Анимаги поневоле

— Ложись! Весь состав шестого курса, допущенного к урокам зельеварения, дружно юркнул под парты. Раздался оглушающий взрыв. — Минус пятьдесят баллов с «Гриффиндора», мистер Лонгботтом. Недовольный ропот гриффиндорцев заглушил еще один взрыв. — Лонгботтом, гиппогриф вас задери, вы что туда добавили? — Кровь дракона, сэр,– пискнул находящийся на грани обморока Невилл. — Идиот! — Лаконично, сэр. — Заткнитесь, мистер Малфой. — Evanesco! — Браво, мисс Грейнджер! Ничего умнее не придумали? — Ой! — Вот вам и «ой»! Мистер Малфой, напомните классу, что будет, если смешать кровь дракона и толченый пирит? — Зелье взорвется, сэр. — Пять баллов «Слизерину». Мисс Грейнджер, а что будет, если ко всему этому добавить магию? — Магия усилит взрыв, сэр. — Пять баллов с «Гриффиндора», мисс Грейнджер. — Но сэр, Гермиона хотела помочь... — Помолчите, мистер Поттер, у «Гриффиндора» и так мало баллов. — Но… Тихий вскрик, сердитое шипение. По-видимому, мисс Грейнджер перевела фразу профессора на более понятный для Поттера язык – язык затрещины. — Сэр,– подал голос Эрни Макмиллан.– Разве взрывы не должны были прекратиться? — Хороший вопрос. Мистер Лонгботтом, вы сколько пирита насыпали? — Одну унцию, сэр. — «Гриффиндор» – это диагноз. — Согласен, мистер Малфой. Вам есть что возразить, мистер Поттер? — Нет, сэр. — То-то же… Не понял?! Мистер Лонгботтом, только не говорите, что вы мешали зелье серебряным черпаком! Тишина… — Невилл? — Мистер Лонгботтом?! — Но вы же сами сказали не говорить. Вот я и молчу. — Идиот!!! — Вы повторяетесь, сэр. — Заткнитесь, мистер Малфой. — Профессор? — Что еще, мистер Уизли? — А черный дым – это нормально? — Что?! Какой еще дым?! Взрыв, звук падающего на пол тела, тихая ругань. — Не высовывайтесь, сэр. — Пять баллов с «Гриффиндора», мистер Поттер. Кашель, переходящий в невнятное рычанье. — Мисс Грейнджер? — Мяу? — Не понял. Гермиона, ты чего?.. Ай. — Поттер? — Гарри? Гермиона? — Что с ними, Уизли? Уизли!!! — Ничего себе! Обычная фраза, ничем не примечательная, если не брать во внимание, что сказана она белым хорьком. И уж совсем не важно, что этот самый говорящий хорек еще пару минут назад был студентом «Слизерина» Драко Малфоем. — Согласен, мистер Малфой,– прорычал профессор Снейп, оторопело рассматривая свой хвост. — Рон! Ты мне руку отдавил! — Ты хотела сказать – лапу. — Какая разница?! Подвинься, а то на коврик пущу! — Напугала! Грозный рык, зародившийся в горле Гермионы, прервал клекот, больше похожий на смех. — Может, все же слезете оттуда, мистер Поттер? — Вас что-то не устраивает, профессор? — Многое, в частности – барахтающиеся на люстре студенты! Феникс вновь издал клекот-смешок, но все же перелетел с люстры на преподавательский стол, потеснив там полярную сову. Сова, еще пару минут назад бывшая студентом Равенкло, и явно до сих пор пребывавшая в шоке от происходящего, попыталась ущипнуть феникса за хвост, за что и получила клювом по голове. Завязавшуюся потасовку остановил грозный рык Снейпа. Птицы послушно разлетелись по разным сторонам стола, откуда продолжали неприязненно коситься друг на друга. — Однако,– пробормотал большой барсук, выбираясь из-под складок рабочей мантии. — Эрни, это ты? — А кто ж еще,– барсук, наконец, выпутал заднюю лапу из ворота робы, поднял морду и неизящно плюхнулся на филейную часть, встретившись, нос к носу, с огромной песочно-желтой львицей.– Ой! — Ты чего?– львица осторожно потрогала впавшего в ступор барсука лапой. — У него шок, мисс Грейнджер. И боюсь, если вы сейчас же не отойдете от него, у мистера Макмиллана будет разрыв сердца. Львица обиженно фыркнула, развернулась, попутно сшибая на пол хвостом чудом уцелевшие склянки с ингредиентами, и утопала в дальний угол класса ко второму представителю царствующих котов с огненно-рыжей гривой. — Сэр,– на единственный оставшийся целым стул запрыгнул серебристый книзл. — Мистер Лонгботтом?!– просто удивительно, как Северусу Снейпу удалось отразить свою фирменную мимику на морде черной пантеры.– Вот уж удивили! — О чем вы, сэр? – книзл покрутился на стуле, устраиваясь поудобнее. Казалось, в кошачьей шкурке Невилл чувствовал себя гораздо уютнее, чем в теле человека. — Вы, и вдруг – книзл! Обычно этих животных характеризуют, как обладателей незаурядного ума! Два льва глухо заворчали одновременно с недовольно забившим крыльями фениксом. Но книзла, похоже, слова, уже возможно бывшего, зельевара никак не задели. Серебристый кот, наконец, уселся на стуле, обвернув лапы хвостом и, склонив голову набок, уставился на черную пантеру. — У меня есть вопрос, профессор. — Да неужели,– фыркнул профессор, проверяя остроту когтей на ножке стола, отчего белая сова испуганно перелетела на дальний книжный шкаф.– Представьте себе, у меня тоже, да еще и не один! Что еще вы добавляли в это клятое зелье? Книзл пожал плечами. Пантера в ответ выразительно закатила глаза. Наблюдавший за этим лис-слизеринец тихо икнул и уполз под стол, на котором восседал Драко Малфой. — Следующий вопрос, пожалуйста,– книзл, проигнорировав яростный взгляд преподавателя, нагло почесал себя лапой за ухом. — А следующий вопрос у меня,– пискнул хорек, с интересом заглядывая под стол и рассматривая всхлипывающего в тихой истерике лиса.– А что с нами, собственно говоря, произошло? — Зелье Лонгботтома раскрыло нашу анимагическую форму,– недовольно проворчала пантера, сверкая сердитым взором в сторону книзла. — Ух ты,– Рон покрутился вокруг своей оси, стараясь со всех сторон рассмотреть мощное львиное тело.– Мы теперь анимаги? — Угу,– буркнула Гермиона, не разделявшая восторга друга.– Или новые жители магического зверинца. — Это еще почему?– Гарри Поттер перелетел со стола на спинку стула и заинтересовано уставился на львицу. — Да потому, что принимая животную форму, анимаги не могут разговаривать,– вместо нее ответил профессор Снейп, раздраженно меряющий шагами свободное от обломков и перевернутых котлов пространство класса зельеварения. — Значит, мы не просто анимаги, а супер-анимаги,– восторженно рыкнул гриффиндорский лев. Черная пантера и львица переглянулись и выдохнули в один голос: — Идиот! Рон обиженно засопел, а Гермиона, изящно поднявшись на лапы и грациозно потянувшись, произнесла, голосом человека, втолковывающего что-то годовалому малышу: — Пойми, Рон, вполне возможно, что мы больше никогда не станем людьми. Лев окончательно сник и плюхнулся на пол, не замечая, как хвост намокает в луже настойки пустырника. — Не все так плохо,– мурлыкнул книзл, забавляясь с хвостовым пером феникса.– Гарри вон теперь никакой Волдеморт не страшен. Тот его «авадой», а он раз – и возродился! Снейп закатил глаза, от чего только что пришедший в себя лис-слизеринец снова тихонько всхлипнул и свернулся в клубок. Видно, вид закатывающей глаза огромной черной пантеры очень его огорчил. В холле глухо прозвенел колокол, оповещая Хогвартс об окончании занятий. Невольные анимаги отойдя от первого шока и эйфории, приуныли. Снейп в задумчивости бродил вокруг злосчастного котла Невилла, осторожно принюхиваясь к едко пахнущему содержимому, Гермиона шептала что-то успокоительное Рону на ухо, Гарри прикрыл глаза и, казалось, спал, и лишь виновник общего переполоха продолжал играть с хвостом феникса, впрочем, вяло и без энтузиазма. — Вот что,– белая сова спланировала на середину классной комнаты.– Не пора ли нам обратиться к директору? — Я слышу голос разума,– насмешливо фыркнул Снейп, но все же развернулся в сторону двери. Ученики приободрились. Конечно же, великий и могучий волшебник Альбус Персиваль Вульфрик и кто-то там еще Дамблдор, мудрый и добрый директор школы чародейства и волшебства Хогвартс им поможет. Драко Малфой тоже решил присоединиться к общему шествию в кабинет директора. В конце концов, хоть анимагия и была «голубой мечтой» его детства, но прозябать всю жизнь в шкурке хорька не хотелось. Соскочив со стола, Драко шустро промелькнул меж рядов, но затормозил возле барсука, все еще пребывавшего в ступоре. Осторожно дотронувшись до Макмиллана лапой и не дождавшись реакции, хорек злорадно ухмыльнулся. — Слушай, Грейнджер, да ты со своей внешностью покруче василиска будешь! — Ах ты, мышь белая!– в один голос взревели представители гриффиндорской фауны и бросились в сторону Малфоя. Драко тут же осознал, насколько он был не прав. В конце концов, грубить кому-то, кто в несколько раз больше тебя, глупо. А уж тем более, если этот кто-то представляет собой разъяренную львицу в компании двух котов разной степени облезлости и огненного петуха. Не долго думая, Драко рванул к выходу, проскочил мимо Снейпа и вылетел в так кстати открывшуюся дверь. Открывший дверь Альбус Персиваль Вульфрик и кто-то там еще Дамблдор, хорька даже не заметил. А вот несущихся на него на всех парах двух львов, непонятно как здесь оказавшегося Фоукса и самого настоящего книзла – да. От испуга и удивления пожилой директор даже не удосужился вытащить волшебную палочку, а просто отступил в сторону, пропуская дружно гаркнувший «Добрый день, профессор Дамблдор» табун мимо себя. Проводив, уносящуюся по коридору и распугивающую учеников на своем пути, свору, директор охнул и схватился за сердце. В этот момент ему в руку ткнулось что-то мягкое. Директор опустил глаза, чтобы встретиться взглядом с огромной пантерой пробормотавшей голосом Северуса Снейпа: — Альбус, вы только не волнуйтесь… Дамблдор тихо сполз по стенке. «Да уж, веселая выдалась неделька»– размышлял профессор Снейп, возвращаясь в свой дом на Паучьем Тупике за забытой на каникулах книгой… Сначала ему пришлось откачивать Дамблдора, причем, не найдя компромисса, просто лизнув того в лицо. Директор пробормотал нечто очень похожее на «ну дай поспать еще чуть-чуть, Мини», пришел в себя, но увидев перед собой морду все той же пантеры, вновь отключился. Затем на шум прибежала МакГонагалл. К чести заместителя директора, стоит отметить, что в отличие от почетного старца она вырубилась не сразу, а сначала выслушав рассказ пантеры-зельевара. Впрочем, Минерва довольно быстро пришла в себя, да и еще мгновенно нашла способ вернуть им человеческое обличие – просто произнесла заклинание принудительной трансформации. А дальше были гонки за горе-анимагами по всему Хогвартсу, снимание особо упирающихся белых хорьков с дерева с угрозами превратить его в человека прямо там, на тонкой ветке, и коллективное отпаивание чаем с гадостными лимонными дольками в кабинете у директора. Спустя два дня в Министерство Магии заявилась шумная компания из двенадцати учеников и одного не в меру хмурого профессора. Анимаги поневоле прибыли для обязательной регистрации. Сначала им отказали, сославшись на незаконное получение анимагической формы, но Альбус Дамблдор при поддержке Снейпа-пантеры, смог найти нужные доводы для убеждения… Несмазанные петли калитки жалобно взвизгнули. Снейп поморщился, переступая порог своих скудных владений. Во дворе царило сонное оцепенение, так любимое нелюдимым зельеваром. Увы, насладиться тишиной ему было не дано – директор настоял на том, чтобы все участники эксперимента Лонгботтома прошли курс обучения анимагии у МакГонагалл. Уже собираясь закрыть калитку, Снейп ощутил за спиной чье-то присутствие. Резко развернувшись, он уперся взглядом в волшебную палочку, направленную ему в лицо. — Северус,– сладко прошипела Беллатрикс Лестрейндж.– Как же я рада тебя видеть. — Увы, не могу ответить взаимностью, дорогая Белла. Что привело тебя в мой дом? Беллатрикс обвела насмешливым взглядом запущенный двор и жалкий домишко, пренебрежительно хмыкнула, выражая свое к нему отношение, и опустила палочку. — Странные вещи творятся в последнее время в Хогвартсе, Северус,– Белла склонила голову набок, впиваясь взглядом в лицо зельевара. — Я уже отчитался Темному Лорду за прошедшую неделю. Его мой доклад удовлетворил. Если это все, разреши откланяться. Снейп развернулся лицом к дому. Меньше всего ему сейчас хотелось в очередной раз доказывать что-то Белле, упорно не желавшей, и не безосновательно, кстати, верить в его лояльность к Темному Лорду. — Не смей поворачиваться ко мне спиной!– истерично взвизгнула миссис Лестрейндж, хватая мастера зелий за рукав мантии. — Мерлин, как же ты меня достала, женщина!– взревел Северус, чувствуя, как горячая волна злости и раздражения накрывает его с головой. Несколько долгих мгновений Беллатрикс ошарашено смотрела на огромную черную пантеру, яростно стегающую хвостом. Снейп, довольный эффектом, внушительно рыкнул. С тихим «мамочки» Беллатрикс Лестрейндж растянулась на пожухлой траве. Черная пантера, насмешливо фыркнув, прошествовала к дверям дома. Уже на крыльце вернув себе человеческий вид, профессор Снейп, улыбнувшись, произнес: — Никогда не думал что скажу это, но… Пятьдесят баллов «Гриффиндору», мистер Лонгботтом!