черное пламя

      Коннор смотрит на Ричарда. Тот, вроде как, сидит за своим столом и иногда кидает быстрые, почти незаметные взгляды по сторонам. Ничего необычного. Ничего обычного, если забыть о том, что андроидам обычно не нужно визуально отслеживать все перемещения, потому что это фоновым процессом отслеживается другими системами. Интересно. Коннор ловит взгляд Ричарда на себе, тот задерживает его на пару секунд, и потом снова возвращается к работе за консолью, отклоняя запрос Коннора на контакт. Рида за столом напротив Коннор не замечает, но тот через пару секунд обнаруживает себя, вваливаясь в помещение с очередным стаканчиком кофе, салютует им Хэнку, которого еще не видел с утра (потому что лейтенант Андерсон, конечно же, пришел позже положенного времени на 02:31:57, что, безусловно, требовало внимания, но Коннора сейчас больше занимало другое). Гэвин прошел мимо их стола, кинув ухмылку Коннору, тот кивнул ему в ответ. Коннор смотрит на Ричарда. Тот, как ни в чем не бывало, смотрит на терминал прямо перед собой, на экране мелькают данные последнего расследования. Рид подходит к их столу и тут, да. Вот этот момент. Ричард поднимает на детектива глаза, буквально впиваясь взглядом, но тут же возвращает стандартное нейтральное выражение лица. Они были вместе всего чуть больше месяца. И Коннора все устраивало. Гэвина все устраивало. Ричард говорил, что он был в порядке относительно их отношений. Изначально Коннор думал, что, с поправкой на характер, это означало то же самое. Но теперь все выглядело так, будто Ричарду было недостаточно. И Коннор слишком хорошо знал это чувство. Его крыло этой неудовлетворенной жаждой, пока Рид не отымел его в их доме утром, на кухне, схватив Коннора, когда тот собирался идти готовить завтрак. Коннор тогда открыл грудную панель и опустил туда свои пальцы, показывая Гэвину, направляя его, пока к ним не присоединился Ричард, с сумасшедшим, обжигающим ледяным взглядом добавляя свои, рыча, жестко хватая и целуя Рида везде, где дотягивался, втискивая в Коннора. Они не были людьми. Они функционировали иначе. Теперь Коннор понимал, что это не только его чувства. Кейс закрыт.

***

Вечером он обнимает Рида со спины и направляет его руки, наблюдая, как у 900 сбивается дыхание, когда их пальцы проходятся по швам грудного модуля. Коннор прикасается еще, и скин расходится волнами, открывая голубовато-белый пластик. Он подцепляет панель и снимает ее. Диод на виске Ричарда заходится красным, он весь дрожит и трясущимися руками пытается перехватить запястья Коннора, но то ли не хватает сил, то ли желания убрать его от себя.  Рид поддерживает Ричарда за бока, поглаживая края, обнажившиеся без обшивки, и того прошибает разрядами, расходящимися от этих прикосновений. Глаза Гэвина пустые и сумасшедшие, и Ричард, наконец, доверяется ему, вопреки. Из его горла начинают вырываться стоны с отчетливым привкусом металла - Коннор улыбается - Ричард больше не сдерживает себя. - Это только начало, Найнс. Коннор берет руку Рида в свою и направляет ее вовнутрь. Ричард заходится не то криком, не то оповещениями слетающих начисто систем, ему, таким человеческим на контрасте голосом, вторит Гэвин. Их с Коннором пальцы двигаются в самой сути Ричарда, там тесно и горячо, и Риду подчистую срывает башню. Он гладит переплетения внутри, натыкается на руку Коннора - голый пластик, и сдавленно шипит сквозь зубы: - Так нечестно, ублюдки. - Он откидывает вторую руку назад и цепляет Коннора за загривок, прижимая еще ближе к себе и стонет, когда тот впечатывается в его задницу и вообще весь - приникает к нему всей возможной поверхностью тела. - Расскажи мне, - стонет, потираясь о бедра Коннора. - Расскажи мне, что он чувствует. - Гэвин знает, у кого просить и знает, что Найнс не скажет ему сам. "Не сейчас", он смотрит тому прямо в глаза, "Не сейчас, я знаю". Ричард слышит надсадный голос Рида и сильно вздрагивает всем телом, поднимает взгляд и тонет в желании, плещущемся в глазах Гэвина. Почти не сопротивляясь потребности податься вперед, почувствовать их еще глубже. Коннор усмехается и приникает губами к шее Рида, царапает зубами, поднимаясь к уху и, потираясь об него бедрами, шепчет: - Он только что разрешил мне доступ ко всему, что ты хотел и не хотел бы знать о нем, ты подтверждаешь, что хочешь услышать? - напоследок широко проведя языком по уху и кромке волос и опуская правую руку на ягодицы Гэвина, ощутимо сжимая и чувствуя, как тот прогибается под ним. - Да, господи, дрянной тостер, я хочу услышать о нем все. - Конец фразы тонет в стоне, когда Коннор, только услышав "да", толкнул его ближе к Ричарду так, что между ними оставалось пространство только для их рук. Ричард, не способный регулировать свое положение в пространстве, под тяжестью их тел откидывается назад, непослушными руками вцепляясь в подлокотник дивана до треска ткани и древесины под пальцами. Сдают системы контроля, оповещение показывает какие-то цифры, знаки, проценты, и они раздражают, но Ричард не может сосредоточиться даже на том, чтобы их отключить, потому что Коннор в нем так глубоко, а руки Гэвина двигаются так невыносимо, что он не имеет ни крупицы власти над своими системами. Рид, зажатый между телами, весь горячий и липкий от пота, почти не соображает, что происходит, когда оказывается на Ричарде почти лежа. Это неудобно, и последним оставшимся уголком разума он соображает перекинуть ногу через бедра Ричарда, оседлав его и вжавшись в шею, слыша в ответ, как тот металлически кричит, пуская вибрацию по горлу под губами Гэвина. Коннор плавится от того, как теряет контроль Ричард, точнее - он уже потерял, давно, еще в самом начале. Коннор сгорает заживо от того, как они с Ричардом действуют на Рида - тот был практически в бреду и терся обо все, с чем соприкасался, беспорядочно дергая Коннора за волосы и двигаясь в Ричарде. Развернув его системы внутри своих, Коннор не сдержал полустона-полурычания от выплеснувшихся на него чувств. Он на секунду потерял ориентиры, способный только царапать бедро и бок Рида в отчаянной попытке остаться в реальности, но уменьшать ширину полосы связи не стал - спасибо Камски, вероятно, за широкие возможности приспосабливаемости у всей линейки РК. Через несколько мгновений он уже отчетливо разбирал грани чувств Ричарда и его самого. Двинув левой рукой внутри него, исключительно ради дрожи, прокатившейся волной по ним обоим, он, горячо выдыхая, начал: - Хочешь знать, да, детектив? - Прямой взгляд в глаза Ричарду и последовавшая за этим черная, вязкая буря, накрывшая половину чувственных рецепторов собой. - Ричард чувствует сейчас, как мы заполняем его собой. Как если бы кто-то проник в самый центр тебя, в самую середину. Он чувствует нас всем, чем вообще можно что-либо чувствовать. Коннор ощутил, как Рид, наращивая темп, двигался в Ричарде и, одновременно, терся об него самого, вызывая сбои скина и стреляющие разряды удовольствия. - Ты ведь понимаешь, что ближе нас у него никогда никого не было? Это не только физика и электроника, Гэвин, далеко нет. - Коннор сместил руку с задницы Рида, проводя между ягодицами, слегка надавив на вход, мерно покачиваясь всем телом. - Мы и так все время вокруг, он ощущает нас, даже когда мы не прикасаемся к нему. А сейчас мы не только снаружи, Гэвин. Не только внешние раздражители. Он понимает, что попал в точку, когда Рид подается назад, пытаясь насадиться на его пальцы, почувствовать хотя бы часть того, что ощущает Ричард, который пальцами почти рвал обивку дивана, выгнувшись в тугую дугу, прижимаясь, дрожа, запрокидывая голову, не в силах закрыть рот, из которого звучали стоны и крики спектром электронных голосов, глитчуя на пересечениях их диапазонов. - Ричард всегда, постоянно наблюдает за нами. Он ловит каждую эмоцию, твою и мою. Он окружен нашим свечением и окружает себя всей информацией, которую могут достать его сенсоры. - Он убрал руку от входа, чтобы смочить пальцы единственной смазкой, что у них была в распоряжении. Ричард, мгновенно получив ощущения того, как Коннор медленно облизывает свои пальцы, резко дернул головой и подкинул бедра, вжимаясь в заскулившего было от потерянного контакта Рида, который снова зашипел и прижался к нему. Коннор повел влажными пальцами по линии позвоночника Гэвина, на что тот сильно, наверняка до боли, прогнулся в пояснице, запрокидывая голову и ища рукой больше контакта с Коннором. - Знаешь, на что это похоже? - Он сильно надавил на мышцы у входа и толкнулся двумя пальцами внутрь. Рид вскрикнул, Ричард вернул себе контроль на секунду, чтобы жадно вцепиться глазами в Гэвина, не упуская ни детали. Запоминая навсегда. - Знаешь, на что? Как называют это люди? - Коннор быстрыми короткими толчками двигался внутри Гэвина, попадая точно по простате, заставляя того коротко вскрикивать и тереться об Ричарда. От того ему приходили, помимо оповещений о перегрузках и огромного вороха ошибок кода, еще и сложный, переплетенный намертво, не разделишь, клубок желаний и чувств к нему, Коннору и к их Риду. Ричард еще не знал как люди называют это. Осознание, переданное ему Коннором, ударило по всем нервам, прокатилось по позвоночнику, собираясь гудящим напряжением в каждом уголке тела. Коннор, увеличив амплитуду движений и подняв взгляд на Ричарда, чтобы теперь тот смотрел на них обоих, открыл рот и вздрогнул от черного пламени, заполнившего их связь, когда Ричард понял. - Люди называют это любовью. - В два сбоящих голоса, запуская цепную реакцию, толкая всех в бездну. Ричард закатил глаза, разрывая зрительный контакт и выдавая последний вскрик критической перегрузки всех систем, за ним накрывает Коннора, своим и чужим удовольствием, от которого отрубает все контролирующие подпрограммы и протоколы, и он последний раз сильно толкается в Рида, сгибая пальцы внутри и отпускает системы, позволяя сбоям затопить его до перезагрузки. Рид, беспомощно колотящийся между двух горящих тел кончает следом, так и не прикоснувшись к себе, одетый, с пальцами Коннора внутри него и своей рукой внутри Ричарда, не отводя от него глаз.