***
— Так о чём ты говорил? — спрашиваешь ты за ужином. — Ни о чём особенном. Вот-вот будет последняя серия, — мой ответ как будто тебя тревожит. — С чего ты взял, что уже конец? — я прав — ты даже перестаёшь есть. — Почти шесть лет позади. Из Гриндейлской семёрки в «Гриндейле» осталось всего четверо, — ты участливо касаешься моей руки, думая, что от этого мне станет легче. Чтож, оказывается, это так. Я же стараюсь не подавать виду, что меня твои прикосновения могут хоть чуточку смутить, — скоро завершится и ваша с Джеффом любовная линия. — Что? — ты резко сжимаешь мою руку. Ты делаешь это из-за моего неожиданного заявления, но мне приятно думать, что это связано с чем-то ещё. — Да. В скором времени Гарретт преподнесёт всем сюрприз, который, вероятно, повлияет и на Джеффа. Он поймёт, что рядом с ним было то, чего в глубине души он всегда искал. Поймёт, что хочет связать свою жизнь с кем-то, кого до этого момента считал ребёнком и не мог воспринимать всерьёз. Но будет уже поздно. Классический Уингер, — со вздохом выдавливаю я последнюю фразу. Я смотрю в твои глаза. Они заметно изменились. Словно исчез налёт детской жизнерадостности и наивности. В уголках стоят слёзы. Я держу тебя за руку. Хочу обнять и наговорить что-нибудь об удачном спин-оффе, в которым ты встретишь того, кто оценит тебя по достоинству, но я должен закончить мысль. — А знаешь, что пугает меня больше всего? — ты смотришь мне в глаза. Ждёшь ответа. А я даже предположить не могу, что ты почувствуешь, его услышав, — я подумал, может в сюжете есть ещё пара персонажей с похожей связью. Один из них только опекает другого и не воспринимает, как того, с кем у него может быть любовная линия. Но зрителя вряд ли заинтересует ещё один такой сюжет. Эта сцена, возможно, вообще не войдёт в окончательный монтаж, потому что… Ты не даёшь мне договорить. Твои губы осторожно касаются моих. Ты всё поняла. Умная Энни. Но уже слишком поздно делать первый шаг. Или нет? Я закрываю глаза и отвечаю на поцелуй.***
— О чём задумался, Эбед? — твой вопрос заставляет меня отвлечься от мысли. — Не важно, — коротко отвечаю я. Сюжет, только что промелькнувший в моей голове, никогда не осуществится. Он не заинтересует зрителя и, что важнее, наверняка не заинтересует тебя.