***
Из-за поворота аккуратно вылезает голубой пикап, медленно подъезжает ближе и останавливается на обочине, недалеко от дерева на холме. Чимин идет навстречу выскочившему Намджуну, улыбается, стараясь выкинуть из головы досадную историю с потерянным подарком. Ветер мечется туда-сюда, дергает ветку с шаром и решает, что свое дело сделал, проводил, а теперь можно и честь знать. Когда Намджун, наконец, обнимает Чимина, воздух вокруг уже совершенно неподвижен. Чимин не сдерживается, жалуется на то, что потерял шар. Его треплют по голове, знакомят с подошедшим Сокджином и заставляют показать, за что зацепился подарок. После Намджун лезет на дерево, умудряясь сделать это слишком неуклюже даже для него. Сокджин все время качает головой, незаметно подходит вместе с Чимином ближе к стволу, чтобы поймать, если что, и не может не улыбнуться счастливому Намджуну, который последние сантиметры до земли преодолевает уже на силе гравитации и чудом удерживается на ногах. Сокджин вынимает из его волос и карманов рубашки листья, шипит на ссадину на локте, но все равно улыбается. — Хен! Хен! Ты же посмотришь со мной на звезды? — Чимин скачет на заднем седении как маленький мячик и все тараторит свое «Хен! Хен!». Намджун с улыбкой переглядывается с таким же счастливым Сокджином, а потом чуть сдвигает брови, вспоминая о встрече. — Может завтра? Мне утром вставать рано. — Зачем? Неужели ты и здесь работать будешь? — Чимин чуть дует губы и вопросительно хмурится, — и так из студии не вылезаешь же. — Буду, Чимини. Но не много, правда. Завтра днем одна встреча. Это для меня невероятная возможность, вряд ли еще так получится. А утром нужно купить кое-что для этой встречи. После буду отдыхать, обещаю. И на звезды посмотрим, и в лес сходим, и все, что захочешь, сделаем. — Ладно. С кем хоть встречаешься? — О, это один мой партнер. Мы с ним удаленно сотрудничаем уже года два, наверно. Я, как будто, со знаменитостью встречаюсь, реально. У него такие тексты — закачаешься, — Намджун весь светится воодушевлением.***
— Ты чего не спишь? — Намджун подошел к сидящему на подоконнике Чимину и положил руку ему на плечо. На темном небе лукаво перемигивались звезды. Сквозь стекло их было видно не очень хорошо, но зрелище все равно оставалось завораживающим. Плечи Чимина, обтянутые полосатой тканью кофты, оказались ледяными. Такими же холодными были и пол и подоконник. Намджун потянул брата на кровать, стараясь добраться до одеяла. В, казалось бы, полной темноте глаза Чимина все равно находили свет и слегка блестели. Намджун вздохнул и положил голову брату на плечо. — Знаешь, он так похож на тебя… Такой красивый, мудрый… крутой. Все вокруг него такое необычное, я совсем теряюсь, — Чимин глубоко вздохнул. — Тот, про кого ты мне по телефону сказал? — Да. Я что-то чувствую. Чувства слишком большие, и их много, они захватывают всю голову, и я не могу справиться, даже просто обдумать. Думал, может, максимализм работает, но даже не знаю. А ты как думаешь? — Я думаю, что поздновато для максимализма. Взрослый уже. А даже если и преувеличиваешь где-то, все равно чувства остаются настоящими. Другое дело, что, если считаешь, что прям влюбился и прям с концами, то, может, расскажешь ему, хотя бы? — Надо бы. Но я совсем улетаю рядом с ним. Не смущаюсь даже, просто обмираю от восхищения. А в остальное время безумно скучаю. Ладно, теперь ты приехал, может, у меня и получится теперь, с тобой, — Чимин тепло улыбнулся Намджуну и куда-то вглубь себя, будто бы тому Намджуну, которого хранит всегда в сердце. Они так и засыпают полу-сидя в обнимку, а на утро Намджун решает, что нужно купить Чимину теплый плед, обязательно желтого цвета, как в его сегодняшнем сне.***
Хен оказывается в жизни примерно таким же, как и в сети. Он не очень громко или много говорит, но неизменно доброжелателен и Намджуну улыбается, что тому придает уверенности. Они разговаривают долго, очень долго. Юнги очень радуется, что, все-таки, согласился встретиться. Он показывает Намджуну новый текст, набросанный пару часов назад в этом же кафе, и радуется тому, с каким энтузиазмом коллега хватается за листок и начинает читать, а в это время скидывает с одолженной флешки редкую программу, которую тот ему привез, на ноутбук. За разговорами проходит несколько часов. Снаружи уже давно вовсю бушует ливень, от этого еще уютнее, но, вдруг, входная дверь громко хлопает, люди с ближайших ко входу столиков охают, и Намджун поднимает взгляд на звуки, тут же хмурясь и подскакивая с места. В кафе вбежал насквозь мокрый Чимин. Персонал находит для Чимина полотенце, у него даже забирают кроссовки, чтобы немного их подсушить. Намджун поит его горячим чаем и старательно скрывает насколько он обеспокоен, а Юнги улыбается и пытается Чимина разговорить. — Давно не виделись, Чимин. — Да, хен, — Чимин отвечает неохотно, все больше прячет нос в кружке и бросает жалостливые взгляды на Намджуна. Намджун не внимает, и Чимин решается на более яркий знак, — Юнги-хен, вы с Намджуни так похожи, просто удивительно! Намджун сначала удивленно смотрит, мол, к чему эта фраза, а потом, видимо, соображает и делает удивленное лицо.***
— Чимини, ну, серьезно. Юнги-хен хороший человек, я уверен, он поймет. — Угу, — Чимин смотрит в никуда и отмахивается от всех реплик брата, — Слушай, а какого цвета для тебя Юнги-хен? — В основном белый, с мягким фиолетовым, а еще с голубыми полосами. Очень красивое сочетание. И к твоему цвету подходит, не сомневайся. Намджун подбадривает, не отходит от брата надолго. После промокания под дождем, Чимин благополучно простыл и теперь тонет в заботе Сокджина, помноженной на большого взволнованного Намджуна. Последний волновался как-то совсем уж сильно и за здоровье Чимина, и за его отношения с Юнги и старался уделить ему столько внимания, сколько только возможно. Волновался он беспрерывно, не спасала даже радость за то, что таинственным избранником брата оказался именно его хен. Сокджин еле уговорил, а позже Намджун и сам уверился в правильности затеи пригласить Юнги в гости обсудить работу и проведать Чимина.***
«Хочу, чтобы мы были вместе». Чимин теперь светится еще ярче, чем раньше, так, что рука Намджуна опять невольно тянется к бумаге. Он обнимает счастливого брата и сам каждый раз наполняется счастьем, таким пузырчатым и сверкающим. Волосы Чимина пахнут ромашками — такой тяжелый запах, на удивление подходящий ему. Он слегка мешается с совершенно новым в их доме запахом Юнги, даже прочно оседает на Джине, который позже рассказывает, что Чимин просто поделился с ним шампунем. Юнги притаскивает им телескоп, оказывается у них в гостях все чаще. Он привыкает к новым людям, становится веселым и улыбчивым, много шутит и мечтает Чимина носить на руках. Намджун часто видит, как Чимин спит, завернутый во все-таки купленный желтый плед, теперь не один. Он и Юнги светятся вместе, дополняя цвета друг друга и иногда не понятно, кто из них солнце. Намджун старается побольше лишний разок обнимать Джина и все чаще замечает, что дом тоже немного поменял свой цвет на более мягкий и радостный.***
Лес светится жизнью, капает свечением на траву, и брызги разлетаются во все стороны маленькими желтыми цветочками. Лето благодарит ветер за помощь и раздумывает: когда и кому понадобится очередной дождь для счастья?