Человеческая любовь

      Однажды шёл медведь по лесу с дичью после охоты. Поймать удалось много, и он был доволен, даже счастлив. Неожиданно что-то зашевелилось в кустах. Медведь прислушался: вдруг ещё один заяц? Он тихо положил свою добычу у корней дерева, присыпал для маскировки листьями и направился к шевелившимся кустам. Он крался тихо и осторожно, пока листья не коснулись его носа. И тогда он с рёвом прыгнул. Но то ли промахнулся, то ли не рассчитал силы, и поэтому оказался на поляне за кустами. Быстро обернулся, собираясь догонять удирающую добычу и обомлел: на него с некоторым удивлением и страхом смотрела молодая медведица, до этого собиравшая малину с кустов и, видимо, производившая те шумы и шевеление.       Медведь страшно засмущался своей оплошности и, запинаясь, начал извиняться и объяснять всё произошедшее медведице, не смея, однако, поднять на неё глаз. В доказательство он показал ей свою добычу и в качестве извинения попросил принять одного зайца и пять лососей, а потом проводил медведицу до её берлоги.       И, так уж вышло, стали они с тех пор часто встречаться. Медведь приносил рыбу, помогал строить берлогу к зимней спячке, а медведица находила всегда кусты с удивительно вкусными ягодами и деревья с желудями и орехами. Вместе гуляли по лесу и частенько захаживали в места, пограничные с человеческими поселениями и слушали их странные, не понятные речи. Пытались выучить их слова и понятия. И на следующий год, проснувшись от спячки, они решили, как часто можно было услышать у людей, создать семью, поскольку сильно привязались друг к другу. И даже полюбили, только ещё не понимали этого. Но что-то скреблось у них в душе при мысли, что всё это только на один год, как и у всех других медведей.       В тот апрельский вечер они снова вышли на опушку, находящуюся неподалёку от человеческого поселения, именуемого у них селом. С верхушки самого высокого в округе сооружения из камня лился мерный, тягучий звон. Из дверей вышло множество людей, но больше всех выделялись женщина в белоснежном платье и мужчина в вышитой диковинными цветами рубахе да синих штанах. Они уселись в запряжённую лошадьми коляску и поехали в противоположную от опушки сторону. Следом во всевозможные приспособления для передвижения вскочили остальные люди и понеслись за первыми с весёлым гиканьем и песнями. Отчего-то у медведей от этой картины особенно защемило где-то на уровне рёбер. Они уже знали, что так люди отмечают связь друг с другом на всю жизнь. Почему, почему же так нельзя и медведям?       Да разве они медведи? Кажется, минуту назад были ими… или же это был лишь сон? С травы поднялись девушка и парень, в точь-точь таких же костюмах, как и давнишняя пара, однако внешность была своя, другая. Они посмотрели друг на друга и попытались вспомнить кто они, но в головах было лишь две мысли: они любят друг друга и знают, что надо сделать. И вскоре сияли в лучах предзакатного солнца венцы на их головах. И наполнялись сердца молодых счастьем.       Закончилось венчание — и они, взявшись за руки, смеясь и улыбаясь, побежали, как будто торопясь успеть, обратно на опушку. Упали на траву, да заснули сном крепким, что лишь к счастливым приходит, чтобы утром проснуться опять медведями.       А за сосной хозяин-волшебник смеялся и радовался, как ребёнок, свершившемуся по желанию хозяйки, улыбающейся за соседней берёзой, и его мановению чуду.