Часть 1
25 сентября 2018 г. в 19:26
Поправив плед, Чара перелистнула очередную страницу книги. Сюжет слишком банален и скучен, но заняться, к сожалению, больше было нечем — шёл дождь. Находиться дома она не любила: давящее чувство внутри не давало покоя, создавая напряжённую атмосферу. В такую тишину девушка чувствовала себя ещё хуже. Накалённая обстановка становилась такой, как в хоррорах: ожесточённая игра какой-нибудь скрипки с добавлением скрипов пола или же мигания светильников и ламп; для большего эффекта к кульминации мелодия становилась всё громче и «живее», а приближение всё больше и больше. . . Ничего! — но Чару передёргивает даже от обычных мыслей. Нахождение в своём доме, месте, где она может укрыться ото всех, для девушки было самым уязвимым и страшным. Происходили различные вещи, из-за которых сходила девушка с ума и хотелось с каждым разом всё больше и больше съехать отсюда, но родители не разрешали, ведь это была квартира её покойной бабушки, которую та отдала ей в наследство. «Неблагодарная! Да как ты смеешь такое говорить! Тебе квартира бесплатно досталась, а тебе ещё что-то не нравится.» — твердили ей одно и то же каждый раз. К огромной печали Чары, у других подобного ощущения никогда не было, когда те были в гостях, почему на неё порой смотрели, как на больную, предполагая, что у неё просто паранойя. «Может, они и правы. . .» — думалось Чаре ночами, пока она разглядывала потолок.
Сама того не заметив, девушка перевела взгляд на окно, за которым продолжал капать нелюбимый дождь большими каплями, из-за чего оно становилось мокрым с стекающими наперегонки струйками по нему. Видны лишь одни неподвижные очертания, находящиеся там всегда: лавочки, деревья, детская площадка, машины — примитивно и до боли скучно. Выходить в такое время, понятное дело, никто не горел желанием. Хотя, знаете, постойте-ка! — кто-то бежал к подъезду, по всей видимости, без зонта, но быть в этом уверенна Чара не могла — всё плывет. «Либо живёт, либо прячется, что не очень логично. — только она закончила мысль, как в домофон позвонили. — Так это ко мне. . .» — удивление с облегчением смешались, заставив пойти и открыть.
— Кто там? — спрашивает Чара, сняв трубку домофона, с хрипотой в голосе по той причине, что целый день молчит. Сильный ветер и дождь заметно ухудшали слышимость, потому девушка услышала что-то женским голосом, вроде:«Открывай!» — довольно знакомый или чудится? Но для того, чтобы это узнать, пришлось всё же открыть дверь в подъезд, а с входной дверью в квартиру решила повременить: мало ли, кому она там открыла. Взявшись за ключи, Чара закрыла дверь на ещё один оборот , сомневаясь в том, была ли она изначально закрыта — да, с памятью у этой особы было всё не очень, но перестраховаться лишним никогда не будет. Проживая на втором этаже, Чаре не пришлось долго дожидаться незваной гостьи, и вскоре послышался хлопок дверью и дёрганье ручки.
— Чара, т-ты что, не узнала мен-ня? Эт-то я — Фр-риск. . . — С первого слова девушка смогла узнать, кто к ней пожаловал, и поспешно начала открывать дверь, с тревогой раздумывая о том, почему дорогой ей человек плачет — это она поняла по всхлипам и запинаниям. Перебрав тысячи догадок, начиная со смерти какого-нибудь родственника и заканчивая фильмом с плохой концовкой, — Фриск отличалась особой впечатлительностью, — Чара успела сама сильно испугаться, представляя её прекрасную маму Ториэль всю в крови и боль Фриск, дичайшую боль.
Всё же сумев открыть, она на пороге увидела заплаканную девушку, всю мокрую и с потёкшей тушью, которая, только увидев подругу, накинулась на неё, крепко сжав и уже продолжив плакать ей в грудь, что заставило Чару растеряться и застыть, не зная, что делать. Придя в себя, она смогла наконец услышать этот громкий и надрывистый плач её невзаимной любви, который заставил сердце сжаться. Обняв, Чара начала гладить Фриск по голове, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы не сделать ещё хуже:
— Кхм. . . Что случилось? Фриск. . .
Любовь на секунду замолкла, набирая ртом как можно больше воздуха, а после выпалила, залившись ещё больше слезами:
— Санс бросил меня! — Чаре, конечно же, было жалко Фриск, но для неё самой это был неплохой шанс, пока девчушка одна. Подло и некрасиво! — она прикусывает нижнюю губу от понимания, что думает лишь о себе. Радовало лишь то в такой печальный момент, что она про это никак не сказала.
Опускает взгляд с открытой двери на мокрые и запутанные волосы девушки, продолжающие делать всё более мокрым свитер. С такими уверенными темпами и до обезвоживания недалеко! Надо что-то предпринимать.
— Тс-с, солнце, всё будет хорошо, тебе стоит успокоиться. — Чара сожалеюще вздохнула, на момент перестав гладить Фриск по голове. — Пойдём чаю выпьем, и ты мне всё расскажешь. — В ответ получив тихое «угу», девушка отправила свою любовь в ванную умыться, пока сама закрывала дверь — мешать соседям, которые уже успели выглянуть из-за двери, больше не особо хотелось, ведь потом могут пустить глупые слухи, которые отлипнут только через месяц какой.
Пока девушка приводила себя в порядок, хозяйка квартиры отправилась ставить чайник и класть на стол различные пряности к чаю, хоть в такие «весёлые» времена хочется чего покрепче, но Фриск никогда не любила пить — противен любой алкоголь.
Вскоре пришла Фриск и присела на стул, стоящий напротив Чары. Девушка поставила локти на стол и собрала пальцы в замок, положив голову на них и прикрыв глаза, чтобы снова не заплакать. Прикусывая нижнюю губу, она по неволе опять вспомнила Санса, его глупые шутки и сообщение, где говорилось о том, что он её бросает, из-за чего становилось ещё больнее, и послышались всхлипы.
— Ну Фриск, ну тише, я тебя прошу. Тебе стоит выпить успокоительного. — Подвинув маленькие жёлтые таблеточки, Чара всё больше начинала нервничать, понимая свою беспомощность. Будь на её месте Ториэль, мама Фриск, или же Санс, её уже бывший парень, может, его младший брат, Папайрус, то каждый из них смог бы подобрать нужные слова, чтобы успокоить, даже если бы у неё кто-то умер, или она узнала, что смертельно больна. У них бы получилось в любом случае! Ториэль бы успокаивала своим мягким и родным голосом, что все не так плохо, и она в любом случае не покинет своё дитя; Санс бы поцеловал её в губы, как девушка любит, и рассмешил бы её своими глупыми шутками, из-за которых солнце начало бы громко смеяться сквозь слёзы; Папайрус бы мог приободрить своей великой речью, как и он сам, после пригласив на «свидание», где накормил бы спагетти, приготовленными им лично по особому рецепту, и дал бы такую надежду, что в итоге бы у Фриск загорелись глаза. Но так Чара не умела. Она не знала какого-то своего подхода к своей невзаимной любви, да и поддерживать морально вообще не умела. Её максимум заключался в сухих фразах, которые говорят тогда, когда слушателю всё равно, и он хочет, чтобы от него отстали. Но девушке не было всё равно! Просто не умела. . . «Какая же я жалкая на их фоне», — сделала вывод Чара, пытаясь придумать хоть что-то, чтобы помочь дорогому человеку. Однако был один вопрос, на который она не могла найти ответ:«Думаю. . . Ей известно то, что я не смогу поддержать, тогда. . . Почему она пошла ко мне? Из-за того, что я. . . Её подруга, и она мне доверяет?» — раз так, то девушке стоит хотя бы попытаться.
— Фри-и-иск, давай уже. Всё будет хорошо.
Фриск ставит подбородок на руки в той же форме замка и смотрит на Чару. Видно её было очень плохо — мешали слёзы.
— Мг. . . — ответила та, вытирая рукой слёзы. Взяв в руку чай, второй она закинула в рот таблетки и запила, оставив горячий чай в руках, ведь он хорошо грел их после прогулки под холодным дождём.
— И, — девушка замолчала, сомневаясь в том, стоил ли об этом спрашивать. Но любопытство берёт верх, да и её подруге, наверное, стоило бы выговориться. — почему это он сделал?
— В этом-то и проблема! Я не знаю! Ещё вчера всё было хорошо. . . — Фриск снова не выдерживает, и слёзы опять начинают течь, которые она тут же вытерла рукой.
Выслушавая более получаса о том, как всё же она его любит, а Санс почему-то так поступил, Чаре стало очень жаль Фриск, девушка и вправду его так любила, а сам парень, как предполагает она (Чара), ушёл к Альфис, которая уже давно к нему не ровно дышит, да и сам он с недавних пор начал с ней уж слишком часто видеться. — Никто меня не любит. — изрекла девушка и замолчала.
— Это далеко не так, Фриск! Тебя родители любят, друзья, которых довольно много, учителя там. Много кто ведь, чуть ли не все, кто знает. — Чаре-то об этом не знать. Её любовь была всегда в центре внимания, душа компании, в то время как Чара, тень девушки, не имела бы никого, если бы не тусовалась вечно в её компании, так и смогла найти хоть кого-то. Не то чтобы это сильно её печалило, заставляя хандрить, — Чара никогда не стремилась иметь много друзей — это тяжело — много людей не для неё, но порой, когда всё совсем худо, девушка молча завидовала своему солнцу, о котором все всегда беспокоились, переживали.
— Я ведь не про то говорю, Чара. . . — Фриск всегда получала уйму валентинок четырнадцатого февраля, однако для неё никто её снова не любит. «И откуда у неё такая низкая самооценка?» — никак не могла понять подруга.
— Ну-у, — Чара встаёт из-за стола и направляется к Фриск. Обняв, она продолжает:
— Зато я тебя люблю. — И целует в лоб, заставляя своё солнце чувствовать себя неловко.
— Я тоже тебя люблю, Чара. — Фриск краснеет. — К-как подругу! — «Хоть как подругу», — она грустно улыбается, но девушка, которая снова её отшила, этого не может увидить.
— Пф-ф, я тебе обещаю, что всё будет хорошо, Фриск. — печальная самоотверженность. Девушка это замечает, понимая, что её слова были таким же ножом для Чары, как и слова Санса для неё. Стоило их как-то смягчить:
— Раз ты так говоришь, то я тебе верю. — Дождь утих, ветер же вскоре принялся разгонять эти уже пустые тучи.
Человек — как небо. Оно меняется, как и настроение. Его может всегда изменить ветер, нагнав туч или же наоборот, принеся молнии с громом тебе или же куда-то глубоко в душу, пустив солнечные лучи во время дождя. Он много чего может сделать с ним и может быть много кем: человеком, событием. Однако не может же вечно длиться дождь, как и светить солнце. Настроение может меняться, и это нормально. Нормальны злость и отчаяние, ведь в небе тоже бывают порой молнии и гром. Главное про это не забывать.