Шафер

Гермиона с неохотой ждала своего двойного свидания с Джинни и Драко, она подумала, что это, вероятно, к лучшему, что увидит Димитрия в такой обстановке. Она все равно должна увидеть его в ближайшее время, и не была уверена, как сможет провести вечер с ними двумя, не срываясь. На самом деле, Гермиона не была полностью уверена, что сможет пройти через двойное свидание без срыва, но шансы на это, по крайней мере, были высоки. Сильное тревожное чувство в животе сменилось медленно разгорающейся яростью. Конечно, она знала, что Димитри что-то скрывает от нее, но информация о том, что они познакомились, когда она была ребенком, казалось ей оскорбительным на совершенно новом уровне. Вот почему, когда Димитри настоял на том, чтобы забрать Гермиону из дома, она сказала ему, что должна работать допоздна, так что им придется идти сразу на ужин. Дом Драко и Джинни был точно таким же, как и в прошлый раз, когда Гермиона была там: немного внушительным, но не настолько, как поместье, которое все еще иногда снилось ей в кошмарах. – Гермиона! – Воскликнула Джинни, обнимая ее так крепко, что она, казалось, не заметила отсутствия энтузиазма у Гермионы. – И Димитрий, привет, – сказала Джинни многозначительным тоном, так нелепо приподняв брови, что Гермионе пришлось выдавить из себя улыбку. – Они здесь, Драко! – Крикнула Джинни, производя восхитительное впечатление схожести на свою мать. – Джин, не кричи на меня из другой комнаты! – Крикнул Драко в ответ еще громче, чем Джинни. Джинни театрально закатила глаза, глядя на Гермиону и Димитри. Димитрий бросил на Гермиону удивленный взгляд, но она отвернулась от него и вместо этого начала расспрашивать Джинни об ужине. Вечер прошел более гладко, чем ожидалось; Гермиона почти не разговаривала, но ей удавалось замаскировать это случайными остроумными замечаниями. Во время особенно долгого затишья в разговоре влетела сова и уронила письмо рядом с тарелкой Драко. Малфой не притронулся к нему. – Что-то важное? – Спросила Гермиона, наполовину из вежливости, наполовину в надежде, что Драко сократит хоть немного этот вечер из-за того, что было в письме. Драко покачал головой, взглянув на письмо. – Это просто Пэнси, она может быть немного драматичной. Гермиона прищурилась; она давно не думала о Пэнси, но теперь, когда это сделала, поняла, что все не совсем сходится. Димитрий сказал ей, что он должен встречаться с Пэнси, чтобы сохранить свои отношения с Гермионой в тайне, но Джинни сказала Гермионе, что Драко знал все это время о них. – Драко… – произнесла Гермиона, ставя на стол третий бокал вина, потому что чуть не опрокинула его, не подумав. – Джинни тебе все рассказывает? – Да, – сказал Драко, ухмыляясь. – Ты знаешь, что мы с Димитри встречаемся довольно-таки давно, еще с вашей с Джинни свадьбы. – Да, – подтвердил Драко, все еще ухмыляясь. – Значит, когда ты свел Димитри с Пэнси, ты знал, что он встречается со мной? – Да. – Ухмылка быстро исчезла. Гермиона не была расстроена Драко, это было ожидаемо. С другой стороны, Димитрий… – Драко! – Вмешалась Джинни. Гермиона не вмешивалась, но воспользовалась случаем, чтобы бросить на Димитри испепеляющий взгляд, вложив в него весь гнев вечера. Глаза Димитрия слегка расширились, но с этими проклятыми зелеными глазами Гермиона вообще не могла его прочесть. – Джинни, – запротестовал Драко, – Гермиона встречалась с Кормаком. – Я же говорила тебе, что Гермиона была с ним только потому, что Кормак шантажировал ее. Блядь. Гермиона отчетливо помнила, как говорила Димитри, что делает это, чтобы получить услугу; едва заметное приподнятые брови, которое она заметила краем глаза, подтвердило это. Как обычно, он ничего не пропустил. Димитрий был очень вежлив с Драко и Джинни на выходе, но улыбка сползла с его лица, как только дверь закрылась. Он резко схватил Гермиону за запястье и направился к точке аппарации. – Димитри, ты делаешь мне больно. Он отпустил ее запястье, практически отбросив ее руку, когда повернулся к ней лицом, ярость была очевидна даже с фальшивыми глазами. Это стало последней каплей для и без того измотанных нервов Гермионы. – Почему ты так злишься? – Спросила Гермиона, активно жестикулируя. – Я расстроена! Я чертовски зла на тебя; ты не можешь сердиться прямо сейчас. Димитрий обхватил ее, прежде чем аппарировать без предупреждения. Когда он отпустил ее, они свалились возле дома Димитрия. – Что это черт возьми было? – возмутилась Гермиона. – Ты не мог предупредить меня? – Похоже, в ближайшее время ты не остановишься, чтобы перевести дух, и я не хотел, чтобы наши друзья видели, как мы стоим на улице и спорим. Гермиона неохотно согласилась с ним, поэтому ничего не ответила. – Ты хочешь сказать мне, что я сделал, чтобы навлечь на себя твой гнев, Гермиона? Гермиона опустила голову, лениво шевеля ногой траву. Она не хотела огрызаться, не хотела вступать в этот разговор. Если она расскажет Димитри о своих ранее подавленных воспоминаниях, у него, возможно, будет время изменить их или еще что похуже. – Все в порядке. Я устала, и слишком много выпила. Я собираюсь домой. Руки Димитрия в мгновение ока схватили ее за подбородок, приподняв так, что она была вынуждена посмотреть ему в глаза. – Ты не в порядке, ты в плохом настроении с тех пор, как я заехал за тобой, и подозреваю, что ты не работала допоздна. Мысли Гермионы метались. – Я злюсь прямо сейчас, потому что ты встречался с той, кого, как ты знал, я ненавидела, просто чтобы заставить меня ревновать. – Да, – согласился Димитрий. – Но ты не поэтому такая. – Ладно, это не так, - устало сказала Гермиона. Она чувствовала, как подступают слезы, и знала, что, как только они начнут течь, их будет почти невозможно сдержать. Она отбивалась от них всю ночь или даже весь день. – И что? – Мягко подсказал Димитрий. – Чего ты хочешь, Димитрий? По крайней мере, ты знаешь, когда я лгу. – Гермиона, ты хочешь сказать, что я каким-то образом обманул тебя? Пожалуйста, скажи мне, что это, чтобы я мог исправить. Гермиона покачала головой, но не сводила глаз с Димитри. – Ты лгал мне о слишком многих вещах, Димитри. И ты делаешь мне больно прямо сейчас, – слезы начали падать, – потому что я забочусь о тебе, а ты снова лжешь мне в лицо. Я не могу сделать это прямо сейчас. Димитрий искал ее взглядом и, казалось, что-то решал, но, в конце концов не сказал ни слова. – Я должна идти, – глухо сказала Гермиона, – спокойной ночи. Гермиона обернулась, но рука Димитрия взяла ее за плечо, как только она хотела скрыться из виду. – Ты не можешь аппарировать домой. Гермиона открыла было рот, чтобы возразить, но, почувствовав легкое головокружение, передумала. Вино определенно испортило ей вечер. – И у тебя нет камина, - вздохнула Гермиона, вспомнив предыдущий разговор в его квартире. – Но ты привел меня сюда и можешь доставить домой. Рука Димитри скользнула вниз по ее руке, другая рука переместилась на ее левый бок, обнимая ее так, что это было скорее сжимающим объятием, чем романтичным. – Мне очень жаль, Гермиона. Он зарылся головой в ее волосы. – Ты права, я многого тебе не сказал, но я не могу потерять тебя, – Гермиона не обернулась, но неохотно слегка повернула голову, чтобы прислониться к нему. – Я не могу делать это вечно, – наконец прошептала она. – И я не буду вечно держать тебя в неведении, обещаю, Гермиона, но мне нужно больше времени. – Он нежно поцеловал ее в щеку, прежде чем аппарировать домой, снова без предупреждения. После того, как они приземлились, Димитри несколько секунд держал ее в объятиях, прежде чем исчезнуть.