Вакцинация

      Выйдя из Комнаты-по-желанию, Поттер, с трудом переставляя негнущиеся ноги, забился обратно в нишу за доспехами и прочно уселся там, завернувшись в мантию-невидимку. Нет, в этот раз он никого не подкарауливал и не собирался ни за кем следить, просто сейчас у него не было никаких моральных сил идти в гриффиндорскую башню.       Гарри откинулся затылком на холодный камень стены и удовлетворенно вздохнул. Он сделал это. Высказал Малфою свою идею. Теперь оставалось только ждать и надеяться на лучшее… в крайнем случае, всегда актуальными останутся план номер один и план номер два.       Он прекрасно понимал, что воплотить его идею в жизнь будет весьма и весьма непросто даже хоречьему папочке при всех его связях и возможностях… если он вообще возьмется за это дело. В конце концов, вряд ли это так просто, запихнуть человека в Нурменгард, даже если этот человек — общепризнанный Темный Лорд. Там наверняка должна быть какая-то процедура — суд какой-нибудь международный или еще что. Оставалось только надеяться, что Малфою это по силам. Слизеринец, кстати, покинул комнату только через полчаса. Чем он там занимался и о чем думал, было непонятно.       В гриффиндорскую башню Гарри вернулся только под утро. Если кто и заметил его ночное отсутствие, то ничего об этом не сказал.       Следующая неделя прошла довольно спокойно и ознаменовалась только окончанием проверки Совета Попечителей и письмом от Сириуса Блэка.       Попечители ушли, демонстративно проигнорировав Дамблдора и не менее демонстративно чуть ли не до десен расцеловавшись с Амбридж.       Лупатая неприметная сипуха принесла письмо, такое грязное, замусоленное и покрытое пятнами, что даже не отличающийся особой аккуратностью Рон брезгливо поморщился. Сириус вынырнул ненадолго из алкогольного океана и путанно написал о том, что «любит Сохатика», во всем его поддержит и только к концу вновь скатывался к невнятным причитаниям о «деле Света» и прочим заезженным истинам. Гарри почесал затылок и решил расценивать это послание, как согласие на отъезд вместе с ним.       А через десять дней после достопамятного разговора с Малфоем грянул гром.       Невнятный ор в гостиной Поттер услышал, еще лежа в кровати, когда уже проснулся и теперь просто лежал, морально готовясь встать и начать новый учебный день. Поскольку добрые девяносто процентов всякого дерьма, казалось, были связаны именно с ним, то Гарри пришлось спешно вскакивать и одеваться, поскольку ему совсем не хотелось, чтобы новости, какими бы они ни были, застали его в кровати.       Он спустился вниз и увидел, как народ носится, ликуя и потрясая друг перед другом разнообразными газетами, со страниц которых буквально выпрыгивали заголовки: «ТЕМНЫЙ ЛОРД АРЕСТОВАН!», «ТОТ-КОГО-НЕЛЬЗЯ-НАЗЫВАТЬ ВСЕ-ТАКИ ОКАЗАЛСЯ ЖИВ И СЕЙЧАС ОН ОСУЖДЕН!!!», «МИНИСТЕРСТВО СКРЫВАЛО ВОЗВРАЩЕНИЕ ТЕМНОГО ЛОРДА!!!» и все тому подобное. Шокированно пялящийся в стену Невилл совсем не возражал, когда Поттер выдрал из его судорожно сжатых пальцев «Ежедневный Пророк» и прочитал статью…       Люциус Малфой сделал это. У Гарри задрожали руки и он готов был, как и остальные, носиться по гостиной и орать. Мордред подери, Люциус Малфой сделал это! Поттер чувствует себя гением, потому что, похоже, слизеринец сделал примерно то, о чем они тогда говорили — подлил «гостящему» в доме Паркинсона Лорду какое-то зелье без цвета, вкуса и запаха, типа снотворного. Не сам, разумеется, сговорился с другими коллегами-Пожирателями, которым новое явление Волдеморта пришлось поперек горла и поперек бизнеса.       Конечно же, вся «операция» проводилась отнюдь не спонтанно. Люциусу пришлось задействовать свои связи в Министерстве и Аврорате, так что явление героических Пожирателей (среди которых затесался и Снейп) вместе с бессознательным телом Темного Лорда и его задержание, произошло достаточно спокойно, быстро, профессионально и без лишних истерик. И даже более того, параллельно проводилась сверхсекретная операция по задержанию других «плохих» Пожирателей, список которых все так же любезно предоставил мистер Малфой. В отличие от Дамблдора, он не собирался оставлять опасных врагов у себя за спиной. Фадж был в совершеннейшем шоке. Само собой, широкую общественность о многом в известность не ставили, поэтому в газетах не пояснялось, каким таким образом в кратчайшие сроки в обход Визенгамота Волдеморта осудил Высший Европейский Магический Суд и приговорил его к пожизненному заключению. Где именно Лорду предстоит отбывать наказание, тоже не сообщалось, но догадаться было несложно.       Поттер не стал надевать свою маску хладнокровного одинокого ковбоя, швырнул газету вверх — на манер салюта — и разразился ликующими воплями в унисон с остальными ребятами.       Разумеется, его вызвали к директору еще до завтрака. А поскольку, в связи с последними событиями, Амбридж уже умотала в Министерство, то Гарри пришлось идти к Дамблдору без своего сопровождающего. Для разнообразия Поттер был не против встретиться с директором один на один. Правда, с этим он немного не угадал. Вместе с Дамблдором в кабинете обнаружился еще и Фадж.       Вряд ли Министр с директором дрались до прихода гриффиндорца, но со стороны это выглядело именно так, поскольку у обоих было сбитое дыхание и несколько всклокоченный вид.       Фадж мгновенно просиял, едва Гарри появился на пороге, подхватился со стула, на котором сидел, радостно пожал ему сначала одну руку, а потом схватил и пожал вторую руку, приговаривая:       — Мистер Поттер, о-о-о, я рад вас видеть! Проходите, проходите скорее. Директор вызвал вас по моей просьбе.       — Что-то случилось, сэр? У вас ко мне какие-то вопросы? — Поттер незаметно сглотнул и, настойчиво подталкиваемый Министром, приземлился задницей на ближайшее кресло. — Я… — он запнулся, лихорадочно прикидывая, чем грозит ему этот визит, поскольку ни на долю секунды не поверил в то, что Министр хоть сколько-то ему рад — только не после всего того, что, так сказать, между ними было.       — О, нет-нет, молодой человек, не стоит волноваться! Просто мистер Малфой поведал мне о той помощи, которую вы оказали всем нам во всей этой ужасной, ужаснейшей ситуации с Тем-кого-нельзя-называть… хотя теперь уже, конечно же, можно! — он разразился громким смехом. — Вы так юны, мистер Поттер, а уже столько сделали для нас, для всей магической Британии! Я прямо даже и не знаю, как мы сможем отблагодарить вас! — министр немного экзальтированно воздел руки вверх, а потом, словно спохватившись, сунул руку за пазуху и вытянул оттуда скрепленный министерской печатью пергамент. — Вот, молодой человек, моя дорогая помощница, мисс Амбридж, сказала, что для вас лучшим подарком мог бы стать вот этот документ!       Поттер осторожно принял пергамент и пристально всмотрелся в то, что на нем было написано… «Аттестат». И все стало на свои места.       Гарри понятия не имел, что именно и кому назвездел про него Люциус Малфой и почему он вообще не умолчал пусть даже о таком косвенном участии парня. Не иначе, как затеял очередную интригу. А Министр, чуя, насколько сильно шатается министерское кресло под его седалищем, просто-напросто решил немного подсократить количество своих противников, для разнообразия — методом вручения пряников, а не использованием кнута. Наверное, действительно стоило бы поблагодарить «дорогую помощницу, мисс Амбридж», которая верно оценила поведение Поттера и поняла, что для него сейчас уехать — мечта всей жизни.       Фадж пристально смотрел на Гарри. Он по-прежнему улыбался, но глаза оставались холодными, и этот контраст был немного жутковатым. Поттер уставился на него в ответ и через секунду чуть опустил веки, подтверждая, что он принимает негласную сделку — возьми-мордредов-аттест-и-вали-из-страны-и-не-баламуть-народ-хоть-ты. Министр засиял улыбкой еще ярче.       — Мистер Поттер, вы, несомненно, очень, очень талантливый молодой человек и потому я нисколько не сомневаюсь, что просто предвосхитил немного события с вашими экзаменационными оценками!       В аттестате Гарри стояли одни «превосходно» и это был один из тех моментов, когда ему было абсолютно плевать, что он получил их не честно.       — Остался только один момент, мистер Поттер, — слащавый голос Министра отвлек его от пристального созерцания результатов своих С.О.В., — утверждающая подпись директора Дамблдора! Без сомнения, — слащавость сменилась на угрожающий рокот грозы, — директор войдет в наше положение и подпишет…       — Корнелиус! — в голосе хмурого Дамблдора явственно слышалось раздражение.       Вот, значит, в чем дело. Пока не пришел Гарри, они тут ругались по поводу подписи на этом аттестате. А теперь Фадж открыл карты, в то время, как директор предпочел бы промолчать. И почему бы Дамблдору было бы не поставить свою подпись? Какого Мордреда ему еще надо?       — Министр Фадж, — Поттер успокаивающим жестом дотронулся до руки раздраженного мага, — я думаю, что директор просто хочет лично поговорить со мной, прежде чем подписать. Поздравить с победой. Разрешите, я… — Гарри намекающе скосил глаза на камин.       В глазах Министра на секунду мелькнуло недовольство, он нахмурился, но согласно кивнул.       — Ну, что ж, тогда позвольте откланяться, — он подхватил свой вечный котелок и нахлобучил его на голову. — Мистер Поттер, если вдруг у вас возникнут какие-то вопросы или трудности, — он на мгновенье стрельнул глазами в еще больше нахмурившегося Дамблдора, — то немедленно обращайтесь ко мне, немедленно! И кстати, как только аттестат будет подписан — это зафиксируется в министерских документах и вы будете совершенно свободны, молодой человек!       Министр вежливо попрощался и покинул кабинет через каминную сеть, что ж, более явного намека на то, что все же рекомендуется убраться из страны, он сделать не мог.       Гарри расправил свернутые краешки пергамента, с силой шмякнул его на стол перед директором и только потом посмотрел ему в глаза. Они молча глядели друг на друга и даже под страхом смерти не смогли бы сказать, как долго это продолжалось, пока Дамблдор не заговорил:       — Гарри…       — Я не хочу говорить с вами, директор. Я не хочу слушать вас. Просто подпишите мордредов аттестат и я пойду.       — Гарри…       — Я разве не сделал то, что должен был? Не избавился от угрозы? Разве то, что я сделал — не выход из ситуации? И заметьте, все остались живы и здоровы и даже мордредов Волдеморт остался жив и здоров! Мне не пришлось умирать! Мне не пришлось убивать! Даже если во мне действительно мордредов крестраж, который никак нельзя извлечь, то он все равно теперь не представляет никакой угрозы! Что еще вы от меня хотите?! Что еще вам от меня надо?!       — Ничего, Гарри… — в голосе Дамблдора слышалась истинная печаль.       — Тогда подпишите. — он подпихнул пергамент ближе к директору.       И Дамблдор подписал.       — Я воспользуюсь вашим камином? — Гарри не ожидал ответа, а просто шагнул к каминной полке и набрал в руку дымолетный порошок.       Ну, а что? Зачем бы ему было возвращаться в гриффиндорскую башню? Мантия-невидимка, как всегда, покоилась на дне его сумки. Забрать свои недописанные эссе? К дементорам их! Забрать школьные мантии и футболки? Все к тем же дементорам. Букля прилетит сама. Попрощаться с Роном и Гермионой? Ну… это, конечно, да… Но он с таким трудом удрал от них утром, чтобы не обсуждать подробности ареста Волдеморта и не слушать упреки, что не сказал о плане, что спутался с Малфоем, что не посоветовался с директором… Лучше он потом, попозже с ними спишется или увидится. Остальные ученики и преподаватели? Перебьются некоторое время! Кому надо будет — напишет!       Уже перед самым шагом в камин он услышал:       — Мне так жаль, мальчик мой…       Гарри не удержался и все же ужалил еще разок того, кому так верил и кто так жестоко хотел с ним поступить в угоду своим планам и в угоду «Всеобщему Благу»:       — Надеюсь, вам жаль не того, что я сам вывернулся из того дерьма, в которое все эти годы так старательно меня загоняли?       Он нырнул в окрашенное зеленым пламя, не давая директору времени хоть как-то ответить на его слова. Разумеется, с его стороны это было довольно гадко, но… до чего же приятно. Ничего. Ничего с Дамблдором не станется, некогда ему будет переживать. Теперь у него будут другие заботы — борьба с героическим Люциусом Малфоем и его «коллегами», которые из-за своей «победы» над Лордом, получат неслабое политическое преимущество.       Вывалившись из камина на пол в доме на Гриммо, он несколько минут просто расслабленно валялся на полу, игнорируя удивленного Кричера и радовался, что хотя бы уйти удалось красиво и эпично. По-стариковски кряхтя, Гарри встал с пола и пошел искать Сириуса. Требовалось привести его в чувство, сообщить радостную весть, что «дело Света» нынче победило и пора собирать вещи… Конец.