Про Фонвизина и не очень

      Одним серым и унылым пасмурным днем двое неприметных школьников убегали от сильных порывов ветра и дождя в старое кирпичное здание, на фасаде которого кое-где уже трескалась штукатурка от времени и влажного климата.       Здание это, как ни странно, очень необычное. Одни в нем проводят лучшие годы своей жизни, обретают друзей и учатся познавать мир, другие же считают его худшим местом на земле и сравнивают с самим адом. Наверное, читатель уже догадался, что речь идет о школе. По кислым минам, недовольному виду и унылому настроению можно легко догадаться, к какому типу людей относятся наши герои.       Итак, пришло время познакомить читателя с героями (прошу заметить, что любое сходство событий, персонажей и имен является случайным совпадением).       Коля — ученик 9 "а" класса, искренне считающий, что бессмысленно тратит девятый год в столь ветхом заведении, задира и двоечник, постоянно забывающий дома тетради с домашними заданиями, случайно, разумеется.       Толя — друг Коли, обладающий всеми характеристиками своего друга, только тетрадей у него нет в принципе.       Медленно и устало плелись друзья к гардеробу, попутно складывая промокшие от дождя зонты и выжимая шапки от влаги. Казалось, не только Эвелина Петровна, учительница русского и литературы, сошла с ума, но и сама природа им не благоволит. Дождь в конце января, согласитесь, странно.       А контрольная работа по Фонвизину в начале четверти, и пускай уже прошел почти целый месяц учебы, — еще более странно.       Плюнув на школьный дресс-код, они переобулись в потрепанные и заношенные кеды и, повесив мокрые куртки поверх чьей-то сухой, пошли к кабинету русского и литературы. Путь их был долгим. По дороге на четвертый этаж, а именно там находится логово Эвелины Петровны, они успели получить очередное замечание директора и пару раз уронить телефон на ступени ненавистной школьной лестницы. Да, день у них явно не задался с самого начала.       До контрольной оставалось три минуты. Неприятно. Однако Коля с Толей не унывали. Хоть с математикой они не дружили и вероятности рассчитывать не умели, им было очевидно, что вероятность получения удовлетворительной оценки близка к нулю. Не менее очевидным был выход — Ксюша, самая умная девочка класса, отличница, естественно. Времени до контрольной осталось еще меньше, а Ксюша все только указывала трехзначные номера каких-то страниц. Переглянувшись, Толя и Коля поняли, что как-нибудь справятся, не впервой, а мальчики они интеллектуальные и с потенциалом, как говорил учитель труда в начальных классах.       Неожиданно прозвенел звонок, и сердца друзей пропустили один удар. Дверь в логово Стрекозы, как называли мальчики свою нелюбимую учительницу из-за странной формы очков, придающей ей некоторое сходство со стрекозой, только очень страшной, открылась. Даже преступники перед казнью на костре дрожали меньше, чем двое разгильдяев перед контрольной. Впрочем, их положение не сильно различалось, разве что муки друзей были не физические, а моральные.       Преодолев невольную дрожь, табун жеребят поскакал к партам. По крайней мере, так казалось из-за грохота, который издавал 9а, входя в дрожащий от страха перед разрушениями кабинет и готовясь к уроку.       Коля и Толя, уже в сотый раз игнорируя план рассадки, сели рядом за последней партой. Вальяжно бросив сумку, но увидев грозный взгляд Стрекозы, Коля смущенно продолжил делать вид, что ищет в ней учебники и тетради, но кроме комиксов и парочки завалявшихся с допотопных времен учебников, в этой сумке ничего не было.       Стрекоза, несмотря на прозвище, не умела одновременно обращать внимание на несколько вещей и перевела сверлящий взгляд с Коли на Машу, тихо крадущуюся к розетке с айфоном и зарядкой. Маша осознала, что это становится чревато потерей айфона путём аккуратного броска с 4 этажа на асфальт, и не менее тихо села обратно. Коля перестал искать несуществующий учебник и стащил Толин.       У вас, читатель, бывают такие моменты, когда вы готовы ко всему и ничего уже не страшно, ведь ничего уже изменить нельзя? У Коли с Толей явно были другие чувства, когда Стрекоза раздавала всем листы с заданиями.       Мельком окинув листочек из двадцати с лишним вопросов и заданий, Толя полез за телефоном, но не обнаружил спасительного интернета в бесполезном на данный момент гаджете.       Даже танцы с бубнами не смогли бы вызвать мыслительный процесс в Толиной голове, и он, дождавшись, пока учительница отвернется, аккуратно отобрал у Коли свой учебник и, раскрыв, положил на колени. Стрекоза, к счастью, не заметила, как мальчик с интересом разглядывает что-то под партой.       Первым пунктом в контрольной работе было назвать имя, фамилию, отчество и годы жизни писателя. Так как искать в самом учебнике у них не было времени и возможности, смышленый мальчик полез в оглавление. "Д. И. Фонвизин (1744-1792)" - гласила надпись, которую успел прочитать Толя перед тем, как Стрекоза захватила его учебник своими железными пальцами.       Денис Иванович Фонвизин мирно тлел в земле, когда три десятка не очень смышленых голов начали рождать мысли или делать вид, что мыслят. Как бы то ни было, если бы выражение "перевернулся в гробу" было буквальным, бедный автор "Недоросля" сгорел бы от силы трения, вращаясь не хуже барабана стиральной машинки во время отжима.       Итак, проанализировав ситуацию, Толя пришел к выводу, что здесь явно необходима помощь Ксюши, но тут была загвоздка: она сидела за первой партой, в "мертвой зоне". Делать ничего не оставалось, кроме как начать переговоры с Колей по поводу инициалов писателя. После десяти минут жарких дебатов шепотом они решили, что назовут литератора Дмитрием Ивановичем, так как такое сочетание они где-то уже слышали. Ещё раз крутанувшись вокруг своей оси, "Дмитрий Иванович" замер, ожидая, что же будет дальше. Дух великого писателя витал в воздухе, в стыде за молодое поколение прижав руку ко лбу. Следующим вопросом было место рождения Фонвизина, и этот вопрос вызвал ещё большую панику в рядах Коли и Толи, потерявших главное вооружение, учебник, и находящихся в окружении. То, что окружение состояло не из лютых врагов, а из кучи вопросов и одной не очень благостно настроенной учительницы, не утешало друзей, для которых, как мы уже говорили, школа равнялась тюрьме. К счастью, их спор услышала Таня, сидящая наискосок от них, и презрительным шёпотом поведала: "Фонвизин — великий французский классик"...       Если бы "классик" услышал такое при жизни, он бы вызвал Татьяну на дуэль, несмотря на то, что с женщинами в его времена не стрелялись.       Евгений, сидевший рядом с Таней, хотел ей что-то возразить, но она смерила его взглядом светской львицы, после чего ему пришлось уткнуться в работу и самоотверженно отвечать на вопросы самому. И пусть это не герои романа Пушкина, но отношения между ними явно стали натянутыми.       В тот день "французский классик Дмитрий Иванович" пережил не один инфаркт посмертно и силой трения растопил над собой снег, хотя, честно признаемся, снег растаял из-за климата и погодных аномалий.       Коля и Толя муторно сидели в трансе до звонка и мысленно призывали всех, кто может, помочь им ответить на легкие, по мнению Эвелины Петровны, вопросы.       Звонок вызвал у ребят противоречивые чувства, буквально разделив класс на две противоположные группы: кто-то просто сдал пустой листок, пройдя мимо злобно усмехающейся учительницы, а кто-то продолжал пламенно и вдохновенно писать ответы на четвёртом листе.       Очевидно, что Коля с Толей увидели в звонке спасительный шанс поскорее выбраться из логова Стрекозы.       И дальше тянулся утомительный школьный день. Многие великие люди прошлого и настоящего вздохнули бы горестно, услышав о себе множество новых "фактов". Коля и Толя самозабвенно мучались, не позволяя хитрым учителям увлечь их чем-нибудь интересным на уроках. Несомненно, виноваты в этом были исключительно сами учителя.       День в школе у друзей был общим, вечер и ночь дома - идентичными. Они бы стали, может, лучшими друзьями, но идентичность не говорила об общности их взглядов и увлечений. Она говорила об однообразности их жизни. Мальчики приходили домой, где кое-как делали уроки и после сотни просьб родителей помогали по дому. Иногда на них нападал интерес, и они читали книги, слушали новую музыку, старательно делали домашнее задание по любимому предмету, рисовали и вообще легко находили себе занятие. Но от интереса разъединенный по вечерам фронт разгильдяев отбивался яростно и непримиримо.       Остальное время засасывало злобное чудовище. Оно зародилось давно как форум для студентов одного из крупных университетов, и выросло в тирана, не пускающего бедных несмышленых детишек-девятиклассников в реальную жизнь. Даже когда чудовище выпускало друзей на свободу, они возвращались к нему, потому что оно единственное поглощало ненужное им время и не давало оглянуться вокруг и понять, что они делают с собой и своей жизнью.       Ясно было одно: чтобы добиться чего-то в жизни, даже написать контрольную на тройку, надо прикладывать усилия, учить, делать домашнюю работу и заниматься дома, что уж тут говорить о целях глобального масштаба и методах их достижения.       Все люди когда-то должны становиться лучше. И Коля с Толей, и те, кто похожи на них. Только меняться к лучшему намного труднее, не правда ли?