Она моя дочь (She is my daughter)

- Ты не можешь этого сделать! Йен уже кричал, он понимал это, но не хотел прекращать, не собирался. - Ты не можешь забрать ее у меня! Райли встала и начала упаковывать свои вещи, словно не она разбила мир Йена полностью. - Я буду бороться, Райли. Если мне придется пойти в суд, то я пойду! И как ты думаешь, кто победит между скверным подростком–мамой на УДО, проведшей последние 10 лет в тюрьме или папа, добропорядочный гражданин, имеющий постоянную работу учителя и предлагает ребенку стабильность, в которой она нуждается с рождения? - За исключением того, что ты ей на самом деле не отец, не так ли? Райли даже не посмотрела на Йена, когда сказала это. - Ты ебаная сучка… - Слушай, Йен, я не хочу войны. Я благодарна, что ты заботился о Кире, пока меня не было, но я вернулась и хочу стать ей настоящей матерью. - Так что? Я был всего лишь няней на десять лет? Ты это хочешь сказать? - Нет, я говорю, что ты сделал огромное одолжение, когда мне это было нужно. Но теперь я пытаюсь вернуть свою жизнь на правильные рельсы, исправить ошибки прошлого, и заботиться о Кире - то, чего я не могла и должна сделать правильно. Ты все равно увидишься с ней, если захочешь. - Если я захочу??? Она моя дочь, Райли! Вне зависимости от того, что ты себе там придумала в своей маленькой головенке, или что скажет тест на отцовство, она моя дочь. Юридически. И я прав. Райли не ответила и не подняла головы, она продолжала набивать свою сумку вещами, что накопились у нее за последние две недели. - Зачем ты собираешь вещи? Когда ты уезжаешь? - Начинаю работу в закусочной с понедельника, - просто сказал Райли. – Но в квартире мне нужно быть уже завтра. - Завтра? Я… Мне надо… Дерьмо. Йен просто сгреб бумажник и ключи с деревянной панели у двери, и без слов покинул дом. Он не мог справиться со всем этим дерьмом в сию секунду. Он прошел несколько кварталов вниз по улице, пока не нашел небольшую аптеку, и не купил первую пачку сигарет за годы. Он подкурил первую сигарету и продолжил прогулку без особого направления. Остановился он некоторое время спустя – может быть, через десять минут, может час, он не имел понятия – когда его телефон прогудел в кармане джинс. [От Микки] Хэй, мы дома. Ты где? Он скурил уже четыре сигареты, его легкие были убиты, и он остановился перед очень отвратительным баром, из которого выползали пьяные посетители, глядящие на него как на свежее мясо, которое они любили на ужин. [От Йена] Просто вышел подышать свежим воздухом. Как раз возвращаюсь домой. [От Йена] Можешь попросить Киру надеть сегодня что-нибудь красивое. Я приглашаю ее на ужин. Только ее. Объясню позже. ~~~~~ Когда Йен вернулся домой, Райли нигде не было видно, а Кира надела свое любимое платье, волосы были собраны в неряшливый пучок, который вероятно она попыталась сделать самостоятельно – в любом случае, не так, как если бы это сделал Микки. Рыжий отдал полупустую сигаретную пачку мужу, что посмотрел на него так, будто у того выросла вторая голова, и спросил у дочери, где она хочет пойти поесть. Когда она выбрала первый ресторан, в который Йен ее водил, он чуть не расплакался. Кира уже почти опустошила свою тарелку, но Йен даже не притронулся к своей. - Что происходит, папочка? Ты в порядке? - Да, да. Я просто думаю о том, как быстро ты взрослеешь. Я хочу, чтобы ты осталась навсегда моей малышкой. Кира начала что-то подозревать, Йен видел это, но хотел насладиться этим моментом немного подольше, без необходимости вываливать на нее правду. - Почему Микки и Евгений не с нами? - Я хотел провести вечер только с тобой. Как до моей встречи с Микки, понимаешь? - Вы разводитесь? - Нет, конечно же нет. Я люблю Микки. Но иногда хочу проводить время только с моей дочкой. - Это странно… Йен попытался улыбнуться, действительно пытался, но не смог сдержаться и позволил пролиться нескольким слезинкам. И конечно же, Кира мгновенно отреагировала. - Почему ты плачешь? Ты умираешь, папочка? Йен затряс головой так сильно, что стало почти больно. - Нет, я не умираю. Я не умру, пока тебе не исполнится сто лет, и ты даже больше не вспомнишь о моем существовании. - Я никогда о тебе не забуду, папочка. И еще несколько слезинок сорвалось. - Прости, что я плачу, Кира. Я не хотел тебя пугать. Просто я должен рассказать тебе кое-что важное и это заставляет меня грустить. - О чем это? ~~~~~ Микки разделил миску попкорна с Евгением, просматривая фильм с драконами и викингами, на который не обращал особого внимания. Йен вел себя странно весь день, исчезая в середине дня, оставляя полурассортированные бумаги на столе, возвращаясь, воняя заводским дымом, и забирая Киру на импровизированный ужин. Микки беспокоился. И ко всему этому, Райли внезапно решила провести ночь в мотеле после того, как заселилась на диван на две недели. Что-то было не так, что-то произошло. Микки собирался написать смс мужу, что все в порядке, когда входная дверь дома распахнулась и плачущая Кира пробежала в свою спальню. Йен почти сразу следовал за ней, закрывая дверь и убирая ключи от машины ненормально медленными движениями. Микки попросил сына пойти к себе в комнату пораньше, и пошел навстречу мужу. Йен стоял с опущенной головой, но Микки мог видеть следы слез. - Хей. Ты в порядке? Что произошло? Йен медленно покачал головой и кинулся в объятия мужа. Он больше не хотел плакать, но зарылся лицом в плечо Микки, вдыхая уютный запах мужчины. - Она забирает Киру. В Мичиган. Завтра. Микки медленно погладил мужа по волосам. - Дерьмо. Мне жаль. Разве мы ничего не можем сделать? - Не за такой короткий срок. Даже если мы подадим на опеку… - Что мы и сделаем. - …пройдут недели, прежде чем я снова увижу Киру. И мы не выиграем… - Мы выиграем. Йен поцеловал мужа в щеку. - Спасибо тебе. Но мне нужно поговорить с Кирой. Микки кивнул и выпустил Йена из объятий, оставляя его пойти в спальню дочери одному. ~~~~~ Девочка сидела на кровати, довольно яростно расчесывая фиолетовые волосы любимой куклы. Она больше не хотела плакать, что, наверное, было хорошим знаком. Йен медленно вошел в комнату и присел на кровать рядом с дочерью. - Думай об этом, как о веселых каникулах. Кира продолжала мучить бедную куклу. - Но это не каникулы. Мама не хочет, чтобы я возвращалась. Йен нежно похлопал по коленкам дочери. - Ты вернешься, я обещаю. Хотя бы на праздники. - Но я хочу жить с тобой все время. - Я знаю, милая. Я тоже этого хочу. Но сейчас мы ничего не можем с этим сделать. Тебе придется немного пожить с мамой, а я сделаю все возможное, чтобы ты вернулась ко мне навсегда. - Навсегда обозначает, что я никогда не увижу маму снова? - Нет, это значит, что ты будешь жить со мной и видеться с мамой на праздники. - Дело не в том, что я не хочу жить с мамой. Просто… я не знаю ее. - Понимаю, Кира, понимаю. ~~~~~ Кира отсутствовала две недели. Две долбанные недели. Самый долгий срок, который Йен был без дочери. Это убивало его. И он знал, что с ним нелегко. Евгений пребывал с матерью чаще чем обычно, а Микки брал дополнительные смены на выходные, которые они обычно проводили с детьми. Черноволосый мужчина не избегал своего мужа, он просто предоставлял тому пространство, которое тому требовалось. И, в любом случае, было не похоже, что Йен будет говорить об этом. Заседание по опеке пройдет через два дня, и Йен совершенно не был уверен в результате. Больше потому, что был напуган тем, что Райли применит против него прием «не биологический отец». Это был риск. Сильный, сильный риск. Рыжий был так озабочен, что едва воспринимал краткие поцелуи мужа, которыми тот оставлял по всему его туловищу, тазу и промежности. Наконец, Микки заглотнул пенис Йена мягким движением и начал посасывать его. Но Йен не возбуждался, и вряд ли возбудится в ближайшее время. Рыжий схватил мужа за плечи и подтянул его ближе к себе. - Прости, я на самом деле не в настроении. Микки лег рядом с мужем и утещающе погладил рукой по груди. - Все в порядке, я понимаю, просто пытался отвлечь тебя от мыслей. Но, если предпочитаешь, мы можем посмотреть фильм или нажраться. У Мэнди даже может быть травка… Йен рассмеялся без энтузиазма. - Я нормально. Может, мы просто немного полежим? Мне нужно только тепло твоего тела. Микки прижался ближе к любимому рыжику. - Конечно. Тебе надо поговорить с Ниной, крутыш. Она должна знать, а тебе станет лучше. ~~~~~ - Йен? Рыжий отвел взгляд от чашки с кофе, в которую долго пялился, и поднял голову. Ему улыбалась блондинка. - Нам нужно подготовиться к завтрашнему суду. - Я знаю, Нина. Знаю. Лип присел рядом с женой, напротив брата, с чашкой кофе в руках. - Почему ты так нервничаешь? Райли бывшая заключенная, а ты идеальный отец. Я уверен, что ты выиграешь опеку. Йен вздохнул. - Лип, могу я поговорить с моим адвокатом наедине? Пожалуйста? Сначала мужчина не двигался, но, в конце концов, сдался под настойчивыми взглядами брата и жены. Когда он вышел из комнаты, Йен понизил голос, чтобы поговорить с Ниной. - Я расскажу тебе кое-что, что Райли может использовать против меня. Не знаю, будет ли, но думаю, что на всякий случай, тебе надо это знать. Только Лип не знает, и я не хочу, чтобы узнал. Никогда. Итак, прям сейчас, мне надо, чтобы ты была моим адвокатом, а не невесткой, и соблюла конфиденциальность «адвокат-клиент». Нина кивнула. - Конечно, я профессионал. Я не расскажу Липу того, чего ты не захочешь. - Хорошо. Йен сделал глубокий вздох. Было все еще трудно рассказать секрет, даже когда это необходимо. - Потому что… На самом деле, Кира не моя дочь. Он не знает, и я бы не хотел, чтобы она узнала. Это наш с Райли старый секрет. Я рассказал Микки, но это все. Нина снова кивнула. - Окей. Окей. Ты должен рассказать мне историю полностью, посмотрим изменит ли это что-нибудь или я смогу найти способ обойти то, что Райли может вывалить на суде, или даже смогу ли я заставить исчезнувшее, ты понимаешь, не всплывать. ~~~~~ В последний раз, когда Йен надевал этот вычурный костюм, был днем его свадьбы. Лучшее время. Он был так счастлив, и не обращал внимания на любую боль, что могла наступить. Но сейчас он готовился встретиться с лучшей подругой по старшей школе, в суде по опеке над их дочерью. Дочери Йена, о которой он заботился последние десять лет. Это все было похоже на сон. Плохой, страшный сон, он хотел бы проснуться. Человек, что отражался в зеркале, не выглядел счастливым. Он выглядел таким несчастным, с темными кругами под глазами от глубокого недосыпания последней пары недель, и губами, неспособными никогда больше улыбнуться. Рыжий в последний раз поправил галстук, готовый отправиться в зал суда, когда его телефон начал звонить, на экране большими буквами высветилось имя Нины. Йен быстро ответил. - Да, Нина? - Она отказывается от дела! - Что? - Райли. Мне только что звонил ее адвокат. Она отдает тебе полную опеку, если ты согласишься, что Кира будет проводить с ней половину праздников! - Что? (Йен не был уверен в том, что в его словаре прямо сейчас найдется другое слово.) - Да, я не знаю, что произошло, это… В этот самый момент кто-то постучал во входную дверь,а несколько минут спустя из спальни высунулась голова Микки. - Хей, Йен. Думаю, тебе стоит поприветствовать того, кто стоит за дверью. Рыжий быстро извинился перед Ниной, и положил телефон, прежде чем рвануть к двери. Там была Райли, выглядевшая извиняющейся, в сопровождении взволнованной Киры. Девочка выпрыгнула в руки отца, который едва успел поймать ее, чуть не упав сам. - Я остаюсь с тобой, папочка! - Я знаю, Кира. И я так счастлив! Йен улыбнулся Райли поверх дочериного плеча. Женщина вернула ему улыбку и протянула Микки руку с чемоданом Киры. - Кира и я разговаривали. Много. Она была так несчастна последние две недели, я думала, что делаю что-то неправильно, что я плохая мать. Оказалось, что я вроде как … Было глупо с моей стороны забрать ее у тебя. Ты хороший отец, Йен, и Кира хочет жить с тобой. Так что, возможно, мне нужно восстановить свою жизнь самой по себе и учиться быть мамой всего несколько недель в году. Это уже намного больше, чем я когда-либо делала. А когда Кира станет старше, когда сможет путешествовать одна, возможно, она будет видеться со мной чаще. - Буду, - заявила Кира, пока отец опускал ее на землю. – Я хочу видеться с тобой, мамочка, но мне нравится жить с папой и Микки, и даже иногда с Евгением. Сказав это, Кира заключила мать в долгие объятия, прежде чем отправиться в свою комнату с Микки, опустошать чемодан. Оставшись наедине с Райли, Йен правда не знал, что сказать. Он накопил так много гнева по отношению в ней за последние недели, что больше не знал, что и делать. К счастью, Райли заговорила первой. - Прости меня за то, что я наговорила прежде. Я не видела в тебе няньку, ты знаешь. И я рада, что ты так долго хранил этот секрет. Ты не должен был делать все это. Ты мог оставить ее социальным службам при первом же шансе. - Как я говорил, она моя дочь и я люблю ее. - Я это знаю. Сейчас… В любом случае… Спасибо тебе. Райли не вошла в дом, а все еще неловко стояла на пороге. Йен не знал, должен ли он пригласить ее войти, или даже хочет ли он. - Мне некогда, - наконец произнесла женщина. – Я хочу вернуться в Мичиган до темноты. Йен кивнул, прежде чем решился крепко обнять бывшую подругу. - Спасибо, - пробормотал он ей в короткие малиново-блондинистые волосы. – Спасибо тебе.