Беcпричудная гадина.

      Роv. Кацуки.       Я стоял с этим созданием на руках. Кругом только и делали, что бросали на нас косые взгляды. В ответ я смерял всех своим фирменным взглядом, от которого простые смертные убегали куда глаза глядят. Но эти стражники явно не робкого десятка. Им мои грозные взгляды пофигу, по-барабану и по-бубну тоже. Впрочем, срать я на них хотел. Главное, чтоб не мешали.       Инициатива нашей совместной ночи, как бы пошло это не звучало, исходила целиком и полностью от этой наитупейшей курицы. Она на меня так налетела, что я тогда подумал про внезапное нападение врага. Только запах травы и цепкие девичьи объятия вовремя меня остановили. Надо не забыть отругать эту дуру. Хотя меня терзают сомнения, что я могу ее ругать. Вон как удобно устроилась на руках, посапывая мне в область ключиц. Наглость — это её второе счастье. Я же ещё сильнее к себе прижимал наглое создание, ели заметно поглаживая золотистую макушку. Отругал её, блять.       Однако потом такой возможности не будет, так что сейчас я ловил наслаждение от нашей с ней близости. И срать если меня опять в педофилии обвинят. Просто реально срать на все. Когда она в моих руках, то не хочется думать ни о чем.       Но если бы я просто стоял с ней и меня никто не трогал, то все было бы как-то слишком просто, не так ли? Именно поэтому тут с упертостью маньяка торчал бесячий брат этой крылатой бестии. Как же он меня достал! На данный момент этот недоросль стоит и сверлит меня своим тупым взглядом. — Блять, — тихо выругался я. — Тебе это не надоело? — Что. Между. Вами. Творится? — в который раз спрашивает он. — Да я откуда знаю?! — зашипел я. — Спроси у своей чокнутой родственницы на досуге. Да и вообще заебал! Иди спать! Три часа ночи, сука, а он тут тусуется! Как вас вообще пропустили?! — Ммм… — заерзала на моих руках причина всех моих бед. Так бы и… прижимал к себе всю жизнь, черт возьми! Я снова стал ее мягко поглаживать. Спи, дура. Она покрепче сцепила пальчиками мой геройский костюм, вызывая к себе ещё больший трепет. — Ты серьезно?! — охренел наблюдавший за нами братец. — Ей пятнадцать лет. Одумайся, мужик!       Меня это завело. Что он лезет?! Я и так его сестру тут пригреваю! Она не даёт мне нормально дежурить, как ни крути, так ещё и этот тут сплющился! Стражи кругом смотрят, эта дура устроилась на мне как на кровати, этот пиздит без умолку, опять влетит от начальства… Чувствую как начинаю закипать.       Бесит, бесит, бесит все!!!       Хорошо что я научился при таком состоянии сдерживать свою причуду, иначе бы Рике здорово перепало взрывом по голове. Поймав себя на такой неутешительной мысли я убрал руку с ее волос. — В какой комнате она живет?! — грубо спросил я у подростка. — Так я тебе и сказал! Отпусти её! — заебывал меня этот шкет.       Я прикрыл глаза и досчитал до десяти. Вроде отпустило, а то у меня тут внезапная жажда потрошить появилась.       Я молча двинулся в общежитие 1-А, уже не обращая внимание на назойливую муху в виде мелкого недоумка. Он прыгал вокруг меня и продолжал возмущаться. Мне похуй, прыгай дальше.       Этот гавнюк похоже всех разбудил, ибо весь первый курс в общежитии, как тараканы, стал выглядывать из углов и щелей, сопровождая меня и этого мелкого пидора удивленным взглядом. Я рычал и выискивал взглядом табличку с надписью имени этого несчастного Феникса. Ахиреть! Рика Баранова?! Ей срочно надо менять фамилию!.. На мою! Ну ещё четыре годика подождём… Блять! Что за мысли мудоебучие?! Если бы кто узнал, что творится у меня в голове, то заживо бы сожрали!       Я запер дверь прямо перед носом голосистого уебка и вошёл внутрь рикиной комнатушки. Тут было все в светло-небесных и зелёных тонах, убрано и куча растений, которые отдавали свою свежесть помещению. Я не видел девичих обителей, но по своим представлениям это должна быть адовая смесь сердечек с розовой и пушистой хератой в перемешку. Но у неё было много отгласков природного стиля. Тут было хорошо. Растения, цветы и… — Пр-р-ривет, пр-р-ридурок!       Говорящий, уебищный попугай. Дальше эта пернатая тварь стала смеяться. Я вздрогнул и чуть не выронил вечно спящую ношу (это чмо реально разбудить?!). У меня мороз по коже пошёл. Этот попугай, блять, смеялся как самое адское исчадие, которое когда-либо выползало из люцеферовсаих глубинок. Любой бы услышав это жуткое подобие смеха наделал бы себе в штаны. Я, конечно, ко всему привыкший, но этот пернатый урод может испугать своим «смехом» даже слепо-глухо-немого. Мне казалось, что даже стены дрожали, пока он ржал. Предвестник апокалипсисах, мать его! Да с такой тварью даже UA можно не сторожить! Зачем? В кустах посадить это «прекрасное творение» и злодеев можно пачками вывозить в предсмертном параличе.* — Что за пиздец?.. — вымолвил я, по-немногу отходя от этого адского вестника катаклизма. — Это Сатана. — сонно ответила мне хозяйка этого уродца. — Это ебаный пиздец! Как с этим дерьмом жить можно?! — в недоумении выпалил я. — Но имя в самый раз. — отметил я более спокойно и повернулся к очнувшейся девке, которую только сам дьявол смог разбудить. — Все, теперь сползай! Достала!       Я мягко поставил дуру на пол, а она все ещё сонно хлопала глазами. Она была намного ниже меня. Даже если она приподниматься на полупальцы, то не окажется на уровне моих глаз. Мелкая. Ещё она была до нереальности легкой. До этого держал ее в руках, но веса этого тельца не ощущал. И ещё смотрит на меня этими своими глазами. Большими, малиновыми, обрамлёнными длинющими ресницами. Прямо в душу ими смотрит. Так бы и бомбанул, да не знаю по какой причине. Уж явно не от злости. — Кацуки… — прозвучало мое имя. Это слово расползлось теплом где-то у меня внутри, хоть я и не подавал никаких признаков этого ощущения. — Что? — проворчал я, замечая, как продолжаю её приобнимать. Мудак. У неё ведь, черт возьми, приятная талия. Так просто не отлипнуть. — Ты был самой лучшей кроваткой за всю мою жизнь! — она меня сцапала в крепкие объятия и стала раскачивать из стороны в сторону. — Руки убери, дура тупая!!! — завыл я, пытаясь при этом запугать дуру взрывами. Хотя я, сука, сам недавно руки распускал! — Расскажи о себе, Кацуки, — взглянула на меня молящим взглядом большеглазое безобразие.       Опять этот взгляд. Куда мне от него деться? Чувствую прилив крови к щекам. Хорошо что на мне маска. — Мы дос-с-сье на тебя сделаем, пр-р-ридурок! — и пернатая тварь снова загремела своим адовым смехом. Задрало! Пора валить из этого дурдома! — Спокойной ночи! — вырвался я из плена девичьих рук. — Постой! — я ощутил как мою ткань ухватили ее пальцы, заставляя меня задержаться. — Спасибо за заботу. Пр-приходи в гости… пожалуйста. — неуверенно закончила она.       Я фыркнул и устало вздохнул. И как я к ней «в гости», мать вашу, пройду, а?! Меня и так после всех моих близких контактов с этой наивной дурой могут выгнать из этого дурдомного заведения. Я ещё тут поработать хочу! Но и не видеться с ней… тоже не хочу. — Сама ко мне придёшь, на практику. Усекла?! — грозно обернулся я к ней. — Только попробуй спортивный фестиваль завалить, клуша!       Рика захлопала своими большими глазами, уваривая эту информацию, но потом просияла лучезарной улыбкой от уха до уха и выпалила: — Я тебя поняла! Жди меня! — Я тебя запомнил, пр-р-ридурок! Жди меня! — в догонку крикнул пернатый демон и заржал своим адовым смехом.       Кажется, я начинаю привыкать к его жуткому ору, но это не отменяет того факта, что мне хочется запустить эту тварь в печь. — Сатана-гриль, тебе не кажется, что ты ходишь по лезвию ножа? — впервые вступил я в монолог с будущим «грилем», пустив по рукам фейверки. — Не-е-е понял! Проще говори, пр-р-ридурок! — не понял он! Так я тебе и поверил, урод несчастный. — Ничего. На шашлыки пущу, сразу все поймёшь! — бля! Что я вообще сейчас делаю?! Разговариваю с птицей в комнате первогодки, во время своей ночной смены?!       Яростно зарычав, я быстро подошёл к окну и молча выпрыгнул из него, ничего не сказав этим пернатым демонам. Итак в этом дурдоме задержался. Кошмар. Отдохну от этого какое-то время, а потом буду впервые за кого-то болеть на спортивном фестивале.