скоро я тебя отпущу, — тихо отвечал Люциус. — Нет… Пожалуйста… Войди в меня. На секунду оторопевший от такого заявления блондин, тут же собрался, и они оказались на невесть откуда взявшейся кровати. Веревки исчезли, и Гермиона лежала на спине в той же позе, что была зафиксирована пару секунд назад, над ней нависал Люциус, его набухший член касался ее внутренней части бедер. — Постарайся не делать резких движений, — произнес Малфой, нежно разминая ее затекшие конечности и снимая повязку и зажимы. Гермиона притянула Малфоя к себе. Восхищенно рыкнув, он резко вошел в нее. Боль на мгновение пронзила низ живота, от чего бывшая гриффиндорка вскрикнула, но Люциус, похоже, не заметил этого. Он продолжал двигаться, оставляя засосы на шее девушки. Гермиона расслабилась и новые приятные волны возбуждения захватили ее. Желая отдать всю себя этому мужчине, она впилась ногтями в его спину. От такого жеста Малфой начал двигаться еще быстрее, и вскоре, почувствовав, как мышцы влагалища так долго желаемой им девушки сокращаются от его проникновения, кончил. Гермиона не могла вообразить, что такие ощущения возможны в жизни, ей казалось, будто комок тепла внизу ее живота разросся и превратился в огонь по всему телу, принося долгожданную разрядку. Постепенно приходя в себя и осознавая все произошедшее, глаза девушки расширялись от ужаса. Она отвернулась, свернулась в клубок и закрыла лицо руками, желая как можно скорее исчезнуть отсюда. Севший на край кровати Люциус, обернулся на девушку и застыл в замешательстве. Простынь на месте, где она лежала, была измазана кровью. Он перевел взгляд на свой член, который так же был в крови. — Гермиона… — он коснулся ее плеча, — Почему ты не сказала? — А что бы это изменило? — глухо буркнула девушка. — Не знаю. Но я же… Я думал, что ты с этим своим Уизли уже давно. А ты… Тут Гермиона не смогла сдержать напора нахлынувших на нее сегодня эмоций и заплакала. — Гермиона, встань. Все еще починяясь контракту, девушка встала. Малфой обнял ее. — Прости, прости, прости, — шептал он, целуя горькие дорожки слез, пока она не успокоилась, — Иди скорее домой. После чего, обняв ее последний раз, он исчез.***
Прошла неделя. Контракт вынуждал ее ходить на работу, но после тех событий с Малфоем Гермиона больше не пересекалась. Проанализировав произошедшее, Гермиона так и не могла понять мотивов его действий. Строил из себя жестокого насильника, но по сути доставлял ей только приятное. Но одно она могла понять точно — ей не хватало жарких поцелуев и нежных прикосновений Люциуса Малфоя. Гермиона заходит в кабинет Малфоя. — Добрый день, Мисс Грейнджер. Прошу, становитесь на четвереньки. Гермиона послушно становится на четвереньки. К ней сзади подходит Малфой, задирает юбку, и начинает ласкать ее клитор, ведь она без трусиков, как и должно быть. Затем он засовывает в нее один палец. Она уже намокла, и Люциус, увлажнив палец, притрагивается к другой дырочке, нежно массирует ее и вставляет палец. От новизны ощущений Гермиона стонет. Достаточно разработав, Малфой убирает палец и вставляет небольшую анальную пробку. Поначалу она доставляет дискомфорт, но блондин прикладывает к ее клитору что-то вибрирующее, унося Гермиону наверх блаженства. Но ей хочется еще одного. Чтобы он был в ней. — Возьми меня… — стонет Гермиона. — Герм, что с тобой? — удивленно спросил проснувшийся Рон. — Я хочу тебя, — сквозь сон бормочет Гермиона. Рона не нужно долго упрашивать, и он бросился на девушку. Вытащенная из приятного сна, ошалевшая девушка попыталась оттолкнуть парня, но он разозлился и заклинанием зафиксировал ее руки на изголовье кровати. — Герм, но ты же сама хочешь этого, я слышал, во сне! Я больше не могу терпеть! — воскликнул Рон. — Рон, нет, пожалуйста! Послушай… Но Рон одной рукой закрыл ее рот ладонью. Другой стянул пижаму и, заставляя раздвинуть ноги, вошел. Поняв, что вырываться бесполезно, Гермиона пыталась расслабиться. Но как ни старалась девушка, она не могла — она не была возбуждена, внутри нее было сухо, что приносило только боль. Ей было страшно, что человек, которому она доверяла столько лет, оказался хуже Малфоя. Хорошо, что все закончилось быстро. Буквально спустя минуту Рон кончил. — Фух. Герм, прости, все ведь к этому шло. Какая разница, сейчас или после свадьбы. Стоп. А где… — Рон осматривал простынь на предмет крови, — Гермиона, ты что, не девственница?! — взревел Рон. Девушка испуганно на него посмотрела, все еще не в состоянии раскрыть тайну из-за контракта. — Шлюха! — выплюнул Рон и дал ей пощечину, — Какого хрена ты мучила меня все эти годы? А сама? Ну, зато меня теперь не будет мучить совесть, что я раз в неделю ходил к Браун. Рон освободил руки Гермионы, но лишь для того, чтобы связать их за спиной и привязать к батарее у окна. — Давай. Соси, — приказал Рон, приближая свой член к лицу Гермионы. Со слезами на глазах, девушка отвернулась в другую сторону. — Рон, прошу тебя, нет. Я смогу все объяснить. — Соси! Или мне тебя силой заставлять? Гермиона не двигалась. Рон повернул ее лицо к себе и вновь влепил пощечину. На этот раз останется синяк. — Открой рот, как ты открывала его перед другими! Рон надавил ей на горло, и когда от нехватки воздуха девушка открыла рот, засунул туда член. — И не вздумай укусить. Помни что палочка у меня, а не у тебя. Сказав это, Рон начал вдалбливаться в горло уже, очевидно, бывшей невесты. Гермиона захлебывалась и молилась, чтобы это кончилось как можно скорее, но Рон, как назло, как будто не собирался останавливаться. Наконец, спустя вечность, он излился ей в рот. — Не вытащу член, пока не проглотишь, как глотала своим дружкам, — злобно сказал он. Ничего не осталось делать, как повиноваться. Довольно хмыкнув, Рон вышел из комнаты. Занимался рассвет. Гермиона пыталась освободиться, но тщетно. Спустя какое-то время зашел Рон и поставил перед ней невесть откуда взявшуюся собачью миску с водой. — Это тебе, чтоб ты не умерла до вечера, — хрюкнул Рон. — Ты что меня не выпустишь, урод?! — вспылила Гермиона. — Не сейчас, дорогая. Я подумаю до вечера, что мне с тобой делать. Но грех отказываться от такой хорошей шлюхи. — Ублюдок! Я буду кричать! Меня кто-нибудь услышит. — О, спасибо что предупредила, — Рон достал из ящика липкую ленту и заклеил ей рот, — Вот незадача, теперь ты не сможешь пить. Ну ничего, до вечера потерпишь. Рон ушел. Гермиона осталась плакать одна, не зная, что ей делать. Какая ирония. Она подписала контракт, по которому чужой мужчина мог запросто сделать ей плохо, но не делал. А Рон, которого она знала столько лет, смог за одну ночь ее разбить. Гермиона попыталась занять наиболее удобную позицию во всем ее неудобном положении и провалилась в спасительный сон.***
— Гермиона! — встревоженный блондин побежал к обнаженной девушке, которая секунду назад оказалась в его кабинете. Очевидно, девушку перенесла контрактная обязанность появляться на работе ровно в десять утра. Приближаясь, он заметил, что ее руки связаны, рот заклеен, а под глазом большой синяк на всю щеку и ссадины между ног. Ему захотелось убить гада. — Гермиона! — вновь вскрикнул он, освобождая девушку, — Кто?! Кто это сделал? Очнувшаяся Гермиона лишь бросилась в его объятия. — Люциус… Рон. Я не могла… Малфой замер — так она его еще не называла. — Люциус, не оставляй меня, прошу, — прошептала девушка, наконец давая волю рыданиям. Малфой взял ее на руки и понес в уже знакомую комнату, которая на этот раз приобрела вид уютной спальни. Он положил шатенку на кровать, залечил увечья и достал из тумбочки зелье сна. — Выпей это. Я вернусь вечером, — твердо сказал Малфой. — Только не убивай, — попросила девушка, проваливаясь в сон.***
Гермиону мучил кошмар, в котором наступал вечер и к ней приходил Рон, продолжая издеваться над ней. — Милая, уже вечер, просыпайся. — Нет! Не смей, Рон. Уходи! — перепуганная девушка резко села на кровати. — Гермиона, успокойся, это же я. Рассмотрев Люциуса, Гермиона откинулась назад на подушки. Малфой сел рядом, взял ее за руку и поцеловал кисть. Вопреки его ожиданиям, самая красивая девушка на свете смотрела на него без гнева. — Как же нам быть, после всего, что ты со мной сделал? — А тебе не понравилось? — Ну… — Гермиона смущенно улыбнулась и залилась стыдливым румянцем, — Не так ведь должны начинаться отношения двух взрослых людей? — Тогда может быть начнем заново? — Хорошо. Я Гермиона Грейнджер. И кажется я влюбилась в своего босса. — А я Люциус Малфой, и я люблю тебя уже три года. Гермиона блаженно улыбнулась и прижалась к мужской груди, вдыхая такой родной теперь запах: — Могу я заключить с вами пожизненный контракт?