Кто такой Хан Джисон? Он никому ненужная сломанная кукла, делающая вид, что остаётся человеком.
***
С самого детства Джисону твердили, что он никчемный и не стоит и миллиона вон. С самого детства он считает себя ошибкой, но остатки инстинкта самосохранения не позволяют ему перерезать себе горло.***
В квартире который раз бьется посуда, а крики настолько громкие, что голос срывается после десятого слова. Удар. "Ты никчемный". Еще удар. "Ты не стоишь и миллиона вон" Щеки уже горят от ударов матери. Больно? Однозначно. Но Хан уже привык. Хан привык к тому, что его бьют ни за что, привык, что называют никчемным и отродьем. Он привык, потому что сломался. Прямо как кукла. Джисон и есть кукла. Когда у женщины не остается сил, она садится на диван и делает вид, что ничего и не было. Джисон и к этому привык. Поэтому смысла дальше стоять посреди комнаты нет. Сон берет свой рюкзак, где лежит все необходимое, и уходит из дома. В который раз. На улице еще светло, поэтому Хан прячет свое лицо, на котором уже начинают расцветать фиолетовые бутоны, от посторонних глаз. Область ребер пронзила сильная боль. Такая, что от неожиданности сперло дыхание. Джисон судорожно вбирает воздух в легкие и оглядывается по сторонам. "Это не он" проносится в голове парня, когда он мельком смотрит в лица прохожим. Проходит минута, и боль утихает. Хан решает, что с него на сегодня хватит, и быстрым шагом направляется туда, куда изначально шел. Чужая квартира, что стала роднее своей, встречает запахом кофе и дешевых сигарет. На кухне в приятной тишине сидят двое парней и думают о своем. Не мешая здешней идиллии, Джисон молча подходит к холодильнику и вытаскивает оттуда лед. Лишь взглянув на младшего, можно сказать, что ему отвратно. Отвратно от жизни, от себя самого, но поделать с этим ничего нельзя. "Он был где-то рядом сегодня". - руша пелену молчания, отстранено произносит Хан, держа дрожащими руками у скулы лед. Старшие ничего не ответили, лишь одарили понимающими взглядами. Они ничего не могут в этой ситуации.***
Стрелки часов показывают заполночь, а работа команды под именем 3RACHA идет полным ходом. При свете тусклой лампы под ручкой вырисовывается текст будущей песни. Ее лирика агрессивна, и музыка будет придавать еще больший оттенок враждебности. В этой песне Джисон решил выразить все свои эмоции и презрение к этому бренному миру, который не хочет меняться в лучшую сторону. "Я считаю, что нужно больше басов" - советует Чанбин Чану, мельком заглядывая к младшему в текст и иногда предлагая переставить несколько слов местами или же подбрасывая новые конструкции словосочетаний, что удачно впишутся. Как не странно, песню Хан назвал "₩1000000". Это лишь черновые варианты, которые еще нужно корректировать, но уже потом. Сейчас все трое стоят на небольшом балконе и курят те самые дешевые сигареты, которыми пропахла вся квартира. "Ты можешь остаться насовсем" - говорит Чан, выдыхая серый дым. Тот причудливыми фигурами поднимается ввысь и рассеивается среди ночной мглы. Горький привкус сигарет осел на языке, так что говорить не хочется, но выдавить из себя тихое "спасибо", за которым скрывается "у меня больше нет выхода", получается. Так парни стоят еще полчаса, а может даже час, они сами не знают. Просто только в такие моменты можно подумать обо всем и не бояться того, что если ты выскажешься, то какой-нибудь придурок из подворотни засадит тебе нож в живот. Просто только в такие моменты эти три сломанные "куклы" могут хоть на какое-то мгновение почувствовать себя целостными. 3RACHA - это три парня со сломанными жизнями в столь раннем возрасте, которых объединила страсть к музыке.***
Вообще, родственные души - это странная вещь, которую придумала жизнь. С какого-то определенного момента у тебя появляется что-то на подобие татуировки, называемой меткой. Она появляется в самый неожиданный момент, пронзая болью, сравнимой только с тем, когда раскаленным металлом по коже водят, оставляя уродливые шрамы. Хотя метка - это и есть шрам, только не тот, который некрасиво портит кожу, а тот, что изящно вырисовывается в картину, иногда даже цветную. Но все же, как бы не романтизировали эту причуду природы, она имела большое количество нюансов, которые причиняют боль. Один из таких нюансов — если хотя бы один из соулмейтов не принимает другого, то, когда они находятся в относительной близости друг от друга, их пронзает боль, а собственная метка "душит", убивая изнутри.***
Джисон стоит на крыше школы и вертит в руках телефон. Если сделать пару движений, то тот разблокируется, а на экране высветится контакт "Соулмейт" Тянуть время больше сил нет, им нужно встретится. Хан пишет незамысловатое "Минхо, нам нужно поговорить". Ответ не заставляет себя долго ждать "Вообще-то я тебе хен. Имей уважение, мелкий". Мальчишка лишь игнорирует это и отбрасывает картинки того, как старший щурит глаза и с легким презрением печатает эти слова, и отправляет "Через пять минут на крыше". За это время можно выкурить сигарету и спрыгнуть с крыши. Хан выполняет первый пункт, а второй оставляет на какой-нибудь другой удобный случай. Сзади слышится как скрипит старая дверь, оповещая о том, что он пришел. - Минхо, я устал... - Хан поворачивается к собеседнику, закуривая вторую сигарету. Старший только хотел его снова исправить и напомнить, что является ему хеном, но тот продолжил говорить - Каждый раз, когда ты поблизости, мои легкие сдавливает и мне тяжело дышать. Это больно. Это чертовски больно. Метка слишком сильно сдавливает меня. Даже сейчас, говоря с тобой, перед глазами все плывет. - Джисон делает затяжку и отворачивается, рукой сжимая перила. Голова кружится и такое ощущение, что он вот-вот упадет. - Нужно либо принять себя как соулмейтов, либо сделать так, чтобы мы исчезли из жизни друг друга. Неважно как. Было ясно, что Хан придерживается второй позиции. Но если бы Джисон знал, что каждый раз, когда они находятся рядом, то Минхо тоже задыхается до потери пульса, а перед глазами звезды танцуют вальс, если бы Джисон знал, что Ли хочет спасти его от падения в пропасть, у которой он стоит.