Счастливые люди не курят

Счастливые люди не курят. И Лекса всегда была согласна с этим выражением, только себя она счастливой никогда не считала. Она курила, потому что чувствовала в этом потребность. Стоя на балконе и вдыхая осенний воздух, она затягивалась и выдыхала серое облако дыма, пуская его в свободное плавание, где находилась и сама. Свободное плавание. Счастье ли быть в одиночестве? Счастье ли не чувствовать привязанность и боль? Только вот она боль сполна чувствовала. В одном классе с ней учится голубоглазая блондинка, в которую Лекса влюблена вот уже два года. И да, по этой причине девушка стала курить. Безответная любовь убивает. — И что ты в ней нашла? — как-то раз спросила ее Рейвен, сидя в местной кафешке. Лекса впервые не знала, что ответить. А ведь и правда, что? Лекса задумалась. — Она очень красивая, — улыбнулась девушка. — Но дело даже не во внешней красоте, а во внутренней. — Ммм… — Рейвен ухмыльнулась. — Так почему ты не признаешься ей в своих чувствах? Ведь есть шанс, что все может быть взаимно. Лекса горько улыбнулась. — Нет шанса, — обреченно добавила она. — Потому что, если бы был, я бы ощутила его, смотря в ее голубые глаза, но вместо нежности, я ощущаю лишь холод. На это Рейвен промолчала. Она впервые не знала, что сказать подруге. Лекса смотрела на рассвет, как небо окрашивается в багровый и ей хотелось сейчас только одного — Кларк рядом. Безответная любовь убивает. Это Лекса твердит себе каждый день, но не может разлюбить, как бы не старалась. Придя в школу, она плюхнулась на свою последнюю парту, украдкой наблюдая за первой, где всегда находилась Кларк со своей подругой Октавией. Лекса только и могла, что наблюдать за ними и прожигать спину брюнетки испепеляющим взглядом. Октавия это чувствовала, но никогда не говорила об этом с Кларк. В конце-концов, это не ее проблемы. И Кларк никогда не поднимала эту тему. Тему любви. Лекса достала учебники и небрежно бросив тетрадь с ручкой на стол, откинулась на спинку стула. Все, чего ей сейчас хотелось, так это ощутить мягкость руки блондинки. Лекса была уверена, что ее рука мягкая и теплая, как и сердце. Безответная любовь убивает, но что она могла с этим поделать, кроме как наблюдать? Просто наблюдать за ней. Иногда и этого достаточно, но не в случае брюнетки, нет. Кларк лишь на мгновение обернулась, чтоб взять у соседки сзади журнал, как ее глаза встретились с зелеными омутами Лексы. Брюнетка сглотнула ком, подступающий к горлу, но ничего не сказала. Да и было что-то поздно говорить. Блондинка уже вернулась в свое прежнее положение, оставляя Лексу снова страдать и кусать локти от обиды. Что она еще могла, когда безответно влюбилась? На перемене брюнетка опустилась в столовую, где сидела Рейвен вместе с Луной. И когда подруга рассказала ей новость, для нее это не стало чем-то новым, ведь она давно догадывалась об этом. — И откуда ты такая умная? — спросила шатенка, крепко держа руку своей девушки, на что брюнетка лишь пожала плечами. — Я такая, какая есть, — с ее уст это звучало так обычно и банально, но это всегда было чистой правдой. Рейвен мотнула головой. И что она нашла в ней? Почему до сих пор общается с этой странной до боли брюнеткой? Но получит ли она когда-нибудь ответ на свой вопрос? — В любом случае, — продолжила Лекса. — Я рада за вас. Луна хорошая девушка. Рыжая чуть смутилась, но одобрительно кивнула. Она была рада, что подруга Рейвен приняла ее, ведь для шатенки это было очень важно. — Тогда может возьмешься за Кларк? — осмелилась поднять эту тему рыжая девушка, хоть в душе и понимала, что это лишнее. В зелёных глазах брюнетки читалось недоумение, а после вспыхнула ярость. — Я заметила, что ты часто смотришь в ее сторону, — стала оправдываться Луна, боясь испепеляющего взгляда Лексы в сторону своей девушки. Шатенка лишь молча пожала плечами. — Рей просто подтвердила мои догадки. — Просто? — с сарказмом произнесла брюнетка. — Да, — подтвердила слова своей девушки шатенка. — Просто. Лекса фыркнула, но ничего не сказала больше. Слишком много просто в ее жизни за один день. Она встала и покинула столовую. Сейчас ей хотелось одного — побыть одной. Она решила пойти на крышу и там отдохнуть, пока осталось хоть немного времени. Идя по лестнице, она вспоминала мимолетный взгляд голубых глаз в ее сторону и сердце ушло в пятки, когда на последнем этаже она увидела, как какая-то блондинка прижала Кларк к стене и целует ее, а ее руки изучают тело Гриффин. Лекса чувствовала себя побитой собакой. Что может быть хуже этого? В ушах звенело, в глазах потемнело. Лекса попыталась схватиться за поручень, но не успела и пока падала со ступенек, ощутила на себе все существующие ступеньки ада. Она бы могла проклянуть этот чертов мир за не справедливость, но ее поглотила темнота и она забылась в ней. Открыв глаза, первое, что она увидела, белые стены больницы. Все тело ужасно болело. Лекса понятия не имела, как она сюда попала, пока в ее голове не стали всплывать картинки прошлого. Вот она поднимается на крышу, вот Кларк целуется с какой-то девушкой, вот она летит с лестницы, а после кромешная темнота. В голове загудел рой пчел, отдавая не приятной болью. Брюнетка попыталась встать, но сил не хватило. Она проверила свои ноги. Целые. Руки тоже. И как только она дотронулась до головы, ее ударило, будто молнией. — Похоже тебе нехило так досталось, — сказала Рей, входя в палату. Лекса отвела взгляд в сторону. — Все в порядке. Ты хорошо ударилась головой, но жить будешь. — Это я уже заметила, — с сарказмом произнесла Лекса, а потом чуть тише добавила: — лучше бы я умерла. Рейвен сделала вид, что не слышит ее и просто подойдя, осторожно обняла, позволяя подруге хотя бы на мгновение ощутить себя защищенной, а главное в безопасности. Безответная любовь убивает. Лекса знала это непонаслышке. Она каждый день могла наблюдать за Кларк со своей последней парты, а сейчас все, что она может, это лежать на больничной койке и есть ужасно не вкусную еду, чтобы просто дальше существовать. Она в который раз смотрит на белые стены, такой же белоснежный потолок и хочет выть от бессилия, потому что любое лишние движение, сделанное ей, приносит невыносимую боль. Всё-таки, хорошо она ударилась головой. Лекса не ждет гостей, ведь единственная, кто навещает ее напротяжении пребывания здесь, это Рейвен, а она недавно ушла. Но когда дверь в палату открывается, брюнетка теряет дар речи. На пороге стоит сама Кларк, а в руках у нее пакет. Девушка заходит и ставит пакет на столик. — Здесь сласти, — говорит она, показывая рукой на пакет. — Надеюсь ты их любишь. Их все любят. Нет таких, кто вообще не любит сласти. Хоть чуточку, но их любят все. Лекса лишь кивает в ответ. Во рту все высохло и она не может говорить. Вместо нее говорят ее блестящие огоньки в зелёных глазах. Кларк присаживается рядом на краю кровати и с любопытством смотрит на девушку. — Извини, что не пришла раньше. Дела были, — говорит она, оправдываясь и Лекса не понимает, что это значит и зачем она вообще говорит об этом. — Просто почувствовала, что хочу это сказать, — добавляет блонди, смотря на недоумение девушки. Лекса снова кивает в ответ, все еще ощущая сухость во рту. Безответная любовь убивает — думает про себя брюнетка, смотря в любопытные голубые глаза, а после ее взгляд падает на мягкие губы девушки, к которым брюнетка так давно мечтала прикоснуться. Кларк замечает это и что-то внутри нее подсказывает, что она должна это сделать, даже если будет потом жалеть об этом. По крайней мере, сейчас она жалеть точно не станет. — Иди ко мне, — срывается с губ одной из них и они уже понятия не имеют, кто же начал это первым. Когда их губы соприкасаются, а языки встречаются в жарком танце, мир перестаёт существовать для обеих. Лекса представяла все иначе, в более нежном варианте, но когда блонди вжимает ее в кровать и жестко берет, разве она может противиться? Даже если ей чертовски больно. Ей кажется все это сном, потому что голова гудит, но страстные голубые глаза над ней говорят, что все хорошо и не о чем беспокоится. И в какой-то миг, все так и есть. Головная боль отходит на второй план, оставляя только неистерпимое чувство страсти, что не дает покоя обеим. Кларк погружается в девушку так глубоко, как только может и брюнетка совершенно не против. Ее не пугает, что кто-то может зайти и увидеть их, занимающихся такими неприличными, для больницы, вещами. Она слишком долго мечтала об этом, слишком долго желала ее прикосновений, слишком долго существовала и сейчас все, чего она хочет, просто ощутить себя живой. Хотя бы сейчас. — Я не причиню тебе боли, — шепчет блонди, даря ей новую волну мурашек по коже от своих диких прикосновений, а Лекса принимает все, но не как должное, а как что-то волшебное, незабываемое. — Я верю, — шепчет она, запуская руку в белокурые волосы девушки и она правда в это верит. Пусть Кларк просто испытывает к ней жалость или какое-то инстинктивное желание, это не важно. Важно лишь, что она сейчас здесь. Кларк осыпает шею брюнетки поцелуями, пока ее руки продолжают изучать тело девушки. Лекса прерывисто дышит, временами постанывая, но она чувствует блонди внутри себя, а ее прикосновения отдают приятными мурашками по всему телу. И, ей кажется, что этого достаточно, чтобы жить дальше с безответной любовью. Но этого никогда не будет достаточно. Любовь — это наркотик. Попробовал и хочется еще. Или это секс такой? Впрочем, брюнетка не хочет думать об этом сейчас. Потом у нее для мыслей будет полно времени. А сейчас ей нужно… Просто насладится. Просто все принять. Когда Кларк ускоряет темп, Лекса чувствует себя на пике, но не смеет ничего сделать для своей спасительницы (?) избранницы (?) Она не знает, имеет ли право после всего случившегося на это. Было видно, что Кларк просто пришла, чтобы… Чтобы что? Этого она тоже не знает. И закончив все, брюнетка чувствует себя ужасно слабой. С одной стороны она еще пребывает в неге и это вполне нормально, но с другой… Кларк вынимает пальцы и облизнув их, улыбается, а затем накрывает губы Лексы своими, вовлекая их в жаркий поцелуй. Их языки борятся между собой, сплетаясь и внутри Кларк отдает такое приятное тепло, но она не может ей этого показать и разорвав поцелуй, быстро уходит, оставляя на столе пачку сигарет и зажигалку. Лекса остаётся одна. Со своей безответной любовью и ужасной головной болью, которая накрывает ее, стоит только дверям закрыться за девушкой. Вот и закончилась ее маленькая жизнь. Это конец. Рейвен застает ее, стоящей у окна и выдыхающей дым изо рта. — Здесь же не курят, — напоминает девушка, плюхаясь на краю кровати. Лекса лишь пожимает плечами, вновь затягиваясь. Она никому не расскажет о том, что произошло час назад и будет молчать об этом вечность, храня в памяти этот жаркий момент. Брюнетка, затушив сигатеру, поворачивается к подруге и грустно улыбается, садясь рядом. Больше ей сказать нечего. Счастливые люди не курят. Но разве она счастливая? Разве что на один процент, о котором никто никогда не узнает.