Are you sure you're ready?

      Баки и не подозревал, что быть супергероем настолько тяжело. Машиной-убийцей, переквалифицировавшейся в супергерои, правда, еще тяжелее, но это уже детали.       Джеймс Барнс присоединился к команде совсем недавно, после долгих споров, рассуждений, взвешивания всех «за» и «против» и, наконец, итогового голосования, коим было решено, что способности Зимнего Солдата — штука слишком хорошая, чтобы от нее отказываться. Немалую роль в этом сыграло и железное убеждение Т’Чаллы в том, что Баки полностью освободился от триггеров, и может находиться вне криокапсулы без угрозы превращения в киборга-убийцу.       Что до остальных Мстителей, то никто и не возражал особо: опасались — да, присматривались — конечно, не доверяли — само собой, но то, что навыки его весьма и весьма полезны, сомнению не подлежало. Активно протестовал лишь Старк, но, поняв, что остальных ему не переспорить, настоял на необходимости постоянного наблюдения за «чертовым киборгом». Именно поэтому из Ваканды Баки прилетел прямиком в Башню Старка, где обитали все остальные Мстители, ведь камеры на каждом квадратном метре стали весомым аргументом в выборе места жительства для суперсолдата.       Вот с того самого момента доселе привычной, пусть и неспокойной жизни Баки Барнса пришел конец.       О мстительности одного из главных Мстителей он, конечно, мог только догадываться, но обитой железом комнатушке с решетками на окнах не удивился бы. Однако комната, которую ему отвели на жилом этаже, была по барнсовым меркам просто огромной, светлой и по-военному простой.       — Пока здесь только самое необходимое, скажи, если захочешь что-то еще, доставят сразу. Старк решил, что так для тебя будет лучше, — рассказывал Стив, показывая ему комнату, но на этих словах замялся. Старк, как же.       Тут же, кстати, обнаружилась и собственная ванная, а за стенкой — комната самого Роджерса, единственного, кому Баки доверял безоговорочно.       Отношения в команде — вопрос другой, ибо навыки социального общения у Барнса отсутствовали напрочь. Память к нему возвращалась, пусть медленно и короткими обрывками, но того, чтобы составить представление о себе прошлом, ее хватало. Он помнил, кто такой Баки Барнс, но понятия не имел, как быть им, как общаться так же легко, делать и говорить все, что в голову взбредет, а не то, что приказано, шутить и смеяться, а не оценивать уровень потенциальной угрозы любого, кто находится в зоне видимости.       Поэтому вечеринка в честь приезда Баки, которую закатили без его ведома и согласия — а, зная Старка, наверняка и назло ему, — проходила без какого-либо участия со стороны виновника торжества. Он отсиделся в темном углу, по очереди прожигая всех присутствующих нечитаемым взглядом, и улизнул, как только градус алкоголя в их крови превысил уровень «ниже среднего». Его исчезновение заметил разве что Стив, который не пил сам и исподволь поглядывал на друга.       Баки рассчитывал отключиться мгновенно и проспать как можно дольше прежде, чем его настигнут еженощные кошмары. Однако в привычной «криокапсульной» позе заснуть не получалось, и даже чуждое ему верчение с боку на бок ощутимого результата не дало. Баки перелег на пол, решив, что максимально жесткий матрас из всех возможных все-таки недостаточно тверд для его улучшенного позвоночника.       На полу он пролежал до самого утра, открытыми глазами пялясь в потолок и просчитывая время по перемещающейся по нему полоске света. Ровно в шесть тридцать он поднялся, наскоро принял душ и направился прямиком — насколько это было возможно в чертовой мстительной обители — в тренировочный зал. Сна не было ни в одном глазу, но не было и кошмаров, так что общий результат выходил вполне сносным.       К счастью — или к досаде — для Баки, из соседней двери почти одновременно с ним вышел Стив, который, встав в стойку Капитана, нашел удивительно неправильным начинать (продолжать и заканчивать) утро (день и вечер) первого выходного дня с тренажерами.       Баки глубокомысленно приподнял брови, но способность противостоять взгляду Стива Роджерса, видимо, атрофировалась у него еще в далеком детстве. Поэтому он послушно проследовал за ним в общую кухню и облюбовал самый дальний угол из всех свободных в этом помещении, напряженно наблюдая, как Стив методично извлекает из холодильника яйца и бекон, одновременно рассказывая Баки, чем же все-таки закончилась вечеринка в его честь.       — А потом Бартон с Наташей вызвал каких-то танцоров с телефона Старка. Приехали молодые девушки, никто и не понял, что стриптизерши, пока они не начали раздеваться. А тут Пеппер из командировки на день раньше вернулась, ее-то не предупредили о вечеринке, да и Тони уже с девицей танцует. В общем, он сегодня не в духе, я думаю.       Стив посмотрел на Баки и виновато улыбнулся, словно за все выходки пьяного Старка отвечал лично. Барнс тихо фыркнул, не зная, как еще обозначить отсутствие мыслей по этому поводу: ему было откровенно неинтересно, а засевшее глубоко внутри чувство вины перед Старком не позволяло как следует позлорадствовать над его конфузом. Положение спасла появившаяся из ниоткуда Наташа в таком коротком халатике, что лишь несколько долгих мгновений спустя Барнс поймал себя на том, что его взгляд против воли опускается гораздо ниже, чем позволяют приличия.       — Кофе будете? — вместо приветствия поинтересовалась она, переводя затуманенный взгляд с Баки на Стива и обратно.       Оба синхронно кивнули: Баки, как всегда хмуро, Стив смущенно.       Наташа бедром отпихнула отчаянно краснеющего Роджерса, который заблокировал ей доступ к кофеварке, и защелкала кнопками.       — У тебя яйца подгорают, — будничным тоном сообщила она, а Стив пошел красными пятнами и только после этого бросился к сковороде.       — Проклятье, — расстроенно шикнул он, не сразу поняв, что едва заметный звук, который сумел различить лишь его улучшенный слух — это смешок Баки. — Бак, прости, хочешь, я…       — Не выражайся, — голосом умирающего просипел едва передвигающий ноги Старк. На его щеке красовалась приличная ссадина, а глаза были полны страдания. — И мне кофе, пожалуйста.       — Только минералку и только из врожденного человеколюбия, — скептически произнес Баки, на секунду опередив Наташу, и бросил в Старка бутылкой, терпеливо ждущей своего часа здесь же, на столе.       Сей нехитрый снаряд угодил Тони прямо в живот, а сила Солдата заставила согнуться пополам прежде, чем он успел выдавить:       — Это ты сейчас пошутить пытался, человек-робот?       — Или убить тебя бутылкой, — оскалился Баки, хотя изначально планировал улыбнуться. — Выбирай, что больше нравится.       — Псих. А я говорил, что его надо изолировать, — пожаловался Тони Стиву, прижимая несчастную бутыль ко лбу.       — Старк, ты как ребенок, — закатил глаза Роджерс, и тепло улыбнулся Барнсу.       — Кофе, — громко объявила Наташа, опережая открывшего было рот Тони. Тот насупился, схватил свою чашку и, напоследок велев Джарвису не спускать с них глаз, ретировался.       Наташа тоже быстро исчезла, отказавшись от завтрака, а подгоревшая яичница целиком и полностью досталась парням. Правда, для двух суперсолдат этого было маловато, да и Стив бесконечно извинялся за подпорченный завтрак, но Баки чувствовал себя просто необыкновенно хорошо, так, что это пугало. Стив говорил что-то негромким мягким голосом, и было даже не важно, что именно. Просто сидеть вот так рядом с Роджерсом казалось удивительно правильным. И даже то неприятное чувство тревоги и ощущение сверлящего спину взгляда, что преследовало его в этом месте постоянно, пропадало.       — У тебя никогда не получалось, — вдруг произнес Баки, только после сообразив, что, кажется, перебил Стива на полуслове.       — Что, прости?       — Яичница. И бекон. Что-то всегда подгорало. Поэтому ее готовил я, — медленно пояснил Барнс, и хотя лицо его оставалось непроницаемым, вилка, которую он вертел в руках, выдавала его беспокойство.       — Ты помнишь, — улыбнулся Стив, засветился прям весь, и губы Баки дернулись в подобии ответной улыбки.       Дальше ели молча, точно так же поглядывая друг на друга, и в груди Баки что-то теплело до горячности и сжималось до боли, стоило лишь задержать взгляд подольше. Ощущения были, хоть и странные, непонятные для него, но казались привычными, словно раньше он испытывал их постоянно.       — И чем же занимаются супергерои в свободное от спасения мира время? — поинтересовался Барнс, пока Стив убирал посуду.       Тот повернулся, глянул исподлобья, и улыбнулся так многозначительно, что Баки почти пожалел о своем вопросе.       Впрочем, все оказалось не так страшно, как он себе представлял, разве что могучие Мстители в повседневной жизни больше напоминали детский сад на выезде и Капитаном Америкой в роли няньки. У которой теперь, однако, появился новый, более важный подопечный, поэтому оставшиеся без присмотра детишки оказались предоставлены сами себе.       Клинт и Наташа, почему-то затянутые в привычную форму агентов, тихо спорили о чем-то своем, при этом Бартон не выпускал из рук колчана с недавно изобретенными для него стрелами, а Романофф с видом русской любознательной школьницы собирала по комнате стаканчики с кофе и попкорн, то и дело поглядывая на свободную стену за спиной у Баки.       Ванда — кто бы мог подумать — лениво красила ногти, а баночки с лаком терпеливо ждали своего часа, паря в воздухе вокруг непробиваемого Вижена. И надо сказать, что в сочетании с красными потоками магии это выглядело весьма впечатляюще, несмотря на общую нелепость ситуации.       Брюс, по мнению Баки, выглядел сейчас как типичный сумасшедший ученый из фильма. Какого конкретно, и когда он его видел, память подсказывать категорически отказывалась, но он был уверен, что сходство стопроцентное. По крайней мере, он был таким же встрепанным, не отрывался от своего планшета и что-то бормотал. А еще частенько забывал, что в комнате есть кто-то еще, и выводил свои расчеты на общий экран, тем самым мешая развлекаться остальным. В особенно напряженные моменты он подозрительно дергал головой и зеленел, но никто, кроме Баки, внимания на это не обращал. Обидно, ведь вздумай Барнс вдруг закатить глаза и задергаться, Старк тут же натравит на него целую свору своих роботов.        Кстати о Старке. Тот кажется, мучился сегодня больше всех: то ли от похмелья, то ли от последствий удара тяжелым предметом. Кофе ему мало чем помог, по крайней мере, выглядел гений и миллиардер еще более помятым, чем утром. Чем-то он даже напоминал Беннера, только сидел не с планшетом, а с какими-то железками и отверткой, разговаривал не сам с собой, а с Джарвисом и периодически вставлял свои реплики в разговор Наташи и Клинта, что, впрочем, не мешало им их игнорировать. Иногда он вскакивал, нарезал круги по комнате, вцепившись себе в волосы, и в целом выглядел еще более сумасшедшим, чем Брюс.       — И кого из нас нужно изолировать? — пробормотал Баки, когда Старк в очередной раз пронесся мимо, едва не сбив с его колен миску с попкорном.       — Я все слышал, Эльза, — возопил было Старк, но его прервал равнодушный до ехидства голос Джарвиса:       — Входящий вызов от мисс Поттс.       — Я… — Тони сглотнул и поскакал на выход, едва заметно втянув голову в плечи. — Я отвечу в кабинете.        — Иначе я представлял себе будни супергероев, — заметил Баки, провожая его взглядом. За спиной с тихим бульканьем разлетелся пластиковый стаканчик, а из-за спинки дивана, как из окопа, высунулась и тут же исчезла макушка Клинта.       — Да ну? — приподнял бровь Стив, и прозвучало это почти игриво. — А как же тогда?       — Без выходных, — коротко бросил Барнс.       Он устал. Шумные товарищи по команде были везде и сразу одновременно, не позволяя расслабиться ни на секунду, новинка современного кинематографа, которую без особого энтузиазма включил Стив, чтобы помочь Баки привыкнуть к новому времени, только раздражала бывалого снайпера отсутствием даже претензии на реалистичность. И пусть он старался выглядеть как можно более расслабленным, хотя бы ради Стива, общий для всех выходной утомил его больше, чем операция по спасению заложников.       — Ты в порядке? — спросил вдруг Стив, так, словно последние два часа не смотрел фильм, а наблюдал за ним. Баки кивнул, но, кажется, позже, чем следовало. За его спиной взлетел в воздух следующий стаканчик. — Хочешь, уйдем отсюда?       Стив смотрел с беспокойством, а его пальцы касаются руки Баки почти невесомо, наверняка в простой попытке поддержать, но Барнс понял вдруг, что движение это ему хорошо знакомо.       Они сидели вокруг костра глухой ночью, и холод стоял такой, что даже новая теплая куртка не спасала от пронизывающего ветра. Баки зябко ежился и потирал заледеневшие пальцы, а Коммандос — вот уж кого даже мороз не берет — травили байки и негромко посмеивались. А Стив, казалось, увлеченный рассказанной в тысячу первый раз историей, вдруг так же касается его руки.       — Хочешь, уйдем?       Он говорит тихо, так, что другие не слышат, и Баки, как и сейчас, медленно кивает и уходит первым. Но идет, почему-то в палатку Стива, ждет. Потом, кажется, ему было тепло, но воспоминание оборвалось так же резко, как и появилось. Остались только теплые пальцы, железной хваткой вцепившиеся в его руку.       — Бак, ты слышишь меня? — в голосе Стива ему явно слышится паника, и Баки, растерянно моргнув, оборачивается.       Его погружение в себя незамеченным не осталось. Можно только догадываться, с каким лицом он сидел все это время, если даже Беннер отвлекся от своего бесценного планшета, а не вовремя вернувшийся Старк с крайне озабоченной физиономией шарил под столом в поисках тревожной кнопки.       — Да, — помедлив ответил он. — Я просто… так уже бывало верно? В сорок четвертом. Ты так же позвал. Ночь в лесу, а потом мы были в палатке…       — Да ты развратник, Роджерс, — абсолютно омерзительно, по мнению Баки, захихикал Старк.       — Ты вспомнил? — Стив, кажется, смутился и порозовел щеками. — Только это или… что-то еще?       В его голосе Баки послышалась надежда, как и всегда, когда он задавал этот вопрос, и хотя Барнс искренне считал, что его память оказалась очень сговорчивой дамой и дала даже больше того, на что он рассчитывал, жалостливый взгляд Стива все равно заставлял чувствовать себя нашкодившим подростком.       Баки покачал головой, угрюмо глядя на чужую руку, всю еще сжимавшую его пальцы.       — Ничего, Бак, еще вспомнишь, — улыбка Капитана и дружеский хлопок по плечу были до того неестественными, что даже у Барнса зубы свело.       От этого в груди почему-то неприятно заныло.       — Отбой, Старк, — небрежно бросил Баки, всеми частями тела чувствуя направленные на него напряженные взгляды, и, аккуратно сбросив руку Стива, удалился к себе.       Отвратительный день закончился еще более отвратительно. Баки знал, что испортил выходной товарищам по команде, и это его заботило мало, а вот расстраивать Роджерса в планы не входило. По этой причине или же по какой-то другой его не покидало неприятное чувство неправильности происходящего, от которого очень хотелось избавиться, запершись в тренажерном зале. Но встречаться с кем-либо из обитателей Башни ему не хотелось еще больше, а спальня была единственным местом, куда никто не рискнет сунуться по доброй воле. Ну, разве что, кроме Роджерса.       Сон, как обычно, не принес ничего, кроме кошмаров. Но даже они сегодня были какими-то неправильными: темными, полными страха и отчаяния, а не почти привычной уже боли.       Баки кажется, что липкая тьма вокруг смыкается, сперва мягко касается, словно пробуя на вкус, сжимает его все сильнее и сильнее, пока не превращается в сильные руки, стальной хваткой сжимающие его плечи, а сам он перестает дрожать, прижатый к твердому теплому телу.       — Все закончилось, Бак, ты в безопасности.       Ласковый шепот кажется бесконечно далеким и обжигающе горячим одновременно, как и чужое дыхание на шее. И хотя слова отчетливы, Баки не может вспомнить, где уже слышал этот голос.       Он распахнул глаза, взглядом утыкаясь в серый потолок. Судя по полумраку, скоро рассвет. Он проспал слишком долго, да и кошмар в этот раз не такой уж кошмарный. А теплые руки на своем теле Баки ощущал до сих пор. Он, конечно, знал, что это глупо, но все же похлопал ладонью по пустому месту рядом с собой. Никто не смог бы пройти в его комнату, лечь в его постель и схватить его руками, скорее уж этих самых рук он бы потом не досчитался, и все равно Баки испытал нечто, отдаленно напоминающее разочарование. Хотя, если уж рассудить здраво, вряд ли в мире нашелся бы человек, рядом с которым Зимний Солдат смог бы почувствовать себя послушным котенком.       К счастью для него Башню огласил сигнал тревоги, и невозмутимый Джарвис сообщил, что общий сбор Мстителей назначен через пятнадцать минут, и джет уже готов к отлету.       — Наконец-то, — проворчал Баки, одним прыжком добираясь до шкафа с оружием.       Еще одного выходного не переживут ни он, ни эта пыточная, по ошибке названная Башней.       Ровно через восемь минут Баки в полной экипировке был на месте. Еще через минуту подтянулся взъерошенный Стив, следом за ним Тони, Брюс и остальные. Наташа появилась последней, кивая, видимо, очередной девочке-стажеру, несмотря на ранний час бодрой и затянутой в узкую форму агента. Правда, чем ближе становились Мстители, тем больше ее четкий поначалу голос походил на щебетание, а стоило Романовой наклониться к планшету, проверяя какие-то данные, как настырная девчонка забыла о наставнице и переключила все внимание на сканирование находящихся поблизости особей мужского пола. Остановившийся на Стиве взгляд мгновенно стал томным, а пальцы игриво затеребили спадающую с плеча прядь белокурых волос. Все присутствующие мгновенно сделали отсутствующие лица, а явно растерявшийся Роджерс с умным видом завертел головой по сторонам, и, не найдя поддержки, принялся проверять крепления на щите.       Баки, хищно следивший за каждым ее движением, не успел заметить, как оказался в состоянии крайней агрессии. Глупая девица в его сознании определялась как угроза, и все инстинкты буквально вопили о необходимости защитить старательно отводившего взгляд Стива.       — Пошли, — коротко бросил Баки, быстро касаясь плеча Капитана, и первым взошел на борт. Трогать его сейчас почему-то не хотелось, но другого способа отвлечь Стива от созерцания собственного щита он не придумал.       Роджерс, видимо, сочтя это за хорошую возможность безболезненно избежать неловкости, последовал за ним, ровно за секунду до того, как Джарвис объявил о готовности к взлету. Старательно пряча ухмылки, остальные Мстители погрузились в джет.       Девушка обиженно надула губы, провожая их взглядом. Она, конечно же, хотела полететь вместе с ними, и даже не догадывалась, что это спасло ее будущую карьеру и, возможно, молодую жизнь.       Во время полета главной темой для разговора Мстителей стал произошедший инцидент, и заткнуть их не было никакой возможности. Стив вяло отбивался от неприличных предложений Старка и наотрез отказывался знакомиться поближе с этой или любой другой девчонкой из числа молодых агентов под руководством Наташи, смущенно краснея в ответ на перечисление всех их достоинств, начиная боевыми характеристиками и заканчивая кулинарными навыками.       Баки был единственным, кто за все время полета не сказал ни слова. Он по привычке уселся в самый дальний угол и оттуда недовольно сверкал глазами на каждого, кто пытался склонить Роджерса к отношениям с фигуристой агентессой. Что в этом плохого, кроме самого факта, что Стив окажется непозволительно крепко привязан к неизвестной пока девушке, Баки так и не придумал, и это злило его еще больше. Поэтому, выслушав простой до банальности план захвата, сводящийся к «делимся на группы, заходим с разных сторон и наводим шороху», он с облегчением выбрался из джета.       Мстители разбежались по своим позициям, и ничто больше, кроме, раздражающих голосов в наушнике, не мешало ему выместить недовольство на не вовремя попавшихся под руку террористах. На зачем-то прикрывавшего его сверху Сокола, нудящего что-то о планах и инструкциях, он не реагировал, методично сворачивая шеи тем идиотам, что шли на него врукопашную. Голос Уилсона, который воспринимался почти как посторонний шум, его не беспокоил, в отличие от остальных товарищей по команде. Даже отбиваясь от толпы наемников они успевали обсудить тактику противника, кофейню через улицу, ужасную прическу новой связной Бетти и проблемы всего населения Зимбабве. Поэтому когда после большой драки в замкнутом пространстве наушник благополучно скончался вместе выбившем его парнем в маске с идиотской символикой, Баки только вздохнул с облегчением.       С зачисткой своего квадрата он закончил в сроки, близкие к рекордным, и теперь только осматривался на предмет слишком хитрых засранцев, решивших, что могут пересидеть или спрятаться. Уилсон уже улетел куда-то к другому концу здания, где-то в стороне пронеслась блестящая красная железка со Старком внутри, но Баки было все равно. Откуда-то со стороны раздавались редкие выстрелы и еще более редкие крики. Судя по всему, операция близилась к завершению: агенты пробились внутрь здания, осталось освободить заложников, если таковые имелись, и прикарманить все разработки горе-ученых. Без наушника было сложно определить, что кто из товарищей находится поблизости, но Баки, в принципе, было все равно, кому помогать. В его инструкциях не было особых указаний, разрешалось действовать по ситуации.       Баки вплотную приблизился к зданию, больше похожему на старый полуразвалившийся замок в миниатюре, обошел собственноручно развороченный бункер и уже заприметил ту дырку в стене, которая до вмешательства Халка была главным входом, как кусок гладкой бетонной стены, не вызывавшей ранее никаких подозрений, буквально вывалился наружу, и оттуда, как крысы с корабля, ринулись обезумевшие люди в тех самых масках. Бросившийся наперерез Баки успел вырубить четверых, прежде чем в здании прогремел не входивший ни в какие планы взрыв.       «Какого черта!» — успел подумать Барнс, прежде чем его отбросило взрывной волной, а сверху засыпало тем, что раньше было неприступной стеной под вопли неудавшихся террористов.       В глазах потемнело на несколько мгновений, когда первый кусок камня ударил Барнса прямо в висок, но сознание он не потерял, отчетливо чувствуя все остальные, плотно придавившие его к земле. По лицу стекала кровь, заливая глаза, но Баки не шевельнулся, пока грохот сверху не затих. Только выждав для верности несколько секунд, он попытался сдвинуться с места, не засыпав себя еще больше, и одновременно оценить повреждения. Судя по ощущениям, череп остался цел и помимо ушибов разной степени тяжести внимания заслуживали лишь пара треснувших ребер, сложный перелом правой руки, зажатой аккурат между двумя валунами, да кусок арматуры в бедре, к счастью, не задевший крупных артерий.       Первая миссия в команде Мстителей явно удалась.       Выбраться на поверхность оказалось проще, чем Баки предполагал изначально, по крайней мере, бионическая рука, при падении оказавшаяся под ним, совершенно не пострадала. От здания, раньше позиционирующего себя как оплот преступности в этом районе, остались одни руины. Из-под разбросанных по периметру камней и обломков торчали руки, ноги, головы и остальные части человеческих тел, выжившие глухо стонали под завалами. Баки отер кровь с лица, мешавшую видеть. Сверху красным всполохом мелькнул костюм Старка. Что ж, по крайней мере, без него не улетели.       Баки поднялся на ноги, позволив сломанной руке безвольно повиснуть вдоль тела, и побрел в сторону джета, стараясь не сильно тревожить раненое бедро и не истечь кровью раньше времени. Несущегося к нему на полной суперсолдатской скорости Стива он, к своему глубочайшему стыду, заметил не сразу.       — Сукин ты сын, — с непередаваемой смесью возмущения и облегчения выдохнул Роджерс, ощупывая Баки легко, едва касаясь, отчаянно борясь с желанием тут же стиснуть его в объятиях. — Как же ты меня напугал.       Ловкие пальцы коснулись его лба, откидывая назад слипшиеся от крови волосы, а в голове Баки будто тумблер щелкнул, погружая в очередное воспоминание.       В нем он тоже стоял посреди развалин, только взорванное здание было, кажется, наполовину деревянным, и обломки полыхали. Сам он, весь в копоти, отплевывался от пыли, но почти не пострадал, за исключением, разве что, широкого пореза ровно по линии подбородка, кровь из которого уже залила форменную куртку, да ноющего бока. Где-то далеко, за стеной дыма, были слышны голоса ребят, и Баки сделал было несколько шагов к ним, как его едва не свалило с ног налетевшим откуда-то сбоку телом.       — Придурок чертов, как же напугал, — срывающийся шепот на ухо, и чужие руки сжимают его в объятиях.       — Остынь, Стиви, больно же, — сдавленно шипит Баки, вздрагивает, но тут же расслабляется в его руках.       Джеймс никогда не признается, но он до смерти испугался, когда прогремел взрыв, и его отбросило в сторону на много метров, впечатывая в обломок стены, за которой еще несколько минут назад была его позиция. Но Стив, кажется, понял и сам, ласково поглаживая его спину, закрывая собой от всего мира.       — Не делай так больше.       Баки хочется съязвить в ответ, чтобы не чувствовать себя таким уж беспомощным слабаком, но слова застревают в горле. Вокруг полыхает пламя, лежат трупы убитых немцев, возможно, есть и выжившие, а значит, бой продолжается, но он в безопасности, потому что Стив рядом. Он не хочет быть слабым неженкой, хочет защищать сам, но сейчас ему просто непозволительно хорошо.       Баки кивает, уткнувшись в пропахшее дымом плечо Роджерса, и тот делает вид, что поверил. Их нет уже долго, и Коммандос сейчас наверняка ищут обоих, но Стиву все равно. Он тянется к губам Баки, целует его крепко и отчаянно, так, чтоб понял, чтоб не смел рисковать понапрасну. Баки едва успевает ответить, голоса товарищей слышатся почти рядом, шуршат камни под их ногами, и Стив успевает сделать вид, что лишь поддерживает Баки, помогает ему подняться, когда из пелены дыма выходят отчетливые фигуры.       — У него опять контакты замкнуло? — говорит тот, кто стоит первым, и Баки жмурится, а когда открывает глаза, видит перед собой подозрительно сосредоточенное лицо Старка.       — Заткнись, Тони, — вышла из-за его спины Наташа. — Я же говорила, что последний сектор еще не зачищен.       — Стиви, — тихо повторил Баки, смакуя особенное, с детства знакомое и непростительно забытое имя, так, что услышал только один человек.       Рука, поддерживающая его за талию, дернулась.       — Мне показалось, или оно и впрямь подает признаки жизни? –физиономия Старка снова замаячила непозволительно близко, заставляя Баки невольно поморщиться. В виске стучало, будто собственный организм пытался помешать ему мыслить трезво, кровь теперь щекотно стекала по шее, и свободных конечностей, чтобы утереть ее, у Баки не осталось.       — Кто-нибудь раньше говорил, какой омерзительный у тебя голос?       — Оно еще и шутит, — Тони театрально закатил глаза, тем не менее, уже отдав распоряжение Джарвису подготовить все для оказания первой помощи.       На этот раз Баки промолчал, сосредоточившись на том, чтобы идти самостоятельно, не опираясь на предложенную руку. Теперь он отчетливо помнил, как эта самая рука сжимала его после каждой миссии в сорок четвертом. Понял, что неприязнь к девушке-агенту утром — всего лишь давно знакомая ревность, которая мучила его каждый раз, когда рядом со Стивом маячила Картер или очередная кокетка из штаба. Вспомнил, что только в капитанской палатке мог спать спокойно, ведь любой кошмар отступал, когда Стив обнимал его и нашептывал на ухо нежные глупости. А потом Джеймс просыпался, кусал губы, грубо целовал в ответ на ласку, и тогда они не спали до рассвета, даже если рано утром Капитана ждал новый поход черт знает куда. Потому что его Баки это было нужно. Вспомнил и то, как они сидели в своей тесной кухоньке в Бруклине, почти как вчера утром, и Стив точно так же сжег яичницу. Баки смотрел на его хмурое лицо и старался не улыбаться, а внутри сжималось что-то, что он чувствовал постоянно, но еще вчера не мог придумать названия. А сегодня отчетливо знал: это всего лишь его глупое влюбленное сердце. Только потом Стив обычно оказывался на коленях у Баки, а тот покрывал легкими поцелуями его расстроенно сжатые губы.       — Слушай, Роджерс, ему точно не сильно по голове прилетело? –насквозь пропитанный сомнением голос Старка, который до этого воспринимался как сторонний шум, вдруг снова стал отчетливым. — Выглядит почти как в режиме киборга.       — Какой режим нужно включить, чтобы ты заткнулся? — ровно поинтересовался Баки, возвращаясь в реальность.       И мысленно решив, что Старк не так уж и не прав. Джет уже был в воздухе, вокруг головы обмотан бинт, на ноге повязка, а сломанная рука надежно зафиксирована, и Баки понятия не имеет, когда все это произошло.       — Все-таки очнулся, Эльза, — почти удовлетворенно пропел Тони и замахал у него перед носом правой конечностью. — Сколько пальцев видишь?       — Отвали, — сморщился Барнс, одновременно отыскивая глазами Роджерса. Кажется, тот задолжал ему очень серьезный разговор.       Стив обнаружился буквально в нескольких шагах от него, будто отошел всего на минуту, чтобы передать данные Бартону. Баки смотрел, пока он не обернулся, и взгляда не отвел, только чуть кивнул, указывая на место рядом с собой.       — Время до прибытия, — негромко спросил он, зная, что все равно будет услышан.       — Сорок три минуты, — отозвалась Наташа, сидящая на месте пилота.       — Не волнуйся, до дома дотерпишь, — не смог не вставить Старк, и Баки решил оставить его выпад без внимания.       В соседнее кресло опустился Стив, наклонился ближе, проверяя шину на руке Барнса, хотя оба знали, что необходимости в этом нет. Баки сжал пальцы, не выпуская руку Роджерса, не позволяя ему отстраниться.       — Потом поговорим, — едва разомкнул губы Джеймс, чтобы услышал только тот, кто сидит рядом.       Больше они не сказали друг другу ни слова, хотя Баки, искоса наблюдавший за Стивом, чувствовал себя крайне удовлетворенным: Роджерс выглядел так, словно проглотил железный лом, и тот доставляет ему массу неудобств. По крайней мере, все время полета он крайне беспокойно ерзал на своем месте.       В Башне Баки, по ехидному указанию Старка, мгновенно окружила целая стая вооруженных до зубов медиков, оттеснив от остальных. Правда, несчастные быстро пожалели об этом, обливаясь холодным потом под неотрывным взглядом Зимнего Солдата. Свои манипуляции они закончили так быстро, как только смогли, а после Баки только фыркал, слушая их прогнозы и рекомендации. Постельный режим, как же. Уже завтра он сможет нормально ходить, а через пару дней и следа не останется.       Стив ждал его за пределами стеклянного короба, в котором находился медицинский блок, и попытался подать Баки руку, но, встретившись с веселым недоумением на его лице, сделал вид, что просто хотел похлопать его по плечу.       Но стоило лишь оказаться в комнате наедине, как Стиву мгновенно стало неуютно.       — Поговорим?       Капитанские плечи мигом поникли, а глаза приняли такое выражение, будто он собирается сознаться в организации преступной деятельности минимум в пяти штатах.       — Баки, я…       — Когда собирался сказать?       Стив, кажется, не знал, куда себя деть, но Баки смотрел без злости или отвращения, а спокойно, скорее даже заинтересованно, и он почувствовал себя увереннее.       — Хотел, чтобы ты вспомнил сам. И тогда решил… — Роджерс взмахнул рукой, видимо, не зная, как именно следует закончить эту фразу.       — Захочу ли быть с тобой снова? — подсказал Баки, и Стив кивнул.       Повисла звенящая тишина. Стив неловко сжимал кулаки, ожидая ответа Баки как приговора, а тот не спешил успокоить или разочаровать его, только смотрел внимательно и как будто оценивающе.       — Тогда, — наконец заговорил Барнс, — может, ты перестанешь валять дурака и испытывать мое терпение, Стиви?       Тот, несмело улыбнувшись, медленно подошел ближе, будто не мог поверить, что понял его правильно, и Баки, фыркнув, сам притянул его к себе бионической рукой.       — В сорок четвертом ты таким нерешительным не был, — пробормотал он, проводя носом по шее Стива, с удовольствием вдыхая его запах, который, кажется, совсем не изменился с годами.       — На войне для этого не было времени, — ровно ответил Стив. Ему хотелось сжать Баки в объятиях, вжать в себя так, чтобы и разделить их было невозможно, но он сдерживал себя, позволяя лишь бережно поглаживать его по спине. Улучшенный скелет — это, конечно, хорошо, но испытывать на Баки суперсолдатскую силу сразу после взрыва было для Стива не лучшей идеей. — Я скучал, Бак.       — Тогда мог бы и намекнуть, — проворчал тот, подставляясь под ласку, но продолжая делать вид, что нежности ему чужды. — Я смотрел на тебя все это время и не мог понять, чего мне не хватает. Как в тридцатых, помнишь?       — Это когда ты считал, что недостаточно хорош для тощего астматика, а я был уверен, что ты влюблен в Дорис Кросс? — усмехнулся Стив.       — Ага. Но не думай, что сможешь и дальше заговаривать мне зубы.       Кто потянулся первым, было непонятно, но уже через мгновение они нетерпеливо сталкиваются зубами, у Баки вырывается сдавленный смешок, и это все, на что его хватает, потому что в следующее мгновение все разумные мысли вылетают из головы. Теплые губы ложатся на его, в рот толкается влажный язык, и Стив едва слышно стонет, а Баки, прижимает его к себе так, что оба теряют равновесие и едва не падают.       — Полегче, — смеется Стив, и Баки тонко улыбается и кладет руки ему на талию, подталкивая к кровати. — Бак, нет, у тебя ведь швы разойдутся.       — Серьезно? — он нетерпеливо закатывает глаза, одно движение — и Баки распластан на кровати, а Стив нависает сверху. — Я ждал слишком долго и намерен получить все, что мне причитается. И даже больше.       Баки хищно ухмыляется из-под полуопущенных ресниц, а Стив чувствует себя счастливым как никогда. Его Баки вернулся.       После Стив лениво целует Баки, его губы, щеки, тонкие реснички, перебирает мягкие волосы, поглаживает затянутую в гипс руку. Тот, казалось, плавится в его объятиях, жадно впитывает исходящее от Стива тепло, отогревается и никак не может поверить, что все это для него одного.       — Я хочу уехать отсюда, — неожиданно говорит Баки куда-то в плечо Стиву, не до конца уверенный, что может говорить — и тем более просить — об этом. — В казарме и то было уютнее. И эти камеры везде спину сверлят. Знаешь, я ведь солдат и чувствую на себе чужие взгляды. Здесь невозможно расслабиться, ощущение, что на меня даже в сортире смотрят.       Со стороны Стива доносится тихий смешок. Он понимал слишком хорошо.       — Я поговорю с Ником, уверен, мы сможем договориться. Хочу, чтобы мы жили вместе, как раньше, в Бруклине. Даже хорошо, что сейчас у меня нет своего жилья. Сможем выбрать вместе, только для нас.       — А пока будем баловать Старка пикантными видео, — усмехнулся Баки.       Вряд ли это будет так легко, скорее даже практически невозможно на данный момент, но он благодарен Стиву за попытку. Ведь даже помечтать об этом сейчас слишком приятно.       Старк, кажется, видео не оценил. По крайней мере, наутро он выглядел подозрительно нервным и взъерошенным, избегал смотреть на Баки и Стива, особенно когда они находились в непосредственной близости друг от друга. За общим завтраком, который решила устроить Наташа в честь первой совместной миссии, он невпопад начал речь о личной жизни и невмешательстве в нее посторонних. Баки невинно поинтересовался, не значит ли это, что из его комнаты уберут камеры, и Тони хмуро замолчал. Остальные ничего не поняли, но оставаться в блаженном неведении им было недолго.       Следующую ночь Стив снова провел у Баки, и последующую тоже, и еще, а потом Баки у Стива. И если ломиться в комнату Зимнего желания ни у кого не было, то Роджерс к утренним посещениям относился более лояльно. Поэтому первым о ясно-голубой любви национального символа Америки узнал Сэм, ввалившись к нему в комнату в семь пятнадцать утра, на ходу интересуясь, почему тот еще не собрался на традиционную пробежку.       — Сэм? Я проспал? — подскочил перед ним всклоченный Роджерс, и Уилсон с нарастающей паникой уставился на рассыпанные по его груди и шее зеленеющие пятна, которые раньше наверняка были синими, а до этого багровыми. — Который час?       — Семь часов и шестнадцать минут. С добрым утром, мистер Роджерс, — ответил Джарвис.       Одеяло рядом со Стивом зашевелилось, и из-под его руки показалась еще более лохматая макушка Баки. Очень недовольного Баки, который подобных сюрпризов по утрам явно не одобрял.       — Стив, дай поспать, — проворчал он, и, заметив неудачно прикинувшегося ветошью Уилсона, бросил в его сторону: — Исчезни.       Сэм предпочел исполнить его просьбу немедленно, пока разгоряченный ранним подъемом Барнс не выставил его самостоятельно, а выяснять, что суперсолдаты скрывают под одеялом, желания пока не появилось. Особенно после того, как попятившись спиной, он едва не растянулся во весь рост, запутавшись в разбросанных по полу тряпках. Одного взгляда ему хватило, чтобы с немым ужасом узнать в них мягкие спортивные штаны, в которых щеголял вчера Баки, и белую футболку из коллекции Роджерса.       — Глаза, мои глаза, — с самым несчастным видом шептал он, пытаясь наощупь найти выход. Смотреть на что-либо еще в этом вместилище разврата он отчаянно не желал.       Само собой, уже через час вся команда была в курсе. Поэтому когда в столовой им встретилась Наташа, которая, хитро блестя глазами, с ходу заявила, что она давно это подозревала и ни капли не удивлена, Баки только равнодушно хмыкнул. Ему было без разницы, а Стив, кажется, вообще ничего не понял. На этом день сюрпризами и поздравлениями не ограничился. На стрельбище Бартон, который был одним из немногих, кто хорошо относился к Баки, отпустил пространную шутку про серьезный шаг и белый заборчик. Сути Баки не понял, но общее направление мысли оценил, и в благодарность даже пару раз поддался лучнику в соревновании на выносливость, чтобы тот проиграл не совсем всухую.       Вечером вся команда обычно собиралась в общей гостиной. Баки эта традиция категорически не нравилась, но деваться от товарищей все равно было некуда, а командный дух — штука серьезная, уж это Баки знал наверняка. К тому же, уже через несколько дней постоянное движение вокруг перестало восприниматься как что-то раздражающее, особенно если не касалось его лично. А к некоторым членам команды Барнс даже проникся, например, к Ванде, которая на следующий день после памятной миссии принесла раненому товарищу собственноручно испеченный сливовый пирог. Баки долго не мог прийти в себя, нарезая круги вокруг ароматного произведения кулинарного искусства и не смея даже прикоснуться к шедевру.       — Ты не знаешь, почему Брюс сегодня похлопал меня по плечу и посоветовал не попадаться на глаза агенту Уоттс? — поинтересовался Стив, когда Банрс устроился рядом с ним на диване.       — Они все знают, — закатил глаза Баки и в ответ на вздернутые брови Роджерса пояснил: — У Уилсона длинный язык.       — Тебя это беспокоит? — спросил Стив, с тревогой заглядывая ему в глаза.       — Ничуть. Теперь агенты Уоттс, Майер, Митчел и еще с полсотни других знают, с кем им придется иметь дело.       Роджерс улыбнулся прежде, чем потянуться к Баки с поцелуем, но опередил его полный страдания стон Сэма.       — Нет, ну только не опять, пожалуйста!       — Заткнись, — просьба Баки была, как всегда, лаконична.       — О, это ведь так мило, — пропела Ванда. – В следующий раз придется испечь два пирога.       Мгновенно вскинувшийся при упоминании волшебного слова Баки едва не пропустил красный всполох в хитрющих глазах ведьмы.       — Даже не думай лезть мне в голову, — угрожающе предупредил он.       — Тем более, что у Тони все записано на видео, — добавила появившаяся Наташа. Стив глухо застонал, утыкаясь лицом себе в ладонь. — Не нужно стесняться, вы такие лапочки.       На этот раз рев раненого мамонта вырвался из груди Сэма.       — Может, все-таки кино посмотрим?       — Теперь Стив как порядочный человек обязан сделать предложение и предоставить совместное жилье, — хохотнул Клинт, незаметно подталкивая к спинке дивана столик со стаканчиками.       — Слышал, Старк?       — Ненавижу вас, — несчастным голосом заворчал тот. — Я знал, что этот псих одним своим появлением осквернит это священное место.       — Полегче, Тони, ты говоришь о парне Капитана Америки, — ухмыльнулась Наташа.       — Может, по-быстрому поженитесь и потребуете у Фьюри пентхаус для новобрачных?       Баки, поняв, что обсуждать их личную жизнь Мстители могут и без их непосредственного участия, отключился от разговора, поудобнее устраиваясь под боком у Роджерса. На большом экране замелькали кадры нового приключенческого фильма.       — Ты заметил, что кошмары почти прекратились? — тихо спросил Стив, обнимая его за плечи.       — Еще бы. Я ведь говорил, что мне не нужны психиатры, — фыркнул Баки. — Мне нужен только ты.       Он сказал это машинально, даже не подумав, и смутился лишь тогда, когда Стив, счастливо выдохнув, уткнулся носом в его макушку. Горячая драка на экране, моргнув на прощание, сменилась немыслимым для бруклинских парней графиком и полукилометровым расчетом. Над головами пролетела стрела, булькнул стаканчик и раздался грозный вопль Старка, оповещающий всех об испорченном персидском ковре. Пару раз щелкнула камера, послышалось тихое «ой», и Баки, скосив глаза, поймал прячущих телефоны Наташу и Ванду. Девушки тут же отвернулись и принялись громко считать калории в съеденных Сэмом чипсах. Тот долго думал, переводя взгляд с них на Барнса и обратно, а потом, аккуратно отложив пачку в сторону, попытался выйти в окно, но его вовремя остановил Вижен.       — Знаешь, я начинаю привыкать к этому зоопарку, — доверительно сообщил Баки Стиву.       — То есть переезжать уже не хочешь?       — И не мечтай.       Они обязательно найдут место, которое станет настоящим домом только для них двоих. А пока хватит и общей комнаты, мягкого дивана, на который больше никто, почему-то, не садится, болтливых товарищей, которых все чаще хочется называть друзьями, и выматывающих миссий по спасению человечества.       Наверно, быть супергероем даже приятно. Особенно если рядом тот, ради кого хочется им быть.