***
В который раз он сбегает? В спешке садится на автобус/поезд и мчится куда глаза глядят. В этот раз Гарри даже не забрал вещи со (теперь) старой квартиры. У него с собой только музыка в телефоне, деньги на карте и (мёртвая) любовь/мелочь в кармане. Парень вспоминает (очередного) любовника смутно. (Кажется) у него было библейское имя Давид. (Кажется) они познакомились в продуктовом. (Кажется) у него были тёмные/жёсткие волосы и глупые слова в глазах, детские щёки и короткие/мягкие ресницы. Большего Гарри не запомнил, ведь все они напоминают шатену вырезаные картонки скуки со (сворованными) цитатами из интернета. Сетевые воришки слащавых фраз. Новый город/новая жизнь? Кто придумал эту околёсицу? Гарри ёжится от пыли, что забивает ноздри/голову (и воспоминаний). Вновь одинок в толпе, ведь там одиночество хуже всего? Парень хочет чувствовать жизнь на запястьях (но еще рано) нужно подождать пару дней.***
Сегодня Луи должен выйти на прогулку. Первая за неделю.***
Гарри (медленно) ползёт по улице. В голове только сюжеты диснеевских сказок и фразы из тумблера. Где-то в кармане среди чеков, коробка из спичек (куда он всегда прячет маленькое железное острие) и мелочи спряталась его нежность/любовь. Рациональное бремя не тревожит кудрявую голову, ведь в каждом городе есть хостел/гостиница/апартаменты? Гарри рад был бы посетить такой город, где нет туристов и завтрака из (чёртового) МакДональдса. (Возможно) там воздух чище, а чувства приятнее. (Возможно) там нет любви без обязательств и дерьмогого кофе из автомата. Гарри вдруг заметил, что просто стоит посреди улицы и смотрит на вывеску (какого-то) магазина. Возможно здесь продают старые вещи с душой/историей, а возможно это просто его воображение. Заставив две колоды именуемые ногами двигатся парень замечает кофейню в конце улицы. Город тих, как ночи зимой, и светл, как первые лучи летнего солнца. Запястье ужасно зудит, будто напоминая о том, что он всё ещё жив. И Гарри хочет это чувствовать.***
Луи сидел в углу, выбрав достаточно низкий столик, медленно потягивая что-то приторно сладкое, как девушка за столиком у окна (вполне возможно что это фраппуччино). Он уже несколько минут наблюдает как она дерьмово-ласковым, слишком высоким голосом почти что поёт в трубку, шлёпая губами с отвратительно большим количеством дешёвого блеска. Луи про себя называет её «Безделушка». Эта девушка уже однажды говорила парню имя, но запоминать его не было смысла. Ведь он всё равно узнал бы только блеск на губах, сильный запах духов и возможно слишком громкий звук каблуков. Увлёкшись мыслями о косметике, Луи не заметил как кто-то сел напротив. –Эм, простите, кафе забито слишком сильно, здесь внизу больше кислорода, –пролепетал парень с шоколадными волосами. Луи совершенно не услышал его, и потому вопросительно посмотрел. Его идеальный мир только что был разрушен каким-то парнем. Злость каплями собиралась внутри, но шатен совершенно беспомощен в этой ситуации. Ему с детства выжгли в мозгу вежливость. –Да ничего, не обращайте внимания. Луи протянул многозначительное «Ммм». Неловкость стянула свои жёсткие ленты около горла голубоглазого. Окружающий мир плывёт в глазах, сердце тяжелеет и руки начинают дрожать. Почему он так сильно паникует вновь? Да, этот парень умопомрачительно красив, но разве Луи и раньше нервничал так сильно? Может он слишком мало выходит на улицу? Может это всё от слишком холодного подоконника и обжигающего кофе? Может это чёртово «я люблю тебя» выбило его из колеи? Парень тщетно пытается понять работу своего мозга и глупового сердца. Луи заблудился в собственном лабиринте, который построил для своей защиты. Пока голубоглазый мальчик паникует слишком сильно, Гарри же следит за очень (разукрашеной) девушкой с тоной противного блеска. Наверное он выбирает парней потому что, они не используют косметику, а если и красятся, то не пытаются сделать из себя другого человека/идиота. Высокий голос ради человека в телефоне (на другом конце связи) сменяется достаточно низким, когда подходит её подруга. Гарри пытается представить себе парня, с грозовыми тучами в глазах, проворачивающим этот трюк. Что ж это было бы мило/нелепо. И только сейчас глаза этого кудрявого шатена прикованы к мальчику (с одеколоном из кофе) напротив. Он одет в мешковатую одежду и от того сексуален/красив, прическа растрепалась (вполне возможно, что он даже не заботился об этом утреннем бардаке, а ещё наверное где-то там птицы свили гнездо), но она ему идёт слишком хорошо, худые пальцы покоятся на острых коленях и только глаза какие-то слишком тёмные. На первый взгляд он кажется морем/парнем у которого вечный штиль. Но Гарри кажется что (кофейный) мальчик скрывает бурю в стакане из Starbucks? –И что вы находите в таких как она? –спрашивает с невероятным интересом парень/кудряшка кивая в сторону нашей претендентки на участие в «Мисс Вселеная». Луи только посмотрел на него немного разширив глаза, хотя на самом деле буря в стакане превратилась в идиотский шторм, и промормотал слишком тихое: «Простите?». –Почему вам нравятся такие глупые блестяшки как она? –уже теперь указывая (пальцем) на девушку спрашивает Гарри. –Вам наверное стоит спросить кого-то другого, я не являюсь ценителем такой красоты. Мне она напоминает безделушку из дешёвых магазинов с аксессуарами.–прохрипел Луи, наверное ему стоит чаще делать заказы хоть где-то или болтать с Луизой, голос совсем сел от молчания. Или он слишком много болтает с кошечкой? –Тогда что вы считаете красивым? –Рассветы осенью и закаты зимой, открытые настежь окна и тёмный, как уголь, кофе, велосипеды на витринах и бездомные кошки в парке, –парень-паника говорил спокойно, пусть внутри он всё ещё чувствовал себя плохо, слишком плохо, но время от времени (раз в четыре или пять месяцев) он сам заводил разговоры с незнакомцами, поэтому считал такую болтовню пустой, ведь человеку которого ты не знаешь ты можешь рассказать почти все о своей жизни и тебе не будет стыдно, ведь больше вы не увидитесь. –Я красивый? –немного кокетливо/игриво, но с мягкой улыбкой спросил Гарри. Луи опешил. Он внимательно всмотрелся в лицо парня с шоколадными локонами. Луи знал, что запомнит только слишком большое количество колец на пальцах, бумажки которые бесстыдно выглядывают из кармана и голос, который звучит как летные романы–нежно, жарко и только на три месяца (но это того стоит). –Да, наверное да. Гарри лукаво улыбнулся (чувствуя себя змеем-искусителем), и достав из кармана ручку схватил руку Луи и вывел на запястье красивыми/ровными буквами «Гарри». От такого прикосновения парню с небом в глазах было неприятно, кожа зудела и хотелось накричать на этого «Гарри», но он сдержался и только безразлично вздохнул. Зеленоглазый же в свою очередь протянул соседу по столику ручку и правую руку (она чистая). Луи подумал о том какая это глупость, но все равно написал своё имя на чужой руке. Гарри вновь улыбнулся и пропел в ответ: –Теперь мы предназначенные! Луи вновь вздохнул, ему очень сильно хотелось стереть чужое имя с руки, но поняв невозможность затеи и энтузиазм парня со свежей травой в глазах, пробормотал: –Это только на три месяца, лето не может задерживать осень. –Тогда не будем терять ни секунды, — Гарри (оживившись) подскочил со своего места и вновь схватил за руку Луи, черт бы его побрал, потащил вон из кафейни.***
Это было тихое утро, пропитанное лучами ещё теплого солнца и прохладой вчерашнего вечера. Воздух нежно окутывает спящие дома и сыпет немного льда за шиворот дворникам. Луи сидел на излюбленном подоконнике и читал Луизе Лавкрафта вперемешку с кофе. В спальне услышался шум. И через (не) несколько минут вышел Гарри. Он поёжился от (слишком) сильного холода и запаха кофе в гостиной. –Ты простудишься! –пытаясь проявить заботу пробормотал Гарри. Луи остановился и взглянул на дрожащего парня, отставил книгу и налил гарячего кофе. В отчаянных попытках согреться зеленоглазый отпил слишком много, и кое-как глотнув немного бодрости, неудовлетворительно замычал. Луи вновь взглянув на него и прошептал: –Обожженный язык — это романтично. Чтение возобновилось. Так продолжалось ещё много часов. Когда Луи остановился, то услышал как хлопнула дверь. Гарри должно быть ушёл или пришёл? Шагов за этим не последовало. Значит ушёл. Луи смотрит на улицу и вспоминает ночные разговоры, игры с простынями и много поцелуев. Гарри ничего никому не обещает взаправду. Он волен делать всё что ему заблагорассудится. Приходить ночью или днём, уходить или спать в спальне слишком долго, пить горячий кофе или завтракать в кафе напротив. Есть только несколько правил, которые тот должен соблюдать. Первое — не спрашивать Луи о приёмах пищи, второе — не закрывать окно в гостиной, третье — никогда не спать на одних простынях, в одной постели или диване. Только Луиза может спать вместе с голубоглазым. Никаких глупостей, только поцелуи, объятия и пустые обещания, ещё возможно пирамиды из грязных чашек и слишком большие свитера. Луи слышит хлопок двери и шаги в прихожей, он уже их запомнил. Вот только какой цвет глаз у парня? Его же Гарри зовут? В попытках найти ответ мальчик-паника всматривается в руку, но видит только следы от чернил. Ах да, вчера Луи очень долго возился с этим ванной, но все-таки смыл чёртово имя. –Луи, я принёс кофе, –прокричал счастливый/сытый Гарри. –Из Starbucks? –Ты брал его вчера, кажется. Луи плохо помнит имена, а Гарри названия магазинов/заведений. –Почему ты спишь в гостиной? –(пытаясь) аккуратно войти с двумя стаканчиками (сладкого) кофе и (несладкого) чая пробурчал кудрявый. –Мне здесь нравится, –здесь нет воспоминаний. –Почему бы не закрыть окно? Здесь же чертовски холодно, –(опять) поёжившись уже прохрипел Гарри. –Я хочу простудить мысли, –мечтательно прошептал Луи. Гарри оставил стаканчики на полу, натянул кофту (что лежала на одной из гор одежды) и сел напротив голубоглазого мальчишки. –Я люблю тебя, –одними губами сказал парень с зелёными глазами. Голубые глаза вновь потемнели. Грозовые тучи сгущаются всё больше. Губы начинают подрагивать от нарастающего напряжения. Раскаты молнии и грома сотрясают тело парня. Нервный комок стягивается в желудке и, о черт, блаженный кофе становится проклятием. Тошнота переходит в рвотные позывы. Дыхание становится поверхностным, из-за слишком частых вдохов и выдохов становится невозможно концентрироваться на мыслях. Воспоминания о прошлом вылезают из ниоткуда и щиплют глаза. Кажется что Луи скоро задохнётся от желания плакать. Но рыдания так и остаются внутри, от чего становится ещё больнее. Парень-паника борется с желанием выпасть из окна слишком сильно. А ещё он больше ни крошки сегодня не съест. Ему не позволит совесть и тошнота от нервов. И только одинокая капля ползёт по щеке. Гарри всматривается в мутные/потемневшие глаза Луи, замечает мелкую дрожь и одинокую слезу на (худой) щеке. Он (акуратно) касается (холодной) кожи смахивая маленькую/гарячую каплю. Когда Луи поднимает на него глаза (и кое-как фокусируется) Гарри смотрит на него со всей той нежностью на которую только он способен. Оставляет легкие поцелуи на сильно обтянутом кожей лице. Дальше оставляет отпечатки губ на пальцах, коленях, плечах. Луи дрожит, как банный лист. Кожа горит в тех местах где только что были чужие мягкие поцелуи и хочется расчесать те места очень сильно. Но он останавливает себя, боясь навредить Гарри своей реакцией. Луи видел предплечье, живот и ноги кудрявого. Они знают о тайнах друг друга и от того молчат. Гарри кусает оттопыренную/апетитную ключицу. Луи вздрагивает, это приятно и нет. Зелёная трава всматривается в голубое небо, такое далекое и близкое, такое бескрайнее и (кажется) что они стыкуются там где никто не ходит (на горизонте). Они вынуждены смотреть друг на друга и не иметь возможности коснуть, только в мечтах небо целует мягкую траву и она отвечает взаимностью.***
Этой ночью Луи не спит. Бессонница пришла незаметно и убрав простынь молча села рядом. Луиза должно быть спит на кровате в спальне. Парень не хочет её будить и поэтому пытается вылечить подоконник свитером с звездой и (уже) широкими джинсами, а ещё горячим кофе и стопками с книгами. Мысли блуждают где-то вне его головы. Луи с детства мечтает о лаке из ночного небо и о звёздах в волосах. Всматривается в спящий город и очень сильно хочет уснуть, но не может даже сомкнуть глаз в надежде увидеть под веками желанные сны. Уже три месяца он не видел парня со слишком большим количеством колец на пальцах. Как его зовут? Кажется его имя начинается на букву «Г» или «Д». Раньше Луи бы разозлился на себя на забывчивость, но ведь тот парень так же непостоянен, как и приемы пищи Луи, поэтому в этом нет смысла. Но почему-то после его появления в жизни шатена приступы паники немного утихли, можно даже сказать успокоились. Луи не понимал что такого особенного в этом мальчике-лете. Но с ним хотелось говорить всю ночь и выгонять из квартиры поутру. Может быть, однажды, в этого парня можна было бы влюбиться. Но Луи больше о нём не думал. Это впервые за все это время. Почему-то думать о нем совсем не хотелось. И поэтому мозг вновь вернулся к более отвлечённым темам. Ночь близилась к концу. Сколько времени он сидит здесь и думает ни о чем? Всю ночь или всю жизнь? Луиза проснулась и пришла к нему, скрутившись калачиком у Луи на ногах. Парень сладко улыбнулся. –Лу, дорогая, что почитать тебе сегодня? Ответа не последовало, видимо она уже крепко уснула. Луи вновь сладко улыбнулся и взял первую книгу из стопки. Он перечитал всё что у него есть дома где-то раз пять или шесть. Поэтому крайне спокойно открыл на первой попавшейся странице и начал читать. Солнце начало медленно подыматься и Луи приостановился дабы посмотреть на эту красоту. И вдруг дверь хлопнула. Он услышал знакомые шаги. В комнату вошёл парень с шоколадными волосами и травяными глазами. –Не спишь? –и вновь этот голос нежный и жаркий. –Кофе? Я сменю простынь в спальне? — губы Луи (даже) немного дрогнули.***
Ночь — сладкое время для секретов. Гарри и Луи вновь слишком сильно шумят в спальне. Прячутся в простынях от внешнего мира. Сейчас они могут любить друг друга, а поутру Луи уйдёт пить слишком много кофе и читать вслух на подоконник с пневмонией, а Гарри уснёт до обеда в (тёмной) спальне. Но сейчас много смеются/целуются. Играют с Луизой. –Почему ты завел Лу? –в перерывах между хохотом пролепетал Гарри. –Я влюбился в неё с первого взгляда. Она ведь такая милашка, –Луи поцеловал Луизу в макушку. Они продолжали целовать кошку и хохотать. Гарри заметил, что Луи смотрит на Луизу с (искренним) обожанием. Возможно, когда-то небо посмотрит на траву точно также. Но кудрявый не может требовать/просить от шатена гарантий, ведь тогда придётся выписать гарантийный талон и ему. А в отсутствии постоянности вся суть мальчика со сломаным сердцем/часами внутри (да, он плохо из-за этого ориентируется во времени). Но вот только где сейчас можно найти (идеального) часовщика? –Почему ты спишь в одиночку на полу в гостиной? –Гарри смотрит (слишком) серьёзно в голубые глаза. –Стены, шкаф, кровать — всё в этой комнате мне отвратительно. Ведь все эти вещи пропитаны воспоминаниями и обещаниями двух незрелых влюблённых. Иногда мне даже кажется, что я слышу здесь уже чужое мне «Лу».–голос Луи дрожит слишком сильно. Гарри прижимает к себе парня (очень) сильно, будто пытаясь забрать его боль. Кажется он немного лучше понимает горы одежды в гостиной, стопки книг, но не может понять слишком мятые простыни на земле. –Луи, и всё же почему на полу? –кудрявый мальчик (слишком) любопытный. –Ты поверишь если я скажу, что обожаю сидеть, лежать, спать на полу? –слабая улыбка отразилась на лице шатена с голубыми глазами. –Разве не больно? –Мои кости никогда не жалуются. Воздух вокруг стал вязким из-за непрятной темы. Хотя, наверное, однажды, она должна была быть выброшена на берег, как трупы на реке Ватерлоо. –Рука сильно болит если схватить за неё? –небесные глаза сверкнули в сторону потемневшей травы. –Да, –только и смог прошептать/ пробормотать Гарри, ведь болит не только рука. Луи резко сел на кровати и принялся целовать левое предплечье мальчика с шоколадными локонами. Гарри ёрзал и пытался вырвать руку/прижать сильнее в губам парня. Но как оказалось у костей бывает сильная хватка. «Пусть ему тоже будет неприятно» — подумал Луи. Это стало его маленькой местью на за все те выходки Гарри. Хотя мальчик в тонкую/кровавую полоску так не думал. –Хочешь нарисую бабочку? –и без того севший голос Луи прозвучал особенно хрипло, наверное он слишком много читает Луизе. –Меня спасает только твой голос утром из гостиной и поцелуи ночью.–Гарри пытался подражать голосу парня напротив себя (но у него плохо получается). Тишина поймала в свою паутину этих двоих. Вот только это были мягкие сети, в которых и Гарри и Луи было приятно. Было приятно вот так лежать держась за руки. И они не мечтали стереть друг друга из памяти. Ведь это такая глупость. Их мозги сами решат что помнить, а что нет. –В первую нашу встречу я подумал, что ты — море, у которого вечный штиль.–(почему-то) Гарри вспомнил это, но смолчал о то что заметил маленькие искры волнения в голубых глазах. –Ты даже не представляешь насколько сильно я паниковал.–легко улыбнулся Луи, да, во время той встречи у него в внутри была чертова буря из негативных эмоций. Сейчас он отреагировал бы также, поэтому жалеть ему не о чем. –Мальчик-паника? –Хуже. –Не уходи сегодня. –Я буду здесь ровно до утра. Гарри съёжился. Он так (сильно) хочет проводить больше времени с Луи. Понять этого парня с (большущим) лабиринтом ведущим к сердцу. Но Луи колюч, как снежинки зимой. И видимо даже не думает подпускать мальчика (который чувствует жизнь) ближе вытянутой руки. –Утром приходи ко мне, я буду читать тебе до заката. Только оденься потеплее. Или думает? Вот только не все сразу.***
Это было сонное утро. Луи и Луиза нежились под первыми лучами тёплого солнца. Оба были чрезвычайно счастливы среди уютных книг и запаха чёрного еспрессо. Тот парень с кольцами на всех пальцах и странной любовью к чаю не появляется в их доме уже месяцев пять или шесть. Возможно больше, возможно меньше. Луи помнит жаркие ночи и холодные дни. Эму большего и не надо. Возможно, со временем, но не сейчас. Вдруг дверь в квартиру хлопнула. Луи услышал знакомые шаги в прихожей. –Я принёс кофе из той кофейни, –улыбаясь сказал кудрявый, вкатывая в комнату чемодан. –Подожди я сменю простыни в спальне. Наверное, всё-таки, надо.