may the fork be with you

      Больше всего в жизни Хэчан ненавидит вечерние смены. Его раздражают своей давящей тишиной библиотеки, но даже они проигрывают в пустынности ресторанам быстрого питания, когда наступает десять часов вечера. И бесят они не потому, что Хэчан прямо так уж хотел бы быть сейчас дома и залипать на очередное реалити-шоу по телевизору… На это была другая причина.       Человек, если быть точным.       Вечера в «Макдоналдсе» тянутся долго. Как только наступает время ужина, лишь несколько прохожих зайдут, чтобы взять что-либо на вынос. Хэчан коротал время за перестановкой столов и стульев, иной раз болтовнёй с коллегами, но этого всегда было недостаточно, чтобы не умереть от скуки. Всё как-то уныло. Несмотря на яркую вывеску снаружи, с кассы всё видится до тошноты скучным. — От такого уныния и солнце схлопнется, — говорил Хэчан.       Но конкретно этот вечер он особенно ненавидит. Он, по-хорошему, не должен работать сверхурочно сегодня, но друг и коллега — Джемин — просит об услуге. — Прошу, закончи вечернюю смену за меня! — Джемин со скорбным выражением лица складывает ладони, с зажатой между ними плиткой шоколада, в просящем жесте. — Удумал меня этим подкупить? — спрашивает Хэчан, усиленно симулируя вселенскую обиду. Он до блеска натирал фритюрницы, когда руки Джемина обвили его талию со спины. — Клянусь, что закончу другую смену за тебя, сегодняшний случай — экстренный, — объясняет Джемин, протягивая шоколад в сторону Хэчана. Тот отводит от себя чужую ладонь. — Я тут только что всё натёр до блеска! — Ну хорош, я заплачу за твой обед завтра.       «Хмм, халявная еда». — Только завтра? — Три дня, — Джемин пробует поторговаться. — Три дня? Ну, это эксплуатация! Ты знаешь, что я не терплю работать по вечерам и компенсируешь это всего лишь тремя днями? — продолжает напирать Хэчан.       Джемин издаёт раздражённый вздох: — Неделя. Это всё, что я могу предложить.       Хэчан с наглой улыбочкой протягивает вперёд правую руку: — Смотри, Нана, уговор есть уговор. — Не называй меня так, — Джемин отдёргивает свою руку и закатывает глаза. — О, это потому, что только твой парень может так тебя звать? — дразнится Хэчан, пихая друга. — Ой, заткнись, — отвечает Джемин, смущённо краснея, — и возвращайся к работе! — Шоколад я, между прочим, тоже забираю, — Хэчан выхватывает из рук Джемина плитку до того, как тот успевает что-либо возразить. — Было ваше — стало наше!       «Ахтунг, блять», — думает Хэчан про себя.       Со смены Джемина забирает бойфренд, «чувак с улыбающимися глазами», как его окрестил Хэчан, поскольку даже имени того не знал.       «У вас свиданка?» — одними губами спрашивает у Джемина Хэчан с написанным на лице сомнением.       Джемин подмигивает, машет рукой и кричит «Ахтунг!», прежде чем выбежать из помещения.       «Подлюга» — Эм, я хотел бы сделать заказ, — мысли Хэчана прерывает голос посетителя, подошедшего к кассе. — Конечно, что закажете? — Хэчан поднимает на посетителя взгляд, в чём сразу же разочаровывается. «Опять он».       Если Хэчан ненавидел в вечерних сменах что-либо сильнее чем вяло текущее время, так… этого субъекта… стоящего сейчас перед ним с растрёпанными волосами, в худи не по размеру, с полураскрытым рюкзаком… Ну серьёзно, что за неряшливость.       Хэчану даже спрашивать ни о чём не надо, это тип заказывает одно и то же каждый божий раз. Не дожидаясь ответа посетителя, Хэчан тыкает на иконки в новом заказе, будто это ежедневная рутина, к которой он давным-давно привык. — О, опять вы. Приветствую! — Хэчан напускает на себя удивление, но неприязнь в голосе скрывать даже не пытается. Это нормально. Паренёк по другую стороны кассы — чёртов тугодум. Он как какой-нибудь дебил, который не может уразуметь неприятие в свою сторону. — А, да, здравствуйте, — Хэчан продолжает выкладывать заказ на поднос. В самом деле, какого чёрта этот тип у его кассы, когда открыта ещё одна?       Хэчан обернулся, чтобы еще раз глянуть на парня. Он, если быть честным, милый. Если бы не его непроходимая глупость и второсортные смущающие комментарии, Хэчан не преминул бы пофлиртовать с ним. Но не всё так просто в этой жизни. — Не забудьте вилку, — «Вилку?» Хэчан зависает на пару секунд, прежде чем сообразить, о чём речь. «Ах да, вилку, он же всегда её просит».       В этом и была причина, почему Хэчан даже не утруждал себя флиртом с этим парнем.       Кто ест бургеры вилкой? В этой цивилизованной стране под названием Южная Корея? Вилка? Серьёзно?       С фальшивой улыбочкой на лице Хэчан кладёт пригоршню вилок на поднос. — Приятного аппетита.       Абсолютно спокойный посетитель лучезарно улыбается в ответ: — Спасибо, Хэч!       Хэчан чуть было воздухом не давится. Они разве настолько близки, чтобы давать друг дружке прозвища? «Прозвище, значит? Ну окей, я теперь буду звать тебя вилковый дебил. «Вилковый милаха» аннулируется».       Парень сидит на довольно приличном расстоянии от кассы, и Хэчан выдыхает с облегчением. Гипнотизируя взглядом часы на стене, Хэчан подмечает, что до конца его смены остаётся всего полчаса. Наконец-то.       Так, а о чём он размышлял до прихода этого типа? Хэчан уже успел забыть. О Джемине? Хэчан не уверен. В голове крутится только «А достаточно ли вилок я ему дал?»       Хэчан и глазом моргнуть не успевает, как посетитель уже возвращается к кассе. — Мне неловко как-то, но не могли бы вы… — Дать ещё вилок? — указывает на очевидное Хэчан. — Да, я снова сломал все, пока резал бургер, — отвечает парень, потерев рукой шею. — Разве я не дал вам целую горсть? — Да, я занял ими руки, но они сломались… все… как-то так. — Невероятно! — восклицает Хэчан, хватая еще одну горсть вилок. — Скажи-ка мне, — начинает Хэчан, скрещивая руки, тем самым отказываясь тотчас же отдать вилки, — почему ты пользуешься вилкой, когда ешь свой дурацкий бургер? Собственных рук недостаточно? Я о том, что Боженька дал нам аж две не просто так? А для того, чтобы есть эти чёртовы бургеры сразу двумя! Держишь так, — Хэчан силится продемонстрировать, кладя вилки на стол, а руками держа невидимый бургер, — и ешь вот так вот, — Хэчан откусывает воображаемый кусок и будто бы взаправду наслаждается вкусом. — Видишь? Вот как надо есть бургеры! Иисусе, ты варвар или да?       Парень перед ним сгибается от смеха. Его лицо искажается, он хватается за стойку для пущего равновесия, чтобы не грохнуться здесь же от хохота. — Я не шучу?! — возмущается Хэчан. — Я знаю, — пытается успокоиться любитель вилок. — Ты очень милый. — Что, прости? — Я говорю, — наконец угомонившись, отвечает парень, — что ты очень, очень, очень милый.       Хэчан хлопает глазами. — Нас снимает скрытая камера, или ты с ума сошёл? — Ты покраснел. — И вовсе нет! — парирует Хэчан и смотрит на отражение на мониторе, дабы убедиться, что он и вправду не краснеет. — Давай, скажи ещё раз, что ты не краснеешь, — любитель вилок придвигается к нему чуть ближе.       Хэчана охватывает жар, и он чувствует себя таким уязвимым… и стеснительным. — Мне думается, что с тобой что-то не то. Сначала ты кромсаешь бургеры вилками, а теперь откровенно флиртуешь со мной ни с того ни с сего. Хочешь, чтобы я тебя в больницу отвёз? — Я хочу тебя на свидание позвать. — Я звоню в полицию! — Эй! — парень останавливает Хэчана, хватая его за руку. — Прости, это было неожиданно, но ты не мог бы меня выслушать?       Хэчану в голову закрадываются сомнения, но он решает стоять неподвижно. — Ладно, я сказал, что ты милый, и это правда. И я не флиртовал с тобой с бухты барахты, я пытался флиртовать каждый раз, когда видел твоё милое личико за кассой. Меня расстраивало, что ты никогда не замечал моих намёков. Я не использовал вилку, чтобы есть бургеры… Ладно, я их ломал, но только для того, чтобы появилась причина снова к тебе подойти. Когда я сказал, что хочу позвать тебя на свидание, то не обманывал. Я захотел сделать это, когда ты в самый первый раз закатил при мне глаза.       Хэчан будто бы собственного лица не чувствовал, но, наверно, потому, что оно жутко покраснело? — Я тебя выбесил? — Ты думаешь? — Хэчан давится возмущением. — И это ты называешь флиртом? Специально вилки ломать? Ты идиот. — Да, я не ас в этом, так что, пожалуй, я идиот и есть. — Ты тоже милый, знаешь ли. Но раздражающий.       Губы любителя вилок растягиваются в скромной улыбке. — Тебе всё ещё нужны эти вилки? — спрашивает Хэчан, подбирая пластиковые приборы, которые он разбросал по всей столешнице кассы. — Неа, буду есть руками, — парень вновь улыбается, прежде чем развернуться. — Стой, — зовёт его Хэчан. Тот оборачивается со смущённым выражением лица. — Я не знаю твоего имени. Нечестно как-то, что ты узнал моё из-за дурацкого бейджика, а своё не сказал. — Марк. — Марк, — на вкус имя будто бы сладкое. — Ты должен мне свидания за все те вилки, что ты сломал. — Тогда чего ты хочешь на свидании? — Пиццы? — после недолгих раздумий говорит Хэчан. — Договорились. — Только не говори, пожалуйста, что ты и её вилкой ешь, — на этот раз черёд Хэчана по-глупому улыбаться.